Кирилл Казанцев - Твоя очередь умереть

• Название: Твоя очередь умереть
• Автор: Кирилл Казанцев
• Жанр: Криминальный детектив
• Год: 2013
• ISBN: 978-5-699-6646

Максим Каверин, отсидевший на зоне по сфабрикованному делу о двойном убийстве, выходит на волю и возвращается в родной приморский город. Там он узнает, кто на самом деле совершил двойное убийство и подставил его. Это оказались продажные чиновники из администрации города. Максим намерен отмстить негодяям. Уподобляясь пирату, он вместе с верными друзьями выходит в открытое море, где начинает брать на абордаж роскошные яхты своих обидчиков. Так к нему в заложницы попадает девушка Рита, племянница местного олигарха, которая, узнав о драматической судьбе Максима, объявляет о своем желании присоединиться к «пиратам»…

---

— Причастимся, ух, ё… — потирал ладошки Угрюмый. Дружно выпили, захрустели овощами.

— Тут это самое, Максим… — начал издалека Угрюмый. — В общем, без порожняков, пустых базаров… Не будем понапрасну проблемы ломать… Короче, падаю к тебе в долю. Не знаю, что ты задумал, но я с тобой. Чувствую, намечается гоп со смыком и стоп с прихватом. — Угрюмый рассмеялся.

— Да ничего он не задумал, — фыркнул Макар. — Хочет отомстить за сломанную жизнь, а плана нет. Я с тобой, Максим. Помогу, чем могу. Не нравятся мне дела в этом городе. Я же не слепой, вижу, кто тут хозяин и куда мы катимся.

— Мне тоже надоело таскать шезлонги и получать физдячек от шефа, — пожаловался Селин. И как-то без лишнего интеллекта в лице, приоткрыв рот, уставился на Максима.

— В тот самый приснопамятный год, — откашлявшись, высокопарно начал Фаткин, — когда Максима посадили, когда накрылось ржавым тазом его дело, в котором мы все участвовали — и у нас развалилась жизнь. Мы стали никем, мы жалкие людишки — ни денег, ни семьи, ни перспектив… А всё из-за шпаны, решившей приумножить свое состояние. Как-то не в восторге я от этой публики. Я тоже в теме, Максим. Пусть посадят, пусть убьют… Да и хрен с ним.

— Ну, опупеть, — всплеснула руками Бобышка. — С добрым утром, господа бандосы. Вы же без бабы — пустое место! Вы завалите первый же гоп-стоп! Господи, что я делаю? — забормотала она, хватаясь за голову. — Куда меня заносит, на что я подписалась? Ладно! — хватила она со злостью кулаком по столу. — Поступаю на должность исполнительной секретарши!

— Не знаю, как насчет бабы, — добродушно рассмеялся Ильич, — но без информации и опытного мента вы точно пустое место. Так что подвиньтесь, молодые люди, старый конь желает испортить борозду.

— Супер, — восхитился Макар. — И что на это скажешь, Максим?

— А меня вы спросили? — Максим не в шутку струхнул. — Вы пьяны?

— Не без этого, Максим… — Фаткин с усилием сглотнул. — Но ты не представляешь, как хочется перемен…

— Но вы же работаете, вы постоянно на виду!

— Давно я что-то отпуск не брала, — задумалась Бобышка. — Напишу-ка я заявление, съезжу отдохнуть к тетушке в Мурманск… Макар, поедешь со мной?

— А у меня трое суток свободны, — заявил Фаткин.

— А мое свободное время вас вообще не касается, — фыркнул Ильич.

— А я с Бобышкой еду отдыхать к ее любимой тетушке в Мурманск, — зарделся Макар. — Кстати, не понял, Верка, откуда у тебя в Мурманске тетка?

— А мы с Коляшей смены подмахнем, да, Коляша? — Угрюмый приобнял усердно думающего Селина и чуть не пережал тому сонную артерию. Коляша задергался, оттоптал Угрюмому ногу.

— Вы считаете, это шутка? — разозлился Максим. — Увеселительная прогулка? Компьютерная игра, в которой жизни заведомо сохраняются? Да вы же ни черта не умеете! Вас посадят или пришьют!

— Вот только не надо нас оскорблять! — восстала Бобышка. — Не скажу за всю Одессу, но лично я еще в детстве с блеском окончила школу кулачного боя. У меня были опытные наставники: местный хулиган Вася Цветной и успевший отсидеть по малолетке Гера Каретный. Могу продемонстрировать, если поставите грушу. Впрочем, почему я не скажу за всю Одессу? — задумалась Бобышка и покосилась на притихших товарищей. — У Коляши было трудное послевоенное детство, он в школе дрался как лев. Угрюмый отсидел — куда уж убедительнее?

— Ага, с этим все ништяк, в натуре, без понта, — приосанился Угрюмый.

— Боже, какой шансон… — пробормотала Бобышка. — Макар армейку отслужил — в пехоте, так сказать. Не думаю, что он два года дембельские альбомы рисовал. Ильич — отпетый мент… Единственная закавыка — вот с этим недоразвитым товарищем. — Бобышка резко повернулась и ехидно воззрилась на Фаткина, у которого от возмущения запотели очки, он сдернул их с носа и чуть не врезал Верке по сопатке.

