Эйдзи Ёсикава - Честь самурая

• Название: Честь самурая
• Автор: Эйдзи Ёсикава
• Издательство: Центрполиграф
• Жанр: Историческая проза
• Год: 2004
• ISBN: 5-9524-0794-3

Роман классика японской литературы посвящен реальным историческим событиям XVI века, когда в Японии шла жестокая борьба за власть между разрозненными самурайскими кланами. В центре романа — жизнь легендарного воина Тоётоми Хидэёси, прошедшего путь от сына простого крестьянина до военного правителя Японии. Сам император пожаловал ему высший придворный титул — тайко. Хидэёси, став самураем, провел лучшие годы жизни в бесконечных сражениях, совершенствуя военное мастерство, и в конце концов объединил отдельные княжества и укрепил свое владычество над страной. Его щедрое покровительство наукам и искусствам на закате дней привело к возникновению феномена, названного впоследствии японским Возрождением.

Роман Э. Ёсикавы полностью вписывается в традиции японской литературы.

---

А Хидэёси тем временем ехал впереди войска на запад.

Он почти всю дорогу молчал, придаваясь размышлениям. И вдруг громко расхохотался. Хамбэй, скакавший рядом с главнокомандующим, подумал, что пропустил какие-то слова своего господина мимо ушей, и на всякий случай поинтересовался:

— Вы что-то сказали, мой господин?

— Нет, ничего.

Армия Хидэёси одолела за тот день изрядный отрезок пути и уже подтягивалась к границам провинции Харима.

— Послушай, Хамбэй, — сказал Хидэёси, — когда мы вступим в Хариму, тебя ждет приятная неожиданность.

— Какая же, мой господин?

— Встреча с Куродой Камбэем. Не думаю, что ты с ним знаком.

— Нет, не знаком, но очень много о нем слышал.

— Мне кажется, вы подружитесь. Он сын влиятельного вассала клана Одэра, и ему немного за тридцать.

— Как мне известно, план этой кампании предложил господин Камбэй, не так ли?

— Что верно, то верно. Этот умный и дальновидный человек способен просчитывать поступки на много ходов вперед.

— А вы хорошо его знаете, мой господин?

— Прежде я читал его письма, а познакомился с Камбэем в Адзути всего несколько дней назад. Мы с ним полдня проговорили, и теперь я чувствую себя вполне уверенно. Такэнака Хамбэй справа, Курода Камбэй слева — лучшего штаба и пожелать невозможно.

В эту минуту в войске у них за спиной произошло какое-то замешательство, а затем раздался дружный хохот оруженосцев. Хикоэмон подозвал их командира Москэ и приказал разобраться. Тот в свою очередь строго одернул своих подчиненных:

— Тихо! Ведите себя достойно!

Хидэёси поинтересовался, что случилось, и Хикоэмон, стараясь придать своему лицу строгое выражение, объяснил:

— Мой господин, я разрешил оруженосцам ехать верхом. А они принялись возиться, подняли шум, даже Москэ не смог справиться с ними. Может быть, им следует вновь пойти в пешем строю?

Хидэёси, усмехнувшись, поглядел назад:

— Да что с них взять, они же так молоды! Ладно, пусть повеселятся. По крайней мере с лошади-то хоть никто из них не свалился?

— Вот именно что свалился. Самый младший, Сакити, еще не привык к верховой езде, так эти шутники потехи ради его и спихнули.

— Сакити свалился с лошади? — рассмеялся Хидэёси. — Что ж, он получил хороший урок.

Армия Хидэёси продолжила путь. В отличие от Сибаты Кацуиэ, требовавшего неукоснительно соблюдать порядок и устанавливающего жесткую дисциплину, и от Нобунаги, командовавшего полками с неукротимым рвением, командный стиль Хидэёси можно было определить одним словом. С какими бы трудностями ни сталкивалось его войско, в какое бы отчаянное положение порой ни попадало, воины никогда не впадали в отчаяние, изъявляли друг к другу дружелюбие и заботу, сознавая себя единой семьей. Поэтому-то Хидэёси и не обратил внимания на шалости юных оруженосцев, самому старшему из которых было шестнадцать, а самому младшему — всего одиннадцать.

Под вечер передовые отряды мирно вошли в Хариму, оказавшись как бы на небольшом островке дружелюбия среди бушующего моря вражды. Жители провинции радостно приветствовали армию Хидэёси, даже устроили фейерверк в ее честь.

Так началось вторжение в западные провинции. Войско двумя колоннами подошло к крепости Касуя. В тишине слышался только мерный топот многих тысяч ног. Первый полк составляли знаменосцы, второй — стрелки, третий — лучники, четвертый — копьеносцы, пятый — воины, вооруженные мечами или боевыми топорами. В середине процессии, окруженный конными военачальниками и командирами, ехал Хидэёси. Вместе с барабанщиками, знаменосцами, охраной, лазутчиками и обозом в войске насчитывалось семь с половиной тысяч человек, и любой наблюдатель назвал бы его внушительным.

Курода Камбэй встречал войско у ворот крепости. Увидев доброго знакомого, Хидэёси немедленно спешился и направился к нему, широко улыбаясь. Камбэй пошел навстречу, выкрикивая слова приветствия.

