Игорь Росоховатский - Что такое человек

• Название: Что такое человек
• Автор: Игорь Росоховатский
• Жанр: Научная Фантастика

---

В конце концов Мастер построил аппарат, в котором за счет разности давления газа в двух сосудах ременные тяги без устали вращали колесо. Мастер позвал брата и, торжествующе указывая на свое детище, спросил:

- Видишь?

Морщины на его лице разгладились, глаза лучились счастьем. Младший брат избегал смотреть на его лицо. Он уже тогда предвидел, что последует в будущем. А как спасти брата от тяжелейшего разочарования, не знал. Его мысли то метались, то застывали неподвижно, будто замирали в предчувствии беды. А губы прошептали:

- Вижу. Но что это за аппарат?

- Вечный двигатель! - воскликнул Мастер. - Помнишь, ты утверждал, что построить его невозможно?

- Утверждаю, - вполголоса подтвердил Скептик.

- Как, и сейчас, когда он перед тобой? - изумился Мастер.

- Это двигатель, но не вечный. Трение съедает часть энергии, и ее приходится восполнять.

Лицо Мастера покрылось пятнами. Он сжал кулаки и сказал:

- Вы, скептики, все критикуете, ни во что не верите и ничего не создаете! Какой от вас прок?

Младший брат принял вызов спокойно. Он возразил:

- Зато скептики сокращают пути к открытиям и сохраняют время искателям. Скептики находят ошибки и спасают от роковых шагов. Не злись, горячность плохой советчик в таком деле. Я не осуждаю тебя, хотя от твоего упрямства пострадали и другие. К сожалению, люди склонны верить в то, во что им хочется верить. Они болеют - и верят в избавление от болезней, они смертны - и верят в бессмертие. Вера - убежище слабых. Из этого убежища нет второго выхода. В нем или остаются навечно, или идут против самих себя, против своих желаний...

- Довольно с меня поучений! - вскричал Мастер. - Кто ты такой, чтобы учить меня? Ты даже не сумел стать мастером, а остался жалким подмастерьем!

- Я твой брат и желаю тебе добра. А ты идешь по безрассудному пути.

- Это мой путь. Если кто-нибудь посмеет преградить мне дорогу, я поступлю с ним вот так! - Мастер схватил железную кочергу и завязал ее узлом. Потрясая этим орудием, приказал:

- А теперь - вон из моего дома!

Скептику ничего не оставалось, как поспешно удалиться.

А Мастер, закончив постройку вечного двигателя, понес его в городскую ратушу на суд ученых мужей...

На второй день его нашли в постели мертвым. Он отравился. Оставил записку: "Прости меня, брат. Ты оказался прав".

Его похоронили на кладбище для бедных, под простым грубым камнем. Мастер не оставил после себя даже жалких грошей, чтобы было чем заплатить каменотесу за эпитафию на надгробии, и эти гроши пришлось наскрести его брату.

Вскоре Скептик уехал в Париж и поступил учиться в университет. Он вернулся в родной город известным математиком. Ему предлагали место ректора университета, но он отказался. Скептик выкупил дом, который когда-то принадлежал его брату, и закрылся в нем. До поздней ночи сидел он над расчетами. Так проходили долгие годы...

Только спустя двадцать лет Скептик опубликовал работу: "Почему невозможен вечный двигатель". Он доказал, что часть энергии при работе любых механизмов и любых "вечных" двигателей - колесных, поплавково-цепочных и капиллярно-фитильных, сифонных и ртутных, магнитных и шариковых - неизбежно переходит в теплоту, теряется и ее приходится восполнять. Он доказал это не словами, а цифрами, против которых слова зачастую бессильны.

Его работы спасли не только годы напрасного труда многих мастеров - они спасли им жизнь. Скептик никому не говорил, что это памятник брату, погибшему в неравном бою с законами природы.

Скептик состарился, но не изменился. И прозвище его осталось. Просто он стал Старым и Прославленным Скептиком. Со всех концов мира шли к нему письма, приезжали ученые, чтобы проверить свои гипотезы - не рухнут ли они от единого взмаха его отточенной беспощадной мысли? Деньги и слава текли к нему рекой, - то, чего не мог добиться для себя Мастер, создававший вечный двигатель, Скептик добился, доказав, что такой двигатель невозможен.

Памятник брату, покоящийся на массивном фундаменте точных расчетов, с годами становился все тяжелее и тяжелее. Он подавлял безрассудные вспышки мятежа против матери-природы, искры которого вечно тлеют в умах ее дерзких и неблагодарных детей. О великолепную ажурную решетку ограды, созданную из доказательств и насмешек, разбивался ветер вольномыслия.

