Глеб Елисеев - Лавкрафт

• Название: Лавкрафт
• Автор: Глеб Елисеев
• Издательство: Вече
• Жанр: Биографии и Мемуары
• Год: 2013
• ISBN: 978-5-9533-5141-6

О Говарде Филлипсе Лавкрафте, одном из величайших писателей не только США, но и всей мировой литературы XX века, напридумано столько странных сплетен, что просто диву даешься. Например, утверждают, что он ненавидел людей, предпочитая им кошек, и не общался ни с кем, выходя из дому лишь на ночные прогулки. И это про человека, у которого к концу жизни одних «друзей по переписке» было более девяноста! А еще присутствует обязательная байка о ненависти и отвращении к женщинам — про человека, который в течение ряда лет был вполне счастливо женат и развелся не по своему желанию, а по просьбе супруги. Про человека, у которого было множество друзей-женщин, в которого влюблялись, которого почти боготворили, но который всю жизнь хранил верность только одной — своей единственной жене и возлюбленной. И, наконец, вершина всех сплетен и мифов — история о «великом посвященном», члене масонских и оккультных орденов, проповедовавшем в своих сочинениях «великия и сокровенныя тайны». Миф о Лавкрафте почти ни в чем не совпадает с его реальной жизнью. И все-таки он продолжает жить и здравствовать. Эта книга не претендует на победу над мифом. Он в одиночку создал целую мифологию.

И сам стал мифом.

---

«Селефаис» Лавкрафту нравился, но он не слишком рвался его публиковать. Издан он был лишь в 1922 г. в журнале «Рейнбоу».

Созданную в феврале 1921 г. «дансенианскую» историю «Иранон» также трудно отнести к шедеврам. (Более правильный вариант названия — «Поиск Иранона» или «Странствия Иранона», но у отечественных публикаторов популярней оказалась усеченная версия.) Сам Лавкрафт критически относился к этой вещи, считая ее слишком слащавой. Действительно, этот текст не только выглядит неумеренно сентиментальным, особенно в финале, но и откровенно невнятным, напоминая скорее не рассказы, а стихи Лавкрафта.

В начале рассказа певец Иранон приходит в город Телос, где говорит, что ищет покинутую родину — град Эйра. Вместе со своим спутником — мальчиком Ромнодом — он отправляется на долгие поиски родной земли. Но так ее и не находит. После многолетних путешествий, в ходе которых Иранон остается все таким же юным, Ромнод умирает, а певец встречает старика, который открывает ему глаза на реальность. Старик говорит: «О, путник, я и в самом деле слышал это название Эйра и другие, о которых говорил ты. Но возвращаются они ко мне из бесконечно далекой пустыни прожитых лет. Слышал я их еще в далеком детстве из уст товарища по играм, мальчика из нищей семьи, склонного к странным мечтаниям… Как часто пел он мне о дальних странах, коих не было и в помине, и о разных невозможных вещах. Часто он рассказывал мне об Эйре, и о реке Нитре, и о водопадах крохотной Край. Там, как он утверждал, был он некогда принцем, хотя мыто знали его от рождения. Нет и не было никогда ни мраморного города Эйры, ни тех, кто хотел бы найти усладу в его странных песнях. Разве что это было в мечтах моего друга детства, — а звали его Ираноном, — но он давно и бесследно пропал»[76]. Мгновенно постаревший певец продолжает свое ставшее бессмысленным странствие, а удручающе банальное и нарочито сентиментальное итоговое восклицание в финале рассказа звучит так: «Той ночью вечно юная и прекрасная нота перестала звучать в повзрослевшем мире»[77].

Как и в «Селефаисе», главной темой рассказа, изданного лишь в 1935 г., становится предпочтение грез об идеальном мире жизни в беспощадной и уродливой реальности. Однако в отточенности языка и стиля, основанного на подражании лорду Дансени, в «Ираноне» Лавкрафт достигает высокого уровня. Но этот путь имитатора, а не самостоятельного творца не был дорогой для настоящего мастера… И Лавкрафт с самого начала рвался прочь с этой тропинки, уводившей его в художественный тупик.

Уже в рассказе «Другие боги», внешне вроде бы тоже дансенианском, мы сталкиваемся с чисто лавкрафтианской историей о человеке, заглянувшем за грань запретного и погибшем, столкнувшись с пониманием истинной природы Вселенной. В рассказе говорится об ученом Барзаи Мудром из Ултара, решившем подняться на священную гору Хатег-Кла, чтобы увидеть богов Земли. Вместе со своим другом Аталом, упоминающимся и в рассказе «Кошки Ултара», он взбирается по склонам горы. По пути друзья разлучаются, поэтому Атал лишь слышит Барзаи, но не видит. Барзаи встречает богов, но эта встреча оборачивается кошмаром: «Луна темна, и боги танцуют в ночи; и ужас разлит по небу, ибо на луну опустилось затмение, которое не предрекала ни одна из человеческих книг или книг богов Земли… Неведомое волшебство нисходит на Хатег-Кла, ибо пронзительные крики испуганных богов обратились в смех, а ледяные склоны бесконечно вздымаются в черные небеса, куда поднимаюсь и я…»[78]

Барзаи гибнет, коснувшись запретного. Последнее, что слышит Атал, — это его предсмертный крик: «Другие боги! Это другие боги! Это боги внеземного ада, что стерегут слабых богов земли!.. Отведи взор… Поспеши прочь… Не смотри! Не смотри! О, мщение бесконечных бездн… О, эта проклятая, эта дьявольская пропасть… Милосердные боги Земли, я падаю в небеса!»[79] Поиски же тела Барзаи Мудрого ни к чему не привели: «Но после того, как жители Ултара, Нира и Хатега преодолели свой страх и взошли по тем проклятым кручам в поисках Барзаи Мудрого, они увидели, что на голом утесе вершины был высечен странный символ гигантских, пятьдесят локтей в ширину, размеров, как если бы какой-то титанический резец прошелся по скале. И символ этот был подобен тому, который ученые люди встречали в наиболее таинственных и жутких частях Пнакотических рукописей, оказавшихся слишком древними, чтобы их можно было прочесть. Вот и все, что увидели они»[80].