— Это кто тут недоразвитый? — зарычал он. — Выражения подбирайте, гражданочка! Мышцы — дело наживное, зато вот тут, — он выразительно постучал по лбу, — если бог не дал, то это навечно!

— Ша, — устало возвестил Максим, сунул в рот последний огурец и стал задумчиво жевать. — Ладно, друзья, не время ломать копья. С кондачка чудить не будем, как бы ни кипел наш разум. Хотите работать в коллективе — никакой анархии. Действовать наверняка, — он ухмыльнулся, — после всех соответствующих согласований. Реквизит, каналы информации, разведка…

— Точно, — с важным видом кивнул Угрюмый. — Гуся пощупать надо. — А когда все вопросительно на него уставились, смущенно перевел с блатного арго. — Ну, в смысле, воздух понюхать.

— Так бы и сказал — почву зашарить, — хихикнула Бобышка. — Ох, Угрюмый, Чехов ты наш… Ладно, граждане бандиты. — Бобышка помотала головой, как бы стряхивая с ушей излишки макарон. — Засиделись вы у меня в гостях, время позднее, пора в страну дураков… Короче, выметайтесь отсюда и не забывайте оставаться на связи.

Он лежал на мягкой койке, в ворохе чистого белья и никак не мог уснуть. Блаженная истома растекалась по телу. В открытом окне трещали цикады, запах цветов проникал с улицы. После душа, после того, как старая одежда отправилась в топку, а ее сменило что-то новенькое (хотя и со странным нафталиновым запахом), он чувствовал себя заново родившимся. Выгнав «гостей», посуду мыть не стали, сгрузили в раковину и закрыли клеенкой. «В доме спать не буду», — решительно заявил Максим. Риск внезапной облавы сохранялся — хотя и незначительный. «Тогда выбирай, — предложила Бобышка. — Можно на дереве, можно в сарае, можно в летнем домике — вон там, с краю. Рекомендую последнее — на чердаке имеется тайничок для хранения ненужных вещей, снаружи он не виден. Там можно прятать трупы, наркотики и прочие приятные вещи». Он выбрал последнее и теперь не мог уснуть, вертелся, таращился на ветвистые тени, шныряющие по потолку.

Скрипнула дверца — кто-то проник на «охраняемую территорию». Посетитель скинул тапки, прошлепал по полу, и через секунду Максима обвило влажное тельце, пахнущее лавандовым мылом.

— Прости, Максимушка, что без уведомления, не оставляя выбора, я такая бессовестная… — отрывисто шептала женщина и осыпала его поцелуями, жадно шарила по нему руками. — Это ерунда, ничего не значит, мы друзья — такими и останемся… Мы просто подтверждаем наш дружеский статус, верно? Мы целую вечность не виделись… Согласись, Максим, ситуация ненормальная — в доме видный мужик, а лежит без дела, зазря пропадает…

Несколько минут они боролись под одеялами, издавая разные звуки. Спрыгнула на пол подушка, убежало одеяло, улетела простыня. Они откинулись в изнеможении, обливаясь потом — и снова атаковали друг друга. В этом бурном эротическом хаосе мелькнула мысль: почему окно не закрыли? Их слышно на весь район, уже собаки начинают лаять!

— Что я наделала, как низко я пала… — в сытой истоме бормотала Бобышка, забираясь Максиму под мышку. Хихикнула, чуть не откусив ему кусочек руки. — Серьезные мы с тобой друзья… Чувствуется, что за отчетный период у тебя был сильный дефицит общения…

— Не узнаю тебя, Верка… — шептал Максим, еле возвращаясь в чувство. — Обычно ты другая…

— Это только сегодня, не волнуйся… Завтра я снова стану Бобышкой, буду на всех орать, строить этих бестолковых людишек…

А когда отгремела баталия и установилось затишье, она отобрала у Максима подушку, села, закурила — и призналась:

— Если честно, мне Макар Глуховец нравится. Но не явно, а очень глубоко в душе. В районе подсознания. Ни за что не признаюсь. Потрахаться предложит — по башке дам. Он постоянно меня раздражает и бесит, когда-нибудь я его точно прибью… Грешно, конечно, радоваться чужому горю, но когда Макар развелся, почувствовала облегчение. Ему плохо, а мне хорошо — и так стыдно было, что я такая бездушная сука…

— Когда он узнал, что я останусь у тебя, забеспокоился, тревожно стало человеку, — вспомнил Максим. — Мне кажется, он тоже к тебе неровно дышит. Но, как и ты, усердно скрывает…

— Отлично, — обрадовалась Бобышка. — Пусть понервничает.

— Глупые вы, — вздохнул Максим. — За тридцать каждому. Так и проживете где-то рядом, а под старость поймете, что счастье было близко, а не досталось…

— Без критики, пожалуйста, — проворчала Бобышка, затушила сигарету и прильнула к Максиму. — Мы сами разберемся, как нам гробить собственную жизнь… Можно я с тобой заночую, Максим? Не хочу идти в дом, там страшно…

Он проурчал что-то утвердительное, она обрадовалась, обняла его и замерла. Возникло смутное подозрение, что это затишье перед бурей…

Часть вторая

Завитки тумана стелились над водой. Ночь была безветренной, на море господствовал полный штиль. Утлая плоскодонка с низкими бортами беззвучно скользила сквозь белесые завихрения. Только вода негромко журчала, стекая с весел.