Уильям Литл - Личная жизнь духов и привидений. Путешествие в занятный мир шарлатанов

• Название: Личная жизнь духов и привидений. Путешествие в занятный мир шарлатанов
• Автор: Уильям Литл
• Издательство: Ломоносовъ
• Жанр: Научпоп
• Год: 2013
• ISBN: 978-5-91678-098-7

Предсказатели, гадалки, экстрасенсы и медиумы пользуются популярностью во всем мире. В непростых ситуациях многие предпочитают обращаться к ним, а не к психоаналитикам или священникам. Но обладают ли эти люди теми немыслимыми способностями, которые сами так широко рекламируют, или это просто хорошие психологи, спекулирующие на сложностях человеческой жизни? Есть ли что-либо загадочное в их деятельности? И может ли объяснить их невероятные предсказания современная наука? А если может, то следует ли делать вывод, что все те, кто верит в гороскопы, с увлечением смотрит программы с участием экстрасенсов или читает предсказания в прессе, просто-напросто обманываются? Задавшись этим вопросом, Уильям Литл побывал в гостях у ведьм, прорицателей и медиумов-детективов и сделал множество открытий, иные из которых заставили его пересмотреть собственное отношение к жизни.

Уильям Литл — известный английский журналист, сотрудничающий со многими крупными изданиями. Его статьи регулярно публикуются в журнале «Телеграф» и газетах «Гардиан», «Таймс» и «Файнэншл таймс».

---

А потом мы призываем духов. В этом должны принять участие все, включая меня. Честно говоря, когда Хелен спросила у новопосвященных, кто хочет прочесть часть ритуала, я тут же поднял руку вверх и почти прокричал: «Я, я, я!» — как в начальной школе.

Те новички, кому досталась привилегия призывать мертвых, получают по священной свече. Неожиданно наступает моя очередь, и я декламирую:

Луна ярка, ствол древа стар.
Труп холоднее ночи стал.
Живем и платим по счетам,
Чтоб смерть покой послала нам.

Я передаю свечу Джеффу и перевожу взгляд на пустой стул у стола, оставленный для того, чтобы дух мог присоединиться к нам за ужином.

По окончании церемонии нам наливают по бокалу меда, на вкус сладкого, как десертное вино, и мы садимся за стол. Пустой стул до сих пор никем не занят. Я сижу рядом с Джеффом. Он совсем не похож на тех людей, которых я ожидал встретить на шабаше ведьм. Джефф пожимает плечами.

— Я приехал учиться. Хелен знает, что делает, — объясняет он. — Возможно, вы все это сочтете совпадением, но эти вещи реально работают. Хелен однажды помогла мне заклинанием.

— Правда?

— Еще как! Меня доставал один парень на работе. У него были разные связи, и ходили слухи, что он из бандитов. Когда он меня совсем достал, Хелен произнесла заклинание, и он отстал.

Хелен, необычно дружелюбная ведьма, услышала наш разговор и подошла объяснить.

— Это было простое отталкивающее заклинание. Оно всего лишь убирает неприятного человека из вашей жизни. Чаще всего достаточно произнести имя, но для этого случая я воспользовалась куклой. Тот парень выложил фотографии в Интернет, и я ими воспользовалась.

— С ума сойти! — восклицаю я.

В этот момент бандит, выложивший свою фотографию в Интернет, веселит меня куда больше, чем то, что Хелен произнесла заклятие. Впрочем, она — ведьма, восстанавливающая справедливость, а бандит зачем-то приставал к безобидному Джеффу. Все логично.

— Как-то раз после этого мы столкнулись. Вся его враждебность куда-то исчезла, — говорит Джефф, многозначительно кивая.

Хелен, не выносящая неточностей даже в мелочах, поправляет его:

— Заклинание должно было оттолкнуть его, но в итоге уехал ты сам. Иногда, когда творишь заклинание, оно срабатывает не так, как ожидалось, но все равно срабатывает.

Хелен рассказывает: для того чтобы стать верховной жрицей, необходимо пройти несколько церемоний. Я уже начинал читать о них и нашел несколько интересных фактов о некоем мнимом верховном жреце Шабаша белых ведьм, Кевине Карлионе. Я заехал к нему домой в Сент-Леонардс, что неподалеку от Саут-Даунс.

— Я не просто колдун, я Колдун с большой буквы, — сказал он. — Здешние места славятся колдунами.

Кевин привлек меня своими фотографиями в оранжевой мантии, тем, что у него в гостиной стоит алтарь из черепов, а дома живут девятнадцать черных кошек. Более того, он рассказал, что наложил проклятие на культ почитателей дьявола, которые увечили лошадей. Они изуродовали четырех кобыл на фермах возле Боннибриджа в Стерлиншире.

Кевин, добрый белый колдун, пришел в ярость и наложил одно из своих мощнейших заклятий. Если участники культа совершат еще один набег, сказал он, они станут бесплодными или импотентами.

— Мне пришлось наложить проклятие на людей, причинявших вред лошадям, и они неожиданно перестали творить зло, — заметил колдун.

Но он не согласился отвести меня в проклятый лес и показать церемонию, потому что у него не было никакого желания подвергаться испытанию. В качестве компенсации за напрасную поездку, он рассказал мне о своем первом посвящении.

