Сергей Рокотов - Мне тебя заказали

• Название: Мне тебя заказали
• Автор: Сергей Рокотов
• Жанр: Детектив

---

Глава 2

Чудовищно болела голова, а во рту словно табун ночевал... На душе было пусто, мерзко и гнусно...

Не поднимаясь с постели, Михаил Лычкин потянулся дрожащей рукой к сигаретной пачке, лежавшей на стоящем около дивана стуле, сунул в пачку пальцы, но обнаружил, что там нет ни одной сигареты. Он выматерился вслух и с трудом поднялся. Прошлепал босыми ногами по грязному полу на кухню и открыл холодильник. Его взору предстала жалкая картина - пустые полки, в самом низу холодильника полбуханки черствого хлеба, а на средней полке огромный заплесневелый соленый огурец. В досаде он сильно хлопнул дверцей и обратил свой туманный взор на стол. В огромной пивной кружке оставалось граммов сто пятьдесят вчерашнего пива, а в пепельнице торчал бычок довольно приличного размера. Михаил выпил остатки пива и закурил бычок "Пегаса", наполнив маленькую кухоньку смрадным дымом.

Попытался напрячь память и припомнить вчерашний день, попойку у приятеля... Вспомнил и в ужасе сморщился... Боже мой, кажется, он стал приставать к Славкиной жене Лиде. Да, точно, он схватил ее сзади за тугую талию и прижал к себе. Она даже не сопротивлялась, недвусмысленно улыбалась и тянулась к его рту пухлыми накрашенными губами... И он потащил ее на диван... А в это время вошел Славик... Какой кошмар, о чем они в тот момент думали?

"А-ыыы", - произнес нечто невнятное Славик, делая какие-то странные движения, а затем залепил Лидке оглушительную пощечину. Михаила же схватил за шиворот и вытолкал на лестницу, обложив всеми известными ругательствами. Михаил еще долго стоял за захлопнутой дверью и слышал не прекращавшуюся брань Славика и всхлипывания Лидки. "Что я могла сделать? Он меня схватил и потащил..." У Славика же что-то словно заклинило, и он раз пятьдесят повторил одно и то же бранное слово на букву "б", кстати, совершенно точно выражая суть своей супруги. Не желая дальше слушать все это, Михаил поплелся вниз. Было очень поздно, на такси денег не было, и он прошел пешком три остановки, умудрившись при этом на остатние деньги купить две бутылки пива, благо уже появились коммерческие ларьки. Дома на замызганной, заплеванной кухне он лакал пиво, курил и бранился. Пытался дозвониться до каких-то телок, но все неудачно... И наконец, совершенно осовевший, завалился спать...

...Какая скука, какая лютая тоска... И денег в кармане нет... А без денег тоска совершенно непроходимая...

Но откуда же их взять, вот в чем вопрос? Неужели опять тащиться на поклон к матери? Неохота, но делать что-то надо.... И зачем он отказался от работы, которую она ему нашла? Хоть что-то было бы в кармане... Но зарплата нищенская. И при этом с девяти до шести торчать в конторе, считать чужие деньги... А люди уже стали заниматься серьезными делами, открывать собственные фирмы, малые предприятия, делать деньги буквально из ничего... А он-то чем хуже этих недоумков? Он, закончивший Плехановский институт, выросший в торговой семье, да еще в какой... До окончания института он проедал остатки отцовских денег и плюс к тому был на содержании у матери. А теперь... От работы, которую она ему нашла, он отказался, тем самым как бы отказался от ее материальной поддержки. А выясняется, что прожить без этой поддержки он не в состоянии... А деньги тают стремительно. Хорошо еще, что мать платит за эту, с позволения сказать, квартиру в спальном районе. Да, впрочем, ради чего платит? Ради себя самой же. Чтобы он не мешал ее романтической любви...

В этом девяносто первом году в Москве появились коммерческие ларьки и отделы в магазинах, в которых продавались хорошие заграничные вещи, продукты, напитки, их так хотелось купить... Соблазнов стало много... Можно уже и за границу съездить, было бы только на что...

Нет, все-таки придется ехать к матери, она подкинет деньжат, никуда не денется. Который час? Боже мой, уже половина одиннадцатого, мать давно на работе... На работу, что ли, к ней съездить? Далековато... Сил нет. Можно было бы побомбить на машине, но похмелье тягостное, и штрафануть могут, а платить-то нечем... В начале этого года он дал на раскрутку своему школьному приятелю Игорю Глотову взаймы довольно приличную сумму, тот обещал отдать с процентами, но каждый день кормил обещаниями, и Михаил стал сомневаться, что он отдаст долг вообще... И зачем он ему дал? Только позже он узнал, что Игорь - завсегдатай казино и вообще большой любитель просаживать в злачных местах деньги, особенно чужие. А, ладно, не дал бы Игорю, давно бы пропил. А тут хоть какая-то надежда есть... Вдруг и впрямь раскрутится, чем черт не шутит...

