Шэрон Нейлор - Это не моя свадьба (но я здесь главная)

• Название: Это не моя свадьба (но я здесь главная)
• Автор: Шэрон Нейлор
• Жанр: Современные любовные романы

Мили Форд — правая рука самой известной устроительницы свадебных торжеств. Она знает, как сделать фонтан из шампанского и двенадцатиярусный торт, как исполнить каприз любой невесты. Но свадьба десятилетия — брак богатых, знаменитых, сказочно популярных кинозвезд — это не только сверхсекрет, но и суперстресс.

Мили может справиться с одержимым папарацци, ревнивой начальницей, соперничающей миллионершей, но убережет ли свое сердце от чудесного отца-одиночки Рассела, который обладает всем, о чем она мечтала? Планировать самую громкую и дорогую свадьбу оказывается легче, чем счастливую жизнь с мужчиной своей мечты…

---

— Меня раздражает, когда женщина манерничает в еде, привередничает, перебирает кусочки, боится есть, боится сломать ноготь. — Рассел покачало головой. — Нет, такие не по мне.

По другой категории, как женщина, сломавшая ноготь, чтобы играть в волейбол, я, наверно, не проходила.

— Именно такой Рен тебя и описывал: простой, веселой, настоящей, — продолжал он, кладя мне на тарелку понравившийся кусок лосося. Не люблю, когда мужчины сами решают, что для тебя лучше. Здесь же мое мнение было учтено, причем, для этого вовсе даже не понадобились слова — хватало и нескольких движений ножа. — Честно говоря, не думал, что такие еще существуют.

А я не думала, что существуют такие, как ты. Вздох.

— Я в том смысле… — Он запутался в словах. — Рен, конечно, описывала тебя, но…

Наверное, не смогла воздать мне должное.

— Ты… ты как будто сияешь.

Ох, Рассел, ты меня просто убиваешь. Таких комплиментов мне еще никто не отпускал.

— Спасибо, — сказала я негромко, но с тем выражением, которое придает самым простым словам особое значение.

Он улыбнулся, по-мальчишески застенчиво и одновременно по-мужски сдержанно и сам словно засиял. После чего два сияющих человека с удовольствием пообедали, а чашку с согревшимися ягодами взяли собой в постель.

Глава 30

— Ты не ночевала дома! — ахнула Рената.

Меня выдала одежда — я пришла на работу в том же, в чем была накануне.

— Мили! — Она жаждала деталей, но я держалась твердо — не на ту напала. Пусть я и простая, но уж никак не болтливая. — Ну и как? Он ведь действительно нечто, да? У меня всегда было такое чувство, что Рассел это что-то особенное… внимательный, нежный… и не засыпает сразу после… Да, Мили? Ну же!

Я лишь улыбнулась, растянув плотно сжатые губы, и взялась за работу.

— Мили! Ну, Мили! Скажи хоть что-нибудь! — умоляла Рен. — Не забывай, это же мы вас свели.

— Ладно, — смягчилась я. — Он невероятный. — И все, рот на замок.

Через некоторое время, когда ее взгляд уже начал прожигать дырку в моей спине, она изрекла нечто замечательное:

— Мы оба одинаковые. Он тоже ничего не рассказывает.

От улыбки, с которой я ходила все утро, уже болели щеки.

— Скажи мне хотя бы одно, сколько, — не отставала Рената. — Просто назови число.

— Забудь, Рен.

Моя подруга сходила с ума.

— Мы с Питом… уже сто лет. Малыш не позволяет. Ну все, перестань. Скажи, и я не буду больше приставать. Попробую вызвать у Пита здоровую зависть и вызвать на состязание.

Я рассмеялась.

— Нет, Рен, так не пойдет. Уверена, ты сможешь активировать у Пита здоровую мужскую состязательность и не называя никаких цифр.

— Хочешь пари?

Я оттолкнулась от стола и, совершив пол-оборота, повернулась к ней.

— Никаких цифр не будет. — На самом деле цифры были невероятные, двенадцать для меня и три для него. — Но я дам тебе совет, как расшевелить Пита.

Рен подалась ко мне.

— Займись с ним готовкой. — Заметив ее недоумение, я кивнула. — Да, да. Приготовьте что-нибудь сочное, пахучее, ароматное. Перепачкайтесь. Оближи его руки, выпей с ним что-нибудь… И вот что я тебе скажу, я едва досидела до конца обеда. А уж с десертом мы заканчивали в постели.

Рената — а готовила она отменно — задумалась.

— Могу присмотреть ночью за Джеймсом, — предложила я. — Тебе надо снова это почувствовать.

Она улыбнулась и поднесла к губам палец. Наверное, представила, что на нем манговый сок.

— Мили, это Кик. Что стряслось? — Поскольку Зои снова занималась их делом, а мой обычный тон в обращении с клиентами ей не нравился, мне пришлось переключиться на более профессиональный.

— Нужно, чтобы ты забрала для меня кое-что.

— Без проблем. Куда зайти?

— К Гарри Уинстону.

Вот так.

— Ребята заглянут за тобой. — Под «ребятами» он имел виду своих телохранителей. — Примешь заказ на «Карла Великолепного».

Что еще за Карл Великолепный? Боже, только не говори, что это кличка…

— Мили?

