Сара Крейвен - Цена мести

• Название: Цена мести
• Автор: Сара Крейвен
• Жанр: Короткие любовные романы
• Год: 2013
• ISBN: 978-5-227-04714-4

Тарн знакомится с Казом Брэндоном с единственной целью: отомстить. Каз обручился с ее названой сестрой, а потом бросил ее. Бедная девушка оказалась в психиатрической лечебнице. Тарн не предполагает, что, флиртуя с Казом, она сама влюбится в него.

---

Тарн заказала билет на самолет, оставила Ховарду на автоответчике сообщение с предложением встретиться в каком-нибудь баре и достала из стола письма Эви.

Писем было много, каждое на нескольких страницах. История отношений Эви и Каза, от их первой встречи в классической ситуации босс — секретарь до последней.

Тарн прикусила губу. Она сама не знала, почему хранила эти письма. Возможно, как доказательство того, что сказки случаются и в жизни. Если да, насколько далека она была от истины?

Эви всегда любила все записывать. Она писала множество писем, с раннего детства вела дневник и сочиняла стихи обо всех своих детских увлечениях.

Тарн приготовила крепкий чай, села в кресло и начала читать.

«Я нашла фантастическую работу у фантастического человека, — писала Эви. — Его секретарша ушла в декретный отпуск, и я надеюсь все это время работать на ее месте. А потом — кто знает?»

Тарн обрадовалась, что Эви наконец нашла работу, которая ее устраивает. Сестре было нужно одно — босс привлекательной наружности.

В следующем письме не было ничего особенного, зато третье буквально дышало радостным возбуждением. Божественный босс попросил Эви поработать во время ланча и заказал бутерброды, которыми поделился с ней.

«А что еще ему оставалось делать? Есть их у нее на глазах?» — с иронией подумала Тарн.

«Он задал мне множество вопросов, хотел знать, что мне нравится, чего я хочу добиться в жизни, — продолжала Эви. — С ним очень легко разговаривать. И его глаза улыбаются».

Тарн вспомнила, как радовалась, читая все это в первый раз.

Любопытства ради она посмотрела все, что есть о Казе Брэндоне в Интернете, и вынуждена была признать, что он обладал всем, о чем писала Эви. Может быть, и кое-чем еще. «И как я могла не понять, кто он на самом деле? — спрашивала себя Тарн. — Циничный сердцеед, играющий чувствами наивной девочки».

На следующей неделе герой Эви уже не был мистером Брэндоном, а стал просто Казом.

«Каз повел меня после работы в замечательный бар, — сообщала Эви. — Это было похоже на сказку, со всеми этими знаменитостями и журналистами. И он меня им представил. Я сама не знала, во сне это или наяву».

Последующее приглашение на обед казалось закономерным. Эви детально описывала ресторан, блюда, которые им подавали, вина, которые они выбрали.

«Как ребенок в магазине игрушек», — вздохнула Тарн.

А игрушки продолжали появляться каждый день. Обеды вдвоем, приглашения в театр, в кино, на концерты.

Затем романтические выходные на природе.

«Конечно, я не смогу продолжать у него работать, — писала Эви. — Каз строго придерживается правила не смешивать служебное и личное. Так что меня переводят в другой департамент. А еще он готовится перевезти меня в отдельную квартиру».

Несколько недель писем не было, потом Эви написала опять: «Тарн, мы помолвлены. Он подарил мне кольцо с огромным бриллиантом. Правда, я не могу носить его на работе, потому что мы не должны афишировать наши отношения. Я не могу поверить, что Каз выбрал именно меня. Все его прежние подруги были богатыми и знаменитыми. Но он захотел разделить свою жизнь со мной».

«Ну, это понятно, — подумала тогда Тарн, игнорируя свои сомнения относительно столь бурного романа. — Эви очень хорошенькая, любой мужчина способен в нее влюбиться. А от ее простодушия человек, привыкший к капризным властным дамам, возможно, испытывает облегчение».

«У него замечательная квартира, — писала Эви. — Пентхаус, откуда виден весь Лондон, а кровать огромная. Я сказала ему, что он может потерять меня в ней. А он ответил, что как бы далеко от него я ни оказалась, он меня все равно найдет. Это великолепно!»

Следующие письма были полны свадебных планов. Какое у Эви будет платье, какие цветы, где они проведут медовый месяц. В свое время все это радовало Тарн, теперь раздирало ей душу.

«Быть с Казом — это словно видеть самые сладкие сны наяву. Как мне повезло!»

Только теперь Эви больше не везет. Она поняла, как быстро сладкие сны могут превратиться в ночной кошмар.

Тарн смотрела на кипу бумаг у себя на коленях и думала об Эви, тоненькой, стройной, с массой светлых волос и огромными голубыми глазами. Неожиданный, поздний ребенок, которого родители обожали. Ей прощали все шалости, старались исполнить все ее желания. И она ждала того же от мужчины, который говорил, что любит ее.

