Ирина Якимова - Carere morte: Лишённые смерти

• Название: Carere morte: Лишённые смерти
• Автор: Ирина Якимова
• Жанр: Фэнтези

Carere morte — что это? Это значит: быть бессмертным, отказавшимся от смерти, лишённым смерти… Вампиром. Carere morte — господа Земли Страха, страны, возникшей и существующей, благодаря проклятию вампиризма. Её смертные жители свыклись с таким положением дел, даже охотники на вампиров не верят в возможность полного избавления от владычества carere morte. Мир Земли Страха кажется незыблемым, но появляется человек, обладающий странным Даром исцелять вампиров, — и всё меняется. Споры о Даре раскалывают и вампирскую цитадель, и оплот Ордена охотников. У Избранного — обладателя Дара, появляется защитница — вампирша, а его главной противницей оказывается ревностная охотница. Прежние противники объединяются в союзы, отчаявшиеся бросаются за помощью к злейшим врагам. Но Владыка вампиров уверен, что победа, как всегда, достанется ему…

Исправленный и окончательный вариант (по крайней мере, окончательный на ближайшие годы). По 1-му 2-му тому есть новые сцены.

---

— Кто-то им попался, — пробормотала Ника. — Дэтер?

— Думаю, это кто-то из новеньких. Полетели отсюда! — скомандовал Эрик.

Охота завершилась под утро на безымянной привокзальной улочке с потухшими фонарями. Вампиры заметили одинокого смертного, мужчину средних лет, и настигли его у самой двери дома. Четыре тени укрыли одну плащом крыльев… Всё было кончено в мгновение. Четверо голодных Высших в чудовищном обличье прожорливы, как сама Бездна! Мира не бросилась вслед за ними к жертве. Она осталась в стороне: спокойная, равнодушная, всё ещё сытая.

— Ты что, не взяла себе ни капли? — ошеломлёно спросила Ника, когда в глазах насытившихся бессмертных вновь появилась ясность, и они заметили вампиршу.

— Я не голодна.

— Не может быть!

Мира усмехнулась и ничего не сказала.

— Ты нас разыгрываешь? Сейчас лето, мы выходим на охоту каждую ночь.

— Я — через одну ночь, — вмешался Эрик. — Или даже через две. Чувство голода можно контролировать, но суетливым, нетерпеливым дикарям Ориенса это недоступно. Если бы ты осталась на Закатной, Ника, может быть, ты до сих пор была бы Низшей!

Первый раз за ночь Эрик обратился к Нике. Вампирша удивлённо захлопала глазами.

— Когда Владыка принял меня, его условием была строгая диета. Мне разрешалось одно убийство в месяц. И так на протяжении десяти лет, — созналась Мира.

— Как ты не сошла с ума?! — прошептала Ника.

— Не знаю… Но Эрик прав: чувство голода можно контролировать. Вы поддаётесь каждому, даже самому слабому требованию своей частицы Бездны и незаметно попадаете к Ней в рабство. Контролировать голод — значит, контролировать Её, контролировать свой главный страх.

— А я слышал, раз в несколько лет Дэви устраивает Большую Охоту в подвластных ему землях, — хитро прищурившись, заметил Сайрус. — В эту ночь Владыка всё-таки даёт волю своей Бездне.

— Да, это так. Я участвовала в последней Большой Охоте. Тебе, Сайрус, представляется, что в эту ночь старейшие уподобляются дикарям? Налетают на города ордой, стаей саранчи? Это и так, и… не так. Сила, которую они высвобождают в ту ночь, дикарям столицы и не снилась.

— Докажи!

Мира подбоченилась. Ещё не хватало глупого как её юность пари!

— Можешь не верить мне, Сайрус. По правде сказать, меня это ни капельки не трогает!

Друзья переглянулись как заговорщики. Четверо весёлых молодых людей в чёрной одежде с маслянистыми пятнами крови. Мира почувствовала: то заговор против неё!

— Не обижайся, Мира, — вкрадчиво начал Элиас. — Просто нам интересно посмотреть, на что способны те, кого величают богами.

— Я не Владыка, физически я не сильнее вас и даже, как вы сами видели, медлительнее!

— Зато твои речи исполнены высокого смысла, — усмехнулся Сайрус. — Помнишь, как ты вначале улыбалась риторике Клеменса Граты? Сейчас ты дашь ему сто очков вперёд! Докажи свои слова делом.

Глаза вампирши сверкнули: всё же она поддалась на уговоры. В самом деле, небольшая демонстрация могла бы упрочить её положение среди Безумцев.

Мира выступила вперёд. Она стянула перчатку и, ощупав контуры ближайших домов голой ладонью, махнула друзьям: "За мной!"

— Старейшие редко хватают добычу на улицах. Они в силах разрушить защиту почти любого дома. Они разбивают её, как стекло, и входят в жилище смертных, как хозяева…

Она воскресила в памяти картинку Большой Весенней Охоты. Представила жаркое пламя костров и опьянённых потоком жизни, бьющим отовсюду, рыщущих в ночи бессмертных. Её голос стал низким, грудным, завораживающим. Она неслась впереди всех — по тонкому лунному лучу.

— Carere morte — сосуд пустоты. Вашими глазами Бездна смотрит на мир, с вами Она ступает на землю каждой проклятой ночью, Её голос слышится в каждом сказанном вами слове, Она касается всего, чего касаетесь вы. Она дарит вам силу, превосходящую человеческую, и чёрные крылья. Она тлеет, как уголёк в костре, Она хранит в себе зародыш ярого пламени… Что Она любит? Всё настоящее. Неподдельное чувство, не заглушённую морфием боль, разрушающую все иллюзии смерть, искреннюю любовь. Давайте Ей это — и Она будет вашей слугой. Её силой вы сможете разбивать любые стены, побеждать врагов, не рискуя быть побеждённым, останавливать время…

Мира остановилась перед небольшим домом-особняком. Дом имел ухоженный вид. Светлые занавеси, цветы на балконе, декоративный плющ оплетал два окна на первом этаже… Жилище было хорошо защищено. Прорыв его защиты был бы очень болезненным для carere morte, но Мира нарочно не прошла дальше.

