Дмитрий Вересов - Смотритель

• Название: Смотритель
• Автор: Дмитрий Вересов
• Жанр: Русское современное
• Год: 2010
• ISBN: 978-5-17-063117-9

В жизни всегда есть место сверхъестественному – даже если в него ни капельки не веришь. Оно явится к тебе случайно подобранной вещицей, осколочком прошлого, или приблудным псом, имеющим над тобой непонятную власть. Оно помчит тебя по неведомым дорогам, поманит видениями, словно сотканными из твоих потаенных мечтаний. Оно одарит любовью, нежданной и невероятной… Какая сила свела двух столь непохожих людей – меховщика, яхтсмена и мечтателя Павлова и интеллектуалку Марусю, обрекшую себя на заточение в деревенской глуши? Какая сила вывела их на общий путь, ведущий к роковому повторению событий, почти столетие назад описанных в гимназическом опусе будущего недоброго гения российской словесности? И найдется ли что-нибудь, способное расстроить зловещие планы судьбы?

---

Маруся устала и уже решила было повернуть обратно, как над полем вдруг промелькнуло что-то цветное, нездешнее. Поначалу ей показалось, что это просто облачко бабочек, которых по сочиненной за океаном традиции, здесь действительно развелось множество, но, приглядевшись, она увидела, что над изжелта-зеленой путаницей растительности проплывает плетеное канотье с развевающимися алыми лентами. «Бред, игра воображения, – мелькнуло у Маруси, – чересчур напереводилась». «И, нырнув в первую попавшуюся лавчонку на Гренцио, сэр Эндрю купил столь распространенную на каналах шляпу гондольера с падавшими на плечи атласными лентами…»

Однако, приблизившись к ней совсем близко, словно давая возможность удостовериться в своей реальности, шляпа вдруг стала быстро уплывать вдаль.

– Артемий Николаевич! – громко крикнула Маруся и рванулась в густые переплетения, оказавшиеся почти непроходимыми.

Но догнала она его лишь тогда, когда он уже стоял на берегу острова, и белый его фланелевый костюм был совершенно сух.

Глава 6

Павлов лениво пил кофе в своем так называемом рабочем кабинете – крошечной комнатенке без окон, заваленной образцами меха, бумагами, вероятно деловыми, обрывками канатов, пустыми папиросными пачками и старыми дисками. Ему нравилось иногда посидеть здесь, чувствуя себя кем-то иным, не таким, каким он был в квартире, на яхте, в постели. И сейчас он намеренно неторопливо тянул кофе, несмотря на то что из зала слышался какой-то подозрительный шум. Аудит, слава богу, прошел без особых неприятностей, денег пришлось выложить не так много, как он предполагал, и тетка, согласившаяся после выполнения всех формальностей сходить с ним в «Рыбу», оказалась вполне вменяемой и даже симпатичной. А вообще-то бухгалтерия и бухгалтеры наводили на Павлова иррациональную тоску; он не мог понять, как молодые и красивые женщины могут тратить время на копание в безжизненных и, по сути, бессмысленных цифрах.

«Нет, будь я женщиной и окажись в ситуации, что надо заниматься бухгалтерией, я лучше пошел бы на панель или в дворники», – всегда приходил он после таких размышлений к одному и тому же выводу и был уверен, что заниматься этой мертвой работой могут только люди, у которых напрочь отсутствует творческое начало. Поэтому он всегда относился к бухгалтерам женского пола с определенной долей жалости, даже отчасти соболезнуя. Да и название-то одно чего стоит!

Павлов в сотый раз попробовал слово на вкус, надеясь, что после милого ужина с милой аудиторшей что-то изменится. Но в конце концов только сплюнул, как от попавшей в рот шершавой бумаги или дрянной сигареты.

– Сереж, выйди, пожалуйста! – раздался кокетливый голосок продавщицы, разгильдяйством хозяина совершенно избалованной и не соблюдавшей субординации.

– Кофе не дадут спокойно попить… Появишься на работе в кои-то веки, и то не дадут отдохнуть… – бурчал Павлов, который терпеть не мог разбираться ни с документами, ни с покупателями.

В зале, полутемном по случаю того, что солнце попадало на эту сторону проспекта только после полудня, а искусственное освещение летом Павлова раздражало, обе продавщицы наблюдали за тем, как невысокий посетитель придирчиво рассматривал данную ему женскую шубу ярко-красного меха. Надо сказать, делал он это виртуозно: нырял, выворачивал и встряхивал ее так, словно это была его собственная шкура. Павлов даже загляделся, и на миг ему показалось, что перед ним не пожилой невзрачный человечек, а матадор с быком.

– Вот так уже минут двадцать колбасится, – громким шепотом сообщила продавщица, а вторая поддакнула:

– И ведь за километр видно – денег нет.

– Ну почему же? – хмыкнул Павлов, удивляясь, как глупые девки до сих пор не развили нюха на нестандартных покупателей. Откуда только такие берутся?! Однако он тут же вспомнил, что у одной из них был университетский диплом русистки, а у второй экономистки, и почти со злостью сказал: – Да, может, я ему сам заплачу за подобное действо.

Девки обиженно и демонстративно ушли в подсобку.

