Газета Завтра Газета - Газета Завтра 1 (1050 2014)

• Название: Газета Завтра 1 (1050 2014)
• Автор: Газета Завтра Газета
• Жанр: Публицистика

---

Но именно железная сцепка с реализмом делает все эскизы к картине "Русь уходящая" уникальными с визуальной точки зрения. Причём, это - эстетическое напряжение, которое, кажется, возникает неким естественным образом, заметно всем. Но, как говорили мне некоторые художники, для них это особенно заметно.

Странным образом сам пустой холст и все масляные эскизы (которые совершенно не кажутся незавершёнными или какими-то побочными художественными продуктами, напротив, выглядят как самостоятельные произведения) вместе с залом превращаются в самостоятельный арт-объект. Будто бы сама "Русь уходящая" никогда и не должна была быть начата. Корину в "эскизах" удалось запечатлеть человеческий возраст, от юности до глубокой старости, будто бы уже пребывающей за гранью мирского бытия. Набросок картины цветист и контрастен, эскизы демонстрируют мастерскую работы с контрастами, с тёмными монохромными тонами.

Апостроф

Владимир Винников

2 января 2014 0

Политика Общество

Эрнест СУЛТАНОВ. Записки оккупанта. Роман. - М.: Амфора, 2014, 308 с., 2000 экз.

КОНЕЧНО, можно, собрав воедино свои заметки о городах, футбольных стадионах и праздниках, присыпать всё это размышлениями о "менеджменте в стиле дуче", отправить в издательскую печь и на выходе назвать романом, пиццей, поп-артом, винегретом, коллажем или даже рагу, только на этот раз не ирландским, а итальянским, - неважно.

И если бы ингридиенты этого творческого акта были сомнительного качества, то и общее впечатление от него оставалось бы вполне определенным. Но в том-то и дело, что "по отдельности" автор всё делает практически на высшем уровне - это публицистика, вполне сопоставимая с работами Цецилии Кин или расследованиями Роберто Савьяно (см. "Завтра", 2010, № 28).

"В условиях победившего маркетинга идеология оказывается не более, чем рекламной акцией Простота, с которой реализуются процессы объединения в рамках правоцентристских и левоцентристских партий, является показателем деидеологизации политической борьбы Потомки "коммунистов" и "фашистов", в лучшем случае, становятся частью франчайзинговых сетей партий "Народ свободы" и Демократической партии избиратель вынужден делать выбор между двумя брендами колы, поскольку, кроме газировки, ничего другого нет"

"Рекламные проспекты и календарики ["Северной Лиги"] перед выборами разносят по домам те самые бангладешцы и пакистанцы, которых Лига призывает отправить домой"

"Регулярные армии содержать, с точки зрения бизнеса, было невыгодно, а потому использовались специальные военные отряды - кондотьеры, нанимавшиеся под конкретные рейдерские или антирейдерские проекты. Временный (на несколько лет) договор об оказании услуг военного характера назывался "кондотта". По этому договору конкретный топ-менеджер - кондотьер - обязывался за вознаграждение предоставить на проект команду управленцев и рядовых сотрудников - рыцарей и пехотинцев. Переходы кондотьеров из одной компании-города в другую, в том числе и соперничающую, были нормальным явлением. Точно так же Папская область переманивала венецианских государственных деятелей, предоставляя им кардинальские должности, генуэзские картографы работали в Венеции, а морских капитанов тогдашние "хэдхантеры" переманивали из одной страны в другую (достаточно вспомнить генуэзца Христофора Колумба)"

"Италия - страна ремесленников, многие из которых, благодаря послевоенной реконструкции, превратились в промышленников и фабрикантов. Немало представителей новой экономической знати начали свой подъем с присвоения чужой собственности в конце войны - мародерства"

"Средневековые войны между городами и регионами продолжаются на подиумах, в бутиках и ресторанах: Bvlgari, Fendi представляют Рим, Prada, Ferre - Милан, Testoni - Болонью, Ferragamo, Gucci - Тоскану, D&G родом из Сицилии, а Versace - из Кампании"

"Капитализм в американском стиле полноценно высадился только в Милане. В то же время во всей остальной Италии фактически сохранился корпоративный уклад, будь то масонские ложи, профсоюзы или мафии"

Полагаю, цитат достаточно. И в количественном, и в качественном отношении. Остается лишь понять, с чем, собственно, мы имеем дело. Почему это "роман", почему "Записки оккупанта".

Не претендуя на то, чтобы представлять истину в последней инстанции, позволю себе лишь высказать некоторое предположение.

