Теодор Старджон - Искатель, 1991 № 6

• Название: Искатель, 1991 № 6
• Автор: Теодор Старджон
• Жанр: Детектив
• Год: 1991

Теодор Старджон Сверхоружие

Даниил Корецкий Привести в исполнение

---

А чтобы никаких осечек, можно захватить с собой собаку. Точно! Льва или Беса! Или обоих! Эти псы разметают всю шайку даже без выстрелов, разве в воздух, для острастки…

Настроение у Лебедева улучшилось, страх прошел, и перед сном он в очередной раз прокручивал картину предстоящего задержания.

И вот наконец ожидаемая среда. Он ходил вдоль забора, прислушиваясь к звукам с той стороны. Щель, через которую он вел наблюдения, оказалась замурованной, это его насторожило. Опустив руку, он нащупал холодную рифленую рукоять, торчащую из-за отвернутого клапана кобуры, чуть сдвинул пальцы вперед и за кольцо вытащил стальной, сплющенный на конец шомпол.

Вновь расковырял цемент, заглянул и облегченно вздохнул: территория прилегающего двора была убрана. Исчезли груды металлолома, ржавый остов грузовика, гора старых покрышек. Очевидно, когда наводили порядок, подлатали и забор. Только и всего.

Приедут или нет? Эта мысль жгла и не давала покоя. Сегодня он решился и ни за что не отступит, но если боевой настрой не удается реализовать… ' Кто знает, что будет в следующий раз. Глубоко в сознании копошилась мыслишка: «Не получится — значит, не судьба, забудь и проев путевку в санаторий. Лечиться надо, а не в ковбоев играть». Лебедев хорошо знал себя и подозревал: если сегодня сорвется, больше он не решится. И придется клянчить путевку на общих основаниях, не будет статей в газетах и фотографий. Приедут или нет?

В двадцать три тридцать ржаво заскрипели петли, ворота разошлись. Лебедев прилип к щели в бетоне. Сердце его бешено колотилось.

На этот раз в серой «Волге» находились три человека. Рядом с водителем важно сидел молодой прокурор, не удостоивший спутников ни одним словом, сзади привычно развалился Буренко. Шитов был недоволен: четвертый номер не должен крутить баранку, открывать да закрывать ворота. Мало ли что нет приказа! Раз переместили сразу на два номера, значит, он им нужен, вот пусть и устраивают, как положено, это их дело! Сергеев за два номера работает — тоже его дело, может, ему так нравится… Впрочем, самому себе Шитов мог признаться, что злится он не из-за лишней работы. Подумаешь, попашет и за четвертого и за шестого один раз! Задевало другое: все так и смотрят на него как на вечную «шестерку». Ну, Федька ладно, тот просто завидует, а остальные? Вот прокурор… Григорьев тоже был не шибко приветливым, но от него так презреньем не веяло… А ведь подсуетился в прошлый раз — домой отвез, анекдот рассказал: с прокурором надо дружить, это завсегда пригодится. Хоть бы улыбнулся, руку подал… Нет — буркнул что-то и сейчас воротит физиономию, как от картонного чучела! А тут еще угораздило в новых брюках, замотался, забыл переодеться, если как в прошлый раз…

Прокурор ни о чем особенном не думал, он был человеком маловпечатлительным, к фантазиям не склонным, потому и выбрали на замену Григорьева. Знал он, что держаться нужно строго, дистанцию соблюдать, панибратства не допускать, потому как он есть орган надзора, а все остальные — поднадзорные. Какие тут могут быть разговоры да выпивки? Понятно, что никаких. Выпить он вполне и дома может. Только какая нужда? В прошлый раз попил чайку и распрекрасно заснул. И рожу не перекривило, как у Григорьева! Нормально вошел в работу, начальника здешнего, Викентьева, на место поставил, тот выводы сделал, старикашки этого противного сегодня уже нету. Глядишь — и пьянку затевать не станут…

Буренко находился в самом скверном настроении. По своему должностному положению он постоянно имел дело со следователями и оперативниками, часто уезжал из дома и возвращался на канареечном «рафике» дежурной части, поэтому окружающие считали его полностью причастным к тайнам сыска, вроде как милиционером с медицинским дипломом. Бывало, обращались с соответствующими просьбами: кому-то надо техосмотр пройти, кому-то племянницу прописать, кому-то сообщение из вытрезвителя на работу перехватить. Иногда, правда нечасто, Буренко брался похлопотать, и иногда ему шли навстречу. Хотя случалось такое довольно редко, этого хватало для поддержания репутации «своего Человека в милицейском мире».

