Газета Завтра Газета - Газета Завтра 478 (3 2003)

• Название: Газета Завтра 478 (3 2003)
• Автор: Газета Завтра Газета
• Жанр: Публицистика

---

Возвращаясь из Царского Села в Петербург, я снова вспоминал о Купрееве. Не убери тогда с дороги подразгулявшаяся "демшиза" его и ему подобных, таких как Н.И. Рыжков, история России пошла бы по иному пути. А теперь Петербург стал "бандитским" и не по воле тамбовских, воронежских и других братков, а по мановению рук болтливого Собчака с супругой и его духовных наставников, потакавших каждому разрушительному начинанию бракоразводного юриста.

Я ездил по Питеру, подвергнутому поспешному юбилейному ремонту, и думал: увы, ремонта этого хватит ненадолго. Аврал, подновление декорации, потемкинские деревни. Да, конечно, центр намарафетят к торжествам и ублажат глаз власть придержащих. Но отойдите немного в сторону, загляните в подъезды: повсюду вонь, грязь, шприцы наркоманов. Трудно Яковлеву — губернатору, получившему расхристанное собчаковское наследие. Раньше бы Общество охраны памятников кардинально вмешивалось в процесс ремонта и реставрации. Сейчас не до Общества охраны и Обществу не до губернаторских забот. Сейчас все идет по рыночному накату бесконтрольно. Несколько лет назад меня поразили результаты проверки Счетной палатой, которой руководил один из прорабов перестройки Болдырев, процветающего Государственного Эрмитажа. То, что комиссии не были предъявлены десятки единиц хранения, отсутствующие по непонятным причинам, и не подтверждены страховки выставок, отправленных за рубеж, у истинных музейщиков может вызвать шок. Из бесчисленного множества демократов, Болдырев, один из создателей "Яблока" (к счастью, быстро его покинувший разочарованным), вызывает доверие и не заставляет сомневаться в его порядочности. Ответ же руководства Эрмитажа напомнил мне лепет нашалившего ребенка. А вот на чудовищный сюжет, показанный в еженедельном политическом обозрении "Постскриптум", где ведущий — один из самых профессиональных журналистов-аналитиков Алексей Пушков, рассказал как в Петербурге снимается супердорогая порнопродукция на фоне Царского Села, Эрмитажа, а в Русском музее — даже во дворе за решеткой, ответа вообще не последовало. Да, после смерти и похорон выдающегося деятеля русской культуры, почти тридцать лет возглавлявшего Русский музей Василия Алексеевича Пушкарева, я лично и не ждал реакции петербургских музейщиков на тревожное ЧП.

Многие годы я ездил в Русский музей, или, как тогда говорили в художественных кругах, "к Пушкареву" — по фамилии директора. Звучало это примерно так же, как "в Москву к Третьякову". Почему "к Третьякову", понятно. Павел Михайлович свою галерею создавал сам. Василий же Алексеевич Пушкарев руководил готовым музеем, но сделал для его процветания не меньше, чем известный меценат для своего детища.

Совершенно удивительна биография этого человека. Простой ростовский парень, сирота, в школу он пошел впервые в двенадцать лет. Благодаря незаурядным способностям быстро догнал сверстников, потом поступил в Ростовское художественное училище, увлекся искусствоведением. Кстати, в одном дворе ростовском с ним жили скульптор Евгений Вучетич, живописец Александр Лактионов и график Николай Пономарев, будущий президент Академии художеств СССР. В 1938 году Пушкарев поступил в Ленинградскую Академию художеств, а в июне 41-го ушел на фронт. Был ранен, но вернулся живым в Ленинград, окончил институт и уже в 1951 году был назначен директором Русского музея.

За годы руководства Пушкарева музей пополнился на 120000 экспонатов — от древнейших русских икон до лучших работ советских мастеров. Все тридцать лет прошли для Пушкарева под знаком борьбы с толстиковско-романовскими надзирателями за идеологией. Но он сумел переиграть их и сделал для музея все, что в состоянии сделать только великий человек. В 1977 году ему все-таки сломали хребет с помощью наветов одного придворного живописца, и он уехал в Москву, где десять лет руководил Центральным Домом художника, превратив его в "мекку" московской творческой среды. Выставиться в ЦДХ " у Пушкарева" считалось престижным, а попасть на вернисаж или на вечера встречи с замечательными людьми мечтали многие москвичи. Но и здесь Пушкарева "достали" управленцы от искусства. Тогдашний лидер Союза художников СССР Т. Салахов безжалостно выбросил Василия Алексеевича на улицу. Мы приютили его в Советском фонде культуры, где он занимался организацией музея современного искусства.

Умер Пушкарев в прошлом году совершенно неожиданно. Отпевали его в церкви Николы в Толмачах, что на территории Третьяковской галереи — там же, где прощались когда-то с П.М. Третьяковым. Увы, на похороны Василия Алексеевича не пришел ни один начальник из Академии художеств и Союза художников, ни один чиновник из минкульта и, что самое страшное, не приехали с последним поклоном и нынешние руководители Русского музея, люди, которые беззастенчиво едят хлеб, выращенный Пушкаревым. В дни его похорон в Петербурге проходил "Интермузей", где собрались директора музеев всей России. И никто из них не догадался оторваться от казенных совещаний и непременных банкетов, снарядить делегацию и отвезти венок на могилу коллеги, который один заменял собою все "интермузеи" мира.

Вернувшись из летней поездки обратно в Москву, я пошел на кладбище к могиле Сергея Купреева. Годы болезни лишили меня возможности участвовать в обрядах памяти у места его захоронения. Я не донес целиком большой букет гвоздик до усыпальницы любимого друга. Олег Комов, Георг Мясников, под началом которого трудился я в Фонде культуры, кинооператор Александр Княжинский, актер и режиссер Валерий Приемыхов — все они так рано ушли из этой жизни, ушли, оставив нас наедине с бандитскими городами и беспределом пошлости, блатными песнями, которые верещат расхристанные демократы по собственным телеканалам, напоминая персонажей из "Ночи на Лысой горе". Сергей Купреев погиб на своем посту как герой. Лучше бы этот героизм оказался невостребованным, лучше бы он продолжал жить. И нам жилось бы легче, уверен в этом.