Старый Скептик умер в зените своей славы. Нет, его не похоронили под тем же памятником, что и брата. Он сумел поставить для себя новый нерукотворный памятник. И сделал это он своим завещанием...

Учитель прервал свой рассказ, ожидая, не вспомнит ли кто-нибудь из ребят слова знаменитого завещания. Он на секунду забыл, что его ученики еще не проходили этого материала по физике.

- В его завещании было всего лишь три слова, - сказал Учитель. - Вот они...

Он щелкнул тумблером телеэкрана, взял ручку и световым пером написал: "Проверьте мои расчеты".

- Запомните эти слова, - продолжал Учитель. - Ведь благодаря им удалось снять запрет природы с вечного двигателя.

УРОК ТРЕТИЙ. ПЛАНЕТУ НАЗВАЛИ БЛАГОДАТНОЙ

Вместо справки:

- Не знаю, кто из космонавтов дал ей такое название, - начал свой новый рассказ Учитель. - Но оно родилось сразу, как только они увидели ее - с прозрачными озерами, в которых ходили косяки рыбы, с невероятно доверчивыми животными, с деревьями и кустами, ветки которых сгибались под тяжестью вкусных плодов. Воздух там был ароматным и живительным, и люди совсем не чувствовали усталости...

Следы цивилизации космонавты заметили, когда еще только подлетали к планете. Искусственные спутники роями кружились вокруг нее.

- Передадим наши позывные, - предложил Командир.

Космолингвист подал Радисту таблицы кода, и с антенн корабля полетели сигналы.

Ответа не было.

Корабль делал виток за витком вокруг планеты, то приближаясь к ней, то отдаляясь. Радисты принимали фрагменты радио- и телепередач. Язык благодатян неожиданно оказался близким к латыни. Космолингвисты составили программу и передали ее в эфир.

Результат был тот же.

Тем временем телеэкраны корабля показывали города, подобные земным, четкую, похожую на волейбольную, сетку дорог. Жители Благодатной продолжали работать и веселиться, но не желали замечать братьев по разуму.

Космонавты выбрали пустынную местность вдали от селений и посадили корабль.

Пять человек сели в вездеход и поехали в направлении ближайшего города.

Он оказался очень похожим на земной. Только здания однообразней, всего лишь нескольких типов, без украшений. Все улицы - идеально прямые сходились к круглой площади, на которой возвышалось квадратное здание. В него входили благодатяне, почти неотличимые от людей Земли.

Вездеход остановился у тротуара. Первым вышел Философ, за ним Кибернетик и Командир.

- Что находится в этом здании? - спросил Командир у одного из благодатян на местном языке, который земляне выучили еще в звездолете.

- Это известно всем, - ответил благодатянин и, не останавливаясь, прошел мимо.

Следующую попытку общения сделал Философ. Приветствуя аборигена, он как бы случайно преградил ему дорогу к зданию.

- Добрый день.

Благодатянин поклонился в ответ:

- Добрый день, рад видеть вас здоровым и не обремененным ничем лишним.

- Простите, - поспешно сказал Философ, видя, что и этот хочет обогнуть его и пойти своей дорогой, - я позволю себе задержать вас на минутку.

- Пожалуйста, - приветливо улыбнулся благодатянин. - Но помните, что из минуток складываются часы, а из часов - сутки и что каждую минуту надо отдать на благо всей планеты.

Философ заверил его:

- Наша беседа несомненно послужит благу планеты. Ведь мы прилетели из другой звездной системы и хотим обменяться с вами знаниями, положить начало дружбе.

- Самое главное - заповеди, остальное - лишнее, - торжественно молвил благодатянин, все так же приветливо улыбаясь.

- А новая информация? - спросил Кибернетик.

- Память не бесконечна. Ее нельзя перегружать. Важно получить только то, что нужно для довольства собой. Это - первая заповедь.

- Какова же вторая? - насупив брови, поинтересовался Кибернетик.

- Начальников, как и родителей, не выбирают, - без запинки отрапортовал благодатянин. - Третья: приказы не обсуждают, а выполняют.

И он пошел дальше.

Философ несколько мгновений задумчиво смотрел ему вслед, бормоча:

- А ведь я мог бы об этом подумать и раньше!

Он сорвался с места, перегнал благодатянина, круто повернулся и пошел ему навстречу. Затем поздоровался с ним, будто видел впервые:

- Добрый день.

- Добрый день, рад видеть вас здоровым и не обремененным ничем лишним.

- Простите, вы ничего не слышали о прилете гостей с другой планеты?

- Нет, не слышал, - как ни в чем не бывало ответил благодатянин. С его лица не сходила заученная улыбка.

Командир спросил у Философа.

- Ты что-нибудь понял?