Е. Зайцева - Любимые застольные песни

• Название: Любимые застольные песни
• Автор: Е. Зайцева
• Жанр: Песни, фольклор
• Год: 2013
• ISBN: 978-5-386-05459-5

Традиционное русское застолье немыслимо без песен. Широта души и хорошее настроение — их сочетание и рождает желание петь. Вот только что петь? Конечно, знакомые с детства русские песни. Но все ли знают слова? Ведь часто бывает так, что после первых двух куплетов дружный хор вдруг умолкает, кто-то пытается выпевать отдельные слова, сбивается, наступает тягостное молчание.

Чтобы избежать таких досадных случаев, воспользуйтесь данной книгой. В ней вы найдете песни и частушки для любого случая и настроения — и веселые, и грустные, и озорные.

Пойте на здоровье!

---

В том саду, где мы с вами встретились,

Ваш любимый куст хризантем расцвел,

И в моей груди расцвело тогда

Чувство яркое нежной любви…

Отцвели уж давно

Хризантемы в саду,

Но любовь все живет

В моем сердце больном…

Отцвели уж давно

Хризантемы в саду…

Опустел наш сад, вас давно уж нет,

Я брожу один, весь измученный,

И невольные слезы катятся

Пред увядшим кустом хризантем…

«Если б завтра да ненастье…»

«Если б завтра да ненастье,

То-то рада я была;

Если б дождик, мое счастье, —

За малиной бы пошла.

Я бы милому сказала,

Чтобы он за мною шел!» —

Вот как Надя рассуждала,

С поля идучи домой.

С светом, рано, чуть проснуся,

Я в окошко погляжу;

Если дождик — отпрошуся,

Вот как маменьке скажу:

«Отпусти меня, родная!

Я малинки наберу;

Там дороженька большая:

Я продам все ввечеру.

Теперь дождик, мокро в поле —

Нам не можно работа ть;

Ну, чего же мешкать доле?

Я малинки пойду брать».

Лишь отпустит, я сберуся

И умыться побегу;

Я на час остановлюся

Подле речки на лужку.

Я нарву цветочков с поля,

За собой буду бросать,

Чтобы друг мой милый Леля

По следам бы мог сыскать.

А потом аукну смело,

Голос лесом отнесет.

Вчерась миленький, любезный

Рассердился на меня.

Все сердился и резвился:

«Поцелуй, — сказал, — меня».

«Ни за что не поцелую, —

Говорила я ему, —

Ты напал не на такую». —

Побежала ко двору.

В мыслях тех опять ложилась:

«Встану рано на заре», —

Но, проснувшися, смутилась:

Ясно, ясно на дворе.

Изголовьице смочила

Горючими слезами я:

«Не увижусь, — говорила, —

Ах, сегодня с милым я.

Я упрямиться не буду,

Не наделаю проказ:

Если миленький захочет,

«Поцелуй, — скажу, — сто раз».

«Как за реченькой…»

Как за реченькой

Слободушка стоит,

По слободке той

Дороженька бежит,

Путь-дорожка широка,

Да не длинна,

Разбегается

В две стороны она:

Как налево —

На кладбище к мертвецам,

А направо —

К закавказским молодцам.

Грустно было

Провожать мне, молодой,

Двух родимых

И по той, и по другой:

Обручальника

По левой проводя,

С плачем матерью-землей

Покрыла я;

А налетный друг

Уехал по другой,

На прощанье мне

Кивнувши головой.

«Вернись, я все прощу…»

Вернись, я все прощу: упреки, подозренья,

Мучительную боль невыплаканных слез,

Укор речей твоих, безумные мученья,

Позор и стыд твоих угроз.

Я упрекать тебя не стану и не смею:

Мы так недавно, так нелепо разошлись.

Ведь ты любил меня, и я была твоею!

Зачем же, зачем же ты ушел?

Вернись!

О, сколько, сколько раз вечернею порою

В запущенном саду на каменной скамье

Рыдала я, забытая тобою,

О милом, дорогом, о розе, о весне.

Я счастье прошлое благословляю.

О, если бы мечты мои сбылись!

Ведь я люблю тебя, люблю и проклинаю!

Отдай, отдай мне снова жизнь, вернись!

Вернись, я все прощу: упреки, подозренья,

Мучительную боль невыплаканных слез,

Укор речей твоих, безумные мученья,

Позор и стыд твоих угроз.

«Не спеши, моя красавица, постой…»

«Не спеши, моя красавица, постой:

Мне не долго побеседовать с тобой;

Оберни ко мне прекрасное лицо,

Есть еще к тебе заветное словцо:

Скажи, любишь ли ты, молодца, меня

И каков кажусь тебе удалый я?»

