Чары Аширов - Старый вождь

• Название: Старый вождь
• Автор: Чары Аширов
• Издательство: Туркменистан
• Жанр: Роман
• Год: 1983

Роман создан на основе исторических событий, происходящих перед присоединением Туркменистана к России. Исторически назревшая необходимость объединения туркменских племён, стремление простых тружеников к свободе, борьба против угнетателей определяют идейное содержание данного произведения.

---

— Ризакули с братом, а также ты, Джапаркули, быстро ко мне!

«Наверное, на совещание, — подумал Хаджимурад, оставшийся в одиночестве на топчане. — Интересно, что они там решат? Может, захотят мне как-то отомстить. Да нет же, они могут подумать и другое… Прийти к выводу, что заезжий туркмен просто совратил их дочь. Конечно, если Беневше и там будет стоять на своём, доказывать, что любовь Шапери не настоящая, то Хабип-пальван, простой и доверчивый человек, может с нею согласиться. Всё возможно, — думал Хаджимурад, — даже то, что внезапно из дому выскочат люди с обнажёнными саблями и кинуться ко мне… Но разве можно ставить в вину молодому парню то, что ему понравилась такая же молодая девушка. Слов нет, она красавица… Но ведь и она меня тоже любит, а если быть точнее, то с её любви всё и началось. Только ведь она не виновата, что полюбила… Всё от аллаха… Наверно, они не согласятся выдать за меня Шапери. Если они захотят нас разлучить, я сегодня же ночью выкраду Шапери и убегу с ней. Но, возможно, этого и не придётся делать. Хабип-пальван ведь после богомолья стал совсем другим человеком, твердит, что надо делать людям добро, сам днём и ночью молится. Может, он поймёт, что разлучать влюблённых, — это тяжкий грех…»

Хаджимурад понимал, что в конечном счёте лишь от Хабипа-пальвана зависит: быть или не быть ему счастливым. Понимал и то, что если Беневше захочет, то сумеет уговорить мужа, но он отдавал себя отчёт и в том, что Беневше ничего не станет делать себе во вред. Значит, в данном случае лишь от одного Хабипа-пальвана зависит его судьба. И вот он слышит своё имя, это Джапаркули зовёт Хаджимурада в дом. «Будь, что будет!» — поднялся с места парень и направился в дом.

Никто из домочадцев не знал пока к какому решению пришёл Хабип-пальван: «Интересно, зачем он позвал к себе Хаджимурада? Как он собирается с ним поступить?» Шапери сжалась в комок от страха за любимого. Джапаркули, и помня добрые дела Хаджимурада, и зная крутой нрав отца, тоже не мог оставаться спокойным…

Хаджимурад вошёл и поздоровался со всеми. Но на приветствие парня никто из домашних не ответил. Все они сосредоточенно смотрели на Хабипа-пальвана, пытаясь угадать его решение.

Но хозяин дома сам подошёл, к парню и пристально посмотрел ему в глаза:

— Это верно, что вы полюбили мою дочь Шапери?

Хаджимурад стойко выдержал пронзительный взгляд пальвана:

— Да, верно.

Хабип-пальван посмотрел на дочь:

— Ты тоже любишь Хаджимурада?

Шапери молча кивнула головой. «Что ж теперь будет?» — в страхе подумала девушка и тут же услышала отцовский голос:

— Если друг друга любите, я не возражаю против вашей женитьбы.

Шапери бросилась отцу в ноги:

— Спасибо, папочка!

Сияющий Джапаркули подскочил к отцу и молча его обнял.

Хаджимурад опустил голову:

— Спасибо, пальван-ага, я никогда не забуду вашей справедливости и доброты.

Но тут запричитала Беневше:

— Он, закатилось моё счастье! Отняли у меня дитя! Да как же мне жить, не видя тебя, доченька, и утром, и днём, и вечером, каждый час и каждую минуту.

Хабип-пальван посмотрел на причитающую жену и укоризненно покачал головой:

— Вместо того, чтобы реветь, иди и созывай соседок, начинайте печь лепёшки, готовится к тою.

На следующий день она и была сыграна, эта неожиданная и славная свадьба. После неё осталась гора подарков от родственников и знакомых.

Наступила пора прощания. Хаджимурад и Шапери сели в сёдла.

Лошади уже скрылись за холмами. Беневше удручённо всхлипывала. Хабип-пальван твёрдо верил: «За таким славным парнем Шапери не пропадёт…»

Клятва века

Шапери то и дело оглядывалась и махала родственникам рукой. На щеках её сверкали слёзы. «Конечно, нелегко расставаться с теми дорогими местами, где ты родился и вырос, — думал Хаджимурад, — в этом светлом арыке она, возможно, когда-то плескалась, а в том тёмном винограднике в своё время играла со сверстницами в прятки. А на этом кладбище, может быть, кто-либо из её родни похоронен. Да кто не поймёт и вздохов, и слёз человека, покидающего родные места…»

Село скрылось из глаз, а Шапери всё оглядывалась…

Хаджимурад подъехал к ней совсем близко и ласково коснулся руки:

— Ты не очень убивайся, мы будем навещать родителей.

