Юрий Куковякин - История Российского государства в стихах

• Название: История Российского государства в стихах
• Автор: Юрий Куковякин
• Издательство: Новклем
• Жанр: In-verse, стихи
• Год: 2002

Текст представляет собой зарифмованное упрощенное изложение классических текстов (в основном Н. Карамзина) в авторском осмыслении. Большая часть объема книги отведена истории Древней Руси в конспективной форме, развитие событий доведено до начала XVII века. Автор не преследовал цели создать поэтическое художественное произведение, поэтому авторские оценки и рассуждения в работе сведены до минимума.

---

Глава XX

Татарские полчища на юге. Победы Александра Невского на севере

Разбитая Россия вся в трауре была
Единство свое, силу никак не сберегла.
Князь Ярослав стал править восточною землей,
Не рад был восхождению на тот престол Большой.

Недолго изливался он чувствами в мольбе,
Решил погибших, сразу же, предать родной земле.
Поднять дух к созиданию и помыслы их все.
Построить снова церкви и города везде.

Родному Святославу он Суздаль поручил,
А Стародуб — Иоанна восстановить просил.
И, следуя традиции, забыли горе все,
Народ стал строить заново Отечество свое.

Пришлось свои границы им зорко охранять,
Враги к столице стали вновь взоры обращать.
Литва нашу Смоленщину пыталася занять.
Дружина Ярослава ей враз дала «понять»…

Князь выгнал их всех вскоре и в том числе пленил.
В Смоленске на престоле он — Всеволода садил.
Страна была поделена на множество уделов.
И не было, при этом, им никаких пределов.

На Юге — благодушно, шла братская война.
Не тронули татары их, и жизнь была сполна.
Причиною раздора, опять между князей,
Стал тот же город Галич, манящий так людей.

«Гроза» пришла внезапно, с течением тех дней.
Вернулся хан обратно пограбить Русь сильней.
Прошелся Волгой, Доном, чтоб чувствовать вольней.
Взял Переяславль, Чернигов, на Киев гнал людей.

Столицей был наслышан, Батый из областей
О всех ее богатствах, сокровищах церквей.
Решил он поживиться, взять злата, серебра,
Затем домой вернуться и привезти добра.

Внук хана, для разведки, был послан до Днепра.
И, оглядев весь Киев, в восторге был тогда.
Стеной стоит, с Вратами; макушки куполов.
Цветы благоухают в их зелени садов.

Идиллия такая, какой не представляли.
Татары киевлян тех к покорности склоняли.
Однако горожане на лесть не отвечали.
Посланников Батыя за это наказали.

Обет при этом дали, до крови из лица:
Врага им не страшиться и биться до конца.
В той сложной переделке сбежал князь Михаил.
А Даниил от зависти трон силой захватил.

Как облегла старцу Батыя «саранча»,
Так сразу князь и понял, что все рубил с плеча.
Решил собрать он силы и город укрепить,
Отдать власть воеводе и в Венгрию убыть.

Затем, чтобы добиться их помощи скорей
И сразу воротиться за несколько тех дней.
Он знал, татар здесь много, их ратью не отбить.
Подмога и Димитрию едва успеет быть.

Татары ж не дремали, глушили криком всех.
На бой подогревали, готовя свой успех.
Начался бой ужасный, летели стрелы вверх,
Но панике защитников никак он не подверг.

Они не помышляли о сдаче и пощаде.
Их воевода смелый, геройством всех бодрил.
Стоял спиной надежно он к городской ограде.
Мечом, копьем и палицей «стервятников» давил.

Сил оставалось мало, храм Божий он прикрыл,
Но ранен был в забрало, и в плен к ним угодил.
Внесли его к Батыю, тот храбрость оценил.
Сказал: «Я жизнь дарую!» и с этим отпустил.

А город уж громили татары без труда.
Людей всех истребили и Киев навсегда.
Разбили все могилы, лежащих в них князей.
Боялись они мертвых, как и живых людей.

Батый, узнав о венграх, к ним заспешил скорей,
Разграбил Галич, Ладыж, пополнил ряд смертей.
Пройдя через границу, оставил Русь «своей»,
Ограбил часть Европы и повернул коней.

Князь Даниил у венгров не смог силы собрать
Метался, всех взывая, татар от них изгнать.
Так южную Россию беда коснулась тоже,
Как ни старался каждый в борьбе той лезть из кожи.

Ее Батый легко смог в той розни воевать,
Русь на себя всю тяжесть борьбы решила взять.
Тем самым оградили Европу от «чумы».
И не дала в их странах разгула силы «тьмы».

А Новгород остался собою невредим,
Но в князе он нуждался, тот был необходим.
Чтобы в обличье строгом людей других ценил.
Их Александр пред Богом умом своим пленил.

Красив собою, статен, пригожий в ту пору
Приятный тембр, раскатно трубой звучал в миру.
Женат на дочке князя, которого ценил.
В дни бедствий для России сам Новгород крепил.

Дружину собирая, готов к защите был.
Русь оградить от немцев, одною мыслью жил.
Со шведами воюя, их на Неве разбил.
Прозвали его Невским за подвиг, что свершил.

Характером изменчив, как русский, в меру сил.
Поссорился с вельможами, собой не угодил.
Не стал он больше спорить, ведь жить с ними — ему!
Не стал их и неволить, собрал, увез семью.

Вошли, как в дом, ливонцы, господство утвердив.
Никто не помешал им взять Финский наш залив.
Псков и Изборск разбили, наглели как могли.
Пограбили все села и к Новгороду шли.

