Том Вулф - Я – Шарлотта Симмонс

• Название: Я – Шарлотта Симмонс
• Автор: Том Вулф
• Издательство: Амфора
• Жанр: Современная проза
• Год: 2006
• ISBN: 5-367-00186-6

Для написания этого романа Том Вулф специально провел в студенческих кампусах около четырех лет. Открывшийся ему мир он перенес на бумагу.

Шарлотта Симмонс, умная, скромная и наивная девушка из простой семьи, круглая отличница из крохотного городка, попав в один из самых элитных университетов США, с изумлением обнаруживает, что интересы большинства студентов сводятся к сексу, выпивке, желанию показать себя крутым, как следует оттянуться, а вовсе не к учебе и познанию мира, в котором так много интересного…

---

– На самом деле такая штуковина уже существует, этот прибор используют в нейрофизиологии. Нужно прикрепить… точно не знаю, примерно дюжину электродов к голове человека, а потом задавать вопросы. На большой монитор проецируется изображение его мозга, и различные участки начинают светиться не так, как остальные, если человек говорит неправду. От обычного детектора лжи этот прибор отличается тем, что реагирует не на эмоциональное и нервное состояние, а непосредственно на изменения, происходящие в мозгу, то есть физически фиксирует ту мысль, которую сам человек не формулирует для себя как ложь. Этот прибор называется импульсный электротемический зонд-регистратор генетически определенных…

К этому моменту Шарлотта уже увидела унылое, демонстративно скучающее выражение на лицах всех своих слушателей. Ее голос дрогнул, и она сбивчиво договорила:

– Я понимаю, это название очень длинное, но оно сокращается… – Тут девушка попыталась улыбнуться, чтобы дать понять, что и сама видит неуклюжесть своей попытки влезть в разговор, достойной самого настоящего «ботаника».

Вэнс отреагировал на предложение поговорить о нейрофизиологии исчерпывающе кратко:

– М-м-м-да. – Затем, обернувшись к Джулиану, он снова обратился к предыдущей теме: – Ну вот, подхожу я, значит, вчера к этому пирожку с дерьмом и спрашиваю…

В очередной раз Шарлотта была унижена и растоптана.

Шоссе сделало широкую петлю, машина, следуя по асфальтовому полотну, взлетела на высокую эстакаду, и… вот он – Потомак… а на противоположном берегу – Вашингтон… Столица! В голове замелькали такие недавние и в то же время словно всплывшие из другой жизни воспоминания: вот она, Шарлотта Симмонс из округа Аллегани, штат Северная Каролина, едет в Вашингтон на вручение президентских стипендий – ее пригласили в числе ста лучших выпускников средних школ того года, отобранных по всей стране. Ей предстоит быть награжденной, встретиться с президентом, подтвердить то, что она, Шарлотта Симмонс, знает уже давно: ей, выросшей в долине за далекими горами, предстоит вершить великие дела. Столица США! Шарлотта тогда упросила мисс Пеннингтон провезти ее вокруг Мемориала Линкольна не то четыре, не то пять раз – так хотелось ей получше рассмотреть статую Линкольна, созданную Дэниэлом Честером Френчем, которая просто потрясла девушку, когда она смотрела снизу вверх на гигантскую фигуру в кресле. Никакие фильмы, никакие фотографии не смогли в полной мере подготовить ее к этой встрече. Как же сильно билось у нее тогда сердце. Какие возвышенные мысли метались в голове. И вот теперь Шарлотта въезжает в этот великий город в бледно-серых сумерках, в машине, за рулем которой сидит парень по имени Хойт Торп, а в салоне – четверо саркастически настроенных, бесконечно ржущих и сквернословящих, абсолютно чужих ей людей, которым не просто нет до нее никакого дела, – и это бы еще полбеды, – но которых явно раздражает и даже бесит само ее присутствие. Как и тогда, в прошлый раз, сердце Шарлотты сжимается, дыхание перехватывает, но причиной тому не возвышенные чувства, а беспокойство, тревога и даже страх.

Движение на мосту через Потомак было плотным, и когда до Мемориала Линкольна оставалось всего ярдов двести, впереди по всей ширине дороги вспыхнула уходящая к горизонту целая галактика красных огней стоп-сигналов. Машины остановились. Шарлотта вдруг ощутила почти непреодолимое желание выскочить из «субурбана» – просто взять, открыть дверцу и, не говоря ни слова, лишь слегка махнув на прощанье рукой, сделать два шага – первый на подножку, второй – на асфальт, – и скрыться за ближайшими автомобилями. На принятие решения у нее было… сколько? полминуты? двадцать секунд? – прежде чем машины снова тронутся. Но у нее в кармане всего двадцать долларов. Как возвращаться назад? Ничего тут не придумаешь! А вот и Мемориал Линкольна! «Брось ты этих презирающих тебя снобов! Иди туда, присядь на ступеньки у ног этого великого человека, почувствуй запечатленные в мраморе честь и чистоту помыслов! Давай, вперед! Все остальное решится как-нибудь само!» Да, сейчас… вот только как она вернется обратно в Малый двор и скажет, что сама, своими руками погубила то, к чему они с девчонками так долго стремились вместе, поддерживая друг друга?…

