Игорь Морозов - Праздничная культура Вологодского края

• Название: Праздничная культура Вологодского края
• Автор: Игорь Морозов
• Жанр: История

Альманах «Российский этнограф» является изданием самого широкого профиля. Кроме академических работ в нем будут публиковаться этнографические очерки, путевые заметки и другие материалы, представляющие интерес для этнологической дисциплины.

Издателя не разделяют некоторых позиций авторов альманаха.

---

Период святок выделялся особым игровым репертуаром. Как писал один из очевидцев: «С наступлением святок наступает и более веселый характер молодежных бесед, благодаря тому, что в круг развлечений деревенской молодежи входит целый цикл новых песен, специально приуроченных к святкам. Это песни «святовские». Их особенность в том, что они сопровождаются играми, различными хождениями девиц то рядами, то кругами. В остальное время года святочные песни предаются совершенному забвению, и самое пение их помимо святок считается в народе грехом» (о. Юза).

Греховными считались в иное, кроме святок, время и игры с поцелуями, которые на обычных посиделках во многих местностях почти не употреблялись.

Особую торжественность святочных игрищ подчеркивали костюмы участников. Девушки старались приготовить к святкам самые модные и богатые наряды, меняли их в течение вечера несколько раз. В некоторых местах (д. Ямская) девушки договаривались одеваться в одежду одного цвета. Так, на игрище в первый день Рождества надевали красные сарафаны и кофты или парочки, на второй — белые, в Новый год — голубые и синие, в Крещенье — розовые.

Поведение во время святок носило подчеркнуто игровой характер. Оно выплескивалось за ранки бесед и игрищ и воцарялось на улицах деревень в виде бесчинств парней и гаданий девушек.

ИГРЫ И ЗАБАВЫ ПРИ ПРЯДЕНИИ

ВЫПРЯДЫВАТЬ ПО КАРТАМ, ВЫПРЯДЫВАТЬ КАРТЫ, ПО КАРТАМ ПРЯСТЬ (д. Косарево, д. Теплая, д. Дивково, д. Лучевник, д. Осиево). Чтобы как-то скрасить монотонность работы при прядении, старались ввести в нее развлекательные моменты. Так, еще в 40-х годах прошлого века «во многих деревнях вокруг Вологды девушки, собравшись на Филипповки (пост перед Рождеством) прястъ в избе какого-либо балагура-соседа, садились в кружок около свету, клали на стол колоду карт и брали из нее сверху по карте. В зависимости от того, сколько очков было на карте, определяли, сколько надо выпрясть нитей, причем король, дама и валет считались за 10 очков, а туз — за 11. Каждая девушка старалась поскорее выпрясть количество нитей, выпавшее по жребию, чтобы быстрей остальных взять еще одну карту из колода. Так продолжалось, пока не разбирали всю колоду. Потом разыгрывали набранные карты (игра напоминала картежную игру «в пяточки», только без козырей)». Так работа незаметно переходила в игру, а игра, в свою очередь, была тесно связана с работой, делала ее менее монотонной и скучной, придавала ей дополнительные стимулы.

Подобные игры в некоторых районах сохранились вплоть до 30-х годов, когда прядение стало быстро исчезать из быта вологодских деревень. Некоторые варианты, записанные нами, очень близки к забаве столетней давности. В д. Косареве девушки клали колоду поверх одной карты, повернутой «лицом вверх», — козыря. Далее тянули по одной карте и выпрядывали нити, как описано выше. Так продолжалось, пока не кончалась колода. Та, которая заканчивала после этого свой «оброк» первой, брала козырь. Это было сигналом к началу игры. Девушка, взявшая козырь, ходила под свою соседку слева «пятеркой», «тройкой» или одной картой. «Пятерка» обозначала пять карт, из которых четыре было парных, то есть четыре шестерки, вальта, короля и т. п. В ''тройку» входило две парных карты. Если парных не было, ходили одной картой. Девушка, под которую делали год, должна была «закрыть» все карты, то есть отбить их, при игре «в дурака». Не отбитые брала себе и ходила под следующую участницу игры. Играли до тех пор, пока карты останутся у одной. Этот игрок и считался «дураком».

В д. Теплая так делали и в конце 30-х годов, но не на посиделках, которые к этому времени уже больше напоминали увеселение, чем работу, а когда девушки собирались прясть у кого-либо дома. Количество нитей, которые нужно было выпрясть в большинстве случаев определялось по количеству очков на вытащенной карте, причем для «картинок» характерно следующее соотношение: валет — 2 очка, дама -3, король — 4, туз — 11. Длина нити, которую нужно было выпрясть, колебалась в пределах I — 1,5 м. В д. Осиево девушки сразу разбирали всю колоду, а затем каждая выпрядала количество нитей, соответствующее набранным картам, стараясь опередить подруг. Особо отмечали ту, которая, вытащив туз, успевала выпрясть 11 нитей «преже всех»: она должна была раньше всех выйти замуж (д. Лучевник).

СЕМЬИ ВЫПРЯДАТЬ (д. Степурино, д. Аксеновщина), БАБУШКУ ВЫПРЯДЫВАТЪ (д. Подволочье). В некоторых деревня соревнование при прядении могло быть основано на иных принципах. Например, девушки уговаривались выпрядать семьи (дд. Степурино и Аксеновщина) — каждая брала несколько домов или даже целую улицу («порядок») и пряла условленное число ниток на каждого члена семьи, живущего в этом доме, называя их вслух по именам или прозвищам.

