Стюарт Хоум - За бортом жизни

• Название: За бортом жизни
• Автор: Стюарт Хоум
• Издательство: АСТ, Компания Адаптек
• Жанр: Контркультура
• Год: 2007
• ISBN: 978-5-17-044003-0, 978-5-93827-096-1

Герои романа путешествуют во времени из современного восточного Лондона в криминальные трущобы эры Джека Потрошителя. Алхимия, магические трансформации, психогеографические изыскания и проституция, вампиризм, каннибализм, некромантия — темы этого экспериментального романа, построенного и соответствии с концепцией постмодернистского анти-нарратива. В этом произведении также раскрывается истинная сущность Джека Потрошителя.

---

Послышалось слабое, но хорошо различимое дыхание и соответствующий стук сердца. Конечности всё ещё были гибкими, плоть эластичной. Тело лежало погруженное в кровь. Это было верным доказательством вампиризма. Тело подняли и воткнули ему в сердце кол. В этот момент оно издало пронзительный крик, какой могло бы издать живое существо в своей последней агонии. Потом голову отрубили, и из горла вырвался поток крови. Потом тело и голову положили на костёр и сожгли дотла.

В этот момент к активистам подошёл высокий стройный мужчина с густыми чёрными волосами и неземными чертами лица. Он был таким парнем, которого, может и трудно заметить на танцплощадке, но в лунном свете было видно, что он обладал красотой, которая не вписывалась в привычные представления о бело-розовой привлекательности. Например, его яркие, глубокие глаза были почти сверхчеловеческими, а его пальцы и ногти были удивительно прозрачными и мягкими, как воск. Собравшиеся активисты подняли крик. Не решаясь на встречу с Джей Джеем — кладбищенским хозяином зомби, они убежали. Джей Джей повернулся ко мне.

Я стояла неподвижно и смотрела в его лицо, не моргнув глазом и не дрогнув рукой, а потому он стал рассматривать меня с ещё большим интересом. И возможно это была, мягко говоря, особенность моего костюма, которая заставила его подозревать, что он лицом к лицу столкнулся с приключением особенно привлекательным для высококлассного хозяина зомби. Я не знаю, считал ли он меня знатоком, но, судя по тому, как он ко мне обращался, я думаю, это было вполне возможно. Он стал приближаться, обращаясь ко мне крайне галантно.

Я не опускала глаз. Даже если он использовал те гипнотические силы, которыми природа его так щедро наделила, чтобы склонить меня к сексу, бояться было нечего: в конце концов, я была проституткой, а он — очень симпатичным парнем. Для меня деньги хозяина зомби ничем не отличались от денег таксиста. Джей Джей прочёл мои мысли. Он сказал, что ему не нужен был секс, но вот его зомби давненько не трахались.

Я чуть не упала в обморок, когда увидела размер члена первого зомби. Он был огромным, и позади этого клона Джона Холмса выстроилась длинная очередь не менее одарённых живых мертвецов. Казалось, что Джей Джей специально на роль зомби отбирал мужчин порно-звёзд, чтобы добиться своей цели: отвлечь пролетариат от верности партии и привлечь к верности элите. Однако, возбудившись, я лишь напрасно намочила трусики. Зомби начал сам играть со своим членом, пытаясь добиться эрекции, но его оживший мёртвый член вставать не хотел.

Когда разочарованный хозяин зомби удалился вместе со своими творениями, моим следующим клиентом стал Джон Грей. Он был чрезвычайно высок и худощав. Его ноги и руки были слишком длинны и истощены. Его лоб был широким и узким. На лице у него не было ни кровинки. Его рот был большим и подвижным, а его зубы были пусть и здоровыми, зато такими неровными, как ни у одного другого человека. Однако улыбка его была вовсе не неприятной, как можно было предположить — но она была всё время одинаковой. Она выражала глубокую меланхолию — бессменную и непрекращающуюся грусть.

Темпераменту Грея не хватало чувственности и энтузиазма. Его воображение было исключительно скудным и нетворческим. Апатии Грею добавлял морфин, которым он пользовался всегда, поскольку не мог без него жить. Как большинству наркоманов, Грею не очень-то нужен был секс. Он платил проституткам за то, чтобы они прогуливались с ним до тех пор, пока он не доходил до той степени возбуждения, когда был способен потребить то, за что заранее расплачивался. Я подстроилась под его шаг. С кладбища стали уходить проститутки и клиенты, и оно стало для меня неописуемо прекрасным — полностью опустело.

Уединение казалось абсолютно девственным. Я с лёгкостью представляла, что на гравиевую дорожку, по которой мы шли, раньше никогда не ступала нога человека. Густой и странный туман, повисший над кладбищем, без сомнения, усиливал смутное впечатление, создаваемое могилами. Этот приятный туман был настолько плотным, что я могла видеть не более чем на десять шагов впереди себя. Эта дорога была очень извилистой, и, поскольку луны не было видно, я вскоре перестала понимать, в каком направлении иду.

