Г. Костырченко - Тайная политика Сталина. Власть и антисемитизм.

• Название: Тайная политика Сталина. Власть и антисемитизм.
• Автор: Г. Костырченко
• Издательство: «Международные отношения»
• Жанр: История
• Год: 2003
• ISBN: 5-7133-1071-Х

Первое фундаментальное научное исследование об использовании антисемитизма как одного из инструментов осуществления тоталитарного Сталинского режима. Базируется на документальной основе с привлечением ранее засекреченных материалов из архивов высших органов КПСС и советского государства. Прослеживаются два тесно связанных между собой процесса: сосредоточение абсолютной власти в руках Сталина и его перераставшие в юдофобию целенаправленные практические действия, усиливавшееся стремление списать реальные политические проблемы на происки «еврейских националистов».

Исследование содержит обоснованные выводы о необходимости преодоления антисемитизма как формы национальной нетерпимости с целью дальнейшей этнополитической интеграции народов России.

---

Отстраненный от активной политической деятельности Лозовский вплоть до своего ареста в начале 1949 года находился как бы в «подвешенном» состоянии, оставаясь, впрочем, главным редактором издававшегося тогда «Дипломатического словаря» и преподавая в Высшей партийной школе при ЦК ВКП(б).

ПОПЫТКИ ЗАКРЫТИЯ ЕАК В 1946–1947 ГОДАХ.

После низложения Лозовского аппарату ЦК стало значительно проще манипулировать и его детищем — Еврейским антифашистским комитетом, в котором после войны состояло 70 человек, в том числе 15 членов президиума. Повседневную деятельность комитета обеспечивали 18 сотрудников его штатного аппарата и 60 работников редакции газеты «Эйникайт». Еще в конце декабря 1945 года заместитель председателя КПК при ЦК ВКП(б) М.Ф. Шкирятов и заместитель начальника УК ЦК Е.Е. Андреев докладывали Маленкову о «политически вредных» намерениях руководства ЕАК превратить эту организацию в «какой-то комиссариат по еврейским делам» и предлагали «неотложно» рассмотреть вопрос о его дальнейшей судьбе: если он будет существовать и далее, то «укрепить его кадрами» или «распустить как организацию, исчерпавшую задачи, возложенные на нее в годы Отечественной войны».

Впервые реальная угроза ликвидации нависла над ЕАК летом 1946 года, когда в ходе проверки СИБ в подчиненный ему комитет прибыла комиссия во главе с ответственным сотрудником ЦК А.К. Тюриным. А через несколько дней к зданию на Кропоткинской улице подъехали на нескольких крытых брезентом грузовиках сотрудники МГБ, которые погрузили архивную и текущую документацию комитета и вывезли ее в ЦК для ревизии. Тогда же руководители ЕАК Михоэлс и Фефер были вызваны к заместителю начальника отдела внешней политики (ОВП) ЦК А.С. Панюшкину (будущий советский посол в США, КНР), который прямо заявил: «Есть мнение закрыть ЕАК». На что Михоэлс возразил, что считает это намерение преждевременным, «так как фашизм еще не исчез и с ним нужно бороться». Вообще же лидеры еврейской общественности держались с властями достаточно уверенно, умело обосновывая необходимость дальнейшего функционирования ЕАК с помощью официальной идеологической риторики о том, что демократические силы во всем мире должны противостоять американскому империализму, смыкающемуся с самыми реакционными фашистскими диктатурами. Более того, незадолго до начала проверки ЕАК члены его президиума писатели Фефер, Квитко и Маркиш, добившись приема у секретаря ЦК, МК и МГК ВКП(б) Г.М. Попова, попросили разрешить им открыть в Москве еврейский клуб и еврейскую типографию, оборудование для которой собирался прислать из США руководитель еврейской благотворительной организации журналист Б.Ц. Гольдберг. Возможно, что в том числе и вследствие подобной активности власть не пошла тогда на ликвидацию ЕАК, а дала добро на дальнейшее его существование, но под усиленным контролем сверху: 1 августа было принято решение о выводе ЕАК из структуры СИБ и передаче его в ведение ОВП ЦК[871].

