Сергей Романов - Байки под хмельком

• Название: Байки под хмельком
• Автор: Сергей Романов
• Жанр: Прочее

---

- Налей! - командует в воздух Артемчик.

Ему наливают полный стакан.

- Артемчик! Я тебе сейчас других принесу.

Но десантник снова принимается за четвертый кирпич. Раз! Два! Три!..

Щуплый появляется вовремя с пятью кирпичами.

- Вот специально самые сухие выбирал.

Десантник хватает кирпич из новой партий. Хрясь об темечко - и две половинки. Хрясь другой - опять две половинки. Так и перещелкал все пять кирпичей как орехи. Через пару минут перед ним образовывается груда разбитого кирпича. А тот, четвертый, - не колется. Словно из дамасской стали вылит.

- Налей! - зло бросает он щуплому комбайнеру. - Я их целую тонну в армии переколотил. И этот расшибу! Для нас, десантников, ничего невозможного быть не может. Лей, лей полный стакан!

...С третьей попытки, Артемчик потерял сознание. Хряснул кирпич о голову, закатил глаза и медленно осел на зеленую мураву. Пришлось на ферму за ветеринаром бежать. Но все равно: как порадовал публику!

Спецназ одним словом!

ЭКЗАМЕНТ ПО ИСТОРИИ

То, что профессор Котомкин, преподаватель истории научного коммунизма, был неравнодушен к зеленому змию, знали все студенты. Впрочем, тут и знать нечего было: огромный фиолетовый нос Котомкина говорил о многом. Его и прозвали за глаза Фиолетом. Да и не раз студиозы видели, как профессор перед лекцией прикладывался к блестящей плоской фляжечке из нержавеющей стали. И тогда красноречию преподавателя не было предела. Он тебе и о борьбе с самогоноварением расскажет то, чего в учебниках не отыщешь. И о выпивохе Троцком вспомнит, и о том, какие спиртные напитки предпочитали советские вожди. Конечно, не отходил и от главной темы. Словом, лекции профессора Котомкина студенты посещали с охотой. Мало кто сачковал.

Зато, когда наступала пора экзаменов, Фиолет и спрашивал строго. Не зря же тратился на водку и распинался перед аудиторией. И особо свирепствовал, когда ему приходил принимать зачеты с похмелья. Валил студенческий народ, как говорят, по-черному. Ему было, видите ли, мало было слышать, какой главный вопрос стоял на том или ином съезде партии, так он ещё просил уточнить в какой последовательности выступали ораторы. А уж даты всех партийных форумов требовал знать наизусть. Даже отличники выли от таких требований и получить четверку у Фиолета считалось большой удачей.

Но со временем подметила молодежь одну особенность предэкзаменационную "коммуниста". Если он успевал перед экзаменом приложиться к фляжке, то и строгость его сбавлялась пропорционально выпитому. Чем большее окрашивался его нос в фиолетовую краску, тем лояльнее он был к экзаменуемым.

И вот как-то филологи, кому предстояло сдавать экзамен, решили "умаслить" профессора. Купили три бутылки водки, залили в графинчик, который по всем правилам должен быть наполнен обыкновенной водой, и решили в случае надобности водрузить сосуд и стаканчик на профессорскую скатерть из зеленого бархата в аудитории, где и должен был приниматься экзамен.

Котомкин в тот день был чернее тучи. Студенты сразу поняли: с дикого бодуна. Да и то, как он хрипло выкрикнул: "Первая группа заходи!", все сразу поняли: с таким настроением Фиолета ничего хорошего не жди. Одна надежда оставалась - на графинчик. Самый смелый студент, но самый заурядный знаток истории научного коммунизма, и вызвался установить поднос с графином на стол экзаменатора.

Первая "семерка" гуськом (Фиолет всегда запускал по семь человек) вошла в аудиторию. Первый - "официант с подносом, остальные за ним. Поднос на скатерть перед профессором, все обступили разложенные на столе билеты. Фиолет с вожделением посмотрел на "воду", тут же взял графин и налил полный стакан.

- Ну, что стоите как истуканы? Берите билеты! Быстрее, быстрее...

И... жадно приложился к стакану.

О, Боги Олимпа и все коммунистические вожди! Фиолет закашлялся, вытаращил глаза, водка струями брызнула через нос. Он с мольбой в глазах обвел всех присутствующих в комнате и кинулся к входной двери.

- За деканом побежал! - обреченным голосом сказал самый посредственный студент, прекрасно понимая, что вся ответственность за спаивание преподавателя ляжет именно на него. - Что делать, мужики?

Самый находчивый, он же отличник, тут же предложил вылить водку в раковину и заполнить графин водопроводной водой. Так и сделали. Только-только успели занять места за столами, как вошел Фиолет. Бодренький такой, со счастливой улыбочкой на лице, с полиэтиленовым пакетиком в руке.