«Нет, я – Шарлотта Симмонс, я умею рисковать, я не боюсь опасности! Мне наплевать, что подумают обо мне! Я не такая, как остальные здесь, они хотят от жизни одного, а я – другого…»

Слишком поздно. Машина поехала дальше. Мемориал героям вьетнамской войны отсюда не виден; да и в любом случае уже слишком темно. Монумент Вашингтона – неясный силуэт мелькнул где-то вдалеке… нет, не поражает… смутный, неотчетливый, размытый… Господи, да есть ли хоть кому-нибудь из сидящих с ней в машине хоть какое-то дело до того, мимо чего они проезжают? Вот они выехали на авеню Коннектикут, пересекли Пенсильвания-авеню, до Белого дома всего пара сотен ярдов… в сторону. А ведь она там была! Ей пожимал руку сам президент! Ей, Шарлотте Симмонс! Победительнице конкурса на президентскую стипендию! А мисс Пеннингтон, как всегда в каком-то невероятном цветастом платье, делавшем еще более внушительными ее пышные формы, принимала поздравления как наставница одной из лучших выпускниц страны! И все это было каких-то семь месяцев назад! Неужели она снова здесь?…

Что ж, огни рекламы на Коннектикут-авеню не давали Шарлотте усомниться, что все это происходит на самом деле. Они вырулили на Дьюпонтскую кольцевую – до чего же печально, вот ведь ирония судьбы… Дьюпонтская кольцевая, потом Массачусетс-авеню, к северо-западу отсюда, как прекрасно помнила Шарлотта, рукой подать до британского посольства Туда, в этот роскошный дворец в георгианском стиле, обладателей президентской стипендии специально возили на экскурсию. От этих воспоминаний у Шарлотты даже стало светлее на душе. Ей захотелось поделиться ими с остальными, но она одернула себя. Само собой, все это кончится точно так же, как и ее попытка рассказать о детекторе дерь… то есть лжи, основанном на регистрации физических явлений, происходящих в мозгу. В общем, решила она, лучше промолчать. «Кто их знает, в курсе ли они вообще, мимо каких архитектурных сокровищ нашей столицы мы проезжаем, да и считают ли они этот город «своим», как принадлежит столица любой страны всем ее гражданам». Что ж, если спутники Шарлотты и представляли себе этот город чем-то большим, чем просто место расположения отеля, где вся компания собиралась хорошенько оттянуться, то следовало признать, что они на редкость удачно это скрывали.

Отель с гордым названием «Хайятт Амбассадор» выглядел не просто новым, но ультра-ультрасовременным. Это была здоровенная башня с абсолютно ровными стенами, по всей поверхности которых уходили ввысь абсолютно идентичные полосы: ряды стеклянных окон сменялись рядами точно так же застекленных простенков. Над входом в гостиницу взметнулась вверх на высоту нескольких этажей бетонная, но несмотря на это на редкость изящная арка с колоннами.

Когда они уже подъезжали, Шарлотта вдруг услышала, что Крисси громко обращается не к кому-нибудь, а к ней. Зажевав всего лишь половину ее имени, она сказала:

– Шарли-и-и-и… будь добра скажи Нейгроту, чтобы он снял наконец эту дебильную хреновину с головы. – Посмотрев на Вэнса она добавила – И вам, кстати, рекомендую, ваше хренейшество Вэнсшоун. Видел бы ты себя сейчас: светлые волосы под негритянской шапкой. Охренеть можно. Давайте, лютики, снимайте эту хрень…

Сидевшая позади Николь поддержала эту идею:

– И то верно, сестренка. Слышал, Джушоун?

Хойт обернулся и посмотрел на Вэнса, после чего уже все трое парней обменялись взглядами. Хойт выглянул в окно и уставился на вышедшего из гостиницы носильщика… молодого чернокожего парня, не слишком высокого, но по глубоко посаженным глазам и впалым щекам которого как-то сразу угадывалось, что он… довольно-таки вспыльчив. На нем были цвета пальмового листа куртка, вроде гимнастерки с короткими рукавами, и коричнево-зеленые брюки, что придавало парню сходство с каким-нибудь полковником из банановой республики, расположенной где-то в бассейне Карибского моря. Он толкал перед собой высокую тележку для багажа, сделанную из начищенных до зеркального блеска медных штанг. Хойт нарочито неторопливо пожал плечами и стянул свою негритянскую шапку. Вэнс и Джулиан последовали его примеру.

Потом Хойт, все еще глядя на приятелей, мотнул головой в сторону носильщика и лаконично сказал:

– Этого на хрен.

Развернутый смысл столь лаконичной фразы заключался в следующем: «Обойдемся без помощи этого парня и сэкономим на чаевых». Впрочем, Шарлотте показалось, что она сумела понять и скрытый смысл, зашифрованный в этих словах: «Я снял свою шапку вовсе не из-за этого черного парня, а просто не хочу портить себе настроение и трепать нервы…» Вот только она готова была поспорить, что на самом деле все обстоит как раз наоборот…