Г. Костырченко - Тайная политика Сталина. Власть и антисемитизм.

• Название: Тайная политика Сталина. Власть и антисемитизм.
• Автор: Г. Костырченко
• Издательство: «Международные отношения»
• Жанр: История
• Год: 2003
• ISBN: 5-7133-1071-Х

Первое фундаментальное научное исследование об использовании антисемитизма как одного из инструментов осуществления тоталитарного Сталинского режима. Базируется на документальной основе с привлечением ранее засекреченных материалов из архивов высших органов КПСС и советского государства. Прослеживаются два тесно связанных между собой процесса: сосредоточение абсолютной власти в руках Сталина и его перераставшие в юдофобию целенаправленные практические действия, усиливавшееся стремление списать реальные политические проблемы на происки «еврейских националистов».

Исследование содержит обоснованные выводы о необходимости преодоления антисемитизма как формы национальной нетерпимости с целью дальнейшей этнополитической интеграции народов России.

---

Но продолжительного пребывания в роли защитника иудеев царь не мог себе позволить. Вскоре при дворе возобладало мнение, что погромы суть выражение народного недовольства против чрезмерно усилившейся «еврейской эксплуатации христиан». Вместе с тем проводившаяся в предшествующие царствования политика, направленная на преодоление национально-религиозной изолированности евреев и постепенное их слияние с остальным обществом, была продолжена, хотя, вследствие возобладавших при дворе консервативно-охранительных и шовинистических тенденций, правящими кругами были предприняты отдельные шаги по ужесточению соответствующего законодательства, что получило официальное закрепление во введенных 3 мая 1882 г. «Временных правилах о евреях». Отныне им запрещалось возвращаться в селения, из которых их ранее выдворили, а также приобретать там недвижимость. Спустя пять лет для лиц иудейского вероисповедания вводится процентная норма при приеме в средние и высшие учебные заведения[41], а еще через два года ограничивается их доступ в адвокатуру. Принятые вскоре земское и городское положения фактически отстранили евреев от участия в органах местного самоуправления. В 1891–1893 годах по распоряжению московского генерал-губернатора великого князя Сергея Александровича более 25 тыс. еврейских ремесленников, торговцев, отставных николаевских солдат и членов их семей были изгнаны из первопрестольной, где они проживали в основном в районе Зарядья. Если накануне выселения в Москве насчитывалось 35 тыс. евреев, то к 1897 году их осталось там 8,2 тыс. Помимо Московской, губернии евреям был полностью запрещен въезд и проживание в Финляндии, Кубанской и Терской областях и некоторых других местностях[42].

На притеснения властей, усиливавшийся антисемитизм и погромы евреи ответили массовой эмиграцией, благо царское правительство не препятствовало этому: занимавший в 1881–1882 годах пост министра внутренних дел Н.П. Игнатьев заявил, что «западная граница евреям открыта»[43]. Поэтому, значительно обгоняя другие государства мира по количеству подданных еврейской национальности (по переписи населения 1897 года в империи насчитывалось 5215800 евреев), Россия превратилась в страну массового исхода еврейства. В 1881–1914 годах ее покинули 1,7 млн. евреев, большая часть (85 %) которых осела в США[44].

Однако активизировавшееся при Александре III сближение России с западными демократиями (главным образом с Англией и Францией), в которых еврейство пользовалось существенным влиянием, не позволило царскому правительству пойти на значительное усиление государственного антисемитизма. Более того, эрозировавшая и ветшавшая с каждым десятилетием самодержавно-бюрократическая власть вынуждена была под напором демократических веяний в обществе идти на все большие уступки. Особенно это стало очевидным в период правления последнего русского царя Николая II, который, например, в 1903–1905 годах разрешил свободное проживание евреев в 291 селении в пределах черты оседлости.

ЕВРЕЙСКИЕ ПАРТИИ.

Одновременно усиливалась политизация еврейского населения, которая проходила как вне, так и внутри национальных рамок. Этот процесс характеризовался, с одной стороны, массированным притоком ассимилирующейся части еврейства в общероссийские политические партии, начиная с легально действовавшей кадетской и кончая подпольными леворадикальными эсеровской и социал-демократической[45], а с другой — созданием и бурным численным ростом собственных национальных партий. Главными импульсами к формированию национальных политических структур стали прошедшие в 1897 году первый сионистский конгресс в Базеле (Швейцария), на котором была образована Всемирная сионистская организация (ВСО[46]), и учредительный съезд в Вильне Всеобщего еврейского рабочего союза в Литве, Польше и России (Бунд). На следующий год лидеры российского сионизма собрались в Варшаве для выработки общей позиции перед вторым сионистским конгрессом в Базеле. А в 1902 году на учредительной конференции в Минске, на которой присутствовало 500 делегатов от более чем 75 тыс. участников движения (так называемых шекеледателей), была образована Сионистская организация России. В ее руководство вошли Е.В. Членов, М.М. Усышкин, Н. Соколов и другие видные сионисты, пользовавшиеся немалым влиянием в ВСО.

