Элеонора Павлюченко - Софья Перовская

• Название: Софья Перовская
• Автор: Элеонора Павлюченко
• Издательство: Учпедиз
• Жанр: Биографии и Мемуары
• Год: 1959

---

В ноябре 1879 года Софья Перовская вернулась в Петербург.

Глава III ТЕРРОРИСТКА

Если ж погибнуть придется

В тюрьмах и шахтах сырых —

Дело, друзья, отзовется

На поколеньях живых.

Из народовольческого гимна.

Вопрос «что делать?» и «как делать?» с особой остротой встал перед народниками к лету 1878 года. Революционная пропаганда в деревне, «хождение в народ», годы больших усилий, попыток, поисков… Однако результаты явно не соответствовали затраченным усилиям. Надежды на податливость мужика «социалистической агитации», на то, что деревня — «коллективный Стенька Разин», лишь ждущий сигнала к бунту, — эти надежды не оправдались. «Можно было прийти в отчаяние от революционного одиночества, в котором мы жили», — писала Вера Фигнер. Зато велики были жертвы. Одни только названия процессов, организованных царизмом над народниками, говорили о масштабах репрессий: «процесс 50-ти», «процесс 193-х»…

Вопрос о дальнейших путях борьбы неизбежно вставал перед оставшимися на воле. Это были жадные поиски правильной революционной теории, «беззаветность исканий, обучения, испытания на практике, разочарований, проверки…»[3]

К 1878 году ясно выкристаллизовываются две точки зрения на дальнейшие пути революционной борьбы.

Надо продолжать линию «Земли и воли», работать в народе; только агитация и постоянная работа в деревне могут дать нужные результаты, — говорили «деревенщики». Политическая борьба (за конституцию, свободу слова, печати и т. п.) не нужна народу и лишь отвлечет силы революционеров. Вера в народ, стремление сохранить существовавшие связи с ним были сильной стороной «деревенщиков». И все же эти люди оказались в тупике: народная революция становилась перспективой далекого будущего, а массовые провалы и аресты показывали, что без политических свобод настоящая работа в народе невозможна. Либо арест, либо приспособление к условиям, т. е. превращение в обыкновенных культуртрегеров, мирных просветителей.

Те, кому стала ясной бесплодность линии «Земли и воли», предлагали другой путь. Не следует тратить силы на бесцельные попытки поднять народ: хватит «биться около народа, как рыба об лед». Нужно выдвигать политические требования, а главным методом борьбы против царизма сделать индивидуальный террор — физическое уничтожение отдельных представителей власти.

Правильная мысль о том, что политические лозунги выдвигать необходимо, принадлежала людям, фактически отходившим от работы в народе. Г. В. Плеханов позднее справедливо назвал сторонников террора «народниками, потерявшими веру в народ».

Террористы и тогда и позже утверждали, что они не отказываются от работы в народе и хотели бы совмещать ее с террором.

«Террористическая деятельность, состоящая в уничтожении наиболее вредных лиц правительства, в защите партии от шпионства, в наказании наиболее выдающихся случаев насилия и произвола со стороны правительства, администрации и т. п. имеет целью подорвать обаяние правительственной силы, давать непрерывное доказательство возможности борьбы против правительства, поднимать, таким образом, революционный дух народа и веру в успех дела и, наконец, формировать годные и привычные к бою силы», — было записано позже в программе Исполнительного комитета «Народной воля» (1879 год).

Но на практике эти действия оказывались несовместимыми. Индивидуальный террор поглощал все немногочисленные силы революционеров.

Новое течение оформилось не сразу. Первые террористические выступления были иногда актами мести ненавистным царским сатрапам или формой самозащиты революционеров от нарастающих преследований полиции.

24 января 1878 года Вера Засулич стреляет в петербургского градоначальника Трепова. Это было на другой день после приговора по «делу 193-х». Накануне по личному приказанию Трепова без всякой вины был выпорот розгами политический заключенный студент Боголюбов.

Выстрел Веры Засулич был ответом на этот унизительный акт. Покушение Засулич «прогремело» на всю Россию особенно после того, как суд присяжных вынес сенсационное и весьма неожиданное для царских властей решение и оправдал подсудимую Веру Ивановну Засулич. Правда, правительство тут же распорядилось арестовать ее «в административном порядке», но революционерка скрылась.

