Боб Белланка - Однажды, может быть…

• Название: Однажды, может быть…
• Автор: Боб Белланка
• Издательство: Фантом Пресс
• Жанр: Современная проза
• Год: 2011
• ISBN: 978-5-86471-555-0

Один из самых пронзительных романов о любви. В двадцать пять лет Жюльен встретил любовь всей своей жизни, но любовь оказалась страданием с редкими вспышками ослепительного счастья. Жизнь шла своим чередом, утекали годы, а любовь продолжала в нем жить неизлечимой болезнью. Карьера, семья, дети, успех — у Жюльена было все, — все, кроме счастья. Возможно ли прожить без любви? И стоит ли стремиться к ней, мечтать о ней, если она несет столько боли? Небольшой роман Боба Белланки словно тест на наличие души, и те, кто не растерял способность чувствовать, надолго запомнят эту пронзительную, печальную и красивую историю любви и одиночества. В книге нет глупой сентиментальности и фальшивого пафоса, лишь предельная искренность и обнаженные чувства мужчины, который познал любовь.

Как и «Одиночество в сети» Я. Вишневского и «История любви» Э. Сигала, роман Боба Белланки обязательно затронет те сердца, что открыты как счастью, так и страданию.

---

По дороге я наконец понял, о чем говорил Пьер, и определение «самостоятельная», которому до тех пор я уделял меньше всего внимания, внезапно наполнилось смыслом. Софи не ждала, пока ей подарят наслаждение, она предпочитала действовать сама, она вела себя как мужчина, ей нравилось самой командовать парадом… Вот только я к подобному не привык. В следующую секунду в мозгу всплыла картинка: я в наряде горничной убираю ее квартиру. Тут мне еще сильнее захотелось отобрать у нее вожжи — нет, так дело не пойдет, надо вернуть себе преимущество!

Едва оказавшись в квартире, я притиснул Софи к стене, яростно целуя, свободная рука нырнула под юбку, забралась в святая святых. Софи часто задышала, я чувствовал, она вот-вот уступит… уступает… сдалась, но я не ослаблял напора — нужно было ознакомить ее с моим пониманием любви. Медленно я вылизывал мочки ее ушей, пальцы мои странствовали по ее телу, член терся о ее бугорок. Она попыталась перехватить инициативу, но я не позволил. Мы состязались, сейчас преимущество было на моей стороне, и я должен был выиграть у нее матч, который завершится нирваной. Любовью мы занимались до рассвета.

* * *

Меня разбудил солнечный свет, пробивавшийся сквозь жалюзи. Софи рядом не было. Выбравшись из постели, я нашел на столе завтрак и адресованный мне конверт.

«Жюльен, спасибо за чудесный вечер. Я улетаю в Гонконг, вернусь через шесть дней. Может, увидимся при случае? Целую. Софи. P.S. Когда будешь уходить, захлопни дверь».

Прочел — и меня прямо-таки затрясло. После такой ночи она предлагает мне увидеться «при случае»! Я попытался собраться с мыслями. Она не могла не заметить моих чувств, ну и что это тогда значит? Жизнь свела меня с женской версией доктора Джекила и мистера Хайда? И что мне теперь делать? Позвонить в аэропорт или притвориться безразличным?..

«К сожалению, мадемуазель Видаль уже улетела в Гонконг…»

Я выполнил просьбу, так мило высказанную Софи: выходя, хлопнул дверью.

Дни, последовавшие за этой незабываемой ночью, прошли ужасно. Я превратился в зомби, вставал за полдень, перестал бриться, срывал репетиции спектакля, в котором мне предстояло играть через несколько дней. Мой агент сходил с ума от ярости, режиссер оставлял на автоответчике оскорбительные сообщения, а мне было на все плевать.

Способность человека впадать в меланхолию просто невероятна. За несколько дней моя жизнь круто изменилась. Теперь я слушал только тоскливые песни, смотрел только мелодрамы и в довершение всего перестал есть. Ломка, абстинентный синдром? Я не мог понять, что со мной творится: она же меня не бросила, просто улетела на другой конец света по работе, и всего на шесть дней, а я…

Каждый вечер заходил Ален — чтобы поднять мне настроение и… поиздеваться надо мной. Ну что, не догадались, конечно? Да, да, он только что познакомился со стюардессой! Это слово просто меня преследовало. От него я впал в еще большую депрессию и, пока Ален во всех подробностях знакомил меня со своим последним сексуальным путешествием «в первом классе, но без особого шика», размазывал по лицу жаркие слезы. Мой друг не понимал, что со мной происходит, — я тоже. Он заявил, что знает, как мне помочь, и часом позже мы уже были в известном клубе для холостяков. Ален в таких местах чувствовал себя как рыба в воде.

Когда мы вошли, хозяйка заведения, дама одновременно элегантная и вульгарная, кинулась Алену на шею. Я заметил у нее на пальце обручальное кольцо и заключил, что мой друг и здесь свой человек. Пока они обнимались, он мне улыбался, но ничто при этом от него не ускользало:

— Оторвемся сегодня как следует! Ты только посмотри, какая секс-бомба сидит рядом с тем усатым. Твой тип, она просто создана для тебя.

Кошмар наяву. Я влюблен, а мой лучший друг толкает меня в объятия женщины, которую я видел впервые в жизни. Он прикладывал столько усилий, чтобы вытащить меня из депрессии. И все напрасно. Я старался ему объяснить, что не стану счастливее, даже если пересплю со всеми женщинами мира, потому что мне нужна одна-единственная, но ему было не понять моих страданий. В третьем часу ночи пьяный в дым я оставил Алена наедине с очередной пассией. Женщина — прямо за столиком — очень старательно вылизывала ему ухо. Рядом с ним даже сгоревшая почти дотла спичка воспламенится. Я ему завидовал. Мой друг детства — счастливый человек. Он любит свою жену, а его, словно по волшебству, любят чужие жены. Счастливчик.

