Павел Остапенко - История тайной войны в Средние века. Византия и Западная Европа

• Название: История тайной войны в Средние века. Византия и Западная Европа
• Автор: Павел Остапенко
• Издательство: АСТ
• Жанр: История
• Год: 2008
• ISBN: 978-5-17-049247-3, 978-5-17-037595-0

Огромное количество сражений, как военных, так и политических, было выиграно коварством, подкупом и убийством. Зачастую победу войску и спасение государству приносит не ратная доблесть и не мудрое правление, а меткий удар фанатика. А сколько королей лишились тронов по милости женского коварства? Сколько великих полководцев и политиков придворные интриги сделали жалкими узниками? Примеров тому множество. И только малая часть составляет эту книгу.

---

Бой был жестоким, армия Салимана обратилась в бегство. Войско Далимана преследовало отступающих весь день и практически истребило неприятельскую армию. Между тем «пленники» возвратились назад и нашли у башни Мелазию, которая ожидала их вместе с тюремной стражей. Увидев Боэмунда и его спутников, она сказала стражникам: «Франки[106], без сомнения, честный народ и хорошо держат данное слово. Идите им навстречу, отберите оружие и отведите в темницу, пока мой отец, возвратившись, не наградит достойно их мужество». Но тут крестоносцы окружили стражу, схватили и заключили вместо себя в темницу, а потом без малейшего шума и не проливая крови, овладели башней. Ведь город был пуст, потому что все войско ушло с Далиманом; в домах оставались дрожащие от страха женщины и дети. Эта башня соприкасалась с главным дворцом султана.

На следующий день в город вернулся Далиман с войском. Дочь выбежала к нему, окруженная юными подругами: «Привет тебе, — говорила она, — славному победителю!». Но Далиман остановил эти проявления радости словами: «Молчи, презренная распутница! К моему посрамлению, ты доставила оружие моим врагам, вместе с которыми ты будешь сожжена, как преступная изменница».

Однако, когда крестоносцы увидели из башни, что происходит, Боэмунд сказал: «Смотрите, наша благодетельница повергнута в страх; теперь нужно выйти и помочь ей изо всех сил». Боэмунд со товарищи спустились во двор, окружили Далимана и его приближенных и быстро овладели всеми важнейшими пунктами дворца. Однако, несмотря на представившуюся возможность, мусульман крестоносцы не перебили, сдержав данную Мелазии клятву.

Мелазия, взявшая таким образом верх над своим отцом, потребовала от него: «Заключите мир с христианами; и пока вы живете, да сохранится между вами нерушимая дружба. Освободите всех пленных, которые живут на вашей земле, и они со своей стороны пусть возвратят вам ваших подданных, находящихся в их власти. Наградите достойным образом за славные услуги Боэмунда и его соратников, с помощью которых вы одержали победу. Знайте, кроме того, что я христианка, что я желаю возродиться таинствами закона Христа и что я не останусь более жить с вами».

В результате Боэмунд запер Далимана и всю его свиту в отдельный покой, охрана которого была поручена вооруженной страже, и распоряжался дворцом султана и всем, что в нем находилось, 15 дней[107]. За это время, по совету Мелазии, он отправил гонцов в Антиохию, к своему племяннику Танкреду, с просьбой привести отряд рыцарей, чтобы обезопасить себя при возвращении домой.

Когда отряд рыцарей прибыл, Далиман вынужден был заключить вечный мир с Боэмундом, отпустить на свободу всех пленников-христиан и извлечь из своей сокровищницы большие суммы для подарков, которыми он щедро одарил всех.

Боэмунд, опасаясь какой-либо хитрости или коварства со стороны султана, держал Далимана в заложниках до тех пор, пока не достиг границ своего княжества, а затем отпустил его. Мелазия покинула дворец своего отца вместе с франками, приняла христианство и вышла замуж за Рожера, двоюродного брата Боэмунда. Так счастливо окончился плен нашего героя.

В 1107 году Боэмунд, оставив Антиохию своему племяннику Танкреду, отправился в Европу, где намеревался собрать силы для нового крестового похода, теперь уже против Византии, которая не отказывалась от попыток вернуть себе Антиохию.

Путешествие морем в Европу было делом небезопасным, так как византийский флот господствовал в то время в восточном Средиземноморье, поэтому Боэмунд придумал следующее. Он пустил слух о своей кончине, и когда он достаточно разошелся по соседним государствам и даже достиг Византии, мнимый покойник велел приготовить деревянный гроб и судно для его перевозки и отплыл в Европу. Внешне казалось, что везут настоящего покойника; пока процессия двигалась сушей, Боэмунд лежал в гробу, а его спутники рвали на себе волосы и громко рыдали. Когда же корабль выходил в море, притворство заканчивалось, Боэмунд мог «воскреснуть».

