Владимир Романовский - Наследник олигарха

• Название: Наследник олигарха
• Автор: Владимир Романовский
• Жанр: Детектив

---

На улице Буланов обогнул магазин, у пункта обмены валюты уже стояли два милицейских микроавтобуса, на крыльце маячили обвешанные пуленепробиваемыми жилетами милиционеры с короткоствольными автоматами. Пусть суетятся, он сделал свое дело, и раз ему повезло, значит за него сама удача.

Словно испытывая судьбу, Буланов не спеша направился мимо них к метро. Никто не остановил его, и через сорок минут он был дома. Алла, слава Богу, ещё не пришла. Он очистил пистолет от нагара и положил его на место, решив, что пропажа патронов в ближайшие дни вряд ли будет обнаружена. Потом извлек из кейса захваченный в качестве трофея пистолет, осмотрел его. Вытянув обойму, пересчитал патроны. Пригодится. В конце - концов, его можно будет загнать, хотя это и небезопасно. Интересно, сколько он будет стоить? Буланов завернул пистолет в газету и задвинул сверток на верхнюю полку, за книги. Закрыл кейс, присел на диван и задумался. Засчитаем пункт обмена валюты за спонсора, решил он. Кредит один раз в жизни можно взять и вооруженным путем, если это необходимо науке. Тем более, что иным способом его не добудешь. Когда его эндолизин будет признан, когда о его открытии будут трубить все газеты, и у него появятся, наконец, деньги, он вернет все с процентами. На фоне прочих московских краж его налет - просто мелкая шалость, пустяк. Главное, обошлось без жертв, значит судьба за него, ей важнее его эндолизин, чем барыши пункта обмена валюты. Это не грабеж, а финансирование.

Вы уж меня извините, ребята, подумал он, вспомнив перепуганные физиономиии служащих обменного пункта, ваши хозяева ведь тоже кого-то обобрали. Вчера - они, сегодня - их. На войне как на войне. Что поделаешь, такое вот коловращение жизни получается, круговорот монет в природе.

Глава 2

Отец ушел от них, когда Буланову было шестнадцать лет. Он всегда гордился отцом, любил им, и вот его кумир оказался вероломным предателем. Он оставил не только мать, но бросил и его, своего сына. Перешагнул через него, как через неодушевленное препятствие.

С тех пор жизнь для Буланова раскололась на две части: до ухода отца и после его ухода. Столько лет прошло с тех пор, но не мог забыть Борис своей мальчишеской - наивной и беспощадной - клятвы: никогда ни при каких обстоятельствах не вступать даже в разговор с человеком, разбившим и их семью, и его когда-то безмятежную жизнь. После развода мать восстановила свою прежнюю фамилию, чтобы даже она не напоминала ей и сыну об этом человеке. Когда ему оформляли паспорт, он взял фамилию матери, потом они переехали в другой район, и он попытался навсегда вычеркнуть его из памяти. Старался, но не мог и каждый раз, сталкиваясь с подлостью и ложью, невольно вспоминал и отца. Он замкнулся в себе, предпочитая общению с людьми книги. Потом закончил медицинский институт и незаметно втянулся в исследовательскую работу. И однажды вдруг понял, что наука самодостаточна, что она одна может принести все, что требуется человеку, увлечь, наполнить жизнь поисками истины, принести удовлетворение, даже счастье.

Месяца два назад отец каким-то образом разыскал его. Борис тогда шел из института к метро, когда его обогнал и остановился у самого тротуара роскошный лимузин. Дверцы одновременно раскрылись, из машины несколько выскочили двое мужчин, и в одном из них он сразу узнал отца. Дорогой двубортный костюм на нем был небрежно расстегнут, пестрый галстук выбился наружу. За его спиной маячил высокий парень с бычьей шеей и настороженным взглядом. Отец стоял перед ним с протянутой рукой, Буланов с каменным выражением лица обогнул его и двинулся дальше.

- Борис, подожди, ты что, не узнал меня? - Таранов, казалось, был поражен непреклонным видом сына.

- Почему, узнал, - Буланов остановился и в упор посмотрел ему в глаза. - Вы - Таранов, известный банкир. Даже олигарх. А это, наверно, ваш телохранитель, - Борис кивнул на высокого парня. - Хранитель вашего тела... - он усмехнулся.

- Боря, подожди. Давай, поговорим, как взрослые люди, - он повернулся и, зыркнув глазами на высокого парня, коротко бросил: - Посиди в машине.

Буланов пожал плечами, вид его по-прежнему был отчужденным. Однако стоящий перед ним человек, которого он про себя именовал "бывшим отцом", настойчиво продолжал:

- Пойдем, поужинаем вместе, нам есть о чем поговорить...

- Я сыт. А поговорить... - Буланов огляделся и кивнул в сторону сквера. - Поговорить можно и здесь.

- Извини, если задержал тебя, - просительно пробормотал Таранов, когда они устроились на лавочке рядом со входом. - Ты не спешишь?