- Ну, что все взяли билеты? - спросил он, и, усаживаясь на свое место, лучезарно посмотрел на прозрачную жидкость в графине.

Когда все принялись выкладывать свои знания на тетрадных листочках, профессор Котомкин с вожделением взял графин, налил ровно полстакана и зашелестел пакетиком. Аудитория наполнилась запахом котлетки из буфета. Фиолет отошел к окну, повернулся спиной к экзаменуемым, крякнул и приложился к стакану, держа котлетку наготове.

О все коммунистические вожди, их оппоненты и Боги Олимпа! Так и не пригубленная котлета яростно полетала в мусорную корзину. Фиолет обернулся и гневно обвел взглядом всех сидящих. Но, не проронив ни слова, снова уселся за стол.

В этот день мало было знать время и повестку дня коммунистических форумов. Фиолет злобствовал и даже спрашивал, в каких носках присутствовал на съезде тот или иной партийный лидер.

Переэкзаменовка была назначена на другой день...

"СЕРЖАНТ ПОДНИМЕТ КАК ЧЕЛОВЕКА..."

В конце 1904 года в Туле был открыт первый прообраз медвытрезвителя. Правда, назывался он не иначе как "благотворительный приют для опьяневших", а впоследствии - амбулатория для алкоголиков. Чести считаться заведующим амбулатории был удостоен врач-невропатолог Константин Зажурило, который в 1938 году был репрессирован и расстрелян.

За что? Тульские архивисты утверждают, что до революции в этом вытрезвителе побывал некий безвестный служащий, который после победы Октября стал "шишкой" и занимал в партогранах очень высокую должность. Он и припомнил Зажурило о своей обиде, а также о тех строгих порядках, которым он подвергся в этом учреждении.

После революции молодое государство советов в вытрезвителях не нуждалась. Во-первых, почти до 1925 по стране гулял сухой закон. А во-вторых, моральный облик человека коммунистического будущего нисколько не отождествлялся с пьяной и разгульной жизнью. Впрочем, так продолжалось недолго. Партийный руководители во главе со Сталиным поняли, что выпуск и реализация водочной продукции составляют основную часть государственного дохода, а потому сухой закон канул в Лету и с 1931 года в стране вновь стали функционировать медицинские вытрезвители.

Если историю создания первого медвытрезвителя "раскопать" было не так трудно, то кто первый из работников этих почетных учреждения стал взимать с клиентов мзду не в государственный, а в свой личный карман найти практически невозможно. Ясно только одно: сотни, тысячи, даже десятки тысяч хороших людей столкнулись с вымогательством в этих заведениях. Установлен же факт: в начале 80-х годов в советских вытрезвителях побывало 15 миллионов человек. Клиенты сталкивались не только с вымогательством.

Есть и другой "убийственный" пример. В канун перестройки один знаменитый университетский профессор, ученый с мировым именем, попал в вытрезвитель, точнее, его туда сдал живоглот-таксист, с которым они не сошлись в цене за поездку. Работники медвытрезвителя потребовали непомерную взятку, но у профессора таких денег не оказалось. Он просил отсрочить "должок" хотя бы на неделю. Но строптивые работники спецмедслужбы ждать не стали. Подготовили документы и отослали по месту работы. Наутро профессор пришел домой, где родственники, естественно, не спали всю ночь. Поскольку раньше ничего подобного с главой семьи не случалось, он сказал, что взял выходной и едет на дачу. Там ученый муж наложил на себя руки, предпочтя петлю тем унижениям, которые ему предстояло пережить (партсобрание, заседание бюро, профком и т.д. и т.п.). Нынче даже трудно представить, сколько аналогичных убийств было совершено в бывшем СССР...

Факт: попасть в медвытрезвитель можно не только упившись вусмерть и ненароком нарвавшись на стражей порядка, но и по несчастливому стечению обстоятельств. Ну, не повезло вам. Хотя Юрий Никулин рассказал как-то газетчикам такую забавную историю.

Однажды ленинградский поэт Орлов получил большие деньги. Всю жизнь печатался в газетах, за что ему платили копейки, А тут вдруг решили выпустить сборник его произведений Принес рукопись в редакцию. Когда сдали её в набор, ему выплатили аванс. Получил около пяти тысяч рублей. По тем временам - сумма значительная. Было это сразу после войны. По этому случаю пошел с товарищами в ресторан. Напились там страшно. Как водится, потерял сознание. Очнулся в комнате с решетками. Лампочка тускло светит. А под ней - фигура дежурного милиционера. В сознании всплыл традиционный вопрос: за что? Начал вспоминать. Деньги! Схватился за карман. Все на месте. Кроме двухсот рублей, которые потратил в ресторане. Подошел дежурный офицер: "Ну как, пришел в себя?" - "Пришел, а что ж я натворил?" - "Да вспомни сам!"