Игорь Олиневич - Еду в Магадан

• Название: Еду в Магадан
• Автор: Игорь Олиневич
• Жанр: Биографии и Мемуары

---

Это совсем нелегко – взять и всё бросить. На работе ждут важные и интересные проекты, на даче в разгаре ремонт, на выходные – планы выбраться с друзьями на рейв. Десятки нитей социальной паутинки держат тебя и задают движение. И тут в один момент нужно от всего отказаться. Рассуждения приводят к глубинному самоанализу, в ходе которого предстоит выяснить свои истинные ценности, степень убежденности в идеях, цели жизни, готовность к жертве. Своеобразная проверка, что в жизни важнее: воля, пусть худая и голодная, или комфорт, авось пронесет.

Последние дни в лихорадочных сборах и попытках закончить хоть какие-то дела. Поездка к бабушке и дедушке, помощь с огородом на даче. Они уже старенькие совсем и, скорее всего, мне их больше не увидеть. Затем – к родителям, провести свет в гараже, ведь давно обещал. Мать рассказывает о планах на следующую неделю, а у меня ком в горле. Ночуем на даче у друга. Я не объясняю, в чём дело. Он не расспрашивает. Хорошо, когда друзья понимают, что раз так надо, то есть веские причины…

…Дорога к границе. На душе тяжело. Отрываешься от всего родного и близкого. Судьба товарищей под большим вопросом. Но мне легче, чем Диме. Ведь ему приходится оставить и свою возлюбленную. Убивает драма, разыгравшаяся в движении. Публикуются статьи и озвучиваются мнения, дескать, «нам с радикальными не по пути». Ответ на подобные заявления означает привлечение внимания ссученных, а значит, и ментов. Когда ради собственной безопасности свои клюют своих, единое движение перестает существовать. Солидарность – это минимальный фундамент, на котором возможно взаимодействие различных мнений и течений. Произошла дифференциация, как в Германии, Польше, Франции, Греции, Испании. Что ж, так тому и быть. Дух приключений берёт своё, и мы снова полны оптимизма. Мы будем бороться дальше, ради самих себя и наших товарищей. Пусть хоть весь мир повернётся против нас. Мы не отступим и не сдадимся.

…Москва. Вписки, переезды, поиски халявного ­Wi-Fi, знакомства, бессонница, порой ежедневная смена квартир. Мы знаем, что уже в розыске, и нас ищут по-настоящему. Поиски безопасного места, суровые работы в холод и дождь, кидалово заказчиками, местами голод. Но именно той осенью я увидел небывалую солидарность на деле. Ночлег, пища, деньги, общение, досуг. Мы никогда бы сами не вытянули без помощи. В те дни строки Кропоткина о взаимопомощи читались как-то по-новому. Братская поддержка и чувства предстали перед нами во всей своей красе и величии.

По крупицам поступала информация о деле. Тучи сгущались. Саню и Миколу обвинили в ряде акций и закрыли в СИЗО. Гэбисты строили козни, отписывали провокации в Интернете, присылали подложные письма, давили на близких. За Диму принялись особо жёстоко, бесчеловечно. В его душе драма, но воля сильнее. Всё зря, слишком топорно (за некоторыми исключениями). Тогда опера решили подослать «казачка». В отношении Буратино поступало слишком много тревожных сигналов и предупреждений, но прямых доказательств не было. Очень не хотелось идти на риск, притом что мы только обустроились в безопасном месте и нашли нормальную работу. Но, во что бы то ни стало надо вывести Иуду на чистую воду. Оставлять такого человека в движении просто нельзя.

Перед уходом на встречу отправляем письмо надёжным людям, чтобы знали, если что…

4

…Через несколько дней начались следственные действия: три очных ставки с людьми, давшими показания. Теплится надежда, что эти люди не посмеют повторить их прямо в лицо. Арсен – совсем убитый, Веткин прячет глаза и говорит, как размазня. Деня сильно волнуется, но смотрит в глаза. В любом случае, до суда стоит воздержаться от оценки.

Конечно, очные ставки оставляют тяжелое чувство. Выходит, у всего есть цена. Пока ясно одно: я попал и попал надолго.