Павлов еще некоторое время с удовольствием понаблюдал за манипуляциями деда, но потом в глазах у него зарябило от красного мелькания.

– Простите, так вам понравилась шуба?

Мелькание прекратилось, словно только и ждало этого вопроса.

– Хороша, только вот, думаю, по лесу в ней будет ходить не очень-то удобно: слишком много нефункциональных деталей, понимаете ли.

– По лесу?

– Ну, по долам, по холмам, – неопределенно махнул загорелой рукой покупатель. – А с другой стороны: красная – это то, что надо. Даже не думал, что найду когда-нибудь такую. Красные девки, красное крыльцо… Только ведь это совсем не то, что обычно при этом думают. Красное – это не красоты знак, а предупреждения, огонь, который может разгореться и все пожрать, не остановишь. – Он поднял на Павлова свои небольшие глаза неопределенного цвета, от чего тот почему-то смутился. – Это в глобальном, так сказать, смысле.

– И что же, вы хотите купить эту шубу, чтобы служить, так сказать, семафором? Я тоже в глобальном смысле, – без тени усмешки уставился на странного посетителя Павлов.

– В общем – да, угадали. Ну и еще есть обстоятельства.

– Но шуба – женская…

– Вижу. Мне все равно. То есть не совсем все равно, но мужской такой ведь не найдешь?

– Давайте я вам закажу, – вдруг брякнул Павлов. – Подороже, конечно, будет, но… А, ладно. Давайте мне свой телефон, и через месяц шуба ваша. И без всяких там лишних прибамбасиков.

В ответ покупатель прикрыл глаза и зашевелил губами, словно что-то подсчитывая.

– Нет, месяц – это многовато. Не успеется, – наконец, решительно изрек он. – Давайте-ка побыстрее, дней этак через десять. Тогда согласен. Пишите. – И он продиктовал Павлову какой-то областной телефон.

– И вы не спрашиваете, сколько это будет стоить? – не выдержал все еще не совсем все понимавший хозяин магазина.

– А это неважно. То есть – для вас – неважно. Нус, до встречи. – И покупатель исчез из зала, будто бы его никогда тут и не было. Шуба, тем не менее, оказалась снова на вешалке.

Павлов потер глаза тыльной стороной ладони. Старикан точно не подходил к стойкам. Или он так увлекся разговором? Но какой уж тут особый разговор? Или это он успел сделать, когда посмотрел на него своими не то прозрачными, не то, наоборот, какими-то разноцветными глазами? «А вот так незаметно и начинается алкоголизм…» – вдруг подумалось ему, но на самом деле это было просто ловким финтом сознания, ибо с помощью привычных формул объяснить что-то из ряда вон случившееся все-таки проще всего.

Тем не менее в тот же день Павлов позвонил и заказал красный мужской полушубок с большими карманами и на пуговицах, после чего поставщик, и так относившийся к нему со странной смесью любопытства-презрения-осторожности, окончательно уверился в том, что «этот чувак» точно не в себе.

* * *

Целых десять дней Сирин вел себя тише воды ниже травы, лизался, как щенок, никуда не пропадал и смотрел на Павлова с обожанием, которого молодой человек так давно ждал от своего нового друга. Словом, это были упоительные десять дней с преданностью собаки, открыто заинтересованными взглядами женщин и даже звонком Ольги.

– Послушай, я чувствую, с тобой что-то не то, – как всегда спокойно и откровенно сказала она после привычного трепа «кто и как». – У тебя появилась женщина?

– Нет, но я видел нечто подобное.

– Где?

– А разве так мало мест, где подобных можно увидеть?

– Разумеется, мало. К тому же нужно слишком плотно накидывать сеть и иметь упорство. А у тебя ни того ни другого.

– А везение?

– Согласна. Но тебе всю жизнь и так везет: в делах и вообще. Слишком много везения не бывает, а потому не лучше ли посчитать все это просто предупреждением? – Красная шуба на мгновение мелькнула у Павлова перед глазами. – Правда, будь поосторожней, это я тебе как друг говорю. – Бесплотное Ольгино тело скользнуло по его рукам и растворилось тенью в заброшенном шале. – Может, не стоит пытаться увидеть ее еще раз?

– Да я пока и не пытался, – промямлил Павлов, тут же осознав, что именно этим и только этим отныне и станет заниматься.

– Вот и хорошо. Ты, Сережка, человек все же очень… открытый… Нет. Ранимый? Ну, в общем, не совсем этому миру принадлежащий, поэтому с тобой всякое может случиться, а мне не хотелось бы…

– Приходить на похороны?

– Нет – потерять тебя… Потерять ведь по-разному можно. Словом, хватит разводить эту мракотень. Просто я прошу тебя – не пытайся специально ничего повторять, ладно? Поедем лучше в Ялкалу,[40] что ли? Давно хотела посмотреть, во что превратилось это капище.

Однако еще неделю назад отозвавшийся бы на подобный призыв с радостно дрогнувшим сердцем теперь Павлов лишь вежливо поблагодарил. И Сирин при этом вдруг восторженно лизнул ему коленку.

* * *

Но вот Павлову, наконец, доставили заказанную им шубу. Он набрал номер, трубку кто-то снял, но долго не говорил, и Павлов некоторое время с любопытством слушал непонятное переплетение голосов.