Сергей Медведев - Кошки в тигровой шкуре

• Название: Кошки в тигровой шкуре
• Автор: Сергей Медведев
• Жанр: Детская фантастика

Фантастика, приключения, калейдоскоп событий.

Героиня повести, Вера Сергеевна Кошкина, с детства понимала кошачий язык. Когда в гости к ней приехала внучка, это необыкновенное умение пригодилось для очень важных дел…

Подходит читателям 10–16 лет.

---

Верочка несколько часов простояла рядом с клеткой, где изнывали от жары тигр и тигрица. Считалось, что их язык отличается от кошачьего примерно также, как русский от украинского. Так оно в общем-то и было.

Верочкины записи послужили основанием для увольнения директора зоопарка: животные рассказали, что директор — через жену — продает положенное тиграм мясо городскому ресторану «Донская кухня».

— Какие у вас доказательства, — допытывался директор. — Кто донес, то есть, оклеветал меня? Я буду жаловаться.

Поскольку эксперименты были секретными, и доказательства не могли быть предъявлены, директору посоветовали уволиться по собственному желанию. Сказали, что о его злоупотреблениях и так известно всему городу.

Следующий урок-разведка проходил в цирке.

Животные рассказали детям, что директор цирка оформил на ставки клоунов всех своих братьев (братьев было трое), а также отца и мать. На сцену эти фальшивые клоуны никогда не выходили, а зарплату получали регулярно.

В отличие от директора зоопарка директор цирка и его клоуны оказались лицами со связями и смогли, как говориться, надавить, на нужную кнопку. В «Маглиж» пришла комиссия.

Проверяющий — полковник из генерального штаба, дядька с черными усиками щеточкой — требовал, чтобы дети продемонстрировали свои, якобы необыкновенные способности.

— Ну-ка покажи, что умеют твои кошки, — допытывался усатый у Верочки и ехидно улыбался. — Принесите мне первую попавшуюся кошку с помойки. Что она может сделать полезного для народного хозяйства?

Кошку принесли.

— Самое обычное животное, и для народного хозяйства сделать она ничего не может, просто я понимаю, что она говорит, — оправдывалась Верочка. — Киса, скажи, что-нибудь.

— Мяу, — выдавила киса брезгливо — так ей не понравился усатый.

— Смешно, ничего не скажешь. Что же это значит? Что это за междометие? — усатый засмеялся и схватился за живот, как от боли. Так ему было весело.

— Она говорит, что у вас усы какие-то странные, похожи на тараканьи.

— Это ты своему папе будешь рассказывать, а нам голову морочить не надо, — рассердился проверяющий, достал блокнот и нарисовал три минуса напротив верочкиной фамилии. — Следующий.

Следующей была девочка Аня. Она пришла с вороной на плече.

— О чем будем каркать? Спроси, сколько мне осталось жить? Слабо?

— Товарищ полковник, на геронтологии специализируются кукушки, — объяснила девочка. — Вороны просто каркают.

— Что значит, просто каркают, — усмехнулся полковник. — Какой тогда в этом смысл? Нет никакого смысла.

— Ну, она может вам, что-нибудь накаркать. Что вас понизят по службе, например.

— Вот так? Это мы еще посмотрим, кто кого понизит по службе, — задумался военный. — В таких делах побеждает тот, кто меньше смеется.

В общем, изучение языка животных было признано лженаукой. И МАУГЛиЖ была расформирована. Что, впрочем, не спасло полковника от понижения в должности — однажды во время важного заседания у кого-то из его коллег из кармана выпали игральные карты с изображением руководителей страны. Поскольку коллеги были старше по званию, полковнику пришлось взять вину на себя.

Военные заинтересовались лишь мальчиком с тараканами. Говорят, что его отец пробил сыну место в обычной разведшколе. Вроде бы он стал большим чином в разведке, чуть ли не министром обороны. И даже именно он выкрал у американцев секрет крылатых ракет. Принимали ли участие в этой операции тараканы — неизвестно.

Таким образом, академия была закрыта, но с детей и их родителей на всякий случай взяли расписку о неразглашении государственной тайны.

— А я не буду молчать, — заявила Верочка людям в форме.

— И не молчи, тебе все равно никто не поверит, — усмехнулись люди в форме.

7. Личная жизнь Веры Кошкиной

Родители перевели Веру в физико-математическую школу — Сергей Александрович решил, что его дочери по наследству должна передаться тяга к точным наукам. Однако тяга, по неизвестной причине, не передалась.

Друзей в школе у девочки не было. Еще в первом классе большинство учеников разбились на группы по интересам: кому-то больше нравилась геометрия, кому-то арифметика, кто-то видел себя в будущем известным физиком. Вера со своим интересом к животным ни в какую группу не попадала.

