Александр Вигилев - История отечественной почты. Часть 1.

• Название: История отечественной почты. Часть 1.
• Автор: Александр Вигилев
• Издательство: Связь
• Жанр: История
• Год: 1977

Александр Николаевич Вигилев. История отечественной почты. Часть 1. М., «Связь». 1977.

Книга посвящена истории развития средств связи в России с древнейших времен. Охватывает период от первого летописного упоминания о посылке вести на Руси в 885 г. до середины XVII в Автор подробно останавливается на процессе зарождения регулярной почтовой гоньбы и на деятельности А. Л. Ордин-Нащокина, создателя «правильных почт». Основное внимание уделяется организации внутригосударственных почтовых линии.

Книга предназначена для лиц, изучающих русскую историю. Она может быть также полезной широкому кругу филателистов, интересующихся историей почтового дела в России.

---

Поляки, несмотря на дары, прочитывали каждое письмо резидента, из-за чего корреспонденция В. М. Тяпкина запаздывала. Выяснилось это очень просто. После смерти царя Алексея Михайловича стольник со всей своей свитой явился в королевский замок в черном «жалобном» платье. Король Ян Собеский стал упрекать резидента в том, что якобы он писал «ссорные и затейные письма к покойному царю». «Затейное письмо» — послание, написанное тайнописью. Узнать об этом можно было, только распечатав отправление.

Вся переписка Москвы с В. М. Тяпкиным осуществлялась только через почту. Не было никакого служебного канала связи. Резидент не имел права пользоваться гонцами или другими посыльными. Грамоты своего начальства и письма личного характера он получал на варшавском почтамте, как частное лицо. По почте же в июле 1674 г. ему переслали поздравительную грамоту царя Алексея Михайловича. Тяпкин должен был передать ее на торжественной аудиенции в руки королю Яну Собескому, незадолго до этого вступившему на польский престол.

Переписка Тяпкина с Москвой, не сам текст, а только факты задержки писем, была использована Виниусом для того, чтобы доказать, что почта по территории Польши передвигается очень медленно. Спустя несколько лет по приказу Петра I еще раз сличили даты написания отчетов резидента и время прибытия их в Москву. Результатом исследования явилось распоряжение об улучшении работы виленской почты.

Писали смоленскому воеводе П. С. Салтыкову в 1701 г.: «Выбрать тебе в Смоленску трех человек добрых из служилых людей или ис подьячих, ково б с такое дело стало». Этих людей следовало послать — одного в Кенигсберг, второго в Вильно, а третьего на прусский рубеж, где «брандебурские почтмайстеры переменяются и почты отдают полским». Подьячим надо было приказать, чтобы они следили за приемом и отправлением корреспонденции, чтобы письма нигде не задерживались и не терялись. Служба за рубежом этих людей длилась до мая 1702 г. [14]. Нет никаких известий о работе трех подьячих, не сохранились даже их имена, но до весны 1702 г. не выпускалось больше никаких указов по поводу плохой работы виленской почтовой линии.

Киевские почтари

Начиная с марта 1667 г. скорую гоньбу от Москвы до Путивля в официальных документах стали называть почтой. Но это никоим образом не отразилось на ее структуре. По-прежнему царские грамоты и воеводские отписки доставляли трубники, стрельцы, пушкари и иных званий люди.

В том же году скорая гоньба к украинской границе передается в ведение Малороссийского приказа, главой которого с 15 июня стал боярин А. Л. Ордин-Нащокин. Он внимательно изучил работу линии скорой гоньбы и пришел к убеждению, что основной причиной медленной доставки корреспонденции является нерегулярный характер почты. Бессистемные посылки сильно изматывали лошадей, которых было недостаточно на путивльской дороге, и никакой скорости от них ждать не приходилось. По рекомендации Ордин-Нащокина с августа 1667 г. посыльные с «неважными» делами из Москвы в Путивль стали отправляться раз в неделю по вторникам. Курьерской службой можно было пользоваться только для неотложных сообщений военного характера [15].

Кроме того, по предложению А. Л. Ордин-Нащокина, было увеличено число почтовых станов. 3 июля 1668 г. новым указом о скорой гоньбе в Путивль учреждалась подстава на реке Суходрев в селе Недельном. Регулярная доставка корреспонденции позволила почти вдвое уменьшить число почтарей на линии. Теперь на каждом стане находилось по два пристава (в те годы и так именовали работников почты); из Конюшенного приказа им дали по четыре лошади [16].

До нас не дошло никаких сведений о посылке частных писем. Но есть все основания полагать, что такие отправления были. По Новоторговому уставу 1667 г. предписывалось греческим, валашским и молдавским купцам торговать своими товарами в Путивле, а в Москву не ездить. Сообщение о приезде купцов, о ценах и прочие сведения торгового характера пересылались в столицу частными лицами [17].

