Юрий Воронов - Страницы истории денег

• Название: Страницы истории денег
• Автор: Юрий Воронов
• Издательство: Наука
• Жанр: Экономика
• Год: 1986

В книге популярно излагается история обмена и денег. Марксистская теория происхождения денег иллюстрируется богатым историческим материалом. Рассказывается о современных деньгах, обсуждаются сложные, во многом не исследованные проблемы происхождения денег и выполняемых ими функций.

Книга рассчитана на широкую читательскую аудиторию. Она полезна преподавателям и студентам, всем интересующимся вопросами экономической истории.

---

Подобные факты убеждают, что на межродовом и межплеменном уровнях специализация определялась исключительно функциональной необходимостью производства, а не навыками или наличными ресурсами.

Задача состояла только в воспроизводстве обеих социальных структур: внутренней и внешней. Сохранение внешних обязанностей племени обусловливает его внутреннюю структуру, и наоборот, распределение обязанностей внутри племени вынуждает его выступать продавцом определенного товара, причем неважно какого. Именно в безразличии к потребительной стоимости, а не в химических или физических свойствах какого-либо природного материала и заключается причина появления в хозяйственной жизни товара, выполняющего функции денег.

Ф. Энгельс высказал мнение, что закон стоимости действует уже около 5–7 тысяч лет. Для уровня тогдашних знаний древней истории это была очень смелая оценка. С тех пор благодаря открытиям историков и археологов на миллионы лет "повзрослело" человечество, отодвинулись сроки, к которым относили начало распада первобытно-общинного строя. Все это позволяет считать, что товарообмен возник 10–12 тысяч лет назад.

Оживленные контакты между первобытными общинами, родами и племенами ускоряли развитие культуры и средств производства. Хозяйственная замкнутость, напротив, приводила к отставанию как в культурном, так и в экономическом отношении.

Этнограф Жак Маке, описывая первобытно-общинный строй на юге Африки, отмечает, что именно хозяйствен-ная замкнутость привела к замедлению экономического развития в той части африканского континента, которая была удалена от Средиземноморья, от зоны легких путей сообщения. "Когда в подобной изоляции находились другие народы, это оказывало на их культуры аналогичное воздействие", — пишет Ж. Маке.

Хозяйственная замкнутость не может способствовать прогрессу. Этот тезис справедлив и для нынешнего времени, в равной мере он верен для более ранних периодов экономической истории.

Экономисты XVIII века А. Смит, Д. Тюрго, Ч. Беккариа считали первобытную торговлю случайной. Обычная ситуация обмена представлялась им так: идет один первобытный человек, сытый, но замерзший. Несет рыбу. Встречается ему другой человек, голодный, но в руках у него шкура. Взаимный интерес очевиден, и два человека пытаются знаками договориться. По мнению Адама Смита, и язык появился в результате попыток заключить торговую сделку.

Не располагая достоверными данными по затрагиваемому вопросу, Ф. Энгельс выразил эту идею более осторожно: "Формировавшиеся люди пришли к тому, что у них появилась потребность что-то сказать друг другу".

Мысль Адама Смита до сих пор остается лишь гипотезой, но происхождение обмена и денег по своей важности оказывается равным таким проблемам, как происхождение языка и человеческого общества в целом.

В 1719 году английский писатель Даниэль Дефо написал роман о моряке, потерпевшем кораблекрушение и прожившем долгие годы в одиночестве на необитаемом острове. Главному герою книги — Робинзону — суждена была огромная известность. И сейчас он для миллионов читателей служит примером мужества, силы человеческого духа. Популярность Робинзона в значительной степени объяснялась формированием буржуазной идеологии в то время, когда появился роман. Яркий художественный образ воплощал идеал естественных прав и разумного общественного строя, где полностью реализуются потребности "естественного" внесоциального человека. К. Маркс отмечает, что точка зрения на общество как на совокупность хозяйствующих одиночек появилась в эпоху "наиболее развитых общественных связей".

Робинзонады сыграли плохую службу в истории политической экономии. Соблазнившись методической простои тон и следуя общим идейным установкам нового времени, из действий эгоистически мыслящего "естественного человека" выводил свою экономическую теорию Адам Смит. Впоследствии Давид Рикардо также отправлялся от хозяйствующего субъекта-одиночки.