Автора этой книги по каким-то причинам не оставляет равнодушным идеология "корпоративного государства", исторически привязанная не только и даже не столько к фашистской Италии, сколько в целом к традиции европейской "аристократической" мысли и альтернативная "демократическим ценностям", тем более - в их современном тоталитарно-либеральном формате. В то же время он прекрасно знает и понимает, насколько сегодня такое отношение далеко от западного "мэйнстрима" и к каким последствиям подобная дистанция может привести. Наконец, он прекрасно знает и понимает, что "корпоративный" идеологический тренд на том же Западе стремительно набирает силу, и уже в обозримой перспективе может стать этим самым "мэйнстримом".

И выход из этой "бифуркации" найден - под видом художественной фикции, поп-арт-романа, который ни в коей мере не может рассматриваться как серьёзная работа по интересующей проблематике, всё-таки "застолбить" за собой это перспективное "поле" в медиа-пространстве.

И если это так, то Эрнеста Султанова можно поздравить - его идея полностью осуществилась. А читателям предстоит какое-то время ожидания - чтобы автор позволил себе "мессидж" уже не в столь зашифрованно-элитарном, а в более доступном для массового восприятия, конвенциональном формате.

Музон

Андрей Смирнов

2 января 2014 0

Культура Общество

МЁРТВЫЙ АКСАЙ. "Стоячие волны" ("Дебри Дона")

КОГДА пару номеров назад обратился к проекту "Полоний 210" - оказалось, что "полониевый" диск "Новый мир" - детище нового сообщества "Дебри Дона", первым релизом которого были "Стоячие волны" группы "Мёртвый Аксай". "Дебри Дона" - это попытка "точки сборки", на которую возлагает большие надежды местный андеграунд. Действительно, живое и постоянно действующее сообщество может оказать важное положительное воздействие на продвижение независимой донской культуры - от концертов и релизов до более крупномасштабных акций. "Дебри Дона" уже проявились на площадках различных социальных сетей.

В Ростове сейчас насчитывается порядка двух сотен коллективов, многие из которых популярны в целом по России - "Моторама", "Запрещённые барабанщики", "Каста". Тем не менее, по мнению местных наблюдателей, донским эпицентром сейчас всё-таки является новочеркасская рок-культура со множеством . "Мёртвый Аксай" - из их числа.

Здесь мы видим ряд знаковых донских музыкантов. "Мёртвый Аксай" - один из новых проектов Олега Толстолуцкого ("Полоний 210", "Бирючий кут", "Зазеркалье" и др.). Также в "аксайском строю" - Александр Григоров, Михаил Никулин, Иван Матчак, Максим Толстолуцкий. Гитарист Алексей Дунин некогда участвовал в группе "Слон в море".

Говорят, что "Мёртвый Аксай" - первая попытка играть пост-рок на территории Ростовской области. И есть большой соблазн сравнить "Мёртвый Аксай" с инструментально-авангардным проектом Олега Толстолуцкого "Атака сзади". Но последний больше ориентирован на Rock in Opposition, здесь же мы имеем дело с тщательно продуманной, сумеречной гитарной психоделией. Порой кажется, что мы имеем дело с импровизациями, на самом деле - это очень тщательно продуманные гитарные партии.

Пронизывающее гаражное звучание, редкие для подобной музыки духовые, неожиданный голос - не то народные распевы, не то постфёдоровские завывания. Музыка, очень далёкая от больших городов, хоть и сделанная на электрогитарах.

Самое любопытное, что пост-рок получился с местным колоритом. Как водится, всё, что делает Олег Толстолуцкий, пропитано фольклором, казачьей песней, автохтонной донской атмосферой.

Действие "Стоячих вод" разворачивается в шести композициях, посвященных Мёртвому Аксаю, - обрубку Аксая, правого рукава Дона.

Здесь есть свой "Дым над водой", свой "Берег" и даже своеобразная "теория отражения". Аксай - в переводе "чистая вода". Считается, что там самая чистая вода в мире. Получается, что Мёртвый Аксай - это мёртвая чистая вода. Естественно, вспоминается сказочная мёртвая вода, которая была обязательным этапом для возвращения в мир живых. После мёртвой воды герой уходил в мир иной, и здесь уже начинала действовать живая вода. И без мёртвой воды обойтись было нельзя - была опасность зависнуть между мирами либо вернуться в неадекватном состоянии. Порой, мне кажется, что мёртвая вода - именно то, чего не хватает нашей культуре.