— Не знаю, сумеем ли мы это делать, — сокрушалась девушка, — путь ведь и не близок, и не безопасен…

К полудню они добрались до источника, где был ранен Хаджимурад. Шапери просила поскорее миновать его. Но Хаджимурад знал, что дальше такой полянки, такого места для отдыха и для них самих, и для лошадей долго не будет. К вечеру они продолжила путь. Уже поздно ночью, объехав Караул-тёпе, крепость бека-разбойника, с другой стороны въехали в село. В нём было тихо и темно, сельчане уже давно спали… Звёзды на безлунном небе казались крупными. Шапери заметила, что садов здесь нет, лишь рядом со многими кибитками темнеют отдельные деревья… Тишину села нарушил лай собак. Огромный белый кобель, предвкушавший встречу с родными, кинулся, прямо под ноги всадникам. Хаджимурад очнулся и дотянулся до кобеля кончиком своей плети. Собака взвизгнула и отпрянула в сторону.

Назар, услышав лай собаки, тихонько выскользнул из-под одеяла и вышел во двор. Поднялась и Тылла. Откинув уголок кошмы, увидела Назара у дороги возле двух всадников. «Ба, да один, из них вроде бы Хаджимурад!» Она накинула на голову платок и тоже выбежала на дорогу. Всадники уже спешились, Тылла раз глядела в одном из них женщину и недоумённо спросила:

— Хаджимурад, кто это?

— Это Шапери, ваша невестка, — радостно сообщил Хаджимурад.

Тылла обняла девушку и заглянула ей в лицо, полуосвещённое крупными звёздами:

— Ой, какая же она красивая! Действительно пери!

— По-ирански Шапери — это царица цариц, — обнял Хаджимурад молодую жену, — но теперь она уже будет жить не в Иране, а здесь.

Все направились к дому Хаджимурада. Тылла не выдержала и вырвалась вперёд:

— Поздравлю первой гелнедже[6],— крикнула она, оглянувшись.

Уже у одной из чёрных кибиток слышался её звонкий голос:

— Гелнедже, бушлук[7], сын твой Хаджимурад вернулся! Да не один, а с красавицей невесткой.

— Где он, где мой Хаджимурад-джан? — выскочила из кибитки немолодая сухощавая женщина и бросилась туда, откуда доносился говор. Подбежав к сыну, обняла его и заплакала, приговаривая: «Слава аллаху, слава аллаху!» Затем, тоже со слезами радости обняла Шапери.

Прибежал и со всеми за руку поздоровался Бердымурад, а уже у порога подскочил маленький Оразмурад и молча кинулся старшему брату на шею.

Пришли приветствовать вернувшегося Хаджимурада и его мать ближние соседи, а позже другие сельчане. Пожаловал в дом Хаджимурада и Сазак-сердар со всеми сыновьями и невестками. Каждая из женщин обняла Шапери.

— Отец, а что если и нам по такому случаю сыграть свадьбу? — осторожно спросил у сердара Оразгельды.

— Когда собирается столько людей в доме молодых, попробуй обойтись без свадьбы? — согласился о предложением старшего сына Сазак-сердар и уже более решительно добавил: — Режьте баранов, готовить к большому тою…

— Может, для такого случая следует пригласить и Таназа-бахши? — вопросительно посмотрел на отца его средний сын.

— Правильно говоришь, сынок, бахши всегда украшает той, да и врагам пускай станет известно о нашей большой радости. Завтра же на свадьбу соберём всех сельчан, устроим гореш, проведём скачки. Иди, сынок, приглашай на торжество и Топаза-бахши, и глашатая, — заявил Сазак-сердар.

Вскоре в селе гамаков зазвучала музыка и песни. Разбуженный Довлетяр приподнялся на локтях.

— Дурдулы, ты спишь? — окликнул он брата.

— Да нет, лежу и слушаю эти невесть откуда доносящиеся песни, — ответил Дурдулы.

— Да откуда они доносятся не трудно догадаться, — сёла гамаков, а вот по какому поводу они веселятся, это надо будет выяснить… Ты, Дурдулы, разузнай, что у них там за радость, чтобы на всё село играть и петь…

— Сейчас схожу узнаю, — встал с постели Дурдулы.

— Да нет, самому тебе не нужно там показываться, кого-нибудь пошли. У нас ведь с ними назревает серьёзная схватка. Не сегодня-завтра мы собираемся хорошенько выкупать их в крови… Так что сам пока не суйся к ним, пошли кого-то надёжного…

После ухода Дурдулы Довлетяр подумал с недоумением о спокойствии Сазака-сердара: «Ведь он отлично знает, что мы собираемся лишить гамаков воды. Тех же, кто попытается за неё бороться, безжалостно уничтожим. У нас хватит на это сил. Посевы их выгорят. Люди же, не убитые в бою, с голоду подохнут. Но Сазак не только сохраняет спокойствие, а ещё и затеял какие-то игрища с музыкой и песнями… Подожди, стервец, я тебе по заслугам отвечу на твой мерзкий призыв вступить в переговоры с капырами!..»