Виктор Баженов - Дело «Тридевятый синдикат»

• Название: Дело «Тридевятый синдикат»
• Автор: Виктор Баженов
• Жанр: Юмористическая фантастика

---

— Куда, малахольная!

— Батюшка! — бухнулась на колени Малашка. — Пиши указ!

— Ну-у-у, — глубокомысленно промычал Иван, прогоняя жестом охрану.

— Какой тебе указ? — возмутился Никита Авдеевич. — Порядок не знаешь? Прошение напиши, в очередь встань…

— Какая очередь? — заголосила Малашка. — Бунт на носу! Что у лавок винных творится, страсть! Мужики работу побросали, маются. Всем здоровье поправить не терпится, а до полудня ещё далеко, лавки закрыты…

— Говорил я, — Никита Авдеевич с досадой крякнул, укоризненно глядя на Ивана, — ничего хорошего из этого указа не выйдет. Торговали б как раньше…

— Василиса упёрлась. — Иван расстроенно развёл руками.

— И ведь до чего дело дошло, — продолжала тараторить Малашка, — баб да девок забижать стали. К прилавкам подпущать не хотят, так что ты, царь-батюшка…

— А бабы-то что там делают? — возмутился царь-батюшка. — Им эликсир запрещено продавать.

— А надо, чтоб мужикам было запрещено, — Малашка воинственно упёрла руки в бока, — а нам разрешено! Мы и вашему брату сколько нужно эликсиру возьмём, чтоб вы потом хоть бы до постели мужиками доползали, и нам, глядишь, ромашковой чуток достанется!

— Ваше Царское Величество, — вмешался охранник, высунувшийся из-за двери, — тут воевода сыскного приказа удиенции просит.

— Зови, — сказал Иван, обрадовавшись, что можно сбагрить настырную посетительницу. — Извини, — он сделал строгое лицо, — дела государственные…

Не успели воины вытолкать упиравшуюся Малашку, как порог переступил Соловей. Разбойником в свете новой должности, доверенной ему самим «папой», Соловья уже давно никто не называл.

— Беда, Ваше Царское Величество. Как бы лавки громить не начали. Мой приказ по сыску больше да по разбойным делам. Силёнок совладать не хватит. Смекаю, ратников посылать надобно. Мужиков спасать.

— Мужиков? — выпучили глаза воевода с царём.

— Так бабы их бьют!

— Авдеич, распорядись, — с трудом выдавил из себя поражённый Иван, — сотникам поручи. Ты здесь ещё нужен.

Никита Авдеевич исчез за дверью. Минуты две царь сидел, тупо уставившись в пространство.

— Ваше Царское Величество!

— А? Что? — встрепенулся Иван.

— Министр финансов прибыть изволили, — осторожно сообщили из-за двери, чуя, что державный не в духе.

— Давай его сюда! — проревел Иван.

Так хорошо день начинался, душевно, можно сказать, а тут чуть ли не бунт. Чёрт бы побрал эту Ягу с её духовитыми фантазиями!

Чебурашка перевалился через порог и двинулся вперёд, с трудом волоча за собой объёмистый портфель, набитый отчётно-финансовой документацией. Следом шагнул Никита Авдеевич. Он дёрнулся было помочь, но вовремя остановился, вспомнив, что это небезопасно. За содержимое портфеля Чебурашка готов был биться насмерть и доверял его только царю-батюшке.

— Я тут Ягу навестил, — пропыхтел он, — вот, читай.

Чебурашка выдернул из портфеля свиток и передал его в царские руки. Иван поморщился. Если Яга страдала аллергией на кошачью шерсть, то он на грамоту, которой его с трудом обучили.

— Своими словами излагай.

Чебурашка своими словами излагать не стал.

— Указ, — внушительно сообщил министр финансов, — экстренный. — Он раскатал свиток и, откашлявшись для солидности, приступил к оглашению:

— «Мы, Иоанн вдовий сын, Государь всея Руси, сопредельных присоединившихся и неприсоединившихся стран, повелеваем:

Первое. Винокурням царским „Огненного дракона тройного ромашкового“ производить спешно и не мешкая в десять раз больше супротив прежнего».

— Спятил?!! — завопил Соловей. — Ты на улицу выйди, посмотри, что твой ромашковый натворил!

— Я ещё не закончил, — ледяным тоном произнёс министр финансов. — «Второе. Мастерским стеклодувным приступить также спешно и не мешкая к изготовлению шкаликов расписных всевозможных форм и расцветок размером в десять раз меньше, а количеством в сто раз больше супротив прежнего.

Третье. Винокурням царским отпускать торговым людям русским шкалики „Огненного дракона тройного ромашкового“ по цене в десять раз больше супротив прежней, а негоциантам да купечеству иноземному сии шкалики не отпускать вовсе.

Четвёртое. Торговым людям разрешаем продавать „Огненный дракон тройной ромашковый“ в любое время и в любом количестве всем людям русским, акромя купцов иноземных да негоциантов басурманских. А того, кто указ сей нарушит, вором объявлять да в разбойный приказ волочь. Али, ещё лучше, сразу в суд, а то Горыныч последнее время скучать и худеть начал.

