Реджинальд Рей - Нерушимые истины

• Название: Нерушимые истины
• Автор: Реджинальд Рей
• Издательство: АСТ, Астрель
• Жанр: Буддизм
• Год: 2004
• ISBN: 5-17-025306-0

Из этой книги вы узнаете об истории, философии и традициях одного из самых популярных в мире религиозных течений. Буддизм в Тибете не просто религия — это образ жизни многих поколений, пример смирения и стойкости для тех, кто относит себя к западной цивилизации. Благодаря «Нерушимой истине» вы приобщитесь к тайнам буддистского вероучения, а также к повседневной практике духовной медитации.

---

От тех тибетцев, которых Атиша брал себе в ученики, особо требовалось следование четырём правилам: воздерживаться от брака, алкоголя и других дурманящих веществ, путешествий и владения деньгами. Эти правила были созданы для религиозной жизни в бедности и чрезвычайной простоте. Тулку Ургьен подводит итог скромности и смирения, которые характеризуют подход Атиши:

«Атиша велел нам «держатся незаметно», что значит не привлекать к себе внимания. Не стремиться быть высоким и важным. Носить простую одежду, а не причудливые дорогие одеяния; носить то, что можно найти… Не позволять своему сознанию быть заполненным пищей, одеждой, известностью и важностью»[68].

В поддержку своей миссии по проведению монашеской реформы Атиша принимал учеников–монахов и писал труды о пути буддиста, включая известную работу Bodhi‑patha‑pradipa. Эта последняя работа стала основанием учения ламрим (lamrim, «стадии пути») основателя Гелук Тсонгкхапы. Атиша был приверженцем простой и все же глубокой мудрости Праджнапарамиты (Prajnaparamita). И он подчёркивал важность гуру, обязывая практиков просить духовного наставника принять их и затем следовать за этим наставником с полным повиновением и преданностью всю оставшуюся часть жизни.

Атиша научился свободно говорить и читать на тибетском языке — свидетельство его преданности миссии и фактор, без сомнения, способствующий успеху. Он считал своим первым тибетским учеником Дромтона (Dromton), который основал монастырь Ретинг (позже очень важный для гелуков) и следовал чистой и простой жизни, которой учил его наставник. Атиша оценивал тибетцев достаточно хорошо, считая их педантичный и суровый характер и раздражающим, и покоряющим. Рассказывают историю о том, что, когда Атиша прибыл в Тибет, он привёз с собой в качестве слуги бенгальского чайного мальчика, который имел чрезвычайно тяжёлый и раздражительный характер, какой только можно было себе представить. Атиша позже писал, что взял этого человека с собой, чтобы иметь возможность практиковать парамиту терпения, но после встречи с дикими и неуправляемыми тибетцами он понял, что ему больше не требуются услуги этого человека.

Атиша планировал оставаться в Тибете три года. Однако он провёл там всю оставшуюся часть своей жизни и умер в 1054 году в возрасте семидесяти двух лет. К моменту смерти он выполнил свою миссию, и даже больше, основав первый настоящий монашеский орден в Тибете. Кроме того, он сам обладал такой ясностью, чистотой и целостностью, что стал идеалом не только для ордена Гелук Тсонгкхапы, но также и для других монашеских наследий в тибетской традиции до настоящего времени.

Орден Кадам, наряду с Гелук, которым он был позже поглощён, содержит первичное наследие Атиши. Фактически, наследие Кадама живёт и в Кагью. Чтобы понять причину этого, нужно вспомнить, что собственное обучение Атиши отражает и академическое учение, и практику медитации. Каждое из этих двух направлений учения Атиши породило несколько отличных друг от друга наследий. Первое — это практика созерцания и, в частности, медитация типа махаяны, называемая лоджонг (lojong), или «тренировка сознания». Второе — академическое наследие учения — диалектика и дебаты. Трунгпа Ринпоче замечает: «Именно это известно как созерцательная школа Кадама и интеллектуальная школа Кадама». О созерцательной школе он говорит: «Приверженцы школы Кагью получили наставления о правильной практике буддизма махаяны от Гампопы (Gampopa), который учился с Миларепой (Milarepa), а также с учителями Кадама… Приверженцы школы Гелук специализировались в диалектике и имели более философский подход к пониманию традиции Кадама»[69]. В более широком смысле, как уже говорилось, правильно говорить о том, что школа Кадам Атиши в своём учении о важности чистой монашеской жизни продолжает вдохновлять людей на монашеский путь во всех его различных тибетских проявлениях.

Подход приверженцев Кадама к дхарме

Кое‑что из духовности учения Атиши можно увидеть в наставлениях о так называемых «четырёх целях». Вот как описывает их Тулку Ургьен Ринпоче.

