Ирина Якимова - Carere morte: Лишённые смерти

• Название: Carere morte: Лишённые смерти
• Автор: Ирина Якимова
• Жанр: Фэнтези

Carere morte — что это? Это значит: быть бессмертным, отказавшимся от смерти, лишённым смерти… Вампиром. Carere morte — господа Земли Страха, страны, возникшей и существующей, благодаря проклятию вампиризма. Её смертные жители свыклись с таким положением дел, даже охотники на вампиров не верят в возможность полного избавления от владычества carere morte. Мир Земли Страха кажется незыблемым, но появляется человек, обладающий странным Даром исцелять вампиров, — и всё меняется. Споры о Даре раскалывают и вампирскую цитадель, и оплот Ордена охотников. У Избранного — обладателя Дара, появляется защитница — вампирша, а его главной противницей оказывается ревностная охотница. Прежние противники объединяются в союзы, отчаявшиеся бросаются за помощью к злейшим врагам. Но Владыка вампиров уверен, что победа, как всегда, достанется ему…

Исправленный и окончательный вариант (по крайней мере, окончательный на ближайшие годы). По 1-му 2-му тому есть новые сцены.

---

"Но ты же не отступишь, Лира? — знакомый шёпот незримой спутницы. Охотница вздрогнула: на мгновение ей показалось, что это шепчет таинственная длинноволосая незнакомка. — Молчанием ты не вернёшь прошлого. Выбранным путём нужно идти до самого конца! Птенец разбил скорлупу. Смешны твои попытки вновь склеить тёплый домик, из которого давно выросла".

— Вы заключаете браки только между членами Ордена? — Хелена вовремя пришла на выручку Лире и удостоилась быстрого, благодарного взгляда Владыки.

— Вовсе нет, — чуть хрипло ответила девушка. — Служение Ордену не обязательное условие. Супруги многих даже не догадываются о существовании carere morte и всего, что с ними связано.

— И всё-таки, как вампирша Вако ухитрилась перейти Покров? — задумчиво проговорил кто-то, не дав ей передышки. — Орден может снимать его для определённых сarere morte?

Вампир не спрашивал прямо, что создаёт Покров, и Лира решила, что вполне может ответить:

— Можно изменить ритуальную формулу при наложении Покрова на определённую территорию, и под него смогут проходить Низшие или какой-то конкретный, единственный бессмертный. Но в этот раз ничего такого глава не делал. Он был изумлён приходом вампирши не меньше, чем вы сейчас.

После этого разговор свернул с опасного для неё пути. Старейшие долго судили, как быть с Низшими, оставшимися без господина, без конца перебирали цепочку оборвавшихся с предательством Вако связей Дэви в столице и строили план какой-то Большой Весенней Охоты — по интонации Магнуса Лира поняла, что эти слова должны писаться именно так, с больших букв. Девушка же наблюдала за длинноволосой незнакомкой, за всё время беседы не проронившей ни слова. Лира чувствовала: и старейшая изучает её, хотя охотнице больше ни разу не удалось поймать её взгляд.

Перевалило за полночь, и вампиры заторопились. Один за другим их силуэты растворялись в темноте. Владыка сделал знак уйти и Лире. Также без слов, она подчинилась.

Поднимаясь по лестнице в любимую Зеркальную галерею она неожиданно для самой себя тихо засмеялась. Как странно! Лира ожидала какого-то ритуала, подобного клятве вступающих в Орден, может быть, присяги Владыке, но никто не потребовал от охотницы ничего подобного. Что стоит за этим: доверие или безразличие? Неужели они не боятся вторичного предательства?

"Кого испугает мышка, попавшая в капкан? Ха-ха, Лира. Ха-ха".

Конец лестницы терялся во мгле. Казалось, девушка поднимается в безлунное, беззвёздное, бездонное небо.

Шорох одежды… Мимо Лиры проскользнула какая-то тень, спускаясь. Ещё не привыкшая к почти мгновенным перемещениям carere morte, девушка испуганно вздрогнула.

Тень замерла несколькими ступеньками ниже, и девушка узнала её: длинноволосая вампирша!

— Лира Диос, — прошелестела она.

— Да. А вы?

— Называй меня Кларисса.

— Я чувствовала ваш взгляд. Что вы хотели мне сказать, Кларисса?

Она не приблизилась, лишь прошептала:

— Только одно, Лира Диос. Запомни: тебе не дано самой выбирать путь. Не питай иллюзий. Ты инструмент.

— Зачем вы говорите это? — насколько возможно холодно спросила охотница.

— Мне жаль, что ты оказалась в руках Дэви, — Кларисса ступила в тень, проглатывающую лестницу, и исчезла, но Лира расслышала её последние слова.

— Ты — погибель нашего мира…

В Зеркальной галерее охотница уселась прямо на пол и за час собрала сложный узор из осколков. Ветер то и дело засыпал её зеркальца снежной крупой, и Лира осторожно протирала их рукавом. За пределами жилища вампира бушевала январская буря, но девушке не было холодно. Став carere morte, она перестала чувствовать холод. Или это случилось с ней раньше, нечувствительность пришла вместе с одиночеством? Сейчас Лира не помнила этого.

Она не видела и не слышала появления Владыки, но почувствовала: он здесь. Не поворачивая головы, Лира спросила:

— Господин, кто такая Кларисса?

— Её называют Пророчицей. Что она сказала тебе?

— Что я — погибель мира.

Лира помолчала, но Владыка не отвечал. В своём узоре на полу она видела отражение вампира — изорванную острыми краями осколков стекла тень.