— В тысяча девятьсот семьдесят восьмом году я поехал на шабаш в Портслейд. Они все были голые. Куда ни глянь, то голые сиськи, то голые жопы, и они еще друг на друга пялились, — вспоминает он. — Несколько женщин скакали через котел, который стоял на полу в центре комнаты, и опрокинули его. Тогда загорелся ковер, а потом и все это чертово место охватил огонь. Пожарная станция была совсем рядом, и машины приехали буквально через пять минут. А им навстречу выскакивали все эти голые люди, — добавляет колдун, укоризненно качая головой.

К счастью, Кевин был в мантии. Молодец! Он думает, что раздеваться для церемонии — это фарс.

— О, ну не знаю, — ответил я. — По мне, в этом нет ничего такого, главное — не устраивать пожар в доме.

Припомнив эту историю, я заинтересовался: а вдруг Хелен тоже проходила обряд посвящения голой? Она отказалась рассказывать о церемонии, сообщив, что это секрет. И даже больше, чем секрет. Статус ведьмы зависит от того, умеет ли она хранить в тайне свою церемонию посвящения. Джеффа это, впрочем, не волнует. Только вот я не уверен из-за чего — потому ли, что с Хелен ничего такого особенного не происходило, или потому, что Джеффа вообще ничего не волнует?

Хелен отмалчивается, но я не удивился бы, если бы она проходила церемонию обнаженной. Аморальность тут ни при чем, просто Викка, ее религия, основана на единении с природой. Виккане верят: стоит только раздеться, и магия обретет особую силу.

Хелен последовательница школы ведовства, основанной Джеральдом Гарднером, английским госслужащим и колдуном, предпринявшим попытку спасти Викку от вымирания и опубликовавшим в 1940-х годах «Книгу теней» — сборник заклятий и ритуалов. Все ведьмы должны записывать свои заклинания в личные «книги теней». А вот Гарднер утверждал, что знания перешли ему от древнего шабаша ведьм из Нью-Фореста, где он проходил посвящение.

Однако складывается впечатление, что Гарднер смешивал верования. В теорию волшебства он вплел свой интерес к нудизму. Вдохновленное веяниями свободной любви и либерализма шестидесятых, «Гарднерово» ведовство, которое творили «одетые лишь небом» (то есть обнаженные), захватило весь мир.

За нашим столом определенно царят любовь и добрые чувства. На самом деле мне нравится Хелен. Не только среднезападным акцентом, так напоминающим мой собственный, исчезнувший стараниями школьных педагогов, но и тем, что она несколько раз спасла меня от Брэнды из Бредфорда. Я даже и слова не успел вымолвить, а новопосвященная ведьма уже возненавидела меня.

Стоило нам сесть за стол, как Брэнда начала закидывать меня злыми и агрессивными вопросами:

— Что вы здесь забыли? Зачем вам все эти сведения? Вы вообще кто? Откуда взялись?

Она задает одни и те же вопросы снова и снова, будто бы забыв, что спрашивала то же самое минут пять назад. Меня это уже всерьез раздражает.

— Уильям собирает материал для книги, — вмешивается Хелен, — и мы ему очень рады.

Это вынуждает Брэнду умолкнуть. Не стоит связываться с верховной жрицей.

Мы продолжаем ужинать. Мне начинает казаться, что все слишком уж обыденно и совсем не так, как я ожидал. Я задаюсь вопросом, не совершил ли я ошибку, придя сюда, и вдруг Кей, ведьма-первогодка, говорит нечто такое, что заставляет меня судорожно проглотить недожеванную еду.

— Я член следственно-оперативной группы уголовного розыска. Вышибаю двери и арестовываю наркодельцов.

— Да вы шутите!

Начинающая ведьма не шутит. Она действительно полицейская.

— Сейчас в полиции меньше дискриминации. Я сообщила, что я викканка. Если уж они отпускают людей на Рождество, почему бы и мне не дать выходной тридцать первого октября? Это наш Новый год.

До того как перейти к вышибанию дверей, Кей работала в отделе поиска пропавших людей и как-то воспользовалась своей могущественной хрустальной подвеской, чтобы отыскать девочку.

— Она была диабетиком, и двадцать четыре часа ее никто не видел. Команда профессионалов занималась ее поисками. Я достала карту и раскачала над ней кулон, — говорит Кей. — Он указал на местную ферму. Я позвонила ребятам и отправила их туда. Мои коллеги нашли девочку — она шла по дороге к ферме.

Кей считает, что ведовство не раз помогало ей по работе.

— Будучи ведьмой, я чувствую себя спокойнее и увереннее. Раньше я легко поддавалась стрессам и металась из стороны в сторону. Теперь я куда уравновешеннее, и люди это замечают.

Кей вызывает интерес и кое-чем другим. Она видит мертвых. Постоянно.

На последнем шабаше, устроенном в здании тринадцатого века, некогда бывшем тюрьмой и «заведением для умалишенных», она увидела качающиеся ноги висящего человека. Шабаш в тот момент занимался поиском призраков в темных и грязных комнатах наверху.

— Я видела, как его ноги задели плечи Джейн, — говорит Кей.

— Я их почувствовала, — подтверждает Джейн, другая верховная жрица, сидящая на противоположном конце стола.

Оказывается, и другие заметили их. Сын Джейн, Дэн, видел, как они раскачивались. Дэну двенадцать, он учится в школе театрального искусства и видит призраков. Неслабое такое сочетание.