Между еврейскими националистами (сионистами), боровшимися за воссоздание национальной государственности в Палестине и возрождение древнееврейского языка иврита[47], и еврейскими социал-демократами (бундовцами), придерживавшимися концепции экс-территориальности и национально-культурной автономии[48] и ратовавшими за сохранение и развитие идиша (разговорного языка восточноевропейских евреев, близкого к немецкому, так называемого жаргона), шла постоянная конкурентная борьба. В результате на политической арене России одна за другой стали возникать, так сказать, «симбиозные» партии, чьи программы строились на сочетании социально-классовых и национально-ориентированных приоритетов.

В конце XIX — начале XX века в Минске возникло движение поалейционизма, которое выкристаллизовалось в феврале 1906 года в построенную на принципе «пролетарского сионизма» Еврейскую социал-демократическую рабочую партию «Поалей Цион» («Рабочие Сиона»), Годом ранее это движение породило также Еврейскую сионистско-социалистическую рабочую партию, которая с 1909 года стала называться партией социалистов-территориалистов. В 1917 году она, объединившись с близкой к эсерам Социалистической еврейской рабочей партией (СЕРП, образовалась в декабре 1905 г.), получила название Объединенной еврейской социалистической рабочей партии («Ферейникте»).

Левые сионисты и Бунд, опираясь в общем-то на одну и ту же социальную базу, состоявшую главным образом из еврейских ремесленников, мелких торговцев и служащих, наемных рабочих и демократических слоев интеллигенции, всегда тяготели (несмотря на разногласия в вопросах еврейской ассимиляции) к общероссийским социалистическим партиям, видя в них естественных союзников в борьбе против общего врага — царского самодержавия. Однако влиться в единый социалистический поток, сохранив при этом организационную самостоятельность и национальную специфику, было совсем не просто.

БОЛЬШЕВИКИ И БУНД.

Серьезные коллизии возникли во взаимоотношениях Бунда и РСДРП. В 1898 году именно Бунд помог в организации и проведении I съезда РСДРП в Минске, публикации его манифеста и издании печатного органа социал-демократов — «Рабочей газеты». Тогда же Бунд вошел в состав РСДРП как «автономная организация, самостоятельная лишь в вопросах, касающихся специально еврейского пролетариата»[49]. Однако впоследствии Бунд, пытаясь расширить свои автономные права до уровня федеративных, стал требовать признания его «единственным представителем еврейского пролетариата, в какой бы части Российского государства он (еврейский пролетариат) ни жил и на каком бы языке ни говорил»[50]. Претензия эта вызвала резкую критику со стороны левого крыла социал-демократии во главе с В.И. Лениным, который добивался превращения РСДРП в партию «нового типа», то есть в организацию сугубо централизованную, с жесткой внутренней дисциплиной, в которой не было бы места оппозиционным группировкам, возникающим как на идейно-политической, так и на национальной почве. В 1903 году на II съезде РСДРП объявившие себя большевиками Ленин и его сторонники при голосовании по уставному вопросу о членстве в партии нанесли поражение бундовцам, после чего те покинули съезд и вышли из партии. И хотя остальные делегаты выразили свое «глубочайшее сожаление», а также «твердую решимость» добиваться «полного слияния всех национальностей в одну РСДРП»[51], Ленин, не скрывая враждебного отношения к Бунду, развернув против него кампанию дискредитации. Такая непримиримость диктовалась сугубо прагматическими соображениями: большевики хотели распространить свое влияние на всю угнетенную и бесправную массу еврейской бедноты, которая представлялась Ленину идеальной боевой силой революции. Не случайно в том же 1903 году он писал, что «освободительное движение евреев (в сравнении с таковым в Западной Европе. — Авт.) гораздо глубже, гораздо шире в России, благодаря пробуждению геройского самосознания среди еврейского пролетариата»[52]. В последующие годы Ленин неоднократно отмечал особый вклад еврейства (естественно, ассимилированной его части, примкнувшей к большевикам) в революционную борьбу. В докладе, прочитанном им в Швейцарии в преддверии Февральской революции, были и такие строки:

«… Евреи доставляли особенно высокий процент (по сравнению с общей численностью еврейского населения) вождей революционного движения. И теперь евреи имеют, кстати сказать, ту заслугу, что они дают относительно высокий процент представителей интернационалистского течения по сравнению с другими народами»[53].