Как бездумно и жестоко!

У Тарн сжималось горло, ей хотелось плакать. Но этим Эви не поможешь. Надо быть сильной, надо дать разгореться искре злости, которая зародилась в ней.

И она произнесла вслух, ясно и четко:

— Ты сломал ее жизнь, мерзавец. Но даром это тебе не пройдет. Потому что я найду способ сделать с тобой то же самое.

Сегодня она сделала первый шаг к тому, чтобы сломать жизнь Каза Брэндона.

Глава 2

«Убежище» располагалось в большом красном кирпичном доме, стоявшем посреди огромного двора.

Когда Тарн приехала туда в первый раз, она, увидев людей на солнечных лужайках, решила, что это больше похоже на загородный отель, чем на больницу. Но потом разглядела, что почти все эти люди одеты в белые куртки и брюки — обычную форму медицинского персонала.

Когда же Тарн вошла внутрь, впечатление покоя и уюта исчезло. Она знала, что ей с большой неохотой разрешили навестить Эви. Но не ожидала, что ее проведут в маленькую комнату, отберут сумку, заверив, что, уходя, она получит ее обратно, и подвергнут чему-то вроде беглого обыска, а потом проводят наверх для беседы с директором клиники, профессором Вайнрайтом.

Протесты Тарн не произвели никакого впечатления на седого бородатого человека, сидевшего за большим письменным столом.

— Мы должны думать о покое и благополучии вверенных нашим заботам пациентов, мисс Гриффитс, а не о ваших чувствах, — сказал он сурово.

Тарн решила не сообщать профессору, что он неверно назвал ее имя, и холодно посмотрела ему в глаза:

— Надеюсь, вам не придет в голову, что я могу причинить вред моей сестре.

Он открыл лежавшую перед ним папку:

— Вы выросли в приемной семье, как я понимаю.

— Это имеет значение?

— Это одно из обстоятельств, которое должно быть учтено, — ответил профессор и немного помолчал. — Я думаю, вам объяснили условия посещения.

Тарн прикусила губу.

— Я не должна спрашивать у Эви, что с ней случилось и почему, — холодно ответила она. А про себя добавила: «И не нужно. Ее письма рассказали все, что мне надо знать. Но вам, доктор, об этом знать не надо».

— Правильно. — Профессор Вайнрайт посмотрел на нее поверх очков без оправы. — К сожалению, мы вынуждены были временно запретить матери мисс Гриффитс навещать ее. Она — очень возбудимая, эмоциональная женщина, и ее присутствие вредит пациентке.

— Кому-нибудь еще разрешено навещать мою сестру?

— Н-нет. — Он закрыл папку. — Список может быть изменен, когда она начнет поправляться. — Профессор нажал кнопку звонка. — Сестра Фарлоу проводит вас к ней.

В дверях Тарн остановилась:

— Я принесла сестре ее любимые шоколадные конфеты. Они остались в сумке, которую у меня отобрали. Но мне хотелось бы отдать их ей.

— Боюсь, приносить что-либо съедобное пока не разрешается. В дальнейшем вам надо справляться, можете ли вы принести сестре тот или иной подарок.

Тарн решила, что это место больше напоминает тюрьму, чем клинику, и что с Эви обращаются как с арестанткой, а не с пациенткой.

Неужели они не понимают, что с ней случилось? Что богач без совести и чести соблазнил ее, а потом бросил, когда Эви ему надоела. И что она попыталась лишить себя жизни от отчаяния.

У двери палаты медсестра бросила на Тарн предупреждающий взгляд:

— В первый раз вам разрешено пробыть здесь пятнадцать минут. Затем я приду за вами. — Она открыла дверь. — К вам пришли, дорогая. — И подтолкнула Тарн вперед.

Тарн ожидала увидеть подобие тюремной камеры с решетками на окнах. Вместо этого она оказалась в уютной комнате с современной мебелью, морскими пейзажами на стенах и светло-синими занавесками. Эви лежала в постели с закрытыми глазами, и Тарн, увидев ее, пришла в ужас.

Волосы слиплись, лицо осунулось, тело под голубым одеялом как будто съежилось.

«Хорошо, что они не пускают сюда тетю Хейзел, — подумала Тарн. — Она постоянно билась бы в истерике. Я сама вот-вот расплачусь».

У окна стояли два кресла. Тарн пододвинула одно к кровати и села.

Несколько минут царило молчание, потом Эви хрипло спросила:

— Каз? Каз, это ты? Ты пришел, наконец?

Тарн не сразу смогла заговорить — настолько переполняли ее злоба и жалость.

Потом она взяла руку сестры:

— Нет, родная. Это я.

Веки Эви медленно поднялись. Ее глаза казались странно бледными, словно обесцвеченными нескончаемыми потоками слез.