Ирина Щеглова - Самый страшный кошмар лета (сборник)

• Название: Самый страшный кошмар лета (сборник)
• Автор: Ирина Щеглова
• Жанр: Ужасы и Мистика
• Год: 2013
• ISBN: 978-5-699-65301-0

«Время ведьм»

Василиса и ее подруга Даша решили в Вальпургиеву ночь посетить шабаш ведьм. Сказано – сделано. Девчонки отправились в деревню к бабушкам Василисы, где решили разыграть из себя ведьм: заночевали в пустом доме, вооружились ухватами, метлами и устроили импровизированное представление. Но оказалось, что в единственную ночь в году силы зла не дремлют и лучше не попадаться им на пути!

«Проклятье русалки»

На русальную неделю не стоит ходить в лес, потому что на землю из водоемов выходят русалки и нападают на путников. Таковы легенды, которым, впрочем, мало кто верит. Ребятам, отправившимся как-то на природу, даже в голову не приходило, что все эти бабушкины сказки могут оказаться правдой, пока один за другим не начали пропадать их друзья…

«Ночь, когда нельзя спать»

В ночь с 6 на 7 июля ты не будешь спать, потому что это ночь Ивана Купалы. Но если ты все-таки отважишься уснуть, тебя ждут большие неприятности. Нечисть только и поджидает случая, чтобы завладеть твоими снами и превратить их в настоящий кошмар. Василиса не послушала советов и как ни в чем не бывало заснула, за что и поплатилась. Ужасы, произошедшие с ней, оказались гораздо реальнее действительности…

---

– Дашка, сколько времени?! – заорала истошно. Подруги вбежали следом за мной и тоже уставились на ходики.

– Они же не рабочие? – уточнила Валя.

– Не знаю…

Валя быстро достала свой мобильник.

– Девчонки, у меня первый час, – растерянно сообщила она. Что же получается – полночь только миновала?! Мы прожили целую вечность, бесконечную адову ночь, но на самом деле ничего этого не было? Но как быть с памятью? Я не сумасшедшая, я все помню, да и мои подруги тоже.

Ошалевшие от происходящего, мы с Дашкой тоже проверили мобильники.

– Есть! – крикнула Дашка, ее севший мобильник вдруг заработал, и она сразу же стала звонить кому-то.

Мы с ребятами вышли во двор и оглядели разрушения, причиненные пожаром и пожарными.

– Ну и ночка, – пробормотала Валя, оглядывая произведенный разгром в летней кухне. Она толкнула ногой перевернутый котел, он откатился в сторону, громыхая. Помимо горелого примешивались самые разнообразные запахи, один омерзительнее другого.

– Девчонки, что вы тут палили? – повел носом Юрка.

– В том-то и дело, что ничего, – ответила я.

– Да ладно, сочиняли зелье какое-нибудь, – усмехнулся Сашка.

– Нет, – виновато покачала головой Валя.

– Родители Глеба точно не обрадуются, – согласилась я, вздыхая.

– Да ладно, не грузитесь, – успокоили ребята, – тут делов-то всего ничего. Сейчас все быстро уберем, никто и не заметит.

И они без лишних разговоров принялись за уничтожение следов шабаша, то бишь пожара.

– И когда вы только успели, – недоумевал Юрка, мы же у вас были в одиннадцать.

– Долго ли умеючи, – отозвался Сашка.

А я вдруг вспомнила:

– Погодите, когда вы к нам приехали?

– В одиннадцать, тебе же говорят…

– А сейчас сколько?

– Лис, ты че, первый час вроде как, – Юрка с любопытством и недоумением уставился на меня. Я опомнилась и отмахнулась:

– Так, ничего, забей…

Итак, куда подевались пять с лишним часов?! Или больше, я запуталась уже?!

Мы переглянулись с Валей, а Дашка воскликнула:

– Да когда же начнется рассвет?!

– На рассвете, – пошутил Юрка.

До рассвета, судя по нормальным, человеческим часам, было еще далеко.

Мы ползали по двору, как сонные мухи, и толку от нас было не больше, чем от этих мух. Спасибо нашим друзьям, они и без нас прекрасно справлялись, только подшучивали над нами, что мы помороженные. Хотели нас отправить спать, но мы хором отказались. С ними мы чувствовали себя как будто безопаснее. Вскипятили чайник, выпили по большой кружке чая, немного взбодрились. И сами не заметили, как посветлело небо на востоке, на улице было свежо, тихо, и лишь вдалеке слышались отголоски грома.

– Гроза прошла стороной, – сказал Сашка, прислушиваясь.

Я посмотрела на вязанку хвороста, лежащую под стеной кухни, она была продавлена и опалена. Как будто кто-то сидел на ней, ага, кто-то большой и очень горячий… Ребята не придали значения вмятине на вязанке, они были заняты, смывали потеки гари с дорожек. Мы потихоньку осматривались. У калитки два крючка были просто вывернуты, втроем еле поставили на место. Ребятам решили не говорить, точно не поняли бы.

– Смотри, ни одного следа, – указала я на землю Вале…

– Стерли, наверное, – зевнув, предположила она. А Дашка, все это время изучавшая горизонт, воскликнула:

– Девчонки, смотрите, какое облако! Это ведь туда последний раскат грома ушел. Надо сфотографировать.

Мы повернули головы: облака были похожи на пышную завесу, опустившуюся на сцену после представления.

– Слушайте, девчонки, а мы молодцы! Пережили эту ночь, – сказала я, глядя на облака.

– Не думаю, что в этом есть наша заслуга, – сказала Валя. Дашка промолчала, увлеченно фотографируя облака на свой телефон.