Тепло поздоровавшись, словно были дружны уже долгие годы, Камбэй и Хидэёси вошли в крепость. Хозяин представил князю его новых вассалов. Каждый из них назвал свое имя и принес Хидэёси клятву верности.

Внимание Хидэёси привлек мужчина, резко отличавшийся от других.

— Меня зовут Яманака Сиканоскэ, — представился он. — Я один из немногих оставшихся в живых вассалов клана Амако. До сих пор мы с вами сражались на одной стороне, хотя, если можно так выразиться, в разных полках, поэтому никогда и не встречались. Но, услышав, что вы отправляетесь в поход на запад, я упросил князя Камбэя замолвить за меня словечко.

Сиканоскэ стоял на коленях, низко склонив голову, однако Хидэёси смог по ширине плеч определить, что человек этот гораздо выше ростом и сильней большинства его воинов. Когда он поднялся на ноги, росту в нем и впрямь оказалось больше шести сяку. Кожа этого мужчины, на вид лет тридцати, задубела от солнца и ветра, а взгляд был острым, как у сокола.

Слова Сиканоскэ вызвали у Хидэёси недоумение, и Камбэй поспешил объяснить:

— Такого преданного человека, как этот, редко встретишь в наши дни. Раньше он состоял на службе у князя Амако Ёсихисы, которого погубили Мори, так вот на протяжении последних десяти лет Сиканоскэ участвовал в одном сражении за другим, не давая покоя клану Мори и пытаясь вернуть своему господину утраченные владения.

— Да, мне доводилось слышать о преданности Яманаки Сиканоскэ. Но что значат ваши слова о том, будто мы сражаемся в разных полках? — поинтересовался Хидэёси.

— Во время недавней кампании против клана Мацунага я сражался в рядах войска князя Мицухидэ на горе Сиги.

— Вот как! Вы были на горе Сиги?

Камбэй вновь вмешался в беседу:

— Когда клан Мори окончательно разбил клан Амако, Сиканоскэ перешел на сторону князя Нобунаги и в сражении на горе Сиги отрубил голову неистовому Каваи Хидэтаке.

— Так это вы сразили Хидэтаку! — восторженно воскликнул Хидэёси. Его сомнения окончательно рассеялись, и он одарил могучего воина открытой улыбкой.

Вскоре Хидэёси доказал боеспособность своего войска, захватив крепости Саё и Кодзуки, и в том же месяце одержал победу над армией соседнего клана Укита, верного союзника Мори. Такэнака Хамбэй и Курода Камбэй неотлучно следовали за главнокомандующим.

Потерпев поражение, Укита Наоиэ потребовал у клана Мори подкрепления, однако и сам не сидел сложа руки. Послав отряд в восемьсот человек под командованием самого храброго из своих воинов Макабэ Харуцугу, он отбил у врага крепость Кодзуки.

— Этот Хидэёси ничего из себя не представляет, — бахвалился Макабэ.

Обосновавшись в крепости Кодзуки, он пополнил запасы пороха и продовольствия, укрепил свежими силами гарнизон и готов был обороняться.

— Полагаю, нам нельзя спускать противнику захват Кодзуки, — сказал Хамбэй.

— Да уж, конечно, — нехотя согласился Хидэёси. Прибыв в Химэдзи, он прежде всего старался изучить общее положение дел в западных провинциях, поэтому незначительные победы пока не слишком его интересовали. — Но кого мне туда послать? Битва предстоит далеко не шуточная.

— Сиканоскэ — больше некого.

— Сиканоскэ? А вы, Камбэй, что на это скажете? — спросил Хидэёси.

Камбэй горячо поддержал это предложение, и той же ночью отряд под командованием Сиканоскэ подошел к крепости Кодзуки. Был самый конец года, и стояли сильные холода.

Командиров и рядовых воинов Сиканоскэ обуревала та же страсть, что и их предводителя: давным-давно поклявшись извести клан Мори и восстановить положение главы клана Амако, они сражались с невиданной отвагой. Поэтому когда военачальникам клана Укита донесли о том, что крепость осадили воины Амако во главе с Сиканоскэ, их объял смертельный страх, сродни тому, какой, должно быть, испытывает крошечная птица, увидев тигра.

Выбрать более подходящего командира для штурма крепости, чем Сиканоскэ, было просто невозможно, ибо его беспримерная преданность делу и легендарная храбрость сеяли во вражеских рядах такое смятение и страх, точно их готовился покарать бог войны. Даже самый отчаянный из военачальников клана Укита, Макабэ Харуцугу, поспешил покинуть крепость Кодзуки, предпочитая избежать сражения, так как не сомневался, что бой с Сиканоскэ обернется для его войска огромными, причем бессмысленными потерями.

Сиканоскэ без боя захватил крепость и послал гонца известить об этом Хидэёси, а Макабэ тем временем уже просил подкрепления. Вскоре на помощь к нему подошел отряд его брата, и, создав объединенное войско в полторы тысячи человек, Макабэ решил предпринять контрнаступление. Приказав воинам занять позиции непосредственно перед крепостью, он остановился на небольшой возвышенности.

Сиканоскэ наблюдал за маневрами врага со сторожевой вышки.