Чтобы от «трупа» шел соответствующий запах, в гроб «покойного» положили зарезанного петуха. Уже на пятый день от петуха пошел нестерпимый дух. Тем, кто видел эту процессию, легко было обмануться: сомнений в том, что этот тяжелый дух исходит от Боэмунда, ни у кого не возникало. Анна Комнина, люто ненавидевшая Боэмунда, все же отдавала должное его изобретательности и в данном случае его терпению. Она писала: «Больше всего наслаждался этой гадкой выдумкой сам Боэмунд, и я удивляюсь, как его нос мог вынести такую атаку, ведь Боэмунд живой лежал рядом с мертвечиной. Из этого случая я поняла, что все племя варваров не знает удержу в своих стремлениях и готово добровольно вытерпеть любые страдания. В первый и единственный раз видела наша земля подобную хитрость варвара, целью которой было ниспровержение ромейского владычества. Никогда прежде ни варвар, ни эллин не придумывали против врагов ничего подобного, да и будущие поколения, я полагаю, такого не увидят».

Флот крестоносцев

Достигнув острова Корфу, где было уже безопасно, мнимый мертвец «восстал из гроба», отправился к правителю города и с надменным видом потребовал передать императору Алексею I следующее: «К тебе обращается тот самый сын Роберта, Боэмунд, чье мужество и упорство уже давно познали и ты, и твоя империя. Бог свидетель, ни в каких случаях я не терпел зла, причиненного мне. С тех пор как я через земли ромеев дошел до Антиохии и покорил своим копьем всю Сирию, я пережил много горького из-за тебя и твоего войска. Но знай: умерев, я снова воскрес и ушел из твоих рук. Скрывшись под видом мертвеца от всех глаз, от всех рук и подозрений, я ныне живу, хожу, дышу воздухом и шлю отсюда, из Корфу, твоей царственности ненавистные тебе вести. Ведь ты не обрадуешься, узнав, что город Антиохию я поручил Танкреду, моему племяннику (а он достойный противник для твоих военачальников), что сам я возвращаюсь на родину. Живой, я умер, и мертвый, воскрес, чтобы поколебать подвластную тебе Романию. Я не перестану заливать потоками крови твои земли и города, пока не водружу свое копье в самой Византии».

Боэмунду действительно удалось собрать войско, и вскоре он начал войну с Византией. Так судьба вновь свела этих непримиримых противников. И как и раньше, и Алексей I, и Боэмунд ни перед чем не останавливались, чтобы переиграть друг друга.

Когда их войска встретились, Алексей, решив не вступать в открытое сражение с Боэмундом, отвел армию за гребни холмов, оставив долину в качестве нейтральной зоны. Император считал, что таким образом он сведет до минимума возможность сношения между своими воинами и воинами Боэмунда, коварства которого небеспричинно опасался Алексей. Попросту говоря, император боялся измены в рядах своего войска.

Но и сам Алексей не прочь был одолеть противника хитростью. Летописец императора, его дочь Анна, свидетельствует: «Мой отец-самодержец не боялся опасностей и много испытал их на своем веку. Однако он во всем руководствовался разумом и, несмотря на свое горячее желание вступить в бой, стремился одолеть Боэмунда иными средствами. Ведь, как мне кажется, полководец не должен во всех случаях стремиться оружием одержать победу, но иногда, когда время и обстоятельства это позволяют, может для завоевания полной победы прибегнуть к хитрости. Да и вообще бывают случаи, когда врага лучше одолеть коварством. Вот и тогда самодержец затеял хитрость».

Желая вызвать разногласия между Боэмундом и его союзниками, а еще лучше, вообще разорвать их союз, Алексей придумал следующее. Он призвал трех самых верных своих сподвижников и выяснил, кого считают самыми преданными и близкими Боэмунду людьми. Алексей заявил, что хочет привлечь этих людей на свою сторону: «Если нам удастся, мы с их помощью внесем раздор во все вражеское войско». Кроме того, он попросил у своих приближенных предоставить ему по одному человеку из числа наиболее преданных и умеющих держать язык за зубами слуг, чтобы отправить письма в стан врага. Такие люди были предоставлены императору.

Алексей составил письма тем троим самым близким соратникам Боэмунда. В них император не только выражал благодарность, но и сулил царские дары, увещевал и в будущем сохранять и проявлять преданность ему и не иметь от него никаких тайн. Таким образом, при прочтении письма складывалось впечатление, что адресат прежде писал Алексею, а это письмо — ответ. Император собирался устроить дело так, чтобы эти письма попали в руки Боэмунда. Алексей рассчитывал, что после этого Боэмунд начнет дурно с ними обращаться или даже порвет с ними. Самым же удачным вариантом развития событий было бы, если бы эти доверенные лица восстали против Боэмунда.

Когда предоставленные в распоряжение императора слуги с фальшивыми письмами отправились в лагерь Боэмунда, Алексей отправил еще одного верного человека с приказом скрытно следовать за гонцами, когда же те приблизятся к вражескому лагерю, обогнать их и явиться к Боэмунду, выдавая себя за перебежчика. Затем, в знак своей преданности, недвусмысленно уличить тех, кому направлены письма. Лжеперебежчик явился в лагерь крестоносцев и поведал все, что велел Алексей, добавив, что гонцы с письмами от императора к «изменникам» должны скоро прибыть. Боэмунд отправил людей перехватить гонцов, изъятые у них письма прочел и пришел в растерянность.