Владислав Выставной - Z – значит Зомби (сборник)

• Название: Z – значит Зомби (сборник)
• Автор: Владислав Выставной
• Издательство: АСТ
• Жанр: Ужасы и Мистика
• Год: 2013
• ISBN: 978-5-17-079206-1

Давний страх человека перед потусторонней нечистью породил множество мифов, легенд и преданий, впоследствии ставших классическими.

Неудержимое воображение писателей-фантастов придало этим историям новые голоса, вписало множество оттенков в мрачную палитру ужаса, тлена и крови.

Даже Голливуд, ведомый Брэдом Питтом, устраивает марафон кошмаров в экранизации культового романа «Война миров Z»!

А что думают по этому поводу русские фантасты?

10 ведущих российских авторов впервые демонстрируют свой взгляд на зомби-апокалиптику!

---

   – Образец номер «зет триста семнадцать», – говорит Док, закатывая рукав. Я вижу исколотый сгиб его руки, все тот же пистолет для инъекций. – На часах семнадцать тридцать пять. Ввожу контрольный образец в кровь.

   Док вкалывает себе очередную дозу прозрачной жидкости, которую только что получил на сложном биохимическом стенде. Рядом, накрепко примотанная к стулу, сидит Эмма. Док больше не выказывает к ней видимой симпатии. Он колет ей то же, что и себе. И даже невооруженным взглядом видно, что ей становится хреново.

   Еще полчаса – и Эмма замирает с жутким перекошенным лицом. Лицо темнеет, разложение происходит прямо на глазах. В лаборатории распространяется зловоние.

   – Летальный исход наступил через сорок восемь минут после введения первого образца и через три мин уты после третьего, – холодно комментирует Док. – Эксперимент недостаточно чист, требует поправок на количество исследуемого материала. Но основной характер действия вакцины достаточно нагляден…

   Это я готов подтвердить: нагляднее некуда. До сих пор я не видел ни одного эффективного средства против зомби, кроме пули в голову. Док действительно совершил прорыв. Возможно, он даже спас человечество.

   Только вот ему самому становилось все хуже. Док оказался не совсем прав: образцы, которые он колол себе, смогли оттянуть неизбежное почти на сутки, и я уже надеялся, что обойдется. Но Док понимал вещи, недоступные мне. Он видел самую суть. И позаботился не только о человечестве. Он позаботился обо мне.

   Мне не пришлось убивать Дока и жить с этим до конца своих дней. Док ушел сам.

   Я вышел всего на час – ненадолго забыться после суток без сна. Вернувшись, обнаружил тот самый автоклав – высокотемпературную печь – работающим на полную мощность и запрограммированным на включение через минуту после закрытия. Сердце у меня упало. Открыв тяжелые дверцы, я нашел лишь горячий пепел.

   На столе с поразительной аккуратностью были сложены картриджи с образцами и трижды продублированные записи на флэш-накопителях. Рядом был распахнут герметичный пластиковый контейнер для всего этого груза. Здесь же стоял включенный ноутбук с посланием, поставленным на паузу. Мне оставалось только коснуться клавиши.

   – Маус, я должен перед тобой извиниться. Наверное, не совсем честно оставлять тебя одного на острове, среди снегов и голодных монстров. Но затягивать с решением – значит, ставить тебя в еще большую опасность. К тому же я не хочу вешать на тебя еще и собственную смерть. Ты не должен страдать угрызениями совести. У тебя другая, более важная задача. Перед тобой образцы вакцины и записи о ходе экспериментов с подробным описанием, формулами и моими комментариями. Все это д олжно попасть в нужные руки. Покидая этот мир, я спокоен: ты не подведешь меня, Маус. Желаю выжить тебе… и всем остальным.

   Вот и все, что он сказал напоследок. Какое-то время я сидел неподвижно, глядя в застывшую картинку на экране. А потом поднялся и стал собираться.

   Надел рюкзак и с ППШ в руках вышел на широкий монастырский двор. В лицо мне ударил ледяной ветер с пригоршней снежного крошева. Подымался буран. Словно чуя неладное, за стенами волновались зомби. Я сел на заиндевелый еловый кругляк, достал тетрадь и теперь пишу эти строчки окоченевшими пальцами.

   Я один посреди затерянного клочка земли. Вокруг – ледяное море, еще не схваченное льдом. У меня нет ни мореходного судна, ни связи, ни реальной возможности прорваться сквозь толпы зомби, собравшихся вокруг этих стен со всех прилегающих островов.

   А в рюкзаке – спасение человечества.

   Все это я пишу для того, кто найдет мое т ело и контейнер в моем рюкзаке. Ведь если ты читаешь эту тетрадь, значит, я уже стал одним из НИХ. Надеюсь, тебе повезет больше и ты доставишь контейнер по назначению.

   Удачи тебе. Желаю выжить.

   Твой зомби.

