Надежда Попова - Ведущий в погибель

• Название: Ведущий в погибель
• Автор: Надежда Попова
• Жанр: Детективная фантастика
• Год: 2014
• ISBN: 978-5-17-081972-0

Судьба переменчива и непредсказуема. Откомандированный в Аусбург следователь первого ранга Курт Гессе даже предположить не мог, что вместо этого окажется в Ульме. В городе, где не любят Конгрегацию. В городе, где страх потерять прибыль куда сильнее, чем страх Божий. В городе, где ночные улицы смертельно опасны. И именно здесь Курта ждет новое расследование, к которому он, как оказывается, не готов ни физически, ни морально…

---

– И милосердие проявлено, – пробормотал Курт тихо; Нессель нахмурилась:

– Это к чему ты?

– Ни к чему. Справедливость – и милосердие. Их, как правило, выказать совместно весьма затруднительно.

– Знаю, это девиз Инквизиции, – буркнула Нессель неприязненно. – Мать рассказывала. Она мне об этих ребятах много рассказывала.

– И мало хорошего, я так понимаю.

– А что хорошего могла сказать о таких, как они, такая, как она?

– Однако пострадали вы не от них, – заметил Курт, и хозяйка отмахнулась:

– Не от них, так от их проповедей; какая разница. Они пичкают людей своими поучениями, а это все равно что науськивать, травить, как собак на зайца.

– К слову замечу, ты несколько отстала от жизни, – возразил он. – Сейчас все изменилось. За то, что ты умеешь вылечить зуб прикосновением руки, уже не арестовывают.

– Да, – признала Нессель нехотя. – Я слышала. Мне деревенские рассказывали. Намекали, что теперь я могла бы и выйти… Уверена, это – потому что им лениво таскаться в лес всякий раз, как я нужна. Хотят, чтоб под боком была. Чтоб позвали – и вот я.

– Так воспользуйся возможностью. Науськивать никто никого на тебя более не намерен, в тебе нуждаются; да и с пяток Петеров, я так полагаю, еще отыщется. Неплохая возможность наладить жизнь.

– Загробную, – возразила она мрачно, поднявшись, прошагала к окну и сняла с подоконника наполненную вязкой массой миску. – На, – подбодрила Нессель, установив нервно вздрогнувший всей поверхностью кисель перед Куртом и вручив ему ложку. – Трескай.

* * *

Остаток вечера Курт провел в постели, выслушивая краткие и довольно разрозненные повествования хозяйки о ее жизни. Вопросов он уже почти не задавал – Нессель, к человеческому общению явно не привычная, но столь же явно по нему стосковавшаяся, говорила теперь сама, все более подробно, многословно и охотно. Курт, слушая эти во многом знакомые и довольно типичные для всей Германии рассказы, прислушивался и к себе, отмечая с неудовольствием, что выздоровления придется ожидать долго. Какие бы похвалы ни расточали ему наставники и даже противники, сколь бы ни был уникален его необыкновенно стойкий организм, а все же пребывание на пороге смерти бесследно не прошло – голова при излишне резких движениях или долгом пребывании в вертикальном положении по-прежнему кружилась, в висках время от времени простреливала нездоровая пульсация, а в груди нет-нет, да и просыпалась вновь пусть слабая, но все же довольно ощутимая боль.

Поданное перед сном питье Курт принял, уже не переча и не споря, так же безропотно проглотил и очередную порцию омерзительно пресного бульона, и столь же безвкусное овсяное варево. «Зови, если что», – предупредила Нессель напоследок и, затушив свечу, удалилась за одну из дверей в дальней стене. В темноте осталась гореть лишь лампада на самодельном алтаре, на котором сегодня, поминутно оглядываясь на своего пациента, хозяйка что-то переставляла и перекладывала. Теперь, как он рассмотрел, когда Нессель ушла, осиновых веточек осталось две, а красной нити поперек груди его воскового подобия уже не пролегало; говорило ли это о том, что, по ее мнению, кризис миновал, Курт сказать затруднялся.

– А ты быстро выправляешься, – подтвердила его мысль Нессель, поутру милостиво позволив полакомиться раздавленным почти в паштет кроликом, столь же пресным, как и употребленные прежде кушанья. – Занятный ты человек, как я посмотрю… – мгновение она помедлила, словно решая, следует ли произносить это вслух, и тихо, серьезно вымолвила: – На тебе проклятье. Ты знал?

Курт тоже заговорил не сразу, всматриваясь и вслушиваясь в то, что было в памяти – крик в спину, отдавшийся эхом от каменных стен подвала. «Будь проклят!»…

– Догадывался, – отозвался он, наконец.

– Предсмертное проклятье, – уточнила Нессель, скосившись в его сторону исподлобья, и, не услышав ни возражений, ни согласия, докончила: – Предсмертное проклятье женщины.

– Хочешь, чтобы я рассказал, как это могло произойти? – спросил Курт, и она отвернулась, нервно передернув плечами:

– Не особенно. Всего лишь намеревалась предупредить. Я пыталась снять его, но она, кем бы ни была, много сильней меня, я даже не могу нащупать, к чему оно привязано, это проклятье.

