Доналд Робин - Слезы в раю

• Название: Слезы в раю
• Автор: Доналд Робин
• Жанр: Любовные романы

---

Несмотря на всю свою власть, несмотря на все то великолепие, которое он мог купить на свои деньги, Сол был таким же пленником и был так же не свободен жить полной, счастливой жизнью, как и тот, кто таких денег не имел. Его тюрьма могла утопать в роскоши, в ней могло быть множество дорогих и забавных вещей, но все-таки тюрьма оставалась тюрьмой.

Вероятно, заметив ее волнение, он довольно холодно произнес:

- Всегда есть люди, которые не прочь поживиться за счет богатых.

- Или тех, кто имеет власть, - тихо сказала она, чувствуя на себе его взгляд.

- Вот их-то власть вы и не одобряете?

- Я... да, думаю, что это так и есть.

- Но ведь существует множество различных форм власти, - заметил он. Например, власть родителей над детьми. Или власть любимого человека.

- Да, но такая власть всегда ограниченна. У родителей не так много детей, а любимым дают эту власть охотно и по собственной воле. Вы, например, имеете ее, потому что случайно родились...

- И немало сделал для этого.

- Что ж, пусть даже она досталась вам ценой огромных усилий. Я не хочу сказать, что вы злоупотребляете ею, но вы не можете не признать, что другие в вашем положении делают это.

- Я согласен с вами, хотя мне кажется, что многие людские беды идут не от бизнесменов, а от политиков. Тем не менее в большинстве своем социальные институты обладают системой проверок и механизмов балансирования, чтобы не допустить такого злоупотребления властью. Это относится и ко мне.

- И все же вы можете безнаказанно позволить себе все, - продолжала настаивать она. - Что может остановить вас в этом?

- Та самая система, о которой я только что говорил, - сухо сказал он. - Давайте представим себе такой случай. Допустим, я вас похитил и привез в свое любовное гнездышко, где сделал с вами все, что хотел. Неужели вы искренне считаете, что мне это пройдет безнаказанно?

Кэндис вдруг почувствовала себя так, словно попала в ловушку. Интонация его голоса изменилась, перейдя на мягкий, чувственный, успокаивающий тон, но в нем было столько скрытого сконцентрированного чувства, что ей стало не по себе.

- Сомневаюсь, чтобы хоть кто-нибудь в гостинице выразил свое неодобрение, - сказала она, стараясь изо всех сил выглядеть спокойной и говорить об этом в легкомысленном и беспечном тоне. - Даже если бы они и захотели во всем разобраться, у вас есть двоюродный брат, чья власть на этом острове сумеет вас защитить.

- А когда я наконец отпущу вас, до конца насытившись шелковистой прелестью вашего изумительного тела... вы, конечно, сразу же побежите в полицию?

- Конечно, - сказала она решительно, стараясь подавить в себе сладкое предчувствие, скрытое для нее в этих словах, нет, скорее, в тоне, каким они были сказаны, в его хриплом от волнения голосе, отзывающемся смутными ощущениями где-то в развилке ее тела.

Они подошли к темной террасе. Он остановился и повернулся к ней темный силуэт в неожиданно наступившей тропической ночи, примитивная угроза, заставившая ее нервы вновь напрячься.

- Но мне почему-то кажется, что будет стоить большого труда убедить местную полицию в том, что вы... в том, что это было...

- Изнасилование? - произнес он с отвращением. - Мне кажется, вы недооцениваете их приверженность своему долгу. А если вы увидите, что они не очень-то торопятся отдавать меня в руки правосудия, как вы тогда поступите?

Она закусила губу, снова чувствуя в этих словах неясный, тревожащий подтекст.

- Тогда я не знаю, что остается делать. Наверное, уехать домой. - Голос ее зазвучал тверже и увереннее. - Женщинам всегда было трудно убедить других в том, что их изнасиловали.

- Да, вы правы, но умерьте на минуту ваш феминистский пыл. А почему бы не обратиться в газету?

Она замолчала, пытаясь разглядеть в темноте его лицо и удивляясь этому странному разговору.

- Нет, пожалуй, я...

- Почему?

Этот вопрос прозвучал как удар хлыста. Их диалог напоминал перекрестный допрос. Она с вызовом вздернула подбородок и спокойно сказала:

- Неужели хоть одна газета осмелится потерять ваше расположение?

Он засмеялся.

- А вы когда-нибудь слышали о свободе прессы? Всегда найдутся такие газеты, которые не прочь поместить что-нибудь жареное.

Она вспомнила заголовки некоторых бульварных изданий и содрогнулась.

