Елена Клещенко - Эликсир от бессмертия

• Название: Эликсир от бессмертия
• Автор: Елена Клещенко
• Жанр: Научная Фантастика

Как должны действовать спецслужбы, если в Москве распространяется вирус, продлевающий человеческую жизнь? Что нужно знать, чтобы выгодно продать свою хромосому? Прилично ли заниматься реальным сексом после виртуального? Когда исчезнут те, кто умеет управлять машинами, сразу ли наступит конец всему? — Научная фантастика. Добрые и светлые рассказы о жутком завтра.

---

— Из белого, белей некуда. Только, как бы это тебе...

Соло помолчал и вдруг спросил:

— Ты никогда не задумывался, на что живут распространители запрещенных книг?

Юджин открыл рот, сказать, что еще вчера утром он вообще не задумывался о распространителях запрещенных книг, а уж о том, что они пишут в налоговой декларации, подавно... и тут до него дошло.

— Намекаешь, что это... что... — Ведь и в самом деле, остроухая со товарищи не взяли с него ни копейки! Он почему-то подумал, что это бескорыстие.

— Я не намекаю, я тебе прямо говорю: часть книг попадает в белый список за взятки. Небольшая часть, процентов этак пять, по моим подсчетам. Тебе просто не повезло. Некоторые писатели платят непосредственно чиновникам в министерстве, другие — экспертам, которые на этих чиновников работают, третьи — мелкой сошке вроде тех, с кем ты общался. Первое и второе существенно дороже, потому что в этих случаях книгу действительно вносят в БС, и пойманных читателей отрубают за нее тоже по-настоящему. В третьем варианте ее только выдают за белую, зато и тебе, если поймают, ничего не будет. Но первые два варианта лучше. Для писателя, я имею в виду.

— А смысл?

— А как ты думаешь? Ты бы стал читать какого-то Богдановского, если бы нашел его не в белой базе? Вот то-то. Свою следующую книгу он понесет в любое издательство, и его там примут с распростертыми. Или, если его волнует только слава, выложит за бесплатно. Доказать подлог невозможно, если ты не стоял у Паши за плечом в момент перевода денег. Искусствоведение — дело тонкое, рецензия эксперта, подтверждающая высокое качество этого самого «Ваятеля» и необходимость запрета, наверняка существует. Такие дела.

Соло прислушался к тишине, воцарившейся на кухне, и потряс Юджина за плечо.

— Эй, ну ладно. Я пошутил. Только что все это сам придумал, слышишь? Извини.

— Соло, — сказал Юджин. — Дай мне что-нибудь почитать. На твой выбор.

Хулиганка

Посвящается Сьюзен Гринфилд, автору книги «Tomorrow’s People»

— Ты... Но ты...

Даже в сумраке видно, как побледнел. Прыгающие губы, круглые глаза — сам на себя не похож. Пальцы вцепились в край цветастой простыни.

— Да! Что ты так перепугался?! Ты же сам этого хотел! Попробуй только сказать, что нет!..

Трудно ли комнату превратить в тюрьму? Комнату, улицу, коридор, лекционный зал? Легко. Я теперь сама себе тюрьма. Подходишь к любому компу, кладешь палец на тач-энтер — и мерзкие багровые вспышки в глазах. «Личный вход закрыт до вынесения приговора».

Я имею право свободно перемещаться по территории компании «Арником» и квартала, где живут сотрудники. Со мной здороваются, называют по имени, сочувствуют — и убегают, как только им кажется, что я могу заговорить об этом... о том самом. И правильно: беседовать с обвиняемой обо всяких гадостях — дело судебного психолога, долговязой Ольги Леонидовны.

Майкл — тот просто отвернулся. Посмеяться бы, а я чуть не заплакала. Обиделся? Или думает, что я его сдала? Не дождется. Я все сделала сама.

— Я все сделала сама.

Ольга Леонидовна качает головой.

— Позвольте вам не поверить, Вероника. Я не подвергаю сомнению вашу квалификацию, но осуществить взлом такого уровня... Потом — это уж, извините, по моей части, — женщины крайне редко развлекаются подобным образом, это мужская забава. Скорее даже мальчишеская.

— А я ненормальная женщина.

— Вика, ваша агрессия — напускная. Должна сказать, что вы напрасно покрываете того, кто дал вам информацию. Во-первых, следствие его все равно выявит, во-вторых, ему ничего серьезного не грозит. Его проступок — в сущности, мелочь.

Поняла. Его проступок — мелочь по сравнению с моим. Но я его не сдам.

— Хорошо, давайте сменим тему. Не говорите вслух. Могу я задать вам еще несколько вопросов? Скажем, относительно более ранних эпизодов вирт-общения в вашей жизни?