1. «Нацельте своё сознание на дхарму». Это означает, что вашей конечной целью должно быть то, что является истинным и значащим, а не мирские достижения…

2. «Нацельте свою практику дхармы на простую жизнь», а не на большое богатство. Проще следовать учению, если мы — простые практики…

3. «Стремитесь просто жить всю вашу жизнь», а не только в течение короткого времени… Стремитесь оставаться простым практиком всю жизнь, до смерти…

4. Наконец, Атиша сказал: «Стремитесь к смерти в одиночестве». Это означает решение умирать в одиночестве, в уединён ном жилище или безлюдном месте, а не окружённым слугами и друзьями.

Согласно Тулку Ургьену, Атиша служит примером для всех практиков: «Великий учитель Атиша жил этими принципами и добился большого достижения. Мы должны как можно лучше стараться применить столько, сколько сможем, из его советов»[70].

Как основной передатчик традиций Нового Перевода, Атиша придерживался способа понимания тантр, в некоторой степени отличного от способа понимания приверженцев Старого Перевода Ньингмы. Система классификации, используемая Атишей и другими традициями Нового Перевода, представляла собой «четыре порядка тантр». Так как эта система стала центральной особенностью тибетского буддизма и одной из наиболее часто встречающихся сегодня систем классификации, требуется несколько слов для пояснения.

В более ранние времена в Индии различные традиции, которые, как мы теперь считаем, содержат тантрический буддизм, существовали в форме многих индивидуальных наследий — числом, возможно, несколько сотен или даже тысяч, — передаваемых от учителя ученику. Каждое из них было в чем‑то отличным от других, и эти различия могли быть весьма значительными. В то время, конечно, не предпринималось никаких попыток — или даже каких‑либо действий по созданию условий для Попытки — всесторонне разобраться в этих различиях или подразделить все многочисленные наследия на общие типы или Категории.

Однако, как только тантрический буддизм стал более известным, такое усилие было предпринято. В период раннего распространения схема, которая позже превратилась в девять ян Ньингмы, очевидно, развивалась в Индии. Напомним, что, как часть этой схемы, все тантры классифицировались на шесть категорий — три нижние, или внешние, тантры и три высшие, или внутренние, тантры. Ко времени позднего распространения индийцы разработали связанную с упомянутой выше, но несколько отличающуюся от неё разновидность, великую схему, согласно которой более видные тантрические традиции были организованы в четыре порядка тантр. Этот метод классификации был принят и одобрен всеми школами позднего распространения тибетского буддизма. Если тибетцы будут обсуждать специфический тантрический текст, который является тантрой Ньингмы, они расположат его в пределах девяти ян; а если обсуждаемый текст — это тантра Нового Перевода, то они сообщат вам, какому из четырёх порядков принадлежит эта тантра.

Четыре порядка тантр, в порядке возрастания сложности и важности.

1 Крийя тантры (Kriya), ритуальные тексты, совместимые с обычной практикой махаяны. Они определяются как тантры, которые выделяют (подчёркивают) очищение.

2. Чарья тантры (Charya), вторая группа ритуальных текстов, также совместимых с обычной махаяной. Они отличаются от предыдущей категории тем, что выделяют поклонение одному из классических божеств махаяны как внешней сущности.

3. Йога тантры, тексты, которые позволяют практикам идентифицироваться с «высшей божественной формой, представляющей целью — состояние будды»[71]. Как и в случае с крийя и Чарья тантрами, методы, символика и божества йога тантр совмести мы с традиционной махаяной и, таким образом, могут быть практикой рукоположённых монахов и монахинь в пределах монашеской обстановки. Именно йога тантры были привезены в Китай и Японию в период восьмого и девятого веков. Первые три порядка тантр считаются эквивалентными трём внешним тантрам системы Ньингмы.

4. Ануттара–йога тантры, тексты, посвящённые медитации о больших идамах типа Гухьясамаджа (Guhyasamaja), Хеваджра (Hevajra), Чакрасамвара (Chakrasamvara) и Ваджрайогини (Vajrayogini). В своих индийских истоках они отличаются практикой на местах кремации, уединением и другими строго немонашескими контекстами, а также запретом различного, нетрадиционного поведения. Именно тантры ануттара–йога практиковались великими сиддхами Индии и тибетскими сиддхами. Иногда эта категория разделяется на отцовские тантры (например, тантра Гухьясамаджа), материнские тантры (тантра Чакрасамвара) и недвойственные тантры (тантра Калачакра). Иногда утверждается, что категория ануттара–йоги с её тремя подразделениями приблизительно соответствует трём внутренним тантрам — махайоге, ануйоге и атийоге в системе Ньингма.