Подпись. Дата».

Все ошарашенно молчали.

— А ну дыхни! — неожиданно потребовал Иван.

— Я на работе не пью, — оскорбился Чебурашка. — Если, конечно, того не требует дело, — торопливо поправился он.

— Ежели обычный литр у нас четыре полушки, — задумчиво пробормотал воевода, что-то усиленно подсчитывая в уме, — то литр ромашковой принесёт нам…

— Рубль. Полновесный золотой рубль! — Министра финансов просто распирало от гордости.

— Да кто ж её покупать по такой цене будет? — неуверенно протянул Соловей.

— Бабы! — ответил министр. — Не веришь, выйди на улицу и посмотри!

— И все же намудрили вы с этим указом, — покачал головой Иван. — Ну, как по заветам папы жить начали, Руси, конечно, сильно полегчало. Рубли уже не серебряные, из чистого золота чеканим. Народ к нам потянулся, князья гонор поубавили. Первыми шапку ломают, под руку царскую просятся, но с каких это пор я стал царём неприсоединившихся стран? И с чего это я вдруг из Ивана в Иоанна превратился?

— А вот тут-то, царь-батюшка, собака и зарыта! — радостно сообщил ему Чебурашка. — Эликсиром чудесным, что папа нам подарил, мы в лягушачьи басурманские страны махонькую форточку прорубили, вона сколько посольств-то к нам понаехало. Шебуршатся, мельтешат, все формулу папы ищут, а эликсиром ромашковым…

— Мы окно прорубим, — сообразил воевода.

— Какое окно, — ахнул Соловей, наконец-то тоже въехавший в грандиозные планы Яги, — всю стену одним махом вышибем!

— А нас крышей случайно не придавит? — почесал затылок Никита Авдеевич.

— Не придавит, — задумчиво протянул Иван. Он потихоньку тоже начал вдохновляться этой грандиозной затеей.

Звеня цепями, с грохотом откинулась каменная панель, высунувшийся оттуда Федька замолотил по «кнопке».

— Ты чё? — опешил Иван.

— Работает, — удивлённо сообщил Федька, — а мы думали, сломалась. Митяй, крути назад, автомат в порядке!

— Стой! — гаркнул воевода. — Заказ царский сполнили?

— Обижаете, — донёсся до них голос Митьки, — уж давно тут стоят.

— Вываливай, — решительно приказал Иван, — и пару чар добавь, вишь, нас уже четверо.

— Не извольте беспокоиться, Ваше Царское Величество! Все в лучшем виде будет. — На панель бухнулись четыре литровые бутыли и два расписных фужера. — С вас за сегодняшнее утро… — внутри «автомата» зашуршали бумажками, — один рупь золотом, две гривны и полушка.

— Мы что, столько надегустировали сегодня? — удивлённо спросил царь, глядя на воеводу.

— Да как обычно вроде, — пожал плечами Никита Авдеевич.

— Слушай, откуда такие цены? — возмутился царь, заглядывая в отверстие «автомата».

— Дык поставщик-то наш, кабатчик, сволочь, про грамотку тайную прознал, вот и ломит теперь цену.

— Какую грамоту?

— Да ту, что вы после крестин Марьи-искусницы подписать изволили.

— Не подписывал я ничего, — набычился Иван.

— Дык вот она, грамотка-то… — Федька сунул под нос царю свиток.

Иван долго изучал неровную закорючку, выведенную явно нетрезвой, но, несомненно, царской рукой.

— О чем это? — Он протянул свиток министру финансов. — «Мы, Иван вдовий сын, царь всея Руси, обязуемся поддерживать сухой закон и пить не более трёх чар в день, дабы быть примером для народа своего. Подпись. Дата». Это кто ж мне такую фигню на подпись сунул? — грозно вопросил Иван, раздирая в клочки злосчастный указ.

— Василиса-матушка, — вздохнули присутствующие.

Обрывки указа взмыли в воздух и, слившись воедино, нырнули в окошко «автомата».

— Во попал!

Иван долго шарил по карманам, но выудить удалось лишь пару гривен.

— В долг поверишь? Завтра отдам. Слово царское даю.

— Что вы, Ваше Царское Величество?! — округлил глаза Федька. Бутылки молниеносно исчезли с «прилавка». — У меня сегодня ревизия, сам министр финансов придёт!

— Да тут он рядом стоит!

— Тем более не дам!

— Тьфу! Авдеич, у тебя с собой чего есть?

Пришла очередь шарить по карманам воеводе. Глядя на него, полез туда же Соловей. Все, что наскребли, вывалили на стол. Суммарно набралось ровно рубль и полушка. Все вопросительно посмотрели на Чебурашку. Тот молча достал из портфеля чистый лист, перо, чернильницу, нацарапал пару строк, спокойно сгрёб со стола добычу, ссыпал её в свой карман и сунул бумагу в отверстие «автомата».