Сюзанна Кирсли - Забытая история любви

• Название: Забытая история любви
• Автор: Сюзанна Кирсли
• Издательство: Книжный клуб "Клуб семейного досуга"
• Жанр: Исторические любовные романы
• Год: 2013
• ISBN: 978-966-14-4788-1, 978-5-9910-2305-4, 978-0-7490-8078-5

XVI век. Шотландия. Величественный замок на склоне холма. Именно здесь сирота София встретилась с мистером Мори. Он в заговоре против английского короля, за его голову обещают награду, но Софию это не пугает. Ведь она любит его! Молодые люди тайно венчаются, а вскоре София получает трагическую весть…Через 300 лет в поисках вдохновения молодая писательница Кэрри Макклелланд отправляется в Шотландию. Она очарована красотой старинного замка и обаятельным сыном хозяина поместья. Но его младший брат тоже оказывает ей знаки внимания. Атмосфера накаляется. Обуреваемая страстями Кэрри начинает писать роман о девушке, которая три века назад жила здесь, но вдруг осознает, что грань между вымыслом и реальностью стирается. Неужели ее героиня София жила на самом деле? Найдут ли две любящие женщины, разделенные сотнями лет, свое счастье?

---

В голосе его появилось еще больше металла.

— Вы его защищаете?

— Нет, но я не хочу, чтобы из-за меня такой человек стал вашим врагом, потому что он захочет отомстить, а вам есть что терять.

Крепко зажатый в руке камешек уже до боли впился в ладонь. Она расслабила пальцы и осмелилась бросить взгляд на Мори. Он смотрел на нее. Его серые глаза все еще были темными, но, решила она, не от гнева. Когда он заговорил, голос его звучал мягко.

— Вы боитесь за меня?

От волнения она не смогла ответить и лишь кивнула один раз, чуть заметно.

— Выходит, — сказал он, как будто припоминая, — это за меня вы молились тогда, в конюшне?

Она хотела отвернуться, но он взял ее лицо в ладони и, осторожно снова повернув к себе, спросил так тихо, будто их мог кто-то услышать:

— За меня?

«Он слишком близко», — с испугом подумала она. Его глаза слишком пристально всматривались в нее. Почувствовав себя загнанной в ловушку, она не могли ни отвернуться, ни пошевелиться, ни дышать. И даже ответа она не могла придумать, пролепетала только:

— Я не молюсь. — Но голос ее прозвучал неуверенно и совсем не убедительно.

Его сияющая улыбка и вовсе лишила ее дара речи.

— Да, — сказал он, — вы это уже говорили.

И он придвинул ее к себе и поцеловал. Это не был грубый поцелуй закаленного в боях воина. Его губы опустились на ее уста осторожно, даже как будто с почтением, поскольку он помнил о том, что к ней еще никогда так не притрагивались. И прикосновение это было подобно волне, нахлынувшей и увлекшей ее, беспомощную, в море. В тот головокружительный миг она чувствовала только его — его тепло, его прикосновение, его силу, и, когда он поднял голову, она качнулась к нему, потеряв равновесие.

Он посмотрел на нее так, будто тоже почувствовал волшебство этого слияния.

Софии вдруг захотелось говорить, хотя она и не знала, что сказать.

— Мистер Мори…

Но взгляд его темных глаз остановил ее.

— У меня есть имя, — сказал он. — И я хочу, чтобы вы произнесли его.

— Джон…

Однако, произнеся это слово, она поняла, что, выполнив его просьбу, поступила опрометчиво, потому что он снова заставил ее замолчать поцелуем, от которого ее пробрало даже сильнее, чем от первого, и после этого она еще долго была не в силах заговорить снова.

Глава 13

Отец не мог мне помочь.

— Не знаю, — раздался его голос в телефонной трубке. — Я думал, он прочитал об этом где-нибудь. По-моему, у Грега Кларка в какой-то книге был эпизод, в котором упоминался камень с отверстием, разве нет?

— «Талисман», — назвала я книгу моего любимого канадского писателя. — Да, но дедушка это не оттуда взял. Помнишь, он же всегда говорил, что ему нравится эта история, потому что его отец рассказывал то же самое: если найти камешек с дырочкой, он будет хранить тебя и защищать от беды.

— Ну вот, видишь? Отец никогда не разговаривал со мной так, как разговаривал с вами, девочками, но, если, по его словам, егоотец рассказал ему об этом, вот тебе и ответ на твой вопрос, верно?

— Но как долго эта история о камне существует в нашей семье? — не унималась я. — Кто ее начал?

— Не могу сказать, милая. Это что, важно?

Опустив глаза, я провела пальцем по маленькому гладкому камешку, лежащему у меня на руке. Я нашла его в прошлом году в Испании, хоть и искала его с тех самых пор, когда мой дед рассказал мне о нем, когда я была совсем маленькой. Свой камешек он так и не нашел. Я не раз видела, как он расхаживает по берегу вдоль воды с низко опущенной головой, и знала, что он искал. Он говорил, что, если найдешь камень, нужно носить его на шее. Но я пока что не сделала этого — боялась, что ниточка, продетая сквозь дырочку в нем, порвется и я потеряю свой талисман. Поэтому камешек свой я хранила в небольшой коробочке, в которой возила украшения, когда путешествовала, и надеялась, что он делает свое дело и там.