Михаил побрел в ванную, где долго умывался, брился, приводил себя в человеческий вид... "Красивый я парень, - подумал он, глядя в зеркало. Волосы каштановые, глаза голубые, и ростом удался... А живу, как скотина... Пора с этим кончать, не дело это... Сын я своего отца или нет, едрена мать?" Он надел пиджак, сунул туда руку и к своей великой радости обнаружил там сто рублей. Находка его обрадовала до невозможности, он понял, что к матери ехать не обязательно... Михаил надел дубленку и вышел на улицу. В ларьке он купил баночного шведского пива "Туборг" и стал с наслаждением пить холодный напиток, несмотря на промозглую ветреную погоду, прямо на улице. Полегчало. Михаил прошелся по улице, подошел к газетному киоску и купил рекламную газету. Он время от времени покупал газеты и читал объявления о приеме на работу... Хотя не верил, что хорошую работу можно найти по объявлению. Нет, такие дела делаются только через знакомых, через друзей. Но все друзья и знакомые оказались такими сволочами... Да, когда все переменилось у него, мигом переменились и они... Никто ничем не хотел помочь...

...Миша Лычкин с детства привык к холе, неге и роскоши... У них была четырехкомнатная квартира на Ленинградском проспекте неподалеку от метро "Аэропорт". Покойный отец Гавриил Михайлович был директором гастронома. Миша был у него поздним ребенком, когда он родился, отцу было уже за сорок. Матери на пятнадцать лет меньше. Отец был вальяжен, дороден, остроумен, любил пожить на широкую ногу, любил застолья, пикники, сам прекрасно готовил... Правда, в те застойные годы афишировать свою зажиточность было чревато. Но гобсековский образ жизни не устраивал отца... "Волга", а затем в придачу к ней и "девятка", дача в Малаховке, роскошная четырехкомнатная квартира - все это имело место... Разумеется, прекрасная еда, ежегодные поездки на курорты к Черному морю и в Прибалтику в лучшие пансионаты и санатории, дорогая импортная одежда... Вообще, отсутствие всяких проблем, когда проблемой было абсолютно все, от колбасы и детективного романа в красивом переплете до автомобиля и дачи... Он как раз был таким человеком, у которого все схвачено, за все заплачено... А в Мишеньке своем он души не чаял, баловал его как только мог. Лучшие игрушки, книги, театры, елки, занятия любым спортом - все было к его услугам. О том, что такое давка в городском транспорте, ясли, детские сады, он и понятия не имел. В школу его отец отвозил на машине. Друзья завидовали Мише и буквально глядели ему в рот, он мог достать все - и книгу, и путевку, и билеты в театр, и дефицитный магнитофон, у него первого в классе появился плеер, затем видик. И избранных он приглашал домой поглядеть фильмы, когда стал постарше, можно было и побаловаться заграничным пивком, хорошей сигареткой...

Мать тоже не сидела дома, отец устроил ее главным бухгалтером на мебельную фабрику. Миша рос под присмотром постоянно меняющихся нянек и домработниц. Последняя была, когда ему уже стукнуло четырнадцать. Толстая веселая тридцатипятилетняя Надька и стала его первой женщиной, после чего она с позором была изгнана из дома Вероникой Ивановной, неожиданно вернувшейся домой и заставшей Мишеньку, как лягушонка барахтающегося на расплывшейся как амеба Надьке. Вероника Ивановна пожаловалась мужу, но Гавриил Михайлович, представив себе описанную женой картину, так расхохотался, что его чуть не хватил удар. У него из глаз текли слезы, он указывал пальцем на Мишку и сумел выдавить только из себя: "Молодец, парень... Так держать..." Да, как все было хорошо, он жил в настоящем земном раю. Но... Всему приходит закономерный конец, за все в жизни надо платить. Особенно за богатство в нищей стране...

В январе 1983 года, когда Михаил вернулся из школы, то обнаружил дома печальную картину... Все было перерыто вверх дном, а в гостиной сидела вся в слезах мать и пила коньяк.

- Что? - бросился к ней Миша. - Обокрали квартиру? Где отец?

Мать как-то странно улыбнулась и влила в свой рот полную рюмку коньяка. Мутным взглядом поглядела на сына.

- Да что такое?! - крикнул Михаил, хотя до него уже кое-что начало доходить.

- Вот такие дела, Мишель, - блаженно улыбалась мать. - Кажется, финита ла комедиа... Кончились благословенные брежневские времена... Теперь приходится отвечать... Впрочем, - вдруг крикнула она и стукнула кулаком по столу, - мы еще поборемся! Ничегошеньки они у нас не нашли... Видишь, все перевернули, а ничегошеньки не нашли... Наш папочка не дурачок... Наш папочка, наш Гаврюшенька...