На самом деле судмедэксперт не был здесь своим и прекрасно это понимал. Доверие в совместных делах доходило лишь до некоего предела, определяемого людьми в милицейской форме. Сколько раз прекращали при его появлении разговоры, казалось бы, закадычные друзья, с которыми обнюхано сто мест происшествия и выпито десять литров спирта! Сколько раз отшучивался на вопрос о способе раскрытия того или иного дела дежурный по городу, безотказно присылающий «разгонную» машину, когда ночью возвращаешься из гостей и не можешь вызвать такси! Милицейская среда выталкивала его, как в далеком детстве морская вода, когда он, ныряя за рапанами, достигал предельной по своим возможностям глубины.

Будучи человеком неглупым и склонным к анализу, он догадывался, какие тайны скрывали от него следователи и оперативники. Но чувство какой-то неполноценности не проходило, хотя он и пытался успокоить себя тем, что секретов «Финала» не знает никто из не доверяющих ему людей.

«Финал» был чем-то ирреальным, существующим за пределами привычного мира. Заходя в «уголок», он терялся п трусил, а чтобы скрыть это, цинично шутил и дразнил чудовище в обличье безобидного старичка Ивана Алексеевича Ромова. Впрочем, все члены спецгруппы казались чудовищами, иногда появлялась мысль, что они с привычной легкостью могут пустить пулю и ему в затылок, как положено по какой-то сверхсекретной инструкции для предотвращения утечки информации. Или откроют еще одну дверь в той дьявольской комнате… Нет, скорее разгребут влажные опилки, поднимут крышку люка и увлекут вслед за собой в преисподнюю…

Чтобы успокоить себя, он вспоминал Павла Сысоевича, которого сменил на этом посту и которому ничего плохого не сделали. «Держи с ними ухо востро», — говаривал тот п многозначительно поднимал палец, но никаких дальнейших пояснений не давал. Воспоминания помогали мало, куда лучшее действие оказывала добрая порция спиртного, потому Буренко норовил врезать перед выездом да иногда приматывал к животу грелку со спиртиком.

Неожиданное предложение двух чудовищ, которое несомненно исходило из высоких сфер, ибо самодеятельность тут исключалась, вконец испугало врача. Противиться не имело смысла, все равно сделают, как захотят, у них на то секретные приказы имеются, а вот как бы не подставили его, не выставили в случае чего виноватым. Длинный и худой палец был у Павла Сысоевича: «Держи ухо востро!» Может, с прокурором поговорить? Да небось они все заодно!

Когда «Волга» заехала в «точку» исполнения, Шитов привычно загнал ее в гараж и подошел к воротам, поджидая остальных. Прокурор прошел в диспетчерскую, сел к шаткому столу, брезгливо застелил пятна на зеленом сукне. «Почему я должен их ждать? — раздраженно подумал он. — Надо это дело поломать! Пусть они меня ждут!» Он вытащил приговор на Лунина, постановление об отклонении ходатайства о помиловании, еще раз бегло просмотрел. Врач подошел и стал рядом.

— Освоились на новом деле? — довольно развязно спросил он.

— Занимайтесь своим делом! — отрезал прокурор и сделал вид, что углубился в бумаги.

«Точно, заодно!» — подумал Буренко.

«Только не сразу порядок ломать, — думал прокурор. — У них ведь своя круговая порука… Викентьев генералу, тот моему шефу: «Кто, мол, у тебя такой шустрый, только пришел и все под себя перекраивает?» А шеф за свое: «Скромность, выдержка, достоинство…» Ладно, сразу не будем…»

Лебедев растерянно метался вдоль забора. Может, сейчас, пока их трое?

Он побежал к седьмому посту, чтобы спустить с проволоки Беса, но стоило протянуть руку к карабинчику ошейника, пес свирепо лязгнул зубами, и он едва успел отдернуть кисть. Бес грозно зарычал, Гоша шарахнулся в сторону.

— Сбесился, скотина…

Взъерошенный, с выпученными глазами и перекошенным ртом, он излучал такие мощные биоволны смятения и страха, что собака громко залаяла.

Зайдя за зеленый ангар, Лебедев сел на пустой ящик из- под гвоздей, перевел дух, причесался и попытался успокоиться. Это ему удалось, во всяком случае, Бес позволял отстегнуть цепь и послушно пошел рядом. Громадная черная собака внушала уверенность еще больше, чем револьвер, потому что была способна действовать самостоятельно, без участия человека.

Но когда они подошли к нужному месту, Лебедев понял, что допустил ошибку: не предусмотрел, как волкодав преодолеет более чем двухметровый забор.

Тем временем вновь заскрипели ворота. Лебедев взглянул на часы. Ноль десять.

Спецавтозак въехал на территорию «точки» исполнения.

— Как считаешь, почему врач решил, что нас прислал Викентьев? — неожиданно спросил Попов.

— Хрен его знает!

Сергеев пошарил под сиденьем и осторожно положил что- то в карман.