   Антон Первушин

   Чумной форт

   Пирс

   Теплоход «Чайка» пришвартовался у пирса, и Красовский, вышедший встречать незваных гостей, сразу обратил внимание на россыпь глубоких пулевых отверстий, обезобразившую борт над ватерлинией. Зет пользоваться оружием не умеют – значит, кто-то еще пытался заполучить это корыто.

   На нижней палубе собралось человек тридцать, на верхней смотровой – еще около двадцати. В основном подростки с бледными лицами: девочки и мальчики от двенадцати до шестнадцати лет, в форменных костюмах – очевидно, какой-то лицей. Все они были с рюкзаками – успели собраться. Взрослые смотрелись на их фоне глыбами: в десантных комбинезонах, касках, бронежилетах, обвешанные разгрузками, с автоматами. Грозная наружность на Красовского впечатления не произвела, но он все равно сказал в рацию:

   – Тим, тут восемь стрелков.

   – Вижу, док.

   – Если залупятся, работ ай аккуратно. Детей побереги.

   – Все будет хоккей, док.

   С теплохода спустили металлический трап. Тут же один из вооруженных взрослых, не теряя времени, запрыгнул на него и быстро зашагал, грохая берцами – автомат он поднял и потряс над головой, демонстрируя мирные намерения. Сошел, приблизился, окинул Красовского оценивающим взглядом.

   – Здравия желаю, – сказал гость и представился: – Полковник Яхнин. Заместитель губернатора области по вопросам безопасности. Вы, надо полагать, доктор Красовский?

   – Да.

   – В таком случае сообщаю: код шестнадцать-шестнадцать, пароль «Днепр».

   – Что это за дети? – спросил Красовский. – Откуда?

   Янин нахмурился.

   – Вы не расслышали, доктор?

   Красовский тяжко вздохнул.

   – Расслышал, – отозвался он. – Извините, полковник, но все эти ваши коды и пароли не имеют значения. Давно пора бы понять. И принять. Если хотите здесь остаться, то должны убедить меня, что это необходимо.

   Янин выпятил челюсть.

   – А как же дисциплина? Напомню, господин доктор, что вы призваны на военную службу. Какое у вас звание?

   Красовский не удержался от сарказма:

   – Напомню, господин полковник, что ваши дисциплинированные начальники сдернули при первой опасности. Где ваш губернатор? Где министр обороны? Где президент?

   – Вы идиот? – возмутился Янин и даже перехватил автомат под цевье. – Я вас расстреляю, Красовский!

   – Вон там, – Красовский указал рукой в перчатке на амбразуры, – рота спецназа ВДВ под командованием гвардии майора Ельченко. Опыт боевых действий в Чечне, Дагестане, Грузии. На вооружении АК, РПК, СВД, «Сани». Рискнете связываться?

   Янин опустил автомат.

   – Хорошо, – сказал он. – О тлично. Вы тут, смотрю, здорово устроились за наш счет. Прогоните детей? Прямо в лапы мертвякам?

   – С этого и надо было начинать, – проворчал Красовский. – Если вы уже прекратили угрожать и требовать, то давайте поговорим. Я повторю вопрос. Откуда дети?

   – Ломоносов. Специальный лицей для одаренных детей-сирот.

   – Как удалось избежать контакта с зет?

   – С кем?

   – С мертвяками.

   – Лицей поставлен в план «Высокая башня». Вы же уполномоченный, доктор, должны быть в курсе.

   – В курсе. Почему пошли сюда, а не в Кронштадт?

   Янин замялся. Видимо, осознал, что теряет остатки превосходства, становясь просителем. Но только устало махнул рукой.

   – В Кронштадте сложная обстановка. Если говорить откровенно, доктор, там полный бардак. Пока дамбу не взорвали, ситуация будет только ухудшаться. Нам предписали идти к вам. Я и не знал, что здесь что-то осталось, кроме руин. Думал, здесь вроде нового коллектора для эвакуируемых. А тут вы с лабораторией…

   Красовский слушал рассказ полковника, глядя поверх его головы в сторону Каботажной гавани. В высоком чистом небе кружили вертолеты, а в самой гавани, среди судов, бросивших якорь, что-то горело – столбом поднимался черный жирный дым. Красовский перевел взгляд на лицеистов. Те столпились у левого борта «Чайки», стояли молча, понурившись, терпеливо дожидались, чем закончится беседа. Наверное, неделю назад это были шумные хамоватые дети – все в таком возрасте шумные и хамоватые, – но теперь порядок опрокинут, они видели смерть и убийства, им отчаянно страшно, их пугает суета взрослых, но больше того – сгустившийся опасный мрак будущего. «Они привыкнут, – подумал Красовский. – Дети ко всему быстро привыкают. Даже к кромешному ужасу. И сильнейшие из них выживут и будут чувствовать себя в новом мире как дома. Больше того, они забудут, что когда-то на этом месте был совсем другой мир. Закон природы. И страшиться, увы, нечего».

   – Когда придет ваш транспорт? – спросил Красовский, отгоняя посторонние мысли.

   Янин запнулся, помедлил, однако ответил:

   – В субботу ждем. План изменился, но нас заберет «Перекоп».