— Что она имела в виду, Господин? Если ей дано прорицать, значит, я действительно…

— Нет…И да, и нет, — поправился он. — Ты — не более чем нить, указывающая путь разрушителю мира. Можно ли тебя называть погибелью?

Лира улыбнулась:

— В Бездне есть ответы на все загадки, Господин. Мне искать там?

— Я объясню, почему тебя назвали погибелью и нитью, но позже, — он уселся рядом с ней. — Ты любишь это место, да?

— Больше всего в вашем замке.

— А мои carere morte боятся Зеркальной галереи…

Лира переложила красивый, почти круглый осколок так, чтобы он заканчивал завитушку.

— Глупо бояться зеркал, — сорвалось с её губ.

— Ты, Низшая, ещё не скоро разглядишь за своим отражением в зеркале тень чудовища-carere morte. Но, когда это случится, разобьёшь зеркало взглядом, и с тех пор в каждом новом зеркале будешь видеть только отражение чудовища и коридор, уводящий в Бездну, за его спиной, — объяснил Владыка. Лира засмеялась:

— Я вспомнила, Господин! Избранный однажды сказал, что мне никогда не стать полноценным вампиром. Он увидел так.

— Что он мог знать, этот мальчишка? Я сразу увидел в тебе carere morte: красивую, сильную. Сколько крови ты пьёшь сейчас?

— Одной бутыли стабилизированной крови мне хватило на неделю.

— Ты вполне можешь растянуть её и на две недели. Не стремись раньше познать всю вечность. Сколько тебе лет? Восемнадцать? Шестнадцать?

— Шестнадцать.

— Ты ещё слишком юна для превращения в вампира. Много лет назад я запретил обращать не достигших двадцатилетнего возраста, — он усмехнулся. — Теперь же, ради обращения охотницы, мне самому пришлось нарушить этот запрет.

— Я слышала о запрете Владыки вампиров ещё в Ордене, Господин. И уже тогда мне было интересно: почему именно двадцать лет?

— Это нижняя граница. Я считаю, бессмертие вовсе должно быть доступно только людям старшего возраста, тем, кто прожил большую часть жизни и оставил потомство. Прежде чем познать бессмертие, необходимо познать жизнь, иначе ты рискуешь быть пожранным пустотой. Но, к сожалению, к бессмертию стремятся и совсем молодые, стремятся с удесятерённой энергией юности… и для них пришлось установить эту границу. К двадцати годам человек обычно способен мыслить самостоятельно.

Лира улыбнулась.

— Но вы сами едва ли обрели бессмертие в пожилом возрасте, Владыка, — хитро заметила она. — Или вампиры молодеют с каждым столетием?

— Моё обращение было необходимостью, — кратко сказал он. — А ты должна продержаться на черте, отделяющей Высшего вампира от Низшего, как можно дольше. Не стремись завтра же заполучить крылья. Твоё тело повзрослело, но твоя душа ещё ребёнок. Сначала вырасти это дитя.

— Да, Господин, — привычно согласилась она.

Ветер бросил на её узор пригоршню белых зёрен снега. Лира разметала их, и вдруг увидела: из хаоса линий появится человек, если передвинуть пару осколков. Девушка поспешила сделать это и залюбовалась получившейся фигуркой. Зеркальный человечек, разбитый и вновь склеенный… Её неожиданный автопортрет. В осколках, составляющих тельце, танцевала Королева — Бездна. Лира поняла: сейчас Она явилась в истинном своём обличии и поняла, что готова увидеть это. Но Бездна отражалась в каждом осколке зеркала по-разному, и девушка всё никак не могла одним взглядом ухватить её новый облик целиком. Наверное, её внезапно заметавшийся взгляд испугал Дэви.

— Лира Диос, что ты видишь? — быстро спросил он, поднявшись.

— Её, — призналась охотница. — Бездну…

— Она имеет облик человека?

— Да.

— Прекрасная и холодная королева, — с улыбкой заметил Владыка. — Теперь закрой глаза и забудь её. Представление Той, кому ты служишь, в каком-либо обличии отдаляет тебя от Неё. Это ложный путь.

Лира послушно закрыла глаза. В тишине ветер рисовал снегом странные узоры на незащищённом лице.

— Тогда что такое Бездна, Господин? Мне кажется, я чувствую Её, но что Она — не пойму.

— Иди сюда, ко мне.

Лира открыла глаза. Владыка стоял у открытого окна, спиной к ней. Девушка неловко поднялась — замёрзшие суставы совсем утратили гибкость. Ветер играл в бессмысленно разбросанных осколках зеркал перед ней, и в них Лира уже не видела ни фигурки человека, ни образа танцующей Королевы.

— …Что Она, Господин?

Вампир молчал. Лира приблизилась к нему и залюбовалась видом, открывшимся из окна. Тёмный внутренний двор замка, в раме двух толстых сторожевых башен — небо с дырявыми серыми тучами, горы… и далеко на горизонте, в узком провале меж двух скал, виднеется белой полосой старый город.

— Всем carere morte дано чувствовать Её, — сказал Дэви. — Бездна — не чуждое, из странного мира пришедшее нечто. Она — извечная часть нашего мира и всего, что населяет наш мир. Она — часть меня и часть тебя. Что Она? Она — пустота между атомами, составляющими всё материальное. Бог владеет материальным миром, а над пустотой, в которой кружатся атомы, властна Она. Она старше Бога, была прежде Его и будет после Него. К Ней стремятся все миры, однажды, Она поглотит их… И только мы способны чувствовать Её. При обращении мы теряем часть связей материи, составляющей наши тела, но находим дорогу к Ней.