- Минут пятнадцать у вас есть, - сухо сказал Буланов, хотя никуда не торопился. - Только избавьте меня от ваших воспоминаний и прочей сентиментальности. Мы посторонние люди. Если у вас действительно есть ко мне дело, я готов выслушать.

- Я был у тебя дома. Говорил с твоей супругой, Аллой. Она рассказала, у тебя трудности с работой, в институте нет денег. Я мог бы помочь тебе, профинансировать твою работу... Даже целую научную программу.

- Какое великодушие! - Буланов повысил голос. - Как в кино. А вам не приходило в голову, что вы, такой великодушный человек, сделали кое-кого сиротой, жизнь поломали и ему, и его матери. Она умерла.

- Прости, Борис... Прости.

- Бог простит. Я не нуждаюсь в вашей помощи, - Борис нервно передернул плечами.

- Но почему? - воскликнул Таранов.

- С чего это вдруг такое бешеное благородство? Откупиться хотите? Только плевал я на ваши деньги. Не продаюсь! Вы поняли? И оставьте меня в покое, - Борис порывисто повернулся и стремительно зашагал по аллее сквера. Ошеломленный его внезапной вспышкой, Таранов молча смотрел ему вслед.

Домой Буланов пришел взбешенный. Алла сидела в прихожей перед зеркалом. Он была в комбинации, каштановые волосы водопадом спадали на голые плечи и спину. Повернувшись к нему в пол-оборота, она улыбнулась.

- Что ты наговорила этому аллигатору? Ты могла бы не болтать обо мне с первым встречным?! Сделай одолжение, дорогая, черт побери!

Улыбка мгновенно исчезла с её лица.

- Он твой отец и хотел помочь тебе. И он интеллигентный человек, ты явно не в него... Боже мой! Сын самого Таранова. Ты хоть понимаешь, какие бы перед тобой открылись возможности?

- Он жизнь поломал нам с мамой, пойми ты! Не могу я говорить с ним. И не буду. И точка!

- Вот и взял бы с него компенсацию. Мальчишество какое, господи.

- Не он ли со своими подельниками и устроил всю эту грабиловку. И теперь все хором удивляются, в том числе и ты, почему вокруг вдруг стало так плохо. Будто кругом одни идиоты. Да из-за них это все, из-за хапуг этих! И наш институт задыхается из-за них. И вся наука. Теперь, конечно, когда они набили карманы, можно изобразить из себя благодетеля. Отыскать нищего, вроде меня, подать на бедность.

- Допустим... Ты отказался. А что дальше-то? Все та же нищета? В "Корвет" ты тоже не пошел, а ведь они давали тебе целый регион для торговли инсулином. Целый регион!

- Я - исследователь, Алла, пойми. И ни к чему другому не приспособлен. Ну на кой черт мне их торговля? Я не умею, не люблю и не могу торговать, пусть даже инсулином. Я же не виноват, что наука теперь никому не нужна.

- Отца ты оттолкнул, приличную работу тоже... Как жить? Боренька, ведь нам по 30 лет, вся жизнь впереди. Я, между прочим, поездить хочу, мир посмотреть. Одеваться. Завести ребенка. Жить без нужды, по-человечески. А твоя наука твоя нас едва кормит. Тебя зовут в приличную фирму, на полноценный заработок. Ну чем тебе не угодил "Корвет"?

- Не угодил и все, - отрезал Буланов.

- До чего ты тяжелый человек. С тобой стало совершенно невозможно разговаривать.

- Ну, извини, Алик. Пойми, именно сейчас я и не могу уйти: мне нужно докончить работу. И тогда я уйду. Но не раньше.

- Ну, ладно, занимайся своей химией, но неужели так трудно восстановить отношения с отцом? Я не понимаю.

- Мы с мамой слишком много вынесли, чтобы вот так легко все забыть. И я прошу тебя не впускать его в дом без моего ведома!

- Не кричи на меня! - гневно сверкнув глазами и обдав его волной тонких духов, она удалилась в ванную.

Поле боя снова осталось за ней. Он ничего не мог с собой поделать, хотя прекрасно знал этот её неотразимый прием. Когда возразить по существу было нечего, она немедленно пускала его в ход. Буланов мгновенно остывал, раскаивался и сдавался: он любил её.

- Извини, - и в этот раз пробормотал он и укоризненно добавил: - Ты тоже не шипи.

Через час они помирились, да и куда было деться друг от друга в малогабаритной квартире. Она вышла из ванной, он - из кухни, и они столкнулись в узком коридорчике.

- Прости, - прошептал Буланов и, обняв её за плечи, привлек к себе. Алла послушно повернулась к нему, и он, уже не сдерживая себя, сорвал с её плеч тонкий халат и ощутил губами чистую и гладкую, как у ребенка, кожу.

А потом у них была длинная ночь с жаркими признаниями и клятвами. Он то исступленно ласкал её, то, не отпуская от себя, погружался в дремотное забытье. Потом снова приникал губами к её горячему влажному рту.