Выстрел Засулич послужил сигналом к началу систематического индивидуального террора. В августе 1878 года днем на одной из главных площадей столицы был убит начальник знаменитого III отделения, шеф жандармов, генерал Мезенцов. Убийца скрылся бесследно. Полиция перевернула вверх дном весь город, устраивались повальные обыски, на улицах хватали людей по малейшему подозрению, но все безрезультатно., А в это время сразивший Мезенцова Степняк-Кравчинский выдерживал «карантин», скрываясь на квартире одного из испытанных друзей.

В мае 1879 года в Киеве был казнен Валериан Осинский, один из первых поборников терроризма. Незадолго до казни он организовал покушение на киевского прокурора Котляревского, окончившееся неудачей.

Разногласия в «Земле и воле» достигли высшей точки, когда в Петербург из провинции приехал А. Соловьев и объявил товарищам о своем намерении убить царя Александра II.

Первое покушение на Александра II было совершено еще за 13 лет до того в 1866 году. Весь Петербург знал о прогулках царя в Летнем саду. Там обыкновенно собирались толпы зевак. 4 апреля среди публики, ожидавшей выхода Александра II у Летнего сада, появился высокий молодой человек. И когда царь направлялся к коляске, неизвестный выхватил револьвер, выстрелил, но неудачно. Задержанный террорист оказался студентом Дмитрием Каракозовым, членом революционного кружка ишутинцев. На вопрос царя: «Почему же ты стрелял в меня?» он ответил: «Потому что ты обманул народ — обещал ему землю, да не дал».

Приезд Соловьева вновь поставил в повестку дня вопрос о цареубийстве. Разгорелись бурные споры, в результате которых все же было решено не поддерживать Соловьева от имени общества, ограничившись частной инициативой.

2 апреля 1879 года Соловьев стрелял в Александра II, однако промахнулся, был схвачен и вскоре казнен.

Террористические настроения становились все сильней. Н. Морозов печатает статью, в которой доказывает, что террористическая борьба является «одним из самых целесообразных средств борьбы с произволом в периоды политических гонений».

В террор шло все больше лучших революционеров.

В ответ на это ожесточенное и напуганное правительство объявляет открытую войну борцам за свободу. «…Правительство отныне с неуклонною твердостью и строгостью будет преследовать тех, которые окажутся виновными или прикосновенными к злоумышлению против существующего государственного устройства, против основных начал общественного и семейного быта и против освященных законом прав собственности».

У террористов возникает мысль: сплотиться в крепкую заговорщическую организацию и этим кулаком ударить по самодержавию. Они полагают, что такой удар вселит смелость в честных людей и вызовет панику в правительстве; правительство может дрогнуть, и тогда народ возьмет власть в свои руки.

Переход лучших борцов на путь террора был результатом мучительных размышлений, большой внутренней борьбы. Народники-семидесятники, люди, которые не болтали, а действовали, видели лишь два возможных пути: в деревню или в террор — третьего не дано! История показала позже ошибочность и первого и второго пути. Третий путь — планомерная работа среди пролетариата, революционизирование крестьянства не путем псевдосоциалистической пропаганды, а через влияние рабочего класса, гегемона революции, — отвергался народниками, считавшими как развитие капитализма в России, так и рабочий класс случайным, незакономерным явлением.

Однако русский рабочий класс все более властно заявлял о своем существовании. Первые стачки (на Кренгольмской мануфактуре, Невской бумагопрядильне и др.) прокатились по России. Появились такие крупные рабочие революционеры, как С. Халтурин, В. Обнорский, П. Алексеев, П. Моисеенко. В 1875 году оформился «Южнороссийский союз рабочих», а затем и «Северный союз русских рабочих». Плеханов писал, что в 1879 году рабочее движение на голову переросло народничество. Целый ряд фактов говорил о том, что рабочие были более сплоченными и сознательными, легче поддавались революционной пропаганде, чем крестьяне. Народники, которые часто обращались к рабочим, привлекали на свою сторону лучших из них (например, Халтурина), тем не менее искренно продолжали считать свои взгляды и методы наиболее правильными.

Летом 1879 года в Липецке состоялся съезд сторонников политической борьбы и террора. Одиннадцать заговорщиков, собравшихся здесь, — Баранников, Квятковский, Колодкович, Александр Михайлов, Морозов, Фроленко, Желябов и другие — тайно, за городом, в парке, обсуждали вопрос о новой партии, новой программе и тактике. Съезд принял устав Исполнительного комитета и тем положил начало новой народнической организации — «Народной воле».