А что изменится, если я скажу «нет»? Но вы же серьезная женщина на казенном окладе — охота вам в десятый раз выспрашивать про Люка Скайуокера! Покажите мне девчонку, которая никогда не грузилась киногероем либо музыкантом! Романтические сказки, боевики, мелодрамы, все темпераменты и типажи, ляльке попроще — ровесники в тряпках от Дольче и Габбана, барышне с запросами — потрепанные жизнью мудрецы... Ну, был у меня Скайуокер. Почти год был. Мне уже семнадцать исполнилось, но мы с ним ничего нецензурного не делали. Только болтали и целовались. А во время экзаменов, когда вирты нам отключали, переписывались. Ну и что — это преступление? Скайуокера каждый день грузят миллионы соплячек!

— Вспомните, пожалуйста, как это было. Вы уже тогда выбирали реальное окружение?

А, вот вы к чему подводите. Что ж мне было выбирать — допотопную бутафорию «Звездных войн»? Ну да, некоторые малолетки любят облачаться в белый скафандр и достраивать сюжетные линии. А по-моему, полнейшей дурой надо быть, чтобы скакать с бластером наперевес по пластиковым джунглям и портить сказку тупыми репликами. Мы встречались у меня. Он учил меня поражать цель с закрытыми глазами. Была у него в тогдашней майкрософтовской версии эта опция, не знаю, как сейчас. Мне даже казалось, что я вот-вот научусь. Кто смеется, тот дурак. — А я его учила работать с экраном и тачем. Все эти сценаристы и декораторы столько пыжились изобразить будущее, а элементарных вещей не придумали! Про шлем-сетку я ему не рассказывала. Язык не поворачивался.

— То есть вы испытывали чувство дискомфорта, неловкости, когда занимались вирт-общением?

— Да нет! — от обиды я заорала вслух. — Почему сразу неловкости?! Просто, ну... это исказило бы... впечатление...

Ольга Леонидовна со значением покивала. Щеки у меня горели. Нарочно она, что ли?! Вправду не понимает или притворяется? Если говорить вирту, что он результат тонкого воздействия электродов на зрительные, слуховые и прочие участки коры твоего мозга, — на кой тогда вообще этим заниматься? Грузить компьютерную копию героя, настраивать ее под себя и потом разъяснять ему, что он не герой никакой, а вирт, кукла... Не знаю. Я, конечно, не судебный психолог, но вот это, по-моему, и есть извращение.

— Вы не отключайтесь, Вика. Мне очень интересно, что вы думаете. Если я правильно поняла, вы уже в юности стремились выстроить виртуальную среду в соответствии с логикой реальности. Давайте посмотрим, к чему это привело. Вы заботились о том, чтобы персонажи ваших игр ощущали себя частью реальности. Вы создавали для них эту реальность. Я посмотрела в вашей медицинской карте некоторые выборочно сохраненные сценарии, они необычны и очень изобретательны. В прежние времена вы могли бы стать каким-нибудь сочинителем или версификатором. Писателем — кажется, так это называлось.

А не пошла бы ты, тетка!.. Нет, не включу адаптер, и не проси. По крайней мере, пока не перестану думать в таких выражениях. Какое они право имели, гады?!.. Ах да, я же правонарушительница. Злостная хулиганка.

— Знаете, Вика, ведь ничего бы не случилось, если бы вы хоть малую толику той заботы, с которой опекали ваших виртов, перенесли на живого человека. Вашего коллегу, вашего наставника. Неужели вы не думали, какую травму наносите?.. Ах вот как. Ну, я вижу, вы еще не готовы к диалогу. Если вы не против, продолжим позже.

Я все-таки включила адаптер. И судебного психолога, значит, можно пронять, если правильно подбирать в уме слова.

А насчет моей квалификации вы заблуждаетесь. Если вы прочли у меня в запароленной зоне хоть что-то, кроме мантры «я-все-сделала-сама», то я английская королева. Ждите теперь, пока ваше следствие выявит Майкла!

Наша с Майклом совместимость еще в школе не бывала ниже семидесяти. А когда мы оба попали в «Арником», стала еще выше. Никакой мистики — если двое работают в одной и той же компании, все тест-программы добавляют им очки. Считается, что сексуальные связи укрепляют сотрудничество, и наоборот.

Майкл никогда не скрывал, что грузится мной. В реале ни с кем не встречался, хотя это и мешало карьере: ограничивать сексуальную жизнь виртом — инфантилизм и скрытая неуверенность, о руководящей должности мечтать не приходится. Он меня уговаривал и так, и эдак, на последний день рождения сам принес компакт со своей собственноручно записанной версией, говорил, что там уйма опций, все мои мыслимые и немыслимые желания. Я не проверяла. Какие опции не включи, все равно: Майкл — это Майкл. Мало ли с кем у меня семьдесят процентов!

Месяц назад он заявился ко мне в видеочат с бутылкой водки. Попросил привата и, хохоча как больной, еле выговорил: «Знаешь, кто еще тобой грузится?! Садись, Вичка, а то упадешь!»

Это полный бред — но я сразу подумала, что Майкл сейчас назовет его имя.