(Лицо девицы-красавицы горит,

Потупивши ясны очи, говорит:)

«Не пристало мне ответ такой держать

И пригожество мужское разбирать!»

— «Не спросил бы я, да вот моя беда:

Я сбираюсь в понизовы города;

Волгой-матушкой в расшиве погулять,

На чужбине доли, счастья поискать».

(Помутился вдруг девицы светлый взгляд;

Побледнела, словно тонкий белый плат.)

— «Уж зачем бы меня, девицу, пытать,

Коли едешь, коли вздумал покидать?

Видит бог, как я любила молодца!

Может, больше — грех и молвить, — чем отца!

Все на свете за него бы отдала!

Да ему, уж видно, стала не мила!»

— «Ты мила мне пуще прежнего теперь;

Не словам — хотя божбе моей поверь.

Для тебя же я сбираюсь в дальний путь,

Чтоб трудами выйти в люди как-нибудь;

Чтоб, вернувшись, быть на родине в чести;

Чтоб смелее от венца тебя вести.

Понизовые привольные края:

Не последний за другими буду я».

— «Волга-матушка бурлива, говорят;

Под Самарою разбойники шалят;

А в Саратове девицы хороши:

Не забудь там красной девицы-души!»

— «Не боюсь я Волги-матушки валов,

Стеньки Разина снаряженных стругов!

Не прельстит меня ничья теперь краса,

Ни такие ж с поволокою глаза;

Страшно только мне вернуться невпопад:

Тот ли будет на тебе тогда наряд?

Встретишь молодца ты в ленте золотой

Или ведешь на крылечко под фатой?»

— «Коли шутишь — не до шуток мне — до слез;

Коли вправду — кто ж так девицу обнес?

С кем иным, как не с тобою, молодцом,

Поменяюсь обручальным я кольцом?

Для кого блюла девичью красоту,

Для того и русу косу расплету;

Гробовой скорей покроюсь пеленой,

Чем, без милого, узорчатой фатой».

«Напилася я пьяна…»

Напилася я пьяна,

Не дойду я до дому.

Довела меня тропка дальняя

До вишневого сада.

Там кукушка кукует,

Мое сердце волнует.

Ты скажи-ка мне, расскажи-ка мне,

Где мой милый ночует.

Если он при дороге,

Помоги ему, Боже.

Если с любушкой на постелюшке,

Накажи его, Боже.

Чем же я не такая?

Чем чужая другая?

Я — хорошая, я — пригожая,

Только доля такая.

Если б раньше я знала,

Что так замужем плохо,

Расплела бы я русу косыньку

Да сидела б я дома.

Напилася я пьяна,

Не дойду я до дому.

Довела меня тропка дальняя

До вишневого сада.

«За окном в тени мелькает…»

За окном в тени мелькает

Русая головка.

Ты не спишь, моё мученье,

Ты не спишь, плутовка!

Выходи ко мне навстречу!

С жаждой поцелуя,

К сердцу сердце молодое

Пламенно прижму я.

Ты не бойся, если звёзды

Слишком ярко светят:

Я плащом тебя одену

Так, что не заметят…

Если сторож нас окликнет, —

Назовись солдатом,

Если спросят, с кем была ты, —

Отвечай, что с братом!

Под надзором богомолки

Ведь тюрьма наскучит…

А неволя поневоле

Хитрости научит!

«На речке, на речке…»

На речке, на речке, на том бережочке,

Ой, мыла Марусенька белое платье.

Мыла Марусенька белое платье,

Она мылась, белилась, ой, говорила,

Ой, мыла, белила, с собой говорила.

Ой, приплыли к Марусеньке белые гуси,

Приплыли к Марусеньке белые гуси:

«Ой вы, гуси, гуси — лазоревы очи,

Сколько хотите, то пейте, воды не мутите.

Сколько хотите, плывите, воды не мутите».

Ой, папаша с мамашей мне говорили:

«Ой, Марусенька, Маруся — несчастное имя,

Ой, Марусенька, Маруся — несчастное имя,

Ой, кого ж ты любила, навек позабыла

На речке, на речке, на том бережке».

«Виновата ли я, виновата ли я…»

Виновата ли я, виновата ли я,

Виновата ли я, что люблю,

Виновата ли я, что мой голос дрожал,

Когда пела я песню ему?

Виновата во всем, виновата кругом,

Еще хочешь себя оправдать,

Так зачем же, зачем в эту лунную ночь,

Позволяла себя целовать?

Ах, зачем же ты спишь в эту лунную ночь,

Ночью спать непростительный грех,

Ночью звезды горят, ночью ласки дарят,

Ночью все о любви говорят.

Уходи от меня, ненавижу тебя,

Откровенно тебе говорю,

За измену твою, за неправду твою

Я уж больше тебя не люблю.

«Мы на лодочке катались…»

Мы на лодочке катались