Константин Лапин - Непростая история

• Название: Непростая история
• Автор: Константин Лапин
• Издательство: Молодая гвардия
• Жанр: Любовные романы
• Год: 1961

...Повесть «Непростая история», над которой автор работал последние годы, носит известный автобиографический характер. Впервые она была опубликована в журнале «Знамя» (№ 5, 6 за 1958 год).

---

Константин Лапин Непростая история

1

Кто бы мог подумать, что на улице Горького так чудесно пахнут расцветшие липы! А тишина такая, что слышно, как шуршит подгоняемая ветерком целлофановая обертка от мороженого. Кирилл придавил ее к асфальту. Его локоть коснулся руки девушки.

Лера подняла на молодого человека глаза — казалось, отблески веселой вечеринки еще пляшут в них.

— И долго мы будем играть в молчанку?

Очаровательная девушка! Удачно надумал он именно сегодня заглянуть к Лешке Шумову. Еще большая удача ждала Кирилла, когда он полушутя, полусерьезно предложил Лере, с интересом слушавшей его стихи, побродить по ночной Москве.

— А я не только молчу, я еще раздуваюсь, как индюк, от гордости, что похитил вас.

— Я все равно собиралась уходить. Вы сами видели, как там было жарко и шумно...

Он перебил ее:

— А я одно видел: вы Джиоконда, которую надо украсть!

— И украли, — в тон ему продолжила Лера. — Что дальше?

Кирилл восторженно поглядел на нее, еще не смея, но очень желая поверить тому, что она и впрямь знает эти стихи. Маяковский был не просто его любимым поэтом. «Я из тех, кто не видал живого Маяковского и кто словом Маяковского живет», — писал он в своих школьных, наивно-подражательных стихах.

— То, что вы красивы, Лера, наверное, говорили многие. Но говорили ли, какая вы умница?

— И еще сколько! — Она церемонно поклонилась. — Но вы-то как раскусили меня так быстро?

— Думаете, это комплимент? Я не умею говорить комплименты. Я вообще никогда никому их не говорю.

Лера потрепала его по руке.

— Вы хороший, Кирилл. Я это поняла, как только вы появились у Шумова. И вам совсем ни к чему казаться еще лучше.

— К черту меня! Вы-то откуда взялись, Лера? Я сто лет знаю Лешку, почему я о вас ни разу от него не слышал? Почему не встречал вас у него?.. Вы пловчиха?

— Относительная. На работе организовался кружок плавания, Шумов — наш тренер.

— А где вы работаете?

— Это так важно?

— Можете не говорить. Но Лешка — мой школьный друг, и я завтра же могу узнать о вас все.

— Все? — насмешливо переспросила она. — А много ли он сам знает? То, что я работаю в таком-то учреждении и что никак не могу научиться выдыхать в воде, плывя кролем...

— У нас с вами намечается кое-что общее! — радостно отметил он. — Я тоже долго глотал водичку, осваивая кроль. И тоже тружусь в самой прозаической организации.

От удивления она даже приостановилась.

— Вы? Разве вы... не поэт?

— «Лишь в минуты нерабочие, под луной, с тобой и в прочие...» — ответил он моментальной импровизацией. — На одни стихи разве проживешь? Хлеб свой насущный я зарабатываю более надежным ремеслом — строительным.

— Бедный вы!

То, что она пожалела его, не понравилось Кириллу.

— Почему бедный? Мне совсем не плохо платят... Если б вы знали, что за чудо-работа у меня!..

Они проходили мимо белого толстостенного здания, глядящего темными окнами в переулок.

— А вы, Лера, историю этого дома знаете? Он стоял на улице Горького, мешая движению. И вот под стены подвели стальные рельсы, дом посадили на тележку и, словно спеленатого гиганта, перевезли на новое место. Разве не чудо? Но передвижка зданий — чепуха, мелочь в сравнении с тем, что мы, строители, сейчас совершаем...

И без перехода он начал читать вдохновенный монолог об улице-змее, о магазинах, разинувших окна-рты, о людях, строящих новые города... Не в такую ли летнюю бессонную ночь поэт, бродя по Москве, пробовал на ощупь, проверял на слух и складывал в строки полновесные слова, как каменщик кладет из кирпича стены, которым стоять века?

Проходя мимо милиционера, Кирилл возвысил голос: очередное четверостишие имело непосредственное отношение к милиции. Постовой повернулся спиной к пешеходам; сколько раз в ночи он слышал: «...розовые лица, револьвер желт»! Любой подвыпивший юнец читает эти стихи с таким энтузиазмом, словно только что самолично сложил их.

— «...Пойду направо, очень хорошо!» — закончила девушка, сворачивая за угол.

— Вы живете на этой улице?

— Нет. Это я продолжаю демонстрировать свою начитанность. В объеме все той же десятилетки.

Кирилл улыбался, ему все больше нравилась Лера.