— Проще всего дать Бездне смерть. Многих старейших зрелище агонии бодрит больше, чем зрелище юной красивой любви! — вампирша мелодично засмеялась и услышала свой смех как бы со стороны. Она смотрела сон…

"Не она, не Мира Вако. То Бездна смотрела сон о ней!"

Во время Большой Охоты, вампирша сдерживала себя. Она ни разу не убила. Сейчас заворожённые друзья послушно следовали за Мирой, и это подзадоривало её. Тёмная огромная сила переполняла бессмертную. Бездна ждала!

Они вышли из чистого, красивого дома очень скоро, но — изменившимися до неузнаваемости. Лица дикарей посерели, глаза обессмыслились. Они пребывали в мире грёз, пустота переполняла их. Одна Мира сохранила ясность рассудка, но и она то и дело хваталась за голову. Что там было, в чистом красивом доме? Картинки, одна другой ужасней, вставали перед глазами: всё это были картины смерти. В юности она много убивала, но не запоминала свои жертвы. Она отнимала жизнь просто, быстро. Мучения и мольбы смертных, если вдруг дрогнет рука, были досадной помехой. Охота дикарей была игрой: ты должен собрать как можно больше жизни в кратчайший срок и бежишь, не оглядываясь. Сейчас…

Мира провела рукой по лицу, словно хотела стереть давно впитавшуюся в кожу кровь. Что там было, в чистом красивом доме? Она забудет это как сон, оставит этот сон Бездне. Нет, нет! Никогда больше… Так делать нельзя!

Сейчас к ней пришло осознание собственной огромной силы. То, чего ждал Дэви, свершилось: она стала одной из бессмертных… Богиней! Это не обрадовало, лишь испугало Миру. Тень чудовища, что мерещилось ей в зеркалах, выросла и протянула руки к вампирше: "Ты моя, ты — это Я!".

Нельзя вспоминать, нельзя повторять этот опыт! Нельзя!" — прошептала Мира, сама себе ставя запрет, и чуть успокоилась. И обвиняющее дрожание рук прекратилось.

Друзья понемногу приходили в себя. Элиас что бывало с ним крайне редко, достал свою смешную трубку и закурил. Сайрус, как и Мира, лихорадочно стирал с лица несуществующую кровь. Лица Ники и Эрика были непроницаемы, Мира заметила, что Ника подвинулась к Эрику ближе. На миг их руки соприкоснулись…

Один лишь раз вампиры воровато обменялись взглядами, и вновь замкнулись — каждый за стеной своего молчания. Сейчас все они обращались к человеческой своей частице. И Мира задумалась, опустила голову, изучая неровные плиты тротуара. Скорее бы увидеть Винсента! Ей нужно её солнышко, её Избранный. Какая тьма здесь, в столице! Тьма застилает глаза, тьма скрывает истинную суть всех вещей, и страшно, что она давно запуталась, заплутала в этой тьме, страшно, что она давно бредёт не той дорогой…

Следующим вечером Мира сидела за столом над чистым листом бумаги и грызла перо, как школьница. Как следует начать письмо Избранному?

Вампирша попыталась представить, как Винсент выглядит сейчас. Зимой ему сровнялось восемнадцать. Сейчас он — ровесник Алана, а пройдёт ещё год, и Винсент будет старше своего бессмертного неповзрослевшего двойника. Может, тогда чары знакомого образа наконец оставят её?

"Мой дорогой племянник", — Мира, не удержавшись, прыснула. Не то! "Милый", "любимый"… Что ещё? "Мой дорогой друг?"

"Любимый", — пожалуй, ей стоит вообще забыть это слово. Мира скомкала лист, на котором случайно черкнула пару завитушек, и взяла новый. Его она начала легко, перо быстро запорхало над бумагой и остановилось только в самом конце листа. Оставалось ещё несколько строк…

От открытого окна тянуло холодом. Мира накинула шаль и повернулась к зеркалу, чтобы поправить волосы, и из осколков стекла на неё посмотрело чудовище. После вчерашней ночи оно отрастило клыки и когти. В неизвестном звере более не угадывалась когда-то красивая девушка. Истощённое тело, тускло-серые волосы, напоминающие мочалку… Мира лишь на миг заглянула в уголья зрачков, и зеркало разбилось в стеклянную пыль.

Вампирша воротилась к столу. Перо вновь задвигалось над бумагой. И — откуда, почему, зачем? — смешная слеза прочертила блестящую дорожку по щеке.

"Помнишь сказку, которую я рассказывала тебе в детстве? Об Избранном и его Даре? Мы живём в странном, меняющемся мире, но я верю, любовь к этой легенде мы оба пронесём через года. Мы и сами, хотим того или нет, уже герои этой сказки, вслед за нами она пойдёт с книжных страниц в реальный мир, новым солнышком осветит Землю Страха… Ты можешь не верить мне сейчас, главное, что верю я. А может, быть когда-нибудь, разуверюсь я — тогда ты меня поддержишь, любимое дитя моей души. Поддержишь и выведешь вновь к свету. Сказки — неискажённое отражение реальности, и, как всё неискаженное, способны на истинное волшебство. Однажды наша сказка преобразит этот тёмный мир".