***

«С вещами на выход!» – прозвучало распоряжение контролёра. Закончились две недели одиночки, теперь – в другую камеру. Захожу, здороваюсь. Передо мной стоят люди, самые обычные люди с человеческими лицами. Как-то не так я представлял себе уголовников. Подходит забитый мастями паренек в «алкоголичке» и спрашивает: «За МТЗ[8] гонял?» Говорят, что мир тесен. Но кто бы мог подумать, что я встречусь в СИЗО КГБ, где всего-то 18 камер на мест 60, с человеком, с которым несколько лет гонял по околофутболу за МТЗ-РИПО! Воистину, тесен мир! Настрой улучшился. Закурили. Макс, знакомый, 22 года, панк-рок, антифа, футбол, амфетамин, 9 лет за продажу (ст.328 ч.3, от 8 до 13 лет). Кирилл, представительный парень, 29 лет, работал в КГК (Комитете Госконтроля), обвинялся по ст. 209 («Мошенничество»). По версии следствия, брал в долг у влюбчивых девушек без возврата. Масштаб поражал: аж 1,5 миллиона[9] в сумме по четырём эпизодам! Я бы не поверил никогда, что за это можно попасть, тем более в КГБ, если бы он ни зачитывал отрывки из дела. Владимир, пожилой мужчина, 55 лет. Из администрации Могилёва. Несколько лет назад переправил пару грузовиков с песком и ещё чуть-чуть к себе на дачу. А теперь перешёл дорогу не тому, вот и песочек всплыл. До 10 лет без права на амнистию.

Поскакали дни-недели… Сидеть в компании адекватных людей гораздо лучше, чем в одиночке. С точки зрения быта решается уйма вопросов по нехватке тысячи мелочей. Чеснок, лук, спички, кипятильник, ручка, карандаш, лист бумаги, конверт, таз, нитки, всякие мыльно-рыльные принадлежности… Всего не упомнишь. Но что более важно, это получение представления о дальнейших перспективах пребывания за решеткой. Как и что решается с администрацией, какие процессы происходят в следственно-судебной системе, ожидаемые сроки предварительного расследования, статьи УК, которые грозят по делу. В общем, целостный взгляд на своё текущее положение. Но самое главное – это чувство коллективизма. Очень быстро вырабатывается арестантская солидарность, хотя в «американке» устоявшейся зэковской культуры нет. Практикуются все естественные стремления человека к общению, взаимовыручке, чувство сопричастности, игры, шутки, и, конечно же, смех. Беда сближает, и заметно, как человек, будучи на воле индивидуалистичным, замкнутым, становится более социальным и открытым. Готовка пищи, уборка, помывка, даже простое передвижение по камере или строем требует постоянной оглядки на других. Одним словом, уходит первичный страх перед неизвестностью и суровостью тюремной обители. Ведь самый главный враг – это собственное воображение. Вскоре обстоятельства заставят убедиться в истинности этого утверждения. Все мы, заключённые «американки» того времени, убедились в этом.

А пока что мы забивали «козла» в домино, устраивали турниры по шашкам, играли в сокс на прогулках, смотрели телевизор по вечерам, травили байки и истории из жизни.

От родных и друзей, товарищей и незнакомых приходили письма со словами поддержки и солидарности. Состоялась встреча с адвокатом. С собой он принес частицу того мира, что мне так дружественен и абсолютно чужеродного этому каменному вакууму. Это воодушевило меня и ещё больше укрепило в мысли, что я не один. Чувство уверенности в себе абсолютно доминировало и душило голоса отчаяния и сокрушения о поломанной жизни, карьере, быте и прочим мелочам жизни. Что скрывать, первое время об этом думает каждый. Вопрос в том, закончатся ли эти мысли в это самое «первое время» или будут и дальше терзать душу.

5

Результаты президентских выборов 2010 г. мы узнали ночью 19 декабря, когда в камеру подняли пятого человека, Олега Корбана. Выяснилось, что десятки тысяч людей вышли на улицы и произошли столкновения у Дома правительства. Как-то не верилось…

На следующий день мы увидели на продоле десятки выстроганных по кругу деревянных щитов-шконок. Большая часть из них имела самый свежий вид, что наталкивало на мысль предварительной подготовки. Что опять-таки наталкивало ещё на одну мысль….

Одно стало ясно точно: массовые задержания. В новостях говорили о шестистах задержанных. Сколько же было на самом деле, мы никогда не узнаем. В тот же день Олега забрали. Вместо него подняли Анатолия Лебедько, председателя ОГП (Объединенной гражданской партии). Правда, партию мы переименовали в ОПГ (организованная преступная группировка). Звучит привычнее в тюремных застенках. Бывалый политический деятель, он успел побывать много где и поучаствовать в уйме дел, в т.ч. в осуществлении прихода к власти Лукашенко. Ирония судьбы. Правда, это никак не помешало ему уделать нас в домино и другие игры, с которыми он был хорошо знаком, видимо, по ­ИВСам. В знак протеста Лебедько начал голодовку и мужественно держался до Нового года.

Тогда царило мнение, что власть решила немного припугнуть оппозицию и подержать взаперти дней десять. Самая большая пакость, которая рисовалась в воображении на тот момент, заключалась в том, что людей могли не отпустить к празднику, оставить в тюрьмах на пару дней дольше. Но даже такая мысль казалась почти невероятной. Все так привыкли, что белорусская диктатура рыхлее рыхлого, на серьезные поступки не способна в принципе и держится лишь на рабском менталитете народа.