Я на секунду сжала его в руке, потом положила обратно к бусам.

— Нет, ничего важного, — сказала я отцу. — Просто стало интересно, вот и все. — Стало интересно, не передалось ли мне это суеверие от юной женщины с яркими волосами, которая услышала его от солдата во время прогулки по берегу когда-то очень-очень давно.

— А знаешь, — отцу явно не терпелось поделиться радостным известием, и потому он поспешил сменить тему разговора, — я углубился еще на одно поколение в нашей керкубрийской ветке. Помнишь Росса Макклелланда?

— Да, конечно. — У нас один общий предок, и отец, впервые встретившись с Россом еще в шестидесятых во время поездки в Шотландию, с тех пор с ним переписывался. Я с ним никогда не встречалась, но помнила его рождественские открытки. — Как у него дела?

— Хорошо. Похоже, жена у него болеет, но ты же знаешь Росса, он никогда не жалуется. Короче, я на прошлой неделе позвонил ему, сообщил, что снова взялся за эту ветку нашего родового древа, и рассказал, что нового узнал о Патерсонах… Они с ним никак не связаны, но ему все равно это было интересно. Так вот, когда я сказал ему, что запросил запись о крещении Софии Патерсон через библиотеку Церкви Святых Последних Дней и теперь жду доставки, он ответил, что у него есть немного свободного времени и, раз уж он все равно там находится, мог бы сам посмотреть, что можно найти.

Я подвинула телефонную трубку на плече и улыбнулась, услышав нотки зависти в его тоне. Мне было хорошо известно, как он любит копаться в старых церковных книгах или сидеть в читальных залах. Дать ему бутерброд, чашку кофе, и он будет на седьмом небе от счастья.

— Это очень любезно с его стороны, — заметила я.

— И не говори. Я только что с ним по телефону беседовал. Слушай: София Патерсон, — начал читать он, — крещена 13 июня 1689 года, дочь Джеймса Патерсона и Мэри Мур. Здесь указываются оба ее деда: Эндрю Патерсон и Уильям Мур. Я такого никогда раньше не встречал в реестрах. — Судя по голосу, он весь светился от счастья. Я этого не видела, но чувствовала. — Росс пока не нашел запись о браке Джеймса и Мэри, но он ищет. Теперь-то, с этими именами, все будет гораздо проще.

— Отлично! — воскликнула я совершенно искренне. — Нет, правда, это здорово! Но я тут подумала…

— Да?

— Ты не мог бы попросить его заодно и узнать дату смерти Анны Патерсон?

— Кого?

— Сестры Софии. Она упоминалась в завещании их отца, помнишь?

— Ах да. Анна. Но мы не знаем, когда она умерла.

Я закусила губу.

— Проверьте лето 1706 года.

Последовало долгое молчание.

— Кэрри…

— Что?

— Почему бы тебе не рассказать, откуда ты все это узнаешь?

— Я же говорила, папа, — ответила я, жалея, что не научилась врать более убедительно, — это просто интуиция.

— Но до сих пор твоя интуиция всегда попадала в самую точку. Ты же не хочешь сказать, что заделалась медиумом, а?

Я попыталась придать голосу тон, наводящий на мысль, что подобное предположение смехотворно:

— Папа!

— Ну ладно, ладно, — сдался он. — Я попрошу Росса посмотреть при случае. Ты, часом, не знаешь, где именно она похоронена?

В его голосе я услышала изрядную долю сарказма, но все же ответила:

— Нет. Хотя мне кажется, что не в самом городе. Может, где-нибудь рядом с Керкубри.

— Хорошо. И, Кэрри, если ты и на этот раз угадала, нам нужно будет с тобой серьезно поговорить, — сказал он. — О твоей интуиции.

Неделя пролетела быстрее, чем я думала. Работа над книгой уже шла полным ходом, я писала допоздна, пока сон не одолевал меня, и спала до полудня. Потом просыпалась и снова садилась за работу, часто предпочитая нормальной еде миску хлопьев в молоке и пасту, которую ела ложкой прямо из жестянки. Их я могла поглощать прямо за компьютером, не отрываясь от работы. Удобно это было еще и тем, что потом не нужно было много убирать. В раковине постепенно начали собираться кофейные чашки и ложки, и к концу недели я уже перестала надевать чистые рубашки, просто натягивала ту, в которой ходила вчера, и перед сном вешала на спинку стула у кровати.

Мне было все равно. Я уже не принадлежала этому миру. Я ушла в книгу с головой.

Подобно человеку, живущему в мире фантазий, я ходила вместе со своими персонажами по коридорам Слэйнса и все больше и больше преисполнялась восхищением перед графиней и ее сыном по мере того, как они все глубже втягивались в тайную подготовку возвращения короля Якова. Меня всегда пленяла эта сторона сюжета, но на этой неделе мое повествование все больше касалось растущей любви Джона Мори и Софии.

Что из этого — воспоминания, а что — порожденные моим воображением картинки того, как мог разворачиваться мой собственный роман, я не знала, но их отношения развивались с той непринужденной легкостью, которая двигала вперед мое письмо, как попутный ветер гонит парусник по курсу.