Навстречу ходом шахматного коня — два шага вперед, один вбок — двигался подвыпивший гражданин в кепке.

— Эй, гуляка, дай закурить! — обратился он к Кириллу.

— К сожалению, не курю.

— А-а, сожалеешь?! Мож-жет, ты и не пьешь? — Схватив молодого человека за лацкан пиджака, пьяный почти повис на нем. — Мож-жет, ты вообще ангел, а не ш-шеловек, да?

Оторвав от себя его руки, Кирилл приподнял пьяного за плечи и отставил в сторону, как куль. Сила, переполнявшая его, искала выхода, он был бы только рад, если б представилась возможность оградить девушку от еще большей опасности.

— Идемте, Кирилл!.. Я не люблю пьяных скандалов, — молила Лера, сойдя на мостовую.

Но гражданин в кепке успел забыть о них, вступив в бесплодный поединок со светофором-автоматом. Едва он, нацелившись на зеленый огонек, достигал середины мостовой, как загорался разгневанный красный глаз, и гражданин, чертыхаясь, пятился назад, к спасительному тротуару, хотя улица была пустынна на всем своем протяжении.

Над домами поднялась узкая башня высотного здания в брусничках-фонариках, словно расцвеченная мачта океанского теплохода, непонятно как вплывшего в сутолоку городских строений.

— Вот бы где квартирку получить! — вздохнула Лера.

Кириллу вспомнилась статья одного архитектора, писавшего, что высотные дома не разрешат жилищного кризиса в Москве. Их назначение в другом. Каждый город, тем более столица, должен иметь свою характерную перспективу, высотный силуэт, видный отовсюду. В Париже это башня инженера Эйфеля, в Нью-Йорке — небоскребы, в старой Москве — былые сорок сороков церквей и колоколен.

Статью он помнил хорошо и сейчас увлеченно пересказывал ее содержание девушке. Лера вдруг перебила его:

— У вас, наверное, хорошая квартира.

— Обыкновенная. Мы с мамой и сестрой живем в коммунальной. Привычное для москвичей положение: мы вырастаем, а квартиры остаются прежними... А у вас?

— А у нас в квартире газ, — ответила девушка неопределенно. — Не будем говорить об этом.

— До того плохо?

— Я сказала: давайте не будем! — Лера насмешливо передразнивала чью-то чужую интонацию, но Кирилл видел, что ей не до смеха. Меняя тему, она спросила: — Вы «Машиниста» видели?

Содержание итальянского фильма сразу же вызвало ожесточенный спор. Кирилл не мог понять, почему иные зрители, вот и Лера тоже, замечают, сколько комнат в квартире простого машиниста электропоезда, или то, сколько вина выпивают герои и какие красивые пейзажи в Италии, но не видят, не замечают главного, что хотели вложить авторы в свою картину. Страшная трагедия человека, оставшегося без работы, без своего места в жизни, проходит мимо их внимания.

— А «Рим в одиннадцать часов» видели? — горячился он.

— Еще бы! Пять раз смотрела... Там такие прелестные девушки! Говорят, не все они актрисы...

— Знаю. А то, что эти прелестные, как вы говорите, девушки готовы идти на все, чтобы получить скромное место машинистки, — это вам как показалось? Да у нас любая десятиклассница мечтает о большем!

— Мечтать можно о многом... Я, может, мечтаю об Италии.

— А сейчас это не такое уж несбыточное мечтание. Не скажу, в этом году, но в следующем... Хотите, подпишем с вами, Лера, дружеское соглашение: в следующем году вместе объехать на теплоходе вокруг Европы. С непременным заездом в Рим.

— Какое вы еще дитя, Кирилл! — Она вздохнула.

— Почему? Лешка Шумов — ровесник мой, а он только в этом году дважды побывал за границей...

— Так я ж не чемпионка по плаванию! И денег на заграничную поездку у меня нет. И не будет их через год... Конечно, я не знаю ваших возможностей...

— Молчу! Разговор об этом отложим до... до следующего года. Клянусь, я докажу вам кое-что! Во всяком случае, заставлю вас изменить свое мнение.

— Если вы к тому времени еще будете помнить случайно встреченную на какой-то вечеринке девушку.

Что ж, и в этом был свой резон. Он понимал, что словами тут ничего не докажешь. Вот когда выйдет его поэма... Кирилл намекнул на это грядущее событие, правда, весьма туманно, так как не хотел показаться ей хвастуном.

— Да, а где можно прочесть ваши стихи? — неожиданно полюбопытствовала Лера.

Он ждал подобного вопроса, но все же ее слова заставили молодого человека смутиться.

— Я печатался... э-э... кое-где. По радио меня недавно передавали. Все это пока несколько... гм!.. разрозненно. А вот мою большую вещь вы первая получите, это я вам точно обещаю.

— Я напомню вам, Кирилл, ваше обещание, когда станете знаменитым и важным.