В голове пронеслась целая галактика предположений — весёлый и разноцветный караван рапсодических и непоследовательных мыслей. Пока я была погружена в эти размышления, мы продолжали идти. Туман вокруг нас настолько сгустился, что вскоре нам пришлось неуклюже пробираться по кладбищу на ощупь. Неописуемая тревога беспричинно охватила меня — смесь нервного колебания и дрожи. Я боялась, сделав шаг, невольно упасть в бездну. Я также вспомнила странные истории, которые рассказывали о кладбищах. Тысячи смутных предчувствий угнетали меня и приводили в замешательство, и чем более смутными были мысли, тем больше они меня пугали.

Видеть во сне, как вырывают зубы — к потере друзей. Слушать во сне музыку — к скорому браку. Видеть во сне ссору — к постоянству. Видеть во сне, как спадает с пальца кольцо — к потере друга. Видеть во сне гроб — к смерти друга. Слышать во сне пение птиц — к радости. Убивать во сне змей — к победе над врагами. Целоваться во сне — к любви. Летать во сне — к похвале. Пировать и жадно есть — к болезни. Заниматься во сне сексом — к похоти. Спите спокойно, друзья мои.

Внезапно, моё внимание приковал к себе стук барабанов. Моё удивление было безграничным, пока ему на смену не пришёл ещё более изумляющий источник интереса и растерянности. Послышался грохочущий и звенящий звук, как от связки больших ключей, а через секунду мимо нас с криком пронёсся полуобнажённый мужчина. Он пробежал так близко, что я успела почувствовать его горячее дыхание на своём холодном лице. В одной руке он нёс инструмент, состоящий из скреплённых металлических колец, и на бегу тряс им изо всех сил.

Не успел он исчезнуть в тумане, как, тяжело дыша, с открытым ртом и круглыми глазами за ним помчался огромный зомби. Вид этого монстра скорее успокоил меня, чем напугал — потому что Джей Джей пообещал, что на кладбище никто не причинит мне вреда, раз это не было моей виной, что легионы оживших мертвецов страдали импотенцией и членогниением. Я пошла дальше, смело и быстро. Потом, чтобы справиться с усталостью и удушливой атмосферой, мы присели на могилу. Тотчас показался слабый луч лунного света.

Серебристые огоньки мелькали у меня перед глазами, это было самое отвратительное место, где мне когда-либо приходилось заниматься любовью. Вокруг меня какая-то дешёвка. Пенящиеся слова, пенящаяся одежда, прорыв серой смерти. Отнятая у ребёнка тамагочи, семья, выселенная из картонной коробки на Чаринг Кросс Роуд. Грею было всё равно, в Грея не вселился Большой Злой Дух, он и был Большим Злым Духом. Не хорошо. No bueno. Шесть футов под землей, прямая трансляция с последнего бала столетия. Богатые ублюдки всегда жалуются, что на деньги можно купить только секс, а не любовь.

Джон Грей быстро встал и в состоянии дикого страха с криком от меня убежал. Какая-то фигура вышла из тумана и ударила меня по правому виску каким-то тупым инструментом. Я покачнулась и упала. Моментальная и страшная слабость охватила меня. Я боролась — я задыхалась — я умерла. Долгое время я не чувствовала ничего кроме темноты и пустоты. Моё сознание было мертво. Потом мне показалось, что мою. душу пронзил внезапный шок, похожий на электрический разряд. С ним пришло чувство оптимизма и света. Последний я чувствовала, но не видела.

Стюард провозгласил, что пара, садящаяся на свои места, только что занималась любовью в туалете, и потребовал аплодисментов. Напугал каких-то детей, другие не разобрали его слов. Таблоиды предлагали читателям деньги за имена сексуальной сучки двадцати девяти лет (я) и её парня тридцати одного года. Последовало несколько просьб прокрутить ленту, отснятую скрытой камерой охраны на внутреннем кинотеатре самолёта для развлечения пассажиров бизнес-класса, но капитан хотел эту кассету оставить для личного пользования и не был готов поделиться без высокой оплаты. Никто на борту не захотел расстаться с достаточной суммой зелени.

Через мгновение я, казалось, поднялась с земли. Но у меня не было ощущения телесного, видимого или слышимого присутствия. Подо мной лежал мой труп, голова которого сильно заплыла и была деформирована. Но всё это я чувствовала, а не видела. Меня ничто не интересовало. Даже к трупу я была безразлична. У меня не было воли, но меня понуждали к движению, поэтому я быстро понеслась с кладбища по той же запутанной дороге, по которой на него пришла. Я летела по безликим улицам, принуждаемая лететь по ним, вопреки моей воле и рассудку.

Когда я оказалась на той улице Шедвелла, где я встретила своего магического сутенёра и провела несколько ночей, я снова почувствовала шок, как от гальванической батарейки, чувство весомости, воли, реальности вернулось. Я снова стала собой и направила свои шаги к дому — не к дому сутенёра, а обратно на кладбище, потому что теперь оно стало моим домом, я должна была жить среди замшелых могил, вдыхая сладкий запах смерти. Я была отсюда родом, и здесь была моя судьба. В обыденном сознании проституция и смерть — и в переносном, и в буквальном смысле — единое целое.