Когда я вошел домой, во мраке мерцал крохотный огонек надежды. Автоответчик.

«Привет, Аполлон лучезарный, это Софи… Я наконец завтра возвращаюсь и предлагаю встретиться в восемь вечера у меня. Надеюсь, ты в форме? Я страшно тебя хочу. Собирайся с силами. Целую, до завтра».

Да что она себе думает? Никто и никогда не позволял себе так со мной обращаться! Полагает, стоит ей щелкнуть пальцами, и я к ее услугам? Нет, дорогая, не стану я бегать за тобой хвостом и ласкаться точно щенок тоже не стану. Вот это я должен ей внушить. Во рту стоял горьковатый привкус, но мне было приятно. Это и есть любовь? Вот эта смесь счастья и отчаяния? Все перепуталось в голове. Я к такому не привык. Вообще-то Софи только что, пусть и косвенно, но призналась, что я ей нужен. Перед тем как лечь спать, я позвонил Пьеру и попросил его разузнать про девушку моей мечты побольше информации.

С Пьером мы встретились назавтра же, в полдень, в кафе «Флора». Терраса была забита иностранцами, съехавшимися со всего света, и интеллектуалами, которые не могут тянуть свое пойло, не держа при этом в руках какую-нибудь левацкую газету, «Либерасьон» или «Монд». Обожаю эти общие для всех аксессуары, дающие возможность продемонстрировать свою инакость. Я всегда с иронией относился к людям, которые читают газеты с умным видом. Элегантно и с чувством собственного превосходства. Каждый держится так, будто вся газета специально для него написана. Мне-то повезло: я с первого захода понимаю только спортивные новости.

— Ну так что?

— Ну так тебя ждут трудности. Твоя возлюбленная — отнюдь не Пречистая Дева Мария.

— Что ты хочешь этим сказать?

— Хочу сказать, что ты у нее далеко-о не первый. По словам моей матушки, полгода назад она бросила человека, с которым прожила два года, этот бедолага свалил из Парижа и поселился, чтобы ее забыть, в иерусалимском кибуце. А еще мне рассказали, что до того она меняла парней со скоростью один-два в неделю. Ненасытная у тебя подружка… Людоедка.

— Ты о чем?

— О том самом: разок попользуется, потом выбрасывает на помойку. Теперь я еще меньше понимаю, зачем мамочке понадобилось приглашать ее на мою вечеринку.

Я торчал в пробке на площади Согласия и раз за разом прокручивал в голове сведения, которые Пьер раздобыл у нескольких благонравных и явно завистливых девиц, знакомых с Софи кто получше, кто похуже. Нет, не может быть, чтобы Пьер оказался прав. Я просто не мог влюбиться в людоедку! Инстинкт всегда подсказывал, когда меня хотели поиметь, а на этот раз плавал в тумане. Что со мной будет в ближайшие дни, ближайшие недели? Я понятия об этом не имел, но, на свою беду, уже откусил от яблока и хотел еще. А потому решил не выходить из игры.

3

Уступая требованиям разума и собственным желаниям, ровно в восемь я остановил машину у подъезда Софи. Она спустилась через пять минут, на ней было обтягивающее платьице в цветочек, в котором она выглядела невероятно сексапильно. Пока она шла ко мне, я представлял, как мы занимаемся любовью на белоснежном песчаном пляже где-нибудь на краю света, Софи от меня без ума, жизнь нам улыбается, мы уже три года вместе и подумываем завести ребенка… Не мечты, а концентрированное наслаждение, но меня быстро вернули к реальности.

— Представляешь, только что поругалась с соседкой: ее дети вопят не переставая, а я это просто ненавижу.

Так. С малышом придется подождать.

— Я тоже не люблю детей.

— Да что ты, а я хочу пятерых…

— Но ты только что сказала…

— А что я такое сказала? То ее дети, а то мои… Это же надо, как можно ошибиться в человеке! Прямо так и видела тебя прекрасным отцом семейства… никогда не надо доверять первому впечатлению. Жаль.

— Что — жаль?

— Да так, ничего…

Я был сбит с толку, я снова ничего не контролировал. Так не годится: надо следить за тем, что говорю, а главное — не пренебрегать здравым смыслом. У Софи все слова будто с двойным дном, и мне надо научиться расшифровывать то, что она говорит. К тому же она не одна такая, все женщины говорят одно, подразумевая другое, у них свое наречие. Наречие это родилось вместе с сотворением женщины, мы веками пытаемся его понять, но пока нам известно только его определение — «неискренность».

Подтекст. Мужчины улавливают его далеко не сразу. В самом начале отношений женщины разговаривают с нами на одном языке, меняются они потом, исподволь, потихоньку, и продолжается это до тех пор, пока в одно прекрасное утро ты не заметишь, проснувшись, что совершенно перестал понимать свою «половину». К счастью, существуют переводчики — так называемые «семейные консультанты». Приходишь к такому консультанту с женой — и узнаешь, что когда она говорит «черное», то подразумевает «белое». И так с каждым словом, и каждый раз выкладываешь за консультацию восемьдесят евро. Зато жена довольна. С Софи я чувствовал себя неуверенно. Мне надо было утвердиться в ее глазах, но так, чтобы ей по-прежнему казалось, будто лодкой правит она. Работы непочатый край.