Жорж Садуль - Всеобщая история кино. Том 4 (второй полутом). Голливуд. Конец немого кино 1919-1929

• Название: Всеобщая история кино. Том 4 (второй полутом). Голливуд. Конец немого кино 1919-1929
• Автор: Жорж Садуль
• Издательство: Искуство
• Жанр: Кино
• Год: 1982

Настоящая книга — продолжение выпускавшихся в конце 60-х — начале 60-х годов томов «Всеобщей истории кино» Жоржа Садуля, критика-коммуниста, выдающегося историка кинематографа. Данный том состоит из материала, подготовленного, но не изданного Садулем и охватывающего один из наиболее ярких периодов истории развития киноискусства — 20-е годы. Во втором полутоме рассматривается кинематограф США и наиболее развитых кинематографических стран Европы накануне рождения звукового кино. Книга представляет интерес для всех, кто увлекается киноискусством.

---

Тод Браунинг родился в Луисвилле (Кентукки) в 1882 году. В возрасте шестнадцати лет он пришел из мюзик-холла, где специализировался на всевозможных гримасах, к Гриффиту, чтобы сниматься в качестве комика, а затем стал его ассистентом на картине «Нетерпимость».

Свой первый фильм он сделал в 1917 году для «Трайэнгл», а между 1919 и 1923 годами Браунинг отснял «целую серию картин для «Юнивэрсл», где звездой номер один выступала Присцилла Дин, создавшая себе репутацию женщины-апаша» [146]. В двух из этих фильмов, «Злобная дорогуша» («The Wicked Darling», 1919) и «Вне закона» («Outside the Law», 1921), он впервые снял Лона Чани, а затем вновь встретился с ним в «Нечестивой троице» («The Unholy Three», 1925).

«Трое загримированных преступников — карлик (Харри Ирлз) — под мальчика, чревовещатель, «профессор Эхо» (Лон Чани) — под старую даму, великан (Виктор Мaк-Лаглен) — под благонамеренного гражданина, занимаются грабежами. Великан и карлик, застигнутые на месте преступления случайным прохожим, убивают свидетеля. По просьбе сообщницы (Мэй Баш) профессор открывает суду правду, и судьи оправдывают его. Убийц душит обезьяна».

Талант Чани лучше сочетался с фантастично-барочной изобретательностью Тода Браунинга, находившегося под явным влиянием немецкой школы, чем с талантом Шёстрёма. «Нечестивая троица» был прекрасным фантастическим фильмом с немалой долей юмора, особенно в сценах, когда торговка попугаями (переодетый чревовещатель Лон Чани) говорит за них.

Затем вышла картина «Черный дрозд» («The Black-bird», 1926). В ней Лон Чани сыграл двойную роль, похожую на роль мнимого калеки в «Чудотворце».

«Ради любви красивой девушки (Рене Адоре) некий бандит (Лон Чани) вступает в борьбу с джентльменом, подозреваемым в грабежах (Оуэн Мур), который раскаивается в содеянном и в финале женится на красавице».

Лон Чани великолепно сыграл роль апаша и калеки. И в этом ему помогла необычная атмосфера фильма Тода Браунинга, действие которого разворачивалось в мрачном Уайтчепле. В тот же год Лон сыграл Джо-сингапурцa, кривого содержателя дальневосточного борделя.

«Джо-сингапурец обожает свою дочь (Лоис Моран), которая не подозревает о его темных делах. Чистота девушки возвращает на путь истинный офицера, предателя и пьяницу (Генри Уолтхолл)».

«Дорога на Мандэлэй» (1928) оказался очень удачным и исключительно романтическим фильмом, но в нем не было странной фантастики Тода Браунинга.

Одной из лучших работ Браунинга стал необычный фантастический фильм «Неизвестный» («The Unknown», 1927).

«Опасный злоумышленник (Лон Чани) выдает себя за безрукого калеку в цирке. Он влюблен в свою партнершу (Джоан Кроуфорд), как и его соперник — Геркулес (Норман Керри). Чтобы добиться любви девушки, которая ненавидит руки похотливых мужчин, он ампутирует себе обе руки. При попытке убить Геркулеса он падает под копыта цирковых лошадей и погибает».

Браунинг снял Лона Чани в «Лондоне после полуночи» («London After Midnight», 1927), «К западу от Занзибара» («West of Zanzibar», 1928), «Большом городе» («The Big City», 1928) и «Там, где восток называется Востоком» («Where East is East», 1929). Лон Чани умер, успев сняться лишь в одном звуковом фильме — новом варианте «Нечестивой троицы» (1930, режиссер Джек Конуэй). После его смерти Тод Браунинг стал снимать в своих экстравагантных композициях Белу Лугоши. Свой самый знаменитый фильм, «Уродцы» («Freaks»), он сделал в 1932 году.

Его иногда называли «Эдгаром По кинематографа» или «Ангелом причудливости», и сюрреалисты в 20-х годах восхищались его фантастическими выдумками. Он создал американскую школу «фильмов ужасов». Питая странную склонность к монстрам, он строил самые удачные фильмы именно на их необычном облике.

«Когда я разрабатываю сюжет для Лона Чани, — говорил он в 1928 году, — мне не приходится думать об интриге. Она возникает сама, по мере разработки персонажей. «Неизвестный» возник, когда я подумал о безруком человеке. Толчком для съемки фильма «Дорога на Мандэлэй» оказалась мысль о столь уродливом человеке, что он стыдился показаться своей собственной дочери. Исходя из этого, легко придумать любую историю».