Будущие физики и математики не хотели дружить со странной мяукающей девочкой, которую после уроков ждала стая бездомных голодных тварей. Кошкина кормила их рыбой, которую носила в ранце.

Забегая вперед, скажем, что, повзрослев, Вера пыталась вести нормальный образ жизни, закончила институт сельскохозяйственного машиностроения, около года после окончания вуза не кормила кошек и даже успела за это время выйти замуж. Потом чувства взяли верх над разумом, и Кошкина опять стала кормить животных.

Из-за котов у Веры Сергеевны и не заладилась личная жизнь. Валерий Павлович, муж Веры, Машин дедушка, не любил кошек, потому что, во-первых, был человеком очень серьезным — преподавал научный атеизм в техникуме легкой промышленности, а, во-вторых, страдал аллергией на кошачью шерсть.

Особенно он не любил, когда Вера Сергеевна сама мяукала.

— О, господи-боже, спаси и сохрани, избавь от искушения, — ругал жену преподаватель атеизма.

С таким мужчиной Кошкина ужиться, конечно же, не смогла. Аллергия ей казалась особенностью мужниного характера.

В конце концов, Валерий Павлович ушел к другой женщине, кажется, библиотекарше. Новая жена Валерия Павловича не мяукала ни при каких обстоятельствах.

Наталью — Машину маму — Кошкина воспитывала одна.

Воспитание не было однозначным с общепринятой точки зрения.

Однажды Вера Сергеевна замяукала прямо на родительском собрании.

Наташа как раз училась в десятом классе, не за горами были выпускные экзамены. Так что родители учеников старались не искушать судьбу и не пропускать родительские собрания — чтобы вовремя уловить в голосе учителя судьбу своих детей, и, если возможно, как-то ее исправить в лучшую сторону.

В тот день Вера Сергеевна появилась в классе, когда родители уже расселись за столами и в ожидании классной руководительница с любопытством рассматривали надписи на столах. Так солидный мужчина в костюме-тройке только, что прочел на столе: «Мишка Воронов — дебил». Мишка Воронов был сыном мужчины в тройке. Надпись была выцарапана на крышке стола перочинным ножом. Рукавом пиджака, как ни старался отец, стереть ее было невозможно.

…Следом за Верой Сергеевной вошла классная руководительница.

— Опаздываем, Вера, как вас Сергеевна…

— Вы тоже не спешите, — ответила Кошкина.

— Задерживаюсь, у директора была, — уточнила учительница.

Классная руководительница, поправила цветы, которые предусмотрительные родители воткнули в вазу на столе, и начала было рассказывать, что не все дети успевают по химии. Например, Наташа Кошкина.

— Хорошая девочка, но ей абсолютно не удаются уравнения по реакциям замещения.

Надо же такому было случиться, именно в момент, когда зашла речь о реакциях, Вера Сергеевна услышала, что за окном жалобно мяукает котенок, просит показать ему дорогу домой. Что оставалось делать? Вера Сергеевна объяснила котенку, как найти дорогу.

Со стороны это, конечно, выглядело странно: взрослая женщина, забралась на подоконник, высунула голову в форточку и замяукала.

— А ведь речь идет о будущем вашей дочери. И оно мне не кажется таким уж безоблачным, — осторожно — потому что немного испугалась необычного поведения родительницы — заметила классная руководительница, но Вера Сергеевна продолжала мяукать. — Это какое-то неуважение к окружающим, — учительница искала сочувствия у других родителей.

— Да, мне ближе те, кто попал в окружение, а на окружающих мне наплевать, — объясняться с учительницей Вера Сергеевна не собиралась.

В результате умненькая Наташа получила тройку в году по химии, хотя выучила и реакции замещения, и все прочие реакции.

Уход на пенсию стал для Веры Сергеевны лучшим периодом ее жизни. Самым, по ее мнению, полноценным.

Никто больше не осуждал ее за совместное проживание с кошками — пенсионерка, пусть живет, как хочет.

Дочь не баловала Веру Сергеевну вниманием: во-первых, она жила в другом городе, во-вторых, никак не могла забыть о тройке по химии, а, в-третьих, ее смущало такое количество кошек. Четыре. Не так уж и много. Но все равно смущало.

«Ну и пусть, во всем есть свои плюсы и минусы», — рассуждала Вера Сергеевна о взаимоотношениях с дочерью. «Минусом» было одиночество. «Плюсом» — покой и свобода — мяукай — не хочу.

Наташа в способности матери не верила. Она думала, что в Вере Сергеевне умер цирковой дрессировщик.

— Зря ты не выступаешь, сейчас бы мы такие деньги зарабатывали. С твоими способностями.