Г. Берсенев - Погибшая страна

• Название: Погибшая страна
• Автор: Г. Берсенев
• Издательство: Salamandra P.V.V.
• Жанр: Морские приключения
• Год: 2013

Рубеж XXI века. Советская экспедиция на «Фантазере», удивительном гибриде самолета и подводной лодки, погружается в глубины Индийского океана. Путешественники находят не только руины ушедшей тысячи лет назад под воду Гондваны, но и… мумии ее обитателей. Молодой физиолог Ибрагимов мечтает оживить мумифицированное тело прекрасной девушки-историка.

Роман, ставший предшественником «Тайны двух океанов» Г. Адамова, продолжает в серии «Polaris» ряд публикаций произведений, которые относятся к жанру «затерянных миров» — старому и вечно новому жанру фантастической и приключенческой литературы.

Содержание романа таково. Около 2.000 года советские (!!!) ученые опускаются на морское дно и исследуют там остатки погибшей некогда в пучине страны Гондван. Молодой физиолог Ибрагимов находит там мумию женщины-историка Гонды, умершей 25 тысяч лет назад. Ибрагимов оживляет Гонду и… разумеется, влюбляется в нее. В Абхазии советская власть создает заповедник с целью дать возможность Гонде в первое время очутиться в условиях, к которым она привыкла в древности. В этом заповеднике Ибрагимов и Гонда поселяются в условиях, похожих «на райское бытие Адама и Евы» (слова Ибрагимова). Ибрагимов испытывает страстное вожделение к «молодой девушке» (автор уже забыл, что ей 36 лет). Кончается вся эта идиллия, как и следовало ожидать, взаимной любовью. Затем Ибрагимов просит Гонду рассказать ему о дрвней Гондване и восклицает: «Может быть мы скоро убежим туда из этого плена!..»

Из какого это «плена» мечтает удрать советский ученый (в 2.000-ном году!!!).

Автор задался целью сообщить читателю сведения по всем наукам сразу: геологии, палеонтологии, физике, археологии, биологии, физиологии, океанографии и т. д. т.д… Что из этого вышло не трудно понять. Изложение носит крайне сумбурный характер.

Спрашивается: почему вышло так, что «Молодая гвардия» потратила более семидесяти пяти тысяч листов остро-дефицитной бумаги на издание этой вредной чепухи? Причина этому та, которую нам уже неоднократно приходилось констатировать: пренебрежительное отношение писателей, критиков и издателей к научной фантастике, полная загнанность у нас этого жанра, которым занимаются случайные люди.

---

Перед ним внизу небрежно раскрытым веером расстилался скалистый конус. Высокий гребень зиял круглым темным провалом, левая стенка кратера рухнула, и воды свободно вливали свои струи в точеный резервуар.

— Форма горы вулканическая. Такую воронку пробило в древности в одном из штатов Южной Америки. Вокруг обнаружили массу метеоритных осколков. Видимо, то же случилось когда-то и здесь. Кольцеобразный кратер, как горы луны.

Над ними многоцветными красками блистали, как светила в небе, животные. Искорки, звезды, кометы сияли вверху. Их огоньки перемещались, плыли, раскачивались.

Ученые так увлеклись необычной картиной, что позабыли об окружающей обстановке.

Между тем они подошли к самому откосу. Гранитный барьер оскалил бездонные трещины. В этом месте граничили два придонных течения — западное и восточное. Вода в изломах бездны кипела. Ни одного из животных нельзя было встретить здесь. Все поглощал водопад, увлекая в пропасть то, что удавалось захватить.

Метрах в пятнадцати от стремнины кончался пласт тягучего ила. Слой его был так липок, что путешественники едва отрывали ноги от почвы. Когда они ступили на застывшую лаву гранита, оба не удержались. Бурный поток внезапно метнувшимся крылом отбросил их в сторону. Водолазы ринулись в водопад. Никакие усилия не давали им возможности выровняться. Руки скользили, цепляясь за выступы. Шипящий каскад увлекал путешественников в стремнину. То взметывая кверху, то сбрасывая вниз, поток увлекал исследователей, как камни.