В д. Подволочье на маленьких беседах выпрядывали бабушку. Одна из девочек спрашивала: «Што бабушка делает? «Кто-либо отвечал: «Умываецца!» — и все пряли нить. Когда заканчивали, вторая опять спрашивала: «Што бабушка делает?» — «Стряпать начинает!» и т. д. Иногда так пряли попарно, что подстегивало подружек, заставляло ориентироваться на самых прытких.

На маленьких беседах могли и просто соревноваться, «кто больше ниток натянет; кто ходьше (=быстрее) будет прясть» (д. Петровское).

КЛЮЧИКИ-ЗАМОЧИКИ (д. Трубовщина), ЗУБЫ ПОКАЗЫВАТЬ (д. Кудринская). Некоторые развлечения при прядении напоминали известную игру «в молчанку». Так, в д. Трубовщина, когда все слишком уж расшумятся, одна из девушек неожиданно кричала: «Ключики-замочики, запирайтесь, роточики!» После этого сразу воцарялась мертвая тишина, прерываемая только жужжанием веретен и потрескиванием лучинок. Дело в том, что по уговору, кто промолвит после этого хоть словечко, тот должен выпрясть выкрикнувшей «ключики-замочки» три нитки.

В д. Кудринская кто-нибудь из парней говорил: «Кто зубы покажет, тому семь ниток прясть». После этого все прядей замолкали. Парни же старались их рассмешить. Та из них, которая первой рассмеется («покажет зубы»), должна была каждой подруге впрясть по семь ниток. Так иногда какая-нибудь не в меру смешливая или разговорчивая девушка почти весь вечер и пряла на других.

ЯГОДКАМИ ПРЯСТЬ (д. Паново). В д. Панове (Кич. — Гор.) ПРЯДИ ягодками: накручивали нитки «кучками» по 3–4 оборота («ягодками») по всему веретену с небольшими интервалами между ними и подходили к парням или подругам с просьбой: «Отгадай, сколя ягодок у меня?» Кто не отгадывал, тому давали столько щелчков, «сколя ягодок не угадав».

ГОРОДОК ЖЕЧЬ (Верхов., Тарн.), СТАРИЦЬКУ НА КЛЮШЕЦЬКУ ПРОСИТЬ (д. Кузьминская Тарн.), НА ДЕВИШНИК (д. Машковская). Шутки с поджиганием кудели известны во всех районах. Обычно они носили характер заигрывания или нести: «На каку девку сердятся ребята — кудель подожгут» (д. Меркурьевский Починок). Иногда это расценивалось как злая шутка, насмешка (д. Першинская). Нередко парни поджигали кудель у своей подруги в отместку за то, что она сидит с другим. Кое-где могли девушке, обозвавшей парня, поджигать и косу. Впрочем, такие проделки не всегда сходили с рук безнаказанно, так как за обиженную могли вступиться ее вечеровальник, брат или подруги: «У меня поджог один, так его отхлестали» (д. Мишутинская). Иногда поджигание играло роль своеобразного стимула к ускорению работы, как, скажем, в д. Татариново, где парни подносили подожженный клочок кудели к кудели на прялке («бороде»), «штоб девка быстрей прястъ заканчивала».

В д. Машковская кто-либо из парней, забежав на вечерину, вырывал у одной из девушек клок кудели из прясницы в о криком: «Давай на девишник!» — зажигал кудель. Чтобы стало понятно, что имел в виду шутник, нужно добавить, что в этой деревне во время свадьбы также «жгли девишник» — пожилые женщины из деревни невесты поджигали сноп соломы возле ее дома. Этот обычай символизировал переход девушки-невесты в иную половозрастную группу. Шутка о поджиганием кудели имела именно такой подтекст: «Не пора ли, девки, замуж?»

Во многих деревнях Никольского р-на просватанной девушке на посиделках, с которых ее уводили на рукобитье, также поджигали кудель. Девушки, как правило, знали этот день и приходили на посиделки с маленьким клочком кудели, специально предназначенным для сжигания.

Подобный смысл имели и другие забавы с поджиганием кудели, например, сжигание городка. В Тарногском р-не на вечеринах «о светьё» парень обхода., девушек с согнутым указательным пальцем («кукишком»), или лучинкой («клюшечкой») и просил у них кудельки «старицъку на клюшецьку». «Подойдет к тебе, — рассказывает бабушка, — а ты ему вытеребнешь кудельки и повесишь на кукишко. Всех девок обойдет, потом на полу положит кудельку-ту и подожгет для интересу. Все кричат: «Городок горит, городок горит!» (д. Кузъминская Тарн.).

Нередко сжигание городка сопровождалось гаданиями. Так, в дд. Ногинская, Калитинская девушки жгли городки сами, когда ждали чужаков. Каждая сооружала небольшой кружок или колечко из кудели — «городок», поджигала его с краю и следила, взлетит ли пепел вверх. Если пепел взлетал в воздух, значит прихихеня должен был прийти в этот вечер на вечерованье.