- Нет, нет. Я буду чувствовать себя так, словно... выпачкалась в грязи. Если вы не возражаете, я бы не хотела больше говорить на эту тему. Я готова согласиться с вами, что смогла бы, на худой конец, доставить вам некоторые неприятности.

Сначала ей показалось, что он собирается продолжить разговор, но после минуты напряженного молчания он произнес:

- Всегда найдется способ отомстить, Кэндис.

Странно, но в его устах это прозвучало угрозой. Вновь охваченная тревогой, она вошла за ним в комнату, соединенную с террасой, щурясь от яркого света. Это была огромная комната в форме шестиугольника, пять стен которой выходили прямо в ночь. В ней не было окон, вместо них висели огромные тонкие шторы, собранные к потолку, чтобы дать свободный доступ воздуху. На полу, выложенном охристо-коричневой плиткой, не было ни ковров, ни циновок. Современная мебель, стулья с деревянными спинками, диваны, покрытые белыми ситцевыми чехлами. Пышная зелень растений в восхитительных горшках разной формы и величины создавала в ней необыкновенный уют. Напольная ваза, искусно покрытая глазурью, рисунок которой напоминал россыпь звезд цвета темного мерцающего индиго на синевато-сером фоне, перекликалась с синевой висящей на стене картины Гогена. Спокойные лица изображенных на ней полинезийских женщин были безмятежны и чувственны, а глаза - сквозь разделяющие их время и цивилизацию - устремлены в настоящее.

Здесь было несколько скульптур. Одни - ультрасовременные, другая, изображающая склоненную фигуру женщины, была вырезана из черного, похожего на эбонит дерева. Над всем этим великолепием парила восхитительная крыша, живописней которой, пожалуй, в комнате не было ничего.

Всем своим существом Кэндис ощущала, как напряженно пульсировало ее тело в ожидании чего-то нового, неизведанного, как быстро бежала по жилам кровь. В комнату ворвался легкий ветерок, принеся с собой отдаленный ритм барабанов, жалобный крик какой-то птицы, похожий на плач скрипки. Это была не птица тикау, но и ее песня, задевая тончайшие струны, проникала в самую душу.

Вот почему, подумала она, закаленные в штормах капитаны с трудом удерживают свою команду, едва достигнув Южных морей. Как они обольстительны, эти Южные моря, сколько в них идущего из глубины веков, опьяняющего душу дурмана! Яд их смертелен, он губит душу, и ты так же, как и они, не можешь найти в себе силы противостоять их губительной власти.

Так вот, значит, как это бывает. Влечение, которое она сейчас испытывала, было не чем иным, как естественным интересом чувственной и восприимчивой женщины к сильному, мужественному, зрелому мужчине, подогретым романтической обстановкой происходящего. Если все это так, то она совершенно напрасно пребывает в таком смятении.

- Какой странный у вас взгляд, - пробормотал он.

- Странный? Мне трудно судить - я не вижу себя со стороны. Какая чудная комната!

Он улыбнулся, ничего не ответив, и в течение всего ужина, который подавался на открытой веранде прямо под звездным небом, он обращался с ней с подчеркнутой любезностью хозяина. Она снова смогла овладеть собой. И в самом деле, глупо было так нервничать! Влечение - это физиология, она возникает в твоих клетках так же непроизвольно, как чувство голода. Впервые в жизни она столкнулась с таким мужчиной - сильным, физически привлекательным, неотразимым, да к тому же еще в тот самый момент, когда она находилась в полном смятении после встречи со Стефани. Вполне естественно, что она так бурно среагировала.

Почувствовав огромное облегчение, она оживилась. Она с большим удовольствием попробовала все те изумительные блюда, что подавались за ужином, выпила немного хорошего вина и обнаружила, что легко отвечает на его учтивую болтовню. Она даже с удивлением отметила, что подшучивает над ним. Ее маленькое лицо искрилось от смеха. Она видела, что он не привык к тому, чтобы над ним подшучивали, но его колдовские глаза светились неподдельным весельем, когда он отвечал ей.

Он попытался налить ей еще немного вина, но она покачала головой и поднесла руки к пылающим щекам.

- Вино просто изумительное, но я и так выпила больше, чем нужно. Как только я начинаю чувствовать, что у меня горят щеки, я знаю, что уже выпила достаточно.

- Какая разумная девочка!

- Женщина. - Она надменно вскинула бровь. - Благодарю за комплимент.

- Прошу прощения, но с этими пылающими щеками и такими сонными глазами вы действительно похожи на пятнадцатилетнюю девочку.

Она устало вздохнула.

- Я знаю. Это несчастье всей моей жизни. Ведь мне двадцать три. А вам?