Возглавлявший этот отдел Суслов воспринял такое расширение своих обязанностей, а, значит, и ответственности, без особого энтузиазма. Все дальнейшее поведение этого высокопоставленного партчиновника убедительно свидетельствовало о его стремлении во что бы то ни стало избавиться от так неожиданно свалившейся на него опасной обузы. В конце сентября комиссия ЦК, завершив проверку ЕАК, представила Суслову «Справку о деятельности Антифашистского еврейского комитета». В ней ЕАК обвинялся в том, что вместо того, чтобы служить рупором советской пропаганды за рубежом и вести «боевую наступательную идеологическую борьбу с западной, и прежде всего с сионистской, пропагандой», он сам «объективно… в советских условиях продолжает линию буржуазных сионистов и бундовцев и по существу… борется за реакционную идею единой еврейской нации», а также превратился в «главного уполномоченного по делам еврейского населения и посредника между этим населением и партийно-советскими органами». Подозрительным показалось комиссии и то, что комитет уж слишком охотно пытался идти навстречу международным еврейским организациям, обращавшимся к нему по гуманитарным проблемам. Скажем, летом 1946 года, поддерживая ходатайства из-за рубежа об освобождении из советских лагерей пленных венгров и итальянцев еврейского происхождения (использовались немцами на Восточном фронте в составе строительных и вспомогательных команд), ЕАК направил в МВД СССР соответствующую просьбу. Примерно тогда же Михоэлс и Фефер[872], солидаризируясь с американскими еврейскими организациями, послали польскому правительству телеграмму-протест по поводу антисемитских выступлений в Кракове и других городах Польши.

Комиссией не был оставлен без внимания и тот факт, что ЕАК выступил как посредник в деле налаживания связей между Комитетом украинских землячеств в Нью-Йорке и украинскими республиканскими властями[873]. Однако самые серьезные нарекания вызвало то, что во многих статьях, посланных ЕАК в зарубежную еврейскую прессу, выражалось явное сочувствие «сионистской идее создания еврейского государства в Палестине» и идее массового переселения туда евреев. Этим, по мнению комиссии, объяснялся тот факт, что «ЕАК уделяет работе на Палестину непомерно большое внимание, направив туда за период с 1 июня 1945 г. по 27 июня 1946 г. более 900 своих статей и материалов, или в полтора раза больше, чем в Англию». Далее следовало сформулированное в очень жестких выражениях резюме:

«Работники ЕАК… не только включились в общий оркестр сионистов всего мира, но и оказались в фарватере политики американских Барухов, которые путем массового переселения евреев стремятся насадить в Палестине массовую агентуру американского империализма».

Досталось и печатному органу ЕАК — газете «Эйникайт», работники которой были обвинены в буржуазном национализме. Даже в самом названии издания («Единение» — в переводе с идиш) усматривалась какая-то скрытая крамола. «А за какое объединение евреев газета борется?» — риторически вопрошали в справке ревизоры. Общий вывод, отражавший прежде всего точку зрения Суслова, был категоричен:

«ЕАК распустить, а функции по пропаганде за границей возложить на Совинформбюро. Газету «Единение» как орган ЕАК, не оправдывающий своего назначения, закрыть. Вопрос о необходимости существования еврейской газеты для еврейского населения передать на рассмотрение отдела печати Управления пропаганды»[874].

«Смертный» приговор еврейскому комитету перекочевал потом в записку, которую 19 ноября Суслов представил секретарям ЦК Жданову, Кузнецову, Патоличеву и Попову. Составленный главным образом на основе материалов комиссии, этот документ содержал и приправленные изрядной дозой марксистско-ленинской догматики рассуждения самого Суслова, видимо, уже тогда готовившегося к роли главного идеолога партии, о пользе ассимиляции евреев.

«Как известно, — писал Суслов, — Ленин и Сталин считали, что нельзя говорить о евреях, территориально разбросанных по всему миру, экономически разобщенных и говорящих на разных языках, как о единой нации, что весь ход истории свидетельствует о процессе слияния евреев с окружающим населением и что этот неизбежный процесс является надежным и прогрессивным путем разрешения еврейской проблемы».

Все это отражало намерение власти в Советском Союзе решать еврейский вопрос отнюдь не посредством территориальной автономии, о чем громогласно возвестила на весь мир советская пропаганда в конце 20-х — начале 30-х годов, а путем ассимиляции, о чем свидетельствовало и следующее положение из соответствующего тома (подписан к печати 12 сентября 1952 г.) переиздававшейся тогда «Большой советской энциклопедии»:

«…Евреи не составляют нации… Ленинско-сталинская национальная политика привела к тому, что «еврейского вопроса» в СССР не существует… В СССР и странах народной демократии евреи особенно быстро ассимилируются народами, в среде которых они живут»[875].

В свете избранного властями курса дальнейшее существование еврейских национально-культурных учреждений «объективно» представлялось ненужным и даже вредным. Тем не менее, казалось бы уже предрешенный вариант разгона ЕАК не прошел, как уже отмечалось выше, на самом верху. Не возымело действия и соответствующее представление, направленное 27 ноября Сусловым как материал особой государственной важности Сталину, Молотову, Берии, Маленкову и другим членам и кандидатам в члены политбюро[876]. Сталин, которого в свое время Бухарин назвал «гениальным дозировщиком»[877], и в данном случае не склонен был спешить. Он не согласился с мнением своих коллег по секретариату ЦК, видимо, полагая, что для решительных действий в отношении ЕАК время пока не наступило.