— «Карл Великолепный»? Ты серьезно? — Я закашлялась. — А ты не можешь использовать, например, «Стенли Марковски» или что-нибудь еще, не столь громкое?

— Нет, они знают, что это означает.

— И что мне делать потом с пакетом? — Под пакетом я имела в виду ожерелье с сапфирами и брильянтами стоимостью в 750000 долларов, купленное для Селии в качестве первого свадебного сюрприза.

— Подержи его у себя до субботы. В субботу я прилечу вместе с Селией и заберу заказ на обеде. — У него все было просчитано, но до субботы украшение стоимостью в 750000 предстояло оберегать мне. Оберегать и держать у себя дома. Но в пятницу я собиралась в Долфин Данс и оставить ожерелье без присмотра никак не могла. Значит, придется взять его с собой. При мысли об этом мне становилось сильно не по себе. Я вдруг представила, как Эмма рвет ожерелье и выкладывает камешками свое излюбленное «ненавижу Мили». — Эй, все в порядке? — В голосе Кика прозвучало нетерпение. Мне полагалось ответить «так точно, босс», и чтобы все так и было. — Про подругу ты не забыла. Надо чтобы она обязательно прилетела на свадьбу — Селия будет рада. — Он ненадолго задумался, словно пробегая мысленно по пунктам. — Апартаменты заказаны… Так, что у нас остается?

— Батончики «Маундс». — Кик пожелал, чтобы в ее трейлер на съемках загрузили тысячу мини-батончиков.

— Впишу в заказ, — пообещала я, переворачивая страницу блокнота с собственным списком. — Крис Ботти уже подтвердил согласие прилететь и сыграть для вас «Когда я влюблен». — Рен дернула головой. Известие о тысяче батончиков произвело на нее такой же эффект. — Кольцо ее матери в работе, почти готово.

— Вообще-то оно почти готово. Уинстон только что позвонил.

Отлично. Итак, мне вменяется в обязанность забрать ожерелье с брильянтами и сапфирами на 750000 долларов и вдобавок копию обручального кольца ее матери стоимостью в 100000 долларов. Это, пожалуй, даже похуже прогулки в банк с чеком на десять миллионов. Потому что здесь украшения. Ювелирные украшения, а не кусочек бумаги. Такие вещи имеют тенденцию теряться. А если ты их потеряешь, парни с большими кулаками запросто вколотят тебя в землю.

— А как насчет барабанщиков? — Как и я, Кик приближался к концу списка.

Этот пункт был, пожалуй, самым оригинальным. Селия питала слабость к марширующим оркестрам. В школе она входила в знаменную команду и считала то время лучшим в своей жизни. Ее не тянуло в чирлидеры, но всегда привлекала идея состязательности, и одно время она даже вполне серьезно подумывала о том, чтобы поступить в профессиональные горнисты-барабанщицы. Возможно, мечта и сбылась бы, если бы ее не приметил в магазине Роберт Редфорд. Бывает же такое?

Идея Кика заключалась в том, чтобы пригласить профессиональных барабанщиков. Не оркестр — это было бы слишком сложно с точки зрения безопасности, — а всего лишь линейку барабанщиков, чтобы они исполнили соло под занавес церемонии. Кик прислал мне видеодиск с записью соревнования и предложил самой сделать выбор. Из всех поручений это оказалось самым трудным, поскольку группы уже выступали, и мне предстояло присоединиться к соревнованиям и попытаться уговорить команду барабанщиков пройти сканирование сетчатки и подвернуться личному обыску. На выполнение задания мне было выделено двадцать пять тысяч долларов, и я надеялась, что чек на эту сумму позволит, так сказать, открыть нужные двери.

— Пока все, — подвел итог Кик. — Надо бежать. Не забудь… Карл Великолепный.

Я закатила глаза и шепотом повторила «Карл Великолепный», втайне надеясь, что привыкну к этому названию, когда придет пора отправиться к Гарри Уинстону и, возможно, подвергнуться там унижению.

Крепыши с каменными лицами остались со мной. Никто не говорил ни слова. Все шумно дышали через рот, словно я вдруг столкнулась с массовым случаем искривления носовой перегородки.

Лимузин остановился перед салоном Гарри Уинстона, и парни оказались на улице еще раньше меня. Я выскочила следом — в помятом платье, проведшем ночь на полу в спальне Рассела, с туго стянутыми в «хвост» волосами, с большими солнцезащитными очками. Папарацци уже наверняка расчехляли камеры, но их ждало большое разочарование. Надо признать, мне нравятся зеваки на улице, те, что провожают меня взглядами, перешептываются и пытаются угадать, кто я такая. Алису Милано на этот раз никто не поминал, но зато я услышала другое: «Не та ли это девушка, которая тусуется с девушкой, которая тусуется с Пэрис Хилтон?» Платье должно быть распространяло некую ауру.

Задрав подбородок, я уверенной походкой прошествовала в холл, изо всех сил пытаясь придать себе вид человека, который здесь не в первый раз. Эффект, похоже, получился ровно противоположный. Женщина за стойкой, с длинной, как у балерины, шеей и брильянтовым кулоном размером с мой глаз, ласкающим ее грудь точно между тоненькими, выпирающими ключицами, посмотрела на меня с плохо скрытой усмешкой — мол, я знаю, ты всего лишь работаешь на кого-то — и поинтересовалась, может ли чем-то помочь мне.