Вот тебе, бабушка, и Юрьев день!

Глеб и Олег приехали первой электричкой. Прибежали взволнованные, с бледными от бессонной ночи лицами.

– Что тут у вас случилось? – спрашивал Глеб, осматривая меня со всех сторон. – Лис, ты в порядке? Все живы?

– Да успокойся, Глебон, – остановил его Юрка, – ничего тут не случилось, да и не могло, мы же рядом. – И он самодовольно кивнул на брата.

Мне было стыдно. У Глеба было такое выражение лица, такое… В общем, если бы он заставил меня так волноваться, я бы его убила, честное слово!

– Глебушек, ты нас извини, мы тут немного чуть пожар не устроили, мы просто не знали, что труба не чищена…

Глеб слушал меня, и я видела, как приподнимаются его брови, ясное дело, он недоумевал. Тогда мы все собрались вокруг него и стали наперебой рассказывать о событиях минувшей ночи, опустив подробности о шабаше, разумеется. Олег обнимал за плечи абсолютно спокойную и сонную Дашку, она жалась к нему и блаженно жмурилась. «Вот безумные», – ворковал Олег, то и дело целуя ее в макушку.

Наши рассказы были довольно противоречивыми, и, если бы мне что-то такое поведали, я бы заподозрила рассказчиков во вранье. Но почему-то никто нас ни в чем не заподозрил. Наверно, потому, что парни так волновались, что, найдя нас в целости и сохранности, просто очень обрадовались.

Я вспомнила о том, что надо обязательно показаться на глаза моим бабушкам. А то как-то уж очень нехорошо все вышло. Знала бы, ни за что не согласилась бы на Дашкины уговоры. Но и ругать подругу я не хотела, не было сил.

Договорились с парнями о том, что мы будто приехали сегодня утром все вместе. Привели себя кое-как в порядок и отправились к моим бабушкам.

Конечно, они нам обрадовались. Сразу же стали за стол усаживать. Они нас ждали, потому что я звонила накануне. Вроде бы все сошлось, и я немного расслабилась. Оставалось надеяться на то, что нас никто не видел и не доложит о наших похождениях старушкам.

– Ох, ноне гроза была, – покачала головой старшая сестра Натуся, прихлебывая чай, – знатная гроза!

Мы с девчонками переглянулись.

– А дождь так и не прошел, стороной снесло, – поддержала ее младшая – Клавдия, – сухая гроза была.

– В такие ночи из дому лучше носу не показывать, – кивнула Натуся.

– Почему? – наивно хлопнув глазами, спросила Дашка. Я с силой наступила ей на ногу под столом.

– Нечистый гуляет, – ответила Натуся, – а с ним и вся его рать.

– Долго гуляет? – спросила слегка побледневшая Дашка.

– До самого Юрьева дня, до Георгия Победоносца то есть.

– А разве этот день не сегодня? – удивилась Дашка.

– Нет, Юрий Вешний шестого мая будет. – Натуся улыбнулась одними уголками губ.

Я стукнула себя ладонью по лбу, звук получился очень звонким, все повернули ко мне головы.

– Вот дура! – воскликнула я. – Совсем забыла! В Интернете пишут: Вальпургиева ночь и Юрьев день – одно и то же. Но я-то знаю, что Георгий Победоносец шестого! Могла бы хоть в календарь глянуть!

Бабушки опять чему-то тихо улыбнулись, мне даже показалось, что они едва сдерживаются, чтоб не засмеяться.

– Что, девчонки, время шабаша перепутали? – хохотнул Юрка. – Эх вы! – Остальные подхватили шутку, заулыбались. Но только не Дашка.

– Ничего мы не путали, – набросилась она на Юрку и снова обратилась к бабушкам: – А вы не знаете, в вашей местности бывают шабаши? Вообще, когда они случаются? Вот я читала, что самое излюбленное время для всякой нечисти это неделя перед Рождеством, потом Юрьев день, когда зори встречаются, еще Троицкая неделя, или в народе ее еще называют – русалии, ночь на Ивана Купалу и тридцать первого октября.

Бабушки слушали внимательно, но никаких ответов не давали. Ждали чего-то. А Дашка опять увлеклась своими рассуждениями:

– Мне просто интересно, чисто теоретически, что будет, если в такую ночь окажешься где-нибудь… – Даша закатила глаза, – в поле, например, или в лесу?

– Это – кому как повезет, – Натуся быстро взглянула на нее и снова уткнулась в свою чашку. – Хорошему человеку, может, и ничего не будет, особенно если с молитвой. А худому… – и она многозначительно замолчала.

Клавдия одобрительно кивнула.

– В такие ночи в лес ходить не следует, да и на горы лучше не подниматься, – добавила она, – а то разбирайся потом, хороший ты аль нет…

Я почувствовала, как кровь прилила к щекам, и опустила глаза.

– Опять же, пожаров сколько случалось! – вспомнила Клавдия. – Охо-хо…

– Да, бывало, и скотина, а то и люди горели, – подхватила Натуся.

Я быстро взглянула на их лица. Старушки определенно о чем-то знали или догадывались. Валя не выдержала первая.

– Теть Клав, теть Натусь, да мы же ничего такого, – залепетала она виновато, – вот и парни с нами были, правда же? – обратилась она к ребятам. Те дружно загудели:

– Да!

Бабушки взглянули на нас внимательнее.

– Натворили чего? – спросила Клавдия.

Мы дружно заверили их, что ничего такого не натворили, просто у Глеба на летней кухне в трубе загорелась сажа, но все обошлось.

– Вы уж нас простите, но мы тут со вчерашнего вечера, – я вздохнула виновато.