Тод Браунинг снимал все реже и реже для «МГМ". Одним из сценаристов его предпоследнего фильма, «Кукла дьявола», («The Devil Doll», 1936) был Эрих фон Штрогейм. Умер Браунинг в 1962 году[147].

Глава LV ЭРИХ ФОН ШТРОГЕЙМ

В начале 20-х годов три великих кинорежиссера эпохи «Трайэнгл» — Гриффит, Томас Инс и Мак Сеннетт — постепенно отошли на задний план. Дальнейший расцвет искусства немого кино связан с именами трех крупнейших кинодеятелей, трех гениев кино: Чарли Чаплина — в драматической комедии, Флаэрти — в документальном и Эриха фон Штрогейма — в «романном» кино[148].

В конце декабря 1920 года журнал «Фотоплей» опубликовал рекламу такого содержания: «За все годы моей деятельности в качестве продюсера лучших фильмов, какие только создавались, я не видел более великолепного развлечения (delightful entertainment), чем высокохудожественная драма «Слепые мужья», которую написал и скрупулезно поставил Эрих фон Штрогейм, сыгравший в ней и главную роль.

Карл Леммле, президент «Юнивэрсл». Штрогейм (род. 22 сентября 1885 года в Вене) дебютировал этим фильмом в качестве режиссера.

В опубликованных в 20-х годах его биографиях утверждалось, что отцом графа Эриха Ханса Карла Марии Штрогейма фон Норденвальда был знатный полковник, а матерью — трагически погибшая в 1898 году фрейлина императрицы Елизаветы. В империи, которой уже более полувека правил Франц-Иосиф, карьера молодого аристократа была предначертана его знатным происхождением. Вначале он кадет Имперского военного училища Мэриш-Вайскирхен, после окончания которого должен был бы поступить в Военную академию Винер Нойштадт. Из академии он вышел бы в чине младшего лейтенанта, а затем, прослушав курс в Военной школе Вены, получил бы чин лейтенанта королевской гвардии и должность военного атташе в Монтенегро. Перед молодым офицером, казалось, открывалась блестящая военная или дипломатическая карьера, когда ему неожиданно пришлось покинуть Вену и Австрию — то ли после неожиданного разорения семьи, то ли после дуэли с фаворитом Франца-Иосифа.

Штрогейм, понятно, не опровергал выдуманную его пресс-агентами биографию. Во время первой мировой войны он стал специалистом по ролям прусских юнкеров, и каждый зритель верил в его знатное происхождение. Кроме того, американцы питают слабость к европейской аристократии, а потому широкая публика прощала актеру, а затем режиссеру его принадлежность к «немчуре». Сочинение его рекламных агентов так соответствовало облику, манерам и личности великого кинематографиста, что Дени Марьон, приступив в 1958 году к работе над биографией Штрогейма, отправился в Вену на поиски уцелевших представителей знатной семьи, которые могли бы рассказать о его молодых годах и воспитании. Ему удалось воссоздать подлинную биографию Штрогейма после долгих исследований [149].

Он появился на свет в Вене, в семье богатых коммерсантов. Его отец, Бенно Штрогейм, родился 26 ноября 1857 года в Гляйвице, в Пруссии (ныне — Гливиц в Польше) и женился в Праге (3 августа 1884 года) на пражанке Йоханне Бонди. С 1882 года он обосновался в Вене и стал торговать предметами шляпного производства. Затем с помощью богатых пражских родственников (как говорил двоюродный брат Эриха Штрогейма Эмиль Фельдмар, театральный актер и режиссер, с которым много беседовал Дени Марьон) открыл фабрику фетровых и соломенных шляп.

«Супруги Штрогейм владели чудесным домиком на Марияхильферштрассе 89, неподалеку от фабрики. Они вели зажиточную жизнь патрицианских венских семейств. У них было двое детей — Эрих и Бруно. <…>

В деньгах нужды не ощущалось, и оба ребенка получили хорошее воспитание, посещали известные школы, имели домашних учителей, даже французских гувернанток. <…>

Эрих прекрасно учился в средней школе. После сдачи выпускных экзаменов он поступил на фабрику в качестве возможного наследника (как и я). <…>

Коммерческие и прочие занятия Эриха были вскоре прерваны — его призвали под знамена. <…> Эриха определили в интендантскую службу, куда стремилась попасть вся золотая молодежь из-за красивой формы, верховой езды и легкой службы».

Судя по этим воспоминаниям двоюродного брата, воспитание Штрогейма мало отличалось от того, которое придумали его пресс-агенты. Его родители принадлежали к богатой венской буржуазии, а не к высшей аристократии, которую им, вероятно, приходилось посещать, хотя они и входили в «еврейскую общину». Молодой Эрих получил в армии некоторые знания, был умен, элегантен, обворожителен и накоротке общался с «золотой молодежью». По словам кузена Фельдмара, Эрих был «вылитым портретом матери».

Пока он служил в армии, дела отца пошли хуже. Во время отдыха в Тироле, в Штайнах ам Бреннер, младший сын Бруно случайно убил одного из приятелей. Чтобы замять скандал, отец, влиятельный человек, обратился к премьер-министру и заплатил громадную сумму родителям погибшего, чем опустошил казну фабрики. Ее ликвидация произошла в 1909 или 1910 году. Но она еще существовала, когда, по свидетельству Эмиля Фельдмара, произошло следующее: «Как-то ночью… явился Эрих и объявил мне, что через два часа покидает страну и что для бегства (на самом деле дезертирства) ему немедленно нужна крупная сумма денег. Я собрал все свои сбережения, мои родители (жившие рядом с фабрикой) тоже развязали кошельки. И Эрих исчез с венской сцены. Больше мы с ним не встречались.