Аманда Кросс - Убийство по Джеймсу Джойсу

• Название: Убийство по Джеймсу Джойсу
• Автор: Аманда Кросс
• Издательство: Центрполиграф
• Жанр: Детектив
• Год: 1999
• ISBN: 5-227-00415-3

Преподавательница Кейт Фэнслер не смогла удержаться от собственного расследования, когда ей пришлось столкнуться с преступлениями. Прибегнув к мудрости излюбленных писателей, она находит виновного в убийстве своей бывшей студентки, в котором был заподозрен друг Кейт, известный психоаналитик («Убийство по Фрейду»), и узнает, из-за чего застрелили работницу фермы миссис Брэдфорд («Убийство по Джеймсу Джойсу»).

---

— Та самая Грейс Нол? Неужели вы с ней коллеги?

— Увы, уже нет. Она вышла на пенсию. Но по-прежнему остается «той самой» Грейс Нол. Она приезжает с моей молодой сослуживицей, которая также связана дружбой с Уильямом.

— Буду рад видеть вас всех в субботу, дорогая леди, — сказал мистер Маллиган, протягивая руки с церемонным поклоном. — Итак, до субботы, и передайте мои особые приветствия блистательному профессору Грейс Нол. Очень рад познакомиться с вами, мистер Амхерст. Надеюсь, что вы предпочтете остаться.

— Кто такая блистательный профессор Грейс Нол? — спросил Рид, когда мистер Маллиган величественно удалился из комнаты. — Она в самом деле блистательная?

— В академическом мире, — сказала Кейт, — почти невероятно блистательная.

Глава 4 МИЛОСТЬ БОЖИЯ

Блистательный профессор Грейс[12] Нол с безрассудным отчаянием наблюдала, как живописное шоссе Таконик-Парквей пролетает мимо нее — или она по нему — со скоростью семьдесят миль в час. Сидевшая за рулем Эвелин Чинзана безусловно знала свое дело; больше того, сама Грейс Нол, приближавшаяся к семидесяти, любила быструю езду и по логичным соображениям не должна была страшиться смерти. Эвелин еще не стукнуло тридцати, и пока она определенно не проявляла никакой склонности к самоубийству. Старые леди по возможности не должны вести себя подобающим для старых леди образом, особенно пребывая в ярости из-за вынужденной необходимости уходить на пенсию, будучи на высоте положения. И чертовски высокого положения, думала Грейс, хотя, на мой взгляд, им не следовало бы его занимать.

— Полагаю, машина в полном порядке? — спросила она, надеясь, что вопрос звучит небрежно.

Лина, как все ее называли, усмехнулась и сбросила скорость до приличных пятидесяти пяти.

— Извините, — сказала она, — я, наверно, задумалась. Торжественно обещаю — никаких революционных выходок сверх шестидесяти миль в час.

Грейс с интересом уставилась на молодую женщину. Как они отличаются, размышляла она, от молодых женщин моего времени, разумеется, тех, у кого было право на выбор. Большинство современных юных леди выбирают дом в пригороде в комплекте с мужем и младенцами, но даже такие, как Лина, получившая степень доктора философии и блестяще проявляющая себя в науке, кажется, находят время водить машину, танцевать, готовить и заниматься любовью, причем все это с одинаковым мастерством.

На самом деле любовью Лина не занималась, о каковом факте и думала, когда стрелка спидометра забралась выше семидесяти; она реально не занималась любовью, равно как и Уильям, что имело еще большее значение. В этот уик-энд она собирается шагнуть навстречу ему через неуклонно расширяющуюся пропасть девственности. Какой оборот речи! Она хорошо представляла свой ужас, если б заметила его в студенческой газете. Пропасти не расширяются, по крайней мере, на глазах у человека, написала бы она в эту студенческую газету, отмечая лишь наиболее очевидную нелепость. Чертов Уильям. Черт. Черт. Черт.

— Собственно говоря, — сказала Грейс, — я нисколько не возражала бы против пешей прогулки. Извините меня за докучливость, но однажды мне довелось пережить весьма неприятное приключение в «паровике Стэнли»[13], а вы ехали на восьмидесяти. Может быть, просто отсюда казалось, что восемьдесят.

С виноватой улыбкой Лина снова замедлила ход. Дорогая профессор Нол. Старомодная распустеха, другого слова не подберешь, и неимоверно блистательная. Уильям рассказывал, что, когда она впервые вошла в аудиторию, чтобы прочесть лекцию, он подумал, будто уборщица лишилась рассудка и собирается произнести речь. Разумеется, только до той минуты, как она открыла рот. Неопрятная и угловатая, с неровно болтающимися от лодыжек до щиколоток оборками, в сильно стоптанных башмаках, с волосами, как будто собственноручно отхваченными кухонным ножом… Но и в семьдесят лет она отвергла предложенную за проведение одного семинара по Чосеру сумму в двадцать пять тысяч долларов, отказалась, располагая другой рыбкой для жарки. Настоящая старомодная ведьма, думала Лина. Сколько всего она упустила в своей жизни?