Народ, беду предвидя, просил его позвать,
Пред князем повиниться, себя во власть отдать.
Все ясно понимали, что им не устоять.
Без Александра Невского свободы не видать.

Послов, бояр собрали, направили к нему.
Сказал, чтоб извинились, и дал добро тому.
Установил порядок, внес веру в их судьбу.
Создал там ополчение, повел всех на борьбу.

Сам, во главе дружины, к заливу поспешил.
Разгром немецкой силы в том месте совершил.
Пошел на Псков, Копорье, изменников судил.
И славною победой поход свой завершил.

Направился в Ливонию припасов там собрать
И заодно их рыцарям искусство показать.
Отряд разбил на части, дал каждой по наряду.
И не заметил сразу, как сам попал в засаду.

Теснили его немцы, победу предвкушая,
Но радовались рано, стратегию не зная.
Их Александр, старательно, на озеро манил.
Всем видом им показывал, что нету уже сил.

И немцы навалились, доспехами гремя.
Собой лед проломили, их скрыла полынья.
Погибло тогда много на озере Чудском.
И не было сочувствия в том горе их людском.

Изгнание противников на том не завершилось.
Не раз потом князь Невский литовцев победил,
Что закрепились в Торопце, когда это свершилось.
За прошлые жестокости он всех их истребил.

Глава XXI Смерть Ярослава II и Гаюка — великого хана

В то самое же время, обратною миссией,
Батый, идя к Востоку, всех половцев разбил.
Создал на Волге ханство, чтоб управлять Россией,
Тавридою, Кавказом, и власть установил.

Никто не мог противиться владычеству Батыя,
Всех обязал признать его и принимал дары.
Назвал он Ярослава главой князей России,
Отдал ему град Киев, чтоб правил до поры.

Так государи наши, теряя независимость,
Попали все надолго под гнет того главы.
Под игом пребывали значительную длительность.
Им ярлыки давали на княжьи их дворы.

А князя Ярослава, что звали Константином
В Китай тогда послали к Октаю для «крестин».
Через два года прибыл, там был под карантином.
Князь Ярослав с семьею был вызван, не один.

Там после смерти хана, другого выбирали
И приглашенье для того князьям всем рассылали.
Предчувствуя неладное, князь с родиной простился.
После доноса из своих, он смерть принять решился.

В той обстановке праздной Гаюка величали.
Властителем всех царствий его тогда признали.
Татары от других всех серьезно отличались.
Сурово хмуря брови, почти не улыбались.

Имели щеки выпуклые, глаза едва приметные.
С горячей в сердце кровью и ростом незаметные.
Лицом смуглы, чуть рябы и бритые на лбу.
С усами, бородою, косою — ко всему.

Парчевые кафтаны и шубы из мехов.
А шапки их татарские с опушкой у верхов.
Живут в шатрах из войлока и прутьев плетеных,
С отверстием для дыма, без труб, как таковых.

Внутри там огневище с котлами, в ставке их,
Где варят мясо, пищу для всех своих родных.
Они не знали хлеба, не мыли и котлов.
Не чистили одежды, но каждый был здоров.

Кумыс очень любили и пили — до «краев».
Имели мед и пиво, добытых у врагов.
Мужчины сохраняют стада и табуны.
А женщины, те стряпают и шьют им сапоги.

Телеги починяют и вьючные круги,
Детей мужьям рожают, растят их для войны.
Вельможные и знатные имеют до ста жен.
Невесту покупают, не лезут на рожон.

За блуд карают смертью, равно как воровство.
Не просто так обходится мужчине сватовство.
И не бранятся, пьянствуя; друг друга не дерут.
Скромны в общенье с женщиной, чужую не влекут.

Просты в своей одежде, нередко песнь поют.
Их зной, мороз и голод при этом не имут.
Друг друга не обманут и тяжбы не ведут.
Чужих же презирают, хитрят, похвально лгут.

Религией и Верой является им Бог —
Один творец Вселенной, что дать бы все им мог.
К тому же верят идолам и жертвы им дают.
Огонь, луну и солнце царицею зовут.

Законов не имея, преданием живут.
Порой их суеверие оберегает труд.
Не зная добродетели, обычаи все чтут.
Убить же человека за грех не признают.

Жрецов воспринимают и верят в их гадание.
Их все советы нужные берутся во внимание.
Глава же той религии живет вблизи их хана.
Участвует по звездам над составленьем плана.

Когда вдруг намечаются походы и сражения
И рать, войска приводятся для этого в движение;
Чиновники Орды всей и войска предводители
У хана собираются, как их руководители.

Там обсуждают действия и намечают страны.
Жрецов тех мненья слушают и уточняют планы.
Народ ненасытимый враждой, кровопролитием,
Живет своей Ордою, как воинским соитием,

Побором с покоренных, одной десятой доли.
Все вынуждены им платить помимо своей воли.
Им завещал когда-то завоеватель стран,
Которого все звали — Великий Чингисхан.

Для них завоевания, как жизнь сама, важны.
И Бога на то волю исполнить все должны,
Наследник Угедея — Гаюк, Орды всей царь,
В письме стал делать подписи, как «мира государь».

При этом прибавляя, что Бог на небесах,
А на земле один он стоит на полюсах.
Но замысла он полного не смог осуществить.
Отравленный вдруг ядом, не стал на свете жить.

Мангу — его преемник, оставил те дела,
Поскольку к беспорядкам в Орде жизнь привела.
И в мире наступила спокойная пора,
Когда «баскаков» черных все гнали со двора.

А все их заверенья,
О верности служить,
Подверглися сомненью.
Хотелось вольно жить.

Глава XXII