Николай Чиндяйкин - Не уймусь, не свихнусь, не оглохну

• Название: Не уймусь, не свихнусь, не оглохну
• Автор: Николай Чиндяйкин
• Издательство: Зебра Е
• Жанр: Биографии и Мемуары
• Год: 2011
• ISBN: 978-5-94663-164-8

Дневник — это особый способ разговаривать: говоришь — и тебя не перебивают, не переспрашивают. Необходимость такого разговора возникает при появлении редкостного счастливого сочетания внешних обстоятельств и внутренних возможностей человека. Когда жизнь дарит окружение талантливых личностей и человек, чувствуя удачу судьбы, воспринимает это не как возможность интересной жизни, а ищет свою роль в данной композиции, осмысливает свое положение. У Николая Чиндяйкина хватило внутреннего такта и благородства вовремя понять значение мощных личностей, с которыми довелось ему жить и работать.

Дневник Николая Чиндяйкина — иногда просто хроника, с повседневными наблюдениями, мемуарными вкраплениями, разного рода созерцаниями и зарисовками, но чаще всего «течение ежедневного воображения».

Обрывистые, короткие записи — это состояния, запечатленные на бумаге, важные и случайные, подчас не совсем отчетливые. Но сквозь эти состояния ощущаешь жизнь времени, его ритм.

---

Они просто живут. Для нас смысл закрыт. Мы только считываем поверхность. Дальше все закрыто.

Возвращаемся в Милан. В поезде все спят. А. А. бегает с фотоаппаратом. Снимает. Смеется. Он любит жару. Куртку не снимает. Ему хорошо — жарко… Вечером — тренаж. Играем последний спектакль в Милане.

Прощальный фуршет. Белое, красное вино, сок, сладости. Сувениры.

Общее ликование и взаимные слова любви.

«Вы должны объехать всю Европу. Современный театр умер. Остался ваш спектакль, и — от него пойдет все». — Умеют итальянцы говорить красиво.

10 июля 1988 г.

La Scala. Турандот. Пуччини. Чудо. Чудо, что попал. Только благодаря переводчице Алле (она здесь работала). Закрытие сезона, последний спектакль. Императорская, или королевская у них называется, ложа (приставные стулья). Публика… Разная, от фраков (в большинстве) до… чего угодно. Маски (тип в королевской ложе).

Скала — это не легенда! Это действительно грандиозное и ошеломляющее зрелище…

Во втором акте я плакал. От всего, что происходит. От спектакля, от счастья, свалившегося на меня, от тоски, от жизни… плакал слезами.

Вечер у Авелины.

11 июля 1988 г.

Автобус (4 часа утра). Бесконечные тоннели… Горы. Военный самолет на уровне нашего автобуса в ущелье. Ландшафт… Одни только восторженные слова.

Целый день во Флоренции. Ног не хватает, если бы было четыре пары ног!!

Галерея Уффици… Сон. Неправда. Боттичелли, Леонардо, Рафаэль, Микеланджело… Боже… Ног нет…

Собор Lа Саthеdгаlе, Брунелески…

Бесконечные вьющиеся улочки, базары, продается все… все дорого (опять же — для нас), но это — ерунда. На площади Святого искусства купили огромную бутылку белого вина, сидим на ступеньках палаццо. Фонтан. Пьем из маленьких стаканчиков. Слава Богу! Слава Богу!

12 июля 1988 г.

Ну что… ну как все это описывать… Глупо. Бессмысленно…

Европейские вагоны (сидячие). В купе нас пятеро. Летим. Выехали из Милана рано утром, около семи утра. Часов в 9 были в Генуе. Началось побережье. Боже мой. Оторваться от окна невозможно. Состояние все время такое, будто задыхаешься… Солнце, невероятное солнце… поезд то и дело ныряет в тоннель и потом будто врезается в вечный свет, красоту, в бесконечность моря и белых городов. Невозможно не выскакивать на каждой станции, чтобы действительно поверить, что это, например, Ницца! И так — все побережье… Генуя, Сан-Ремо, Ментон, Монте-Карло, Монако, Ницца, Канны…

Французские полицейские. Проверка документов. Франция!

Марсель.

Встречают переводчицы (Аня и Лена).

Автобус. По городу.

Чуть больше часа — и мы въезжаем в Авиньон. Аvignon.

Здесь надо остановиться. Надо писать отдельно. Даже на все наши теперешние впечатления Авиньон — слишком большой водопад.

Сразу трудно вообще что-то понять. Карнавал. Вечный праздник. История и сегодня. Время. Люди. Искусство. Религия. Смысл. Театр. Лицедейство. Философия игры.

13 июля 1988 г., поезд Милан-Марсель

Вчера — премьера во Франции. Целый день работали. Было пару перерывов. День жаркий. Днем пришлось разойтись на два часа из-за солнца. Ветер, слава богу, утих, платаны перестали шуметь, застыли.

Вечер. Декорация смотрится удивительно органично, замкнутая зданием университета с трех сторон и густым сквером с четвертой. Над павильоном нависли мощные платаны. Начало спектакля — в 10 вечера. Установка, как жемчужина, в южной темноте. Слава Игорю Витальевичу! Играли без перевода (только либретто в руках у зрителей), но принимали так, будто понимали каждое слово. Спектакль шел в накате от 1-го к 3-му акту. Финал грандиозный. А. А. четырежды выходил на поклон. Публика не унималась. Еще раз спели «Бесаме муччио» и потихоньку разошлись со сцены. Овации.

Тут же под платанами стояли накрытые столы. Свечи. Шампанское. Прием. Министр культуры Франции присутствовал на спектакле и на приеме. Мы с Альшицем имели честь вести беседу с министром. Он назвал спектакль триумфальным и назвал гастроли в Париже решенным делом. На том мы и попрощались с министром. Потом, спустя час… банкет в ресторане, который обслуживает фестиваль. На открытом воздухе… под стенами папского дворца.

Наконец-то роскошный стол. Фрукты и т. д. Потом сидели на пустынной площади с А. А. до 4-х утра.

Пришли в гостиницу, а портье уже протягивает завтрашнюю газету со статьей и фотографией…

Утром репетиция в 11–14. 17.00 — французское ТВ, «Антенна-2», снимало сюжет, как наш театр путешествует по Авиньону на «паровозике». Беленький «паровозик» (три или четыре вагончика