Ник Перумов - Алмазный Меч, Деревянный Меч. Том 1

• Название: Алмазный Меч, Деревянный Меч. Том 1
• Автор: Ник Перумов
• Жанр: Эпическая фантастика

Уже несколько столетий Империя, основанная людьми, победившими гномов, эльфов, орков, и Дану, держится на крови и страхе. Опоры трона - семь Магических Орденов - имеют неограниченную власть над душами и судьбами обитателей страны и самого Императора. Но близок день мести, день начала великой битвы, ибо пробудился уже в глубине Друнгского Леса священный меч Иммельсторн и все ярче светится Алмазный «брат» его Драгнир, освещая тайные пещеры Подгорного Племени.

---

Император вновь потряс головой. От чёрного камня на пальце шло лёгкое тепло – магическое оружие чувствовало творимую вокруг волшбу.

Тем временем появилась пара младших послушников Оранжевого Ордена, пригнавших небольшую тележку; Гахлан приказал грузить останки оборотня. Маги ещё возились вокруг места покушения, творили какие-то пассы, вокруг вспыхивали разноцветные огни, то и дело начинало тянуть дымом. Толстый Фалдар тщательно соскабливал с камня свернувшуюся кровь оборотня; Реваз зачем-то вымерял шагами улицу от трактира до места схватки; Сежес же подошла к Императору.

– Это было покушение, мой повелитель, – она соблюдала внешнюю форму почтительности. – Самое настоящее покушение. Мои достопочтенные братья разберутся в деталях и, разумеется, доложат вам итоги своих изысканий, однако уже сейчас ясно одно – за этим стоит кто-то из числа волшебников.

– Волшебников? Ты не ошиблась, достопочтенная Сежес? Кто во всей Империи способен на такое, кроме магов Радуги?

– Чародеи Радуги все как один всецело преданы Имперскому Престолу, – сухо и холодно отрезала магичка. – Нет, виновного следует искать не среди них. Произошла утечка Силы... и кто-то воспользовался ею, дабы повергнуть Империю в хаос. Вы нуждаетесь отныне в постоянном магическом прикрытии, мой повелитель. Радуга позаботится, чтобы у Императора был бы подобающий эскорт. В любое время дня и ночи. Иначе может случиться непоправимое!..

Со стервой из Голубого Лива не имело смысла спорить. Слишком давно он знал её и слишком сильно ненавидел. Он просто кивнул – коротко и отрывисто. Теперь придётся терпеть рядом с собой ещё и мага... хорошо, если одного, а то, неровен час...

– Не меньше четырёх, – холодно сказала Сежес – то ли прочла его мысли, то ли просто догадалась, о чём он думает. – А сейчас, мне кажется, повелителю стоит вернуться в свои покои и отдохнуть. Мы с Ревазом будем сопровождать.

Повелитель Империи вновь молча кивнул. И даже нашёл в себе силы подумать: «Да, да, в этом она совершенно права...»

И молниеносным усилием воли подавил непроизвольную дрожь при виде откровенно-довольной улыбки Сежес. Нет сомнений, она читала его мысли. Читала! Ну что ж... она волшебница... моя наставница... в конце концов кому же, как не ей, знать, что лучше для меня и для Империи...

– А всё-таки я хотела спросить моего повелителя – зачем он, идя на ненужный риск, решил посетить катакомбы? И ещё один вопрос хотела бы задать скромная служительница – откуда стал известен повелителю этот вход? – Сежес в упор взглянула на Императора.

– Хотелось развеяться, – как можно более беспечно ответил он. – Вашими стараниями только в катакомбах и встретишьнастоящеговрага. К тому же тот червь... – кстати, вы послали кого-то посмотреть на него? Никогда раньше о таком не слыхивал... – кто знает, сколько моих подданных, исправных плательщиков податей, он успел сожрать?

– Отчего же повелитель, заметив врага, не обратился сразу к нам? – Сежес холодно и зло блеснула глазами. – Или мой повелитель не подумал, сколько его подданных, исправных плательщиков податей, может погибнуть, если после смерти повелителя, к коей он, по-моему, стремится, вспыхнут междуусобные войны? В скольких герцогах и графах течёт императорская кровь? Сколько дружин они выведут в поле?.. Почему же повелитель не подумал об этом? Неужели мне, Сежес Голубого Лива, придётся думать, что она оказалась настолько плохой наставницей, что не сумела внушить будущему Императору самых первых и простых правил, коих обязан придерживаться любой правитель?..

Император чувствовал, как по скулам растекается предательский жар. И, гася ярость, заставил себя подумать: «Да, да, правильно, верно, как я мог так... бездумно... полез наобум... а что, если б и впрямь погиб?.. что сталось бы тогда с Империей?..»

И вновь он заметил на лице Сежес лёгкую, довольную улыбку.

Заставив себя не думать ни о чём, кроме раскаяния, Император махнул эскорту.

– Возвращаемся!

– Мудрое решение, – заметила Сежес. – Пусть повелитель не сомневается – Радуга не допустит, чтобы покуситель остался бы безнаказанным.

– Но, может, Радуга уже предполагает?..

– О, нет, нет! Радуга никогда не предполагает. Если Радуга что-то утверждает – значит, так оно и есть, – Сежес растянула губы в подобии холодной улыбки. – Пусть повелитель не сомневается, мы явим всю картину заговора.