В «Других богах» Лавкрафт впервые прибегает к столь любимой им впоследствии литературной игре по связыванию своих произведений в единый сверхтекст. Этот рассказ оказывается узлом, соединяющим «Кошек Ультара», «Полярную звезду», «Иранона» и «Карающий рок над Сарнатом», о котором речь еще впереди. Географические наименования, взятые из этих произведений и упомянутые в тексте «Других богов», создают картину единой реальности, придавая ей большую глубину и многозначность. А благодаря ссылке на Пнакотические манускрипты и город Ломар становится ясно, что история Барзаи Мудрого разворачивается в той же отдаленной древности, что и история анонимного героя «Полярной звезды». Написаны «Другие боги» были в августе 1921 г., но изданы лишь в 1938 г., посмертно.

Тот же древний мир встает и на страницах «Карающего рока над Сарнатом». Хотя рассказ был создан еще в декабре 1919 г., он в значительно большей степени независим от влияния лорда Дансени, чем перечисленные выше тексты. Дансенианские здесь скорее антураж да атмосфера древнего, давно исчезнувшего мира.

От самого же Аавкрафта исходит тема таинственного и беспощадного зла, жестоко покаравшего жителей прекрасного Сарната.

Десять тысяч лет назад, как начинает повествование Лавкрафт, в земле Мнар стоял город Иб, населенный странными существами. «Они были на редкость уродливы — их облик поражал грубостью и отталкивающей необычностью форм, что вообще характерно для существ, появившихся на свет во время зарождения мира. На сложенных из кирпичей колоннах Кадатерона есть надписи, свидетельствующие о том, что населявшие город Иб существа имели телесный покров зеленоватого цвета, точно такого же, как вода в озере, как поднимавшийся над ним туман; у них были очень выпуклые глаза, толстые отвислые губы и уши совершенно необычной формы. Кроме того, они были безголосыми. Еще на этих колоннах можно прочесть, что в одну из ночей эти странные существа спустились с луны в повисший над землей Мнара густой туман, и вместе с ними спустилось на землю большое тихое озеро и серый каменный город Иб. Обитатели серого города поклонялись каменному идолу цвета зеленой озерной воды, формы которого повторяли очертания Бокруга, огромной водяной ящерицы; перед этим идолом устраивали они свои жуткие пляски в холодном свете выпуклой луны»[81]. Люди, пришедшие в Мнар, столкнулись с этими существами и инстинктивно возненавидели их. Они истребили жителей Иба и на его развалинах построили Сарнат, город, ставший «средоточием мощи, красоты и культуры». От всего наследия дочеловеческого племени жители Сарната сохранили лишь статую Бокруга, водяной ящерицы, которой поклонялись зеленокожие.

Прошла тысяча лет, в ходе которых люди каждый год пышным празднеством поминали истребление жителей Иба. Тысячелетняя годовщина должна была стать самой роскошной, но ей предшествовали жуткие знамения: «В свете выпуклой луны великие дворцы и храмы отбрасывали мрачные тени на зеркальную гладь озера, от которого навстречу луне поднималась зловещая зеленая дымка, окутывая зеленым саваном башни и купола безмятежно веселящегося города… На поверхности воды появились какие-то странные огни, и серая скала Акурион, прежде гордо возвышавшаяся над гладью озера неподалеку от берега, почти скрылась под водой. И в душах людей начал стремительно нарастать смутный страх»[82].

И в разгар празднества случилось нечто ужасное: «А ближе к полуночи все бронзовые ворота Сарната внезапно распахнулись настежь и выплеснули в открытое пространство толпы обезумевших людей… Глаза людей были широко раскрыты от непередаваемого страха, а из раздававшихся в ночной мгле воплей можно было понять, что нечто ужасное произошло в зале, где пировал царь со своей свитой. Очертания Нагрис-Хея и окружавших его знати и рабов, прежде четко видневшиеся в окнах дворца, вдруг превратились в скопище омерзительных безмолвных существ с зеленой кожей, выпуклыми глазами, толстыми отвислыми губами и ушами безобразной формы. Эти твари кружились по залу в жутком танце, держа в лапах золотые подносы, украшенные алмазами и рубинами, и каждый поднос был увенчан языком яркого пламени»[83].

Жители окрестных земель, приехавшие на праздник, в ужасе бежали из города. И лишь через много лет смелые путешественники обнаружили, что от Сарната не осталось и следа: «Они увидели большое тихое озеро и серую скалу Акурион, возвышавшуюся над водной гладью неподалеку от берега, но не увидели они чуда света и гордости всего человечества. Там, где некогда возвышались стены в триста локтей, за которыми стояли еще более высокие башни, простиралась однообразная болотная топь, кишащая отвратительными водяными ящерицами. Вот и все, что увидели путники на месте могучего града, в котором обитало некогда пятьдесят миллионов жителей… Но не только кишащее ящерицами болото обнаружили следопыты на месте погибшего Сарната. На берегу его они нашли странного древнего идола, напоминавшего своими очертаниями Бокруга, огромную водяную ящерицу. Идол был доставлен в Иларнек и помещен там в одном из храмов, где под яркой выпуклой луной жители со всего Мнара воздавали ему самые великие почести»[84].