Вдруг тела их нелепо метнулись за мшистый утес, где стремительность вод понизилась. Путешественники почувствовали под ногами почву. Они попали в жуткий акварий уродливых существ. Сотни присосков и лент тянулись навстречу жертвам. Красные лохмотья бесформенных тел с четко выделяющимися кривыми пастями и гипнотизирующими, сверкающими глазами наползали на водолазов.

Будто ветер трепал кровавое полымя — так не похожи были на животных эти студенистые клубки.

Липкая масса обволакивала Ибрагимова. Слой становился все гуще и гуще, сковывал движения, преграждал путь. Ученый заметил, что этой слизью управляют отдельные центры-головы. Ему удалось одну из них оторвать. К его ногам рухнула дряблая безжизненная пелена.

Однако дальше идти не хватало сил. Лентообразные существа пеленали его. Уже почти недвижимый, схватил Ибрагимов нож и высоко взмахнул им над пастью. Рука замерла, испытывая боль напряженных мускулов. Нож запутался в темных сетях кораллов.

Вдруг ощутился сильный толчок в спину, и водолаза, схватив за шиворот, метнуло в сторону. Он видел, как утолщались укорачиваемые щупальца и набухали кровью бородавки.

Путешественник оглянулся. Шагах в десяти от него каменным изваянием крепко стоял геолог. Его электрический револьвер извергал поток смертоносных молний.

— Нечего было вам опасаться, — смеялся геолог, подходя к Ибрагимову, — наш панцирь непреодолим даже для пучинных давлений. Единственная неприятность — лишиться микрофона.

Уничтожив хищников, ученые двинулись к танкам. Обратный путь оказался длиннее, так как надо было стороной обходить стремнину. Час был поздний. Исследователи впервые за все путешествие решили выбраться на поверхность. Уменьшив удельный вес, они взметнулись с глубин.

Через полчаса водолазы всплыли. Океан бушевал. Небо клубилось тучами. Слух уловил сразу вой ветра и штормовой гул. Как непохоже было это на обстановку, к которой привыкли они в пучине! Всплески волн горели фосфором. Кругом было бурно, темно, уныло. Ни малейшего признака жизни. Ни клочка неба, сияющего изумрудами.

— Назад! Назад!.. — таково было инстинктивное ощущение обоих исследователей. Они, не колеблясь, поспешили вернуться в подводный мир.

Вскоре они подплывали к танкам. По-прежнему пучину рассекал луч икс-прожектора, указывая путь ученым. Два домика уютно возвышались среди равнины, теперь уже не вылизанной, как асфальт, а покрывшейся дикой порослью кустообразных животных.

Подойдя к хоботу танка, Иванов повернул выключатель. Тотчас же выдался похожий на слепок человеческой фигуры цилиндр. Непроницаемая пластинка скользнула вдоль корпуса лодки и преградила воде доступ в подводку.

Они поместились в цилиндр, своими телами вытеснили часть воды и закупорили отверстие. Снова нажим на штепсель. В особые трубы слилась вода, сжатый воздух выбросил ее наружу. Тогда они открыли заднюю дверь-пластинку и очутились в подводке.

Наступившая ночь была исключительно оживленной. Вряд ли кто из присутствовавших спал больше двух-трех часов.

Еще задолго до утреннего гонга покончили с завтраком. Экспедиция выступила на разведки.

Ибрагимов едва упросил командира не посылать его на судно.

Опять целый день возились над гранитной плитой. Труд был тяжелый, упорный, зато результаты превзошли смелые ожидания.

На очищенной грани на протяжении четверти плиты наметились странные высеченные иероглифы. Взглянуть на это открытие сошлась вся экспедиция. Неутомимый археолог фотографировал необычайную находку. Всем было ясно, что загадочная плита была искусственной.