— Из описания Кейт, — продолжала Грейс, — я поняла, что ее окружение представляет собой довольно взрывоопасную смесь из маленьких мальчиков и Джеймса Джойса. Я, естественно, ни того, ни другого не понимаю, но полагаю, что каждый должен с готовностью приобретать новый опыт. Я недавно читала «Любовника леди Чаттерлей» после легального переиздания. Мне показалось, бедняжке Констанс попросту было нечем занять время.

— Наверно, ей следовало прослушать курс по средневековой символике, — ехидно вставила Лина.

— Она могла выбрать кое-что и похуже, как, на мой взгляд, и случилось.

— Нет никакой реальной связи между Джойсом и Лоренсом, — с удовольствием объявила Лина. — Фактически наоборот. Я поняла, что они ненавидели книги друг друга. — Хоть профессор Нол и была величайшим живущим ученым-медиевистом, для нее все написанные после промышленной революции романы оставались детским развлечением, которое детям через определенный период времени надоедает. — Судя по сообщениям Уильяма, Эммет нашел несколько интереснейших писем по поводу «Дублинцев». Уильям, конечно, весьма осторожен и всегда пишет, поглядывая одним глазом в юридический справочник.

— «Дублинцы», это что? Там присутствует Леопольд Блум?

— Нет. Весь смысл «Дублинцев» вот в чем. Это рассказы о разных людях из Дублина, находящихся на разных стадиях физического и духовного паралича. — Лина вспомнила последний рассказ из «Дублинцев» — «Мертвые» — о страсти Габриела Конроя к своей жене и о Майкле Фюрее, который умер, постояв под дождем, — умер из-за любви. Она вспомнила Блума на пляже Сэндимаунта из «Улисса», мечтавшего о любви, и хромую девушку, мечтавшую о любви. О Боже.

— Надеюсь, что просто отсюда казалось восемьдесят, — сказала Грейс.

— Скажите, профессор Нол, — спросила Лина, — вы когда-нибудь замечали, что когда у вас что-нибудь на уме, то и дело вставляешь это в разговор, а в голову лезут соответствующие пассажи из книг? По-моему, так бывает с изголодавшимися мужчинами в тюремных лагерях и с теми, кто только что бросил курить.

— И еще насчет секса, — добавила Грейс, не сводя глаз со спидометра. — Я постоянно это замечала. Разумеется, много лет назад.

— В любом случае мы почти доехали до поворота, — сказала Лина, замедляя ход.

Грейс развернула листок с письменными указаниями Кейт и принялась читать вслух.

Несмотря на угрозу дождя, Рид и Кейт шли через луг, с которого только что скосили траву. Коричневый пес, демонстрируя всеми способами, что стоит под знаменами Рида, сопровождал их. Шагая по краю поля площадью в пятьдесят акров, они видели, как сноповязалка подъехала и взялась за работу с другой стороны.

— Ему приходится убирать, — сказала Кейт, — хоть трава еще, может быть, не совсем высохла. Если дождь намочит скошенную и лежащую на земле траву, ей конец. Таковы накопленные мною профессиональные познания в фермерском деле. — Они вместе следили за сноповязалкой, которая подхватывала и с помощью некоего невидимого процесса превращала траву в аккуратные прямоугольные вязанки, а потом швыряла их в фургон. — Мне никогда не надоедает на это смотреть, — призналась Кейт.

— Давай переправимся через ручей и поднимемся на холм, — предложил Рид. — Я хочу с тобой поговорить. Не знаю, почему я считаю возможным протестовать против вторжения находящихся вдали машин в мою личную жизнь, но я против этого протестую. Мы должны перепрыгивать через колючую проволоку?

— Нет, конечно. Ты безнадежно порвешь брюки. Надо униженно лечь на землю и проползти внизу. Вот так. — Кейт выполнила маневр с изяществом, свидетельствовавшим о богатой практике. — Осторожно, — предупредила она, — выбери место, где нет коровьих лепешек.

— Возможно, — задумчиво проговорил Рид, — если бы я занимался теннисом и постоянно прыгал через сетки…

— До чего утомительны энергичные, бодрые люди, — заметила Кейт. — Этим летом полным-полно бодрых и энергичных молодых людей. Все юноши, выступающие в роли воспитателей Лео в лагере, проведя восемь долгих часов с мальчишками, начинают играть в жаркие игры вроде баскетбола, когда, на мой взгляд, любой здравомыслящий человек улегся бы со стаканом охлажденной выпивки. Как говорится, de gustibus[14]…

— Кейт.

— М-м-м.

— Выходи за меня замуж.

Кейт на минуту вытаращила на Рида глаза, а потом потрепала его по плечу:

— Очень мило с твоей стороны, Рид, правда, но нет, спасибо.

— Я ведь не чашку чаю тебе предлагаю. Бог свидетель, я слышал, как люди гораздо глубже обдумывают предложение пообедать в конкретном ресторане.

— Но, возможно, речь шла о кардинальном выборе между двумя ресторанами. Что Уильям Джеймс[15] называл принудительным вариантом. Я не собираюсь выходить замуж.