– Наверное, кому-то из великих герцогов опять пригрезилась корона... – вскользь уронил Император.

Сежес только усмехнулась.

– Нет-нет, повелитель, – скромная служительница Лива замкнула уста свои печатью молчания. – А насчёт магического щита...

– Кстати, почему нельзя создать какой-нибудь амулет? – как бы невзначай осведомился Император.

– Слишком долго, мой повелитель, а заговорщики могут нанести следующий удар уже завтра. Нет, адепты надёжнее.

Весь путь до самого дворца они проделали в молчании.

Глава шестая

Всю ночь фургон господина Онфима катил через непроглядную темень Хвалинского тракта. Завывающий оборотень какое-то время тащился следом, рассчитывая на поживу – но бедняга сплоховал, нарвался на хоть и поредевшую, но всё ещё многочисленную ордуавларов; Агата слышала короткий предсмертный взвизг, в котором, ей показалось, даже можно было разобрать отдельные слова, отчаянную и бесполезную мольбу. Все молчали. Угрюмо нахохлились согнанные с насиженного места братцы-акробатцы; Еремей, не разгибаясь, навис над своими садками, где свернулись кольцами его чешуйчатые питомцы – им, беднягам, перед Ливнями стало совсем плохо; Смерть-дева испуганно лупала большими глупыми глазами. Господин Онфим безмолвно восседал на сундуке с кассой, и от его недоброго молчания отчего-то становилось ещё страшнее. В руках он держал завёрнутый в рогожу Immelstorunn.

Кицум бросил несколько беглых взглядов на Агату, однако Дану сделала вид, что не замечает.

«Старый лис понял, что запахло жареным. И наверняка ищет способ улизнуть. Отчего-то ему не верится в то, что всех нас спасут кони господина Онфима. И он назвал меня по имени... Зачем? Зачем ему рабыня-Дану? Сейчас, когда нас настигает Ливень, и никто не знает, уйдём ли мы от него или нет?.. Впрочем, какое это всё теперь имеет значение, если Immelstorunn потерян для Дану! Через сто лет за ним не придёт уже никто... так что, наверное, даже хорошо, если нас накроет туча. По крайней мере, хумансам оружие моего народа не достанется. А если кто-то после Ливня случайно поднимет нелепую деревяшку... ой, нет, нет, не нелепую! Ты отлично знаешь, что не нелепую! Любой, в чьи руки попадёт Immelstorunn... Страшно подумать, что случится тогда. Прольются реки крови.

А какое тебе дело до рек хумансовой крови, Дочь Дану? Пусть себе режут друг друга, пусть накалывают своих младенцев на пики, пусть топят их десятками, пусть сжигают друг у друга дома, деревни и города!.. Чем скорее и чем страшнее будет эта война, тем скорее мы, Дану, сможем вернуться. Если переживём такой ужас... но мы должны пережить. Так что пусть, пусть остаётся среди нашего праха Immelstorunn, Деревянный Меч, Меч, взращённый Царь-Деревом в сердце Друнгского Леса! Пусть как можно скорее рука хуманса подберёт его! Пусть скорее пустит в ход!..»

Агата начинала дрожать. Её бил острый и злой озноб. О себе она уже не думала. Что лучше сделать, как вернее задержать фургон? Чтобы уж точно накрыло? О, как она посмеётся, увидев перед смертью корчи и отчаяние того же Онфима или Эвелин! Немножко жаль Кицума и Трошу... но, в конце концов, разве они – не хумансы? Никто, никто из них не должен избегнуть своей судьбы. Никто. И она, Seamni Oectacarin, тоже. Потому что убийство всегда убийство, даже если ты идёшь на него ради спасения своего народа.

Выдернуть втулку? Вздор, ей не хватит силы. Перерезать жилы коню? Тоже вздор, за всё время рабства у Онфима в руках Агаты ни разу не оказалось ножа. Так что же сделать? Что? Что? Что?!

– Будет лучше, если ты послушаешь меня, – шёпот Кицума, казалось, льётся в самое ухо. Старый клоун ухитрялся говорить, совершенно не двигая губами, и, похоже, слова его слышала одна Агата. – Будет лучше, если ты всё же послушаешь меня, Seamni Oectacarin, молчи, не говори ничего. Только слушай. Онфим нашёл в вашем лесу нечто... я прав?

Агата опустила голову. Не хватало ещё рассказывать Кицуму свои недавние мысли!

– Я понимаю, – прошелестел клоун. – Ты ненавидишь нас и, как тебе кажется, справедливо. Не стану утомлять тебя рассказом о том, от кого бежали люди во время Первого Исхода, как племена Дану презрительно отвергли жалкие мольбы о помощи, как едва не сбросили первых поселенцев в море... Но людям отступать было некуда, за спинами у них была только смерть и даже нечто, что хуже самой смерти, они отбросили Дану, опрокинули эльфов, загнали в каменную глубь гномов... Сейчас, похоже, ты бы очень хотела, чтобы все мы погибли. О себе ты не думаешь – Закон Дану и так исключил тебя из числа живых. Ты – рабыня хумансов! Мне ли не знать, как поступают с такими!.. Но погоди, быть может, всё ещё можно поправить. Ты не думала об этом, ты, собравшаяся умирать Дану?..