В начале 1669 г. Малороссийский приказ передается боярину Артамону Сергеевичу Матвееву. Это был выдающийся государственный деятель, человек высокой культуры и большого ума, отличавшийся широкой для своего времени образованностью. А. С. Матвеев знал несколько иностранных языков, его библиотека была крупнейшей в Москве. Сейчас редчайшие книги из этого собрания являются украшением государственных библиотек нашей страны. Матвеев, в отличие от Ордин-Нащокина, считал, что устремления России должны быть направлены не к Балтийскому морю, а на юг через украинские степи к Черноморскому побережью. Поэтому понятно, почему А. С. Матвеев столько внимания уделял украинским делам, в том числе и киевской почте. Одним из первых мероприятий, задуманных и осуществленных новым начальником Малороссийского приказа, было упорядочение работы киевской почты.

После воссоединения Украины с Россией русские воеводы, поставленные в некоторые украинские города, отсылали свои отписки гонцами в Путивль и оттуда их доставляли в столицу. Вся же корреспонденция гетмана и старшины войска Запорожского доставлялась в Москву специальными посыльными. Казаки ездили по нескольку человек и брали на каждом стане по 10, 20 или 30 лошадей, что пагубно отражалось на работе почты [18].

В 1669 г. русское правительство решает ограничить число гонцов, посылаемых от Запорожья в Москву. 6 марта в Глухове состоялось избрание нового гетмана. Им стал Демьян Многогрешный. Тогда же, по обычаю, был заключен договор между Москвой и Запорожским казачьим войском, получивший название «Глуховских статей». Текст договора был составлен А. С. Матвеевым. Три пункта этого соглашения посвящены пересылке гонцов и организации почты.

Казаки жаловались, что московские гонцы бесчинствуют на тракте: незванные заезжают в любой двор, берут лошадей сколько вздумается и потом бросают их на дороге без присмотра. Поэтому восьмая статья договора запрещала царским посыльным каким бы то ни было образом ущемлять вольности Запорожского войска и приносить ему ущерб. «Чтоб… гонцы во дворех казацких не становились, и подвод у сотников и у атаманов и у товарищев войсковых насильством не брали, а чтобы впредь дворы им отводили и подводы давали старшина городовая, а сами б они по полям и по дворам подвод не брали; а у кого что возьмут в подводы, и то б отпускали назад» [19].

Девятая статья ограничивала количество запорожских гонцов. Когда в Глухове происходило рассмотрение договора, то гетман Многогрешный и старшина настаивали, чтобы им все свои письма посылать прямо в Москву, минуя Путивль, и число гонцов не ограничивать. Царский посол Г. Г. Ромодановский говорил, что у стрельцов и ямщиков лошадей мало, а разгоны большие, и оттого в нужных делах получается задержка. Поэтому войско Запорожское должно свою корреспонденцию отсылать в Путивль. В том же случае, когда гетман и старшина будут писать царю о своих обидах, они могут отправлять гонцов прямо в столицу. Но таких посылок должно быть 2–3 в год. С грамотами должен ехать один человек, а если будет послан кто-нибудь из старшины, то он может взять с собой трех сопровождающих. Запорожцы все-таки добились, чтобы, кроме этих предложений, был оговорен соглашением случай, когда три «особы знатные» повезут грамоту царю, то им «по три человека с собою имети людей» [20]. На том и порешили.

Самая интересная статья Глуховского договора — десятая. В ней гетману предлагалось устроить в украинских городах почту по московскому образцу. Для гоньбы следовало нанять местных жителей. Жалование почтарям должны были платить по уговору. В чем состоял уговор и какова была плата за гоньбу — неизвестно. В глуховском договоре только указывались источники финансирования устройства почты: «вполы (половину) платить из поборов Малороссийских городов, а другую половину великий государь укажет дать из Путивльских или из Севских доходов, чтоб в тех подводах учинить помощь». Гетман и старшина обещали «сыскивать охотников» [21].

Но русское правительство не стало дожидаться, пока в Запорожском войске найдутся охотники для почтовой гоньбы. Уже в ходе обсуждения статей договора стало очевидным, что «черкасские жители» не испытывают ни малейшего желания идти работать на почту. И поэтому в мае 1669 г. киевскому воеводе Г. А. Козловскому был отправлен указ об устройстве почтовых подстав по украинским городам. Воевода отвечал, что «в Малороссийских городах подвод против договорных статей не дают». Он предложил де киевскому войту и бургомистрам купить для почтовой гоньбы десять лошадей и нанять проводников. А войт сказал, что в Киеве «для почты охочих людей нет, а на покупку лошадей они дают десять рублей» [22].

30 июня Москва ответила: «И как к вам ся наша грамота придет, и вы б велели купить для скорые гоньбы из нашей великого государя казны десять лошадей, а деньги, которые у мещан взяты на подводы, велели им отдать с роспискою» [23]. В почтари царь приказал набрать стрельцов и солдат. Почтовые станы предполагалось учредить в Нежине и Батурине.