В полную силу расцвели робинзонады в трудах австрийской субъективной школы политической экономии, где главным объектом исследования стали оценки различных хозяйственных благ обезличенным Робинзоном — "экономическим человеком". Положения, высказанные сторонниками австрийской школы, привели в дальнейшем к разделению буржуазной экономической теории на макро- и микроэкономику, последняя из которых занимается исключительно одиночкой, рационально хозяйствующим индивидом. Широко использовались робинзонады при активном внедрении в экономическую науку математических методов, но здесь главную роль играли уже методические удобства, а не идейная компонента.

"В истории развития человечества было время, когда денег вообще не знали, когда их не требовалось. Отдельные люди, отдельные семьи собственным трудом удовлетворяли свои, потребности. Каждый своими руками делал те вещи, которые ему были нужны, и сам добывал себе пропитание", — писал один из сторонников этой точки зрения, польский экономист начала XX века 3. Каминский. Такие же воззрения распространены в обыденном сознании и многим кажутся естественными. По человек может жить только внутри общества, экономика немыслима без контактов, взаимодействия между людьми. "История человечества не знает фантастического периода индивидуальной охоты и поисков пищи. Сила первобытных людей, их преимущество перед самыми сильными и опасными хищниками заключались в том, что они выступали не в одиночку, а коллективом, скрепленным трудовой деятельностью, совместной борьбой с природой". Так написано во "Всемирной истории", такова позиция советских историков.

К. Маркс писал: "Производство обособленного одиночки вне общества… — такая же бессмыслица, как развитие языка без совместно живущих и разговаривающих между собой индивидуумов".

2. Самое начало разделения труда

"С появлением готового человека возник вдобавок еще новый элемент — общество", — заметил К. Маркс.

Поскольку выяснено, что средства обмена присутствовали в общественной жизни до государственных образований, в том числе до великих империй древности, исследование вынуждено углубиться в экономику первобытнообщинного строя с тем, чтобы обнаружить истоки денег не в среде обитателей замков и храмов, а в общинах первобытных пастухов, охотников и земледельцев.

Товарообмен, как и другие способы социального регулирования хозяйственной жизни внутри первобытного общества, способствовал взаимопереплетению индивидуальных, групповых и локальных потребностей, формированию единого социального интереса. Когда мы определяем человека как общественное животное, за этим общим утверждением стоит комплекс совершенно конкретных свойств человека, выражаемых в поведении.

Этнограф Пьер Кластре приводит факт, демонстрирующий один из вариантов воспроизводимой социальной связи. У южноамериканских индейцев — гуаяков существует табу на добытую дичь или зверя: охотник не может есть то, что он подстрелил или поймал. Он должен обменять свою добычу на другую пищу у кого-нибудь из членов племени.

Известный английский социолог и этнограф Б. Малиновский упоминает обычай жителей острова Тробриан отдавать часть урожая и охотничьей добычи "мужу сестры", даже когда сестры в действительности нет.

Разумеется, когда говорится о продуктообмене в условиях первобытного общества, не следует полагать, что он был обособлен в некоторую самостоятельную сферу деятельности. Здесь нужно избегать перенесения на древность современных представлений. Обмен деятельностью и продуктами труда на локальном уровне, в пределах общины и рода служил моделью межродового и межплеменного обмена. Только если придерживаться неверной исходной гипотезы об индивидуальной охоте и собирательстве, можно развивать и мысли о враждебном отношении к чужакам как основном психологическом фоне внешних контактов.

Но обособленные первобытные общины — либо выдумка, либо результат стечения уникальных обстоятельств. Человеческое общество не могло сформироваться ни из одиноких охотников и собирателей, ни из враждующих друг с другом стад.

В истории разделения труда долгое время господствовала "теория трех ступеней", получившая окончательное оформление в книге французского археолога Габриэля де Мортилье, названной "Происхождение охоты, скотоводства и земледелия" и опубликованной в 1890 году. Он подытожил воззрения, сложившиеся еще в Древней Греции, согласно которым в истории человечества последовательно сменялись три формы хозяйствования: охотничье-собирательская, скотоводческая и земледельческая. Последняя полагалась древними греками высшей, ведь сами они были преимущественно земледельцами.

Критика теории трех ступеней началась уже в 1892 году в работе немецкого географа Эдуарда Хана "Формы хозяйства земли", который, однако, не предложил другой, более верной теории. Поскольку теории трех ступеней: придерживались такие авторитеты, как А. Смит и Ж. Ж. Руссо, верные замечания Э. Хана в адрес этой теории стали просто сосуществовать с нею, не подорвав ее и не опровергнув.