– В каком это смысле?

– Я не знаю, что оно делает, если тебе так понятней. Просто – словно туча над тобой, и она ждет поры, когда ей позволено будет разразиться молнией. Покамест тебя что-то ограждает – какая-то сила, которой ты угоден; когда ты сделаешь что-то, что этой силе не по нраву, ты лишишься ее покровительства, и тогда… Я не знаю, что случится. Знаешь, вообще, это можно снять, если найти кого-то более опытного или – хорошего священника, с понятием. К слову, – заметила Нессель, кивнув на деревянные четки, возвращенные минувшим вечером в его владение, – их хозяин – тот сгодился бы.

– Четки мои, – возразил Курт, и хозяйка пренебрежительно покривилась:

– Не заливай. Они намолены, аж светятся, а ты не похож на человека, любящего хотя бы изредка поминать имя Господне не всуе. Их ты получил, уж не знаю каким путем от того, кто их носил не ради красоты.

– Признаю, права. Это дар. Вот только, к сожалению, тоже – предсмертный.

– Значит, – развела руками Нессель, – предсмертное благословение против предсмертного проклятья. Поглядишь, что будет сильней. Опять скажу, что человек ты занятный; как в твое прошлое ни загляни – рядом все время чей-нибудь труп…

– Хорошая причина избавиться от моего общества поскорее, – заметил Курт наставительно. – Не хочу отплатить тебе за твою заботу тем, что ты станешь очередным трупом из моего прошлого. Происшествие с ядом – да, имело целью не меня, однако и без того в моей жизни врагов предостаточно, и в последнее время они проявляют к моей персоне особенно нездоровый интерес. Страдают же при этом, как ты верно заметила, другие.

– Сейчас я тебя выпустить не могу, – категорично отрезала Нессель. – Ты оправляешься быстро, это точно, однако недостаточно быстро для того, чтобы встать и уйти – ты от ветра шатаешься. А здесь, как я уже сказала, никто тебя не найдет; и значит, меня тоже. Тревожиться не о чем.

– Никто не знает сюда дороги, ты говорила? – усомнился Курт. – Но как же тогда твои деревенские соседи находят твою помощь, если она им вдруг безотлагательно требуется? Стало быть, кто-то все же знает, как тебя найти.

– Никто, – отрезала она. – Ни одна людская душа. Я узнаю, когда требуюсь. Они просто входят в лес, если им что-то нужно…

– …а тебе их просьбы сороки на хвостах приносят? – договорил Курт, не скрывая усмешки; Нессель нахмурилась:

– Это не шутка. И ничего я тебе объяснять не стану, ты все равно не поймешь и не поверишь.

– Расскажи, – попросил он примирительно. – Обещаю более не насмехаться. Просто все это…

– Странно, знаю, – поморщилась хозяйка. – Для меня самой было странно, когда осознала, что я могу. Я, конечно, не разговариваю со зверями так, как с людьми, но… Знаешь, я сама не до конца понимаю, как это происходит. Если бы ты имел некоторое представление об охоте и поиске следов…

– Представление о поиске следов я имею неплохое, – заверил Курт. – И об охоте в некотором роде – тоже.

– Тогда – это похоже на то, как ты понимаешь, что здесь прошел кто-то, хотя никак не можешь указать, какой именно след говорит об этом; это – словно знаешь, что за тем кустом притаился кто-то, хотя ты его не видишь и не слышишь. Так я знаю, как посмотреть на зверя или как заговорить с ним, чтобы он меня не тронул, или узнаю, что в этом лесу меня ищет кто-то, кому я нужна. Это…

– Чутье?

– Да. Что-то вроде… Послушай; я не сумею этого объяснить словами, – оборвала Нессель сама себя. – Себе я этого растолковывать не пыталась, а другим не приходилось, сам понимаешь – некому было. До тебя никого особенно не интересовало, что я делаю и как, что при этом думаю и говорю. Просто поверь мне – здесь ты в полнейшей безопасности, а уйти тебе сейчас никак нельзя.

– Однако я должен, – возразил Курт уже серьезно. – Я ехал по делу – по важному делу, и меня ждут. Я должен быть в Ульме не позднее, чем дня через три. Далеко отсюда до Ульма?

– Не знаю; деревенские, быть может, скажут, однако до деревни ты не дойдешь и в седле тоже столько не высидишь, поверь мне.

– Верю, что самое скверное, – вздохнул он. – Но идти – должен. Неужели у тебя не найдется способа поставить меня на ноги быстро?

– Поставить на ноги быстро? Могу, – кивнула Нессель раздраженно. – Сделать из тебя чучело. Сойдет?

– Я серьезно, Готтер; быть может, есть какое-нибудь особое снадобье на подобный случай? Хоть что-нибудь, что, пусть и не исцелит, но хотя бы придаст сил, чтобы добраться до Ульма? А довершить лечение ведь можно и на месте.

– Я целительница, а не чародейка, – отозвалась Нессель недовольно. – И далеко не святая чудотворница. И знаю еще далеко не все травы и не все рецепты и…