Правда, обнаруженные начертания не были сходны с известными до сих пор человечеству письменами. Они, несомненно, представляли собою древнейшую письменность. Среди витиеватых знаков четко выделялось изображение ископаемого, вымершего тысячи лет назад. Животное было чем-то средним между слоном и тапиром. Сходный скелет хранился в виде редчайшей окаменелости в Британском музее.

Погруженные в торжественное созерцание находки, путешественники застыли перед скалой. Очищенные от наносных пород, плоскости ее походили на выветрившиеся, растрескавшиеся от времени прямоугольники с несколько округлыми гранями. Многочисленные колонии ракушек и других известковых врезались в мелкие впадины. Если бы не колоссальный объем плиты, несомненно, она давным-давно утратила бы свои формы.

— Интересно добраться до ее основания! — прервал молчание археолог: — Если только нижняя грань плиты параллельна верхней, тогда отпадут все сомнения в ее происхождении.

С удесятеренными усердием они принялись за очистку дна, освобождая глыбу от занесшего ее ила. Работать приходилось больше вручную; каждый неверный взмах мог опрокинуть все расчеты. Когда-то один из боков плиты нависал над обрывом, и уж много позднее полость между скалой и днищем заполнялась илом. Без труда подмечались два слоя совершенно различных образований.

— Итак, все решено!.. — заключил наконец археолог, отмахиваясь от дальнейших вопросов, сыпавшихся со всех сторон.

— Скажите, какая культура могла создать такие грандиозные сооружения? Где в качестве построечного материала могли применяться подобные тяжести? Камень Каабы но сравнению с нашей находкой — ничто! — восхищался один из путешественников.

Геолог настоял на немедленном выделении части отряда для тщательнейшего обследования окрестностей.

Четверо тотчас же отправились на разведки. Среди них находился и Ибрагимов. Они решили спуститься в пропасть, зиявшую вблизи темной расщелины. Крутой спуск был им нипочем. Все давно уже чувствовали себя в океанской пучине не хуже рыб; каждый из путешественников прекрасно освоился с водолазным костюмом, научившись применяться и к мощности давления, и к температуре среды.

Исследователи медленно продвигались по океанским долинам, погружаясь все глубже в пучину. Узкие горные переходы кишели гигантскими красноватыми и фиолетовыми морскими звездами. Огромные лилии жадно разе-вывали свои цветистые пурпурно-желтые пасти, поглощая жирных слизней. Десятиногие крабы, щетинистоколкие ежи попадались то тут, то там, притаившиеся в неровностях дна.

Невероятного размера морские тараканы и пауки, уродливо изгибаясь, боролись с полипами. Среди многочисленных хищных животных, питающихся опустившимися из поверхностных водных слоев водорослями и пожирающих друг друга, цветистым сиянием, видимым даже в лучах прожектора, горела бризинга — красивейшая из всех глубоководных офиур. Временами путь преграждали целые полчища осьминогов, громивших колонии червей и морских уточек. Только раки-отшельники спокойно отсиживались в громадных раковинах съеденных ими слизняков. Но особенно неприятными были встречи с колючими литодами, короткохвостыми и многоиглыми. Их необычайно длинные шипы, обильно усеивавшие полуметровые спинные щитки, впивались в панцири путешественников, грозя изодрать прорезиненные сапоги.

Гидроманометр показывал глубину в четыре тысячи метров. Несколько сот атмосфер давления, вечная тьма, температура, никогда не превышающая двух градусов тепла, — все это не убило жизни в глубинах!

Еще ни разу никто из участников экспедиции не опускался так глубоко в океанические низменности. Отлогий спуск время от времени обрывался отвесными безднами. Инфра-красные лучи прожекторов все чаще и чаще обнаруживали полузатянутые илом руины. Сходные с первой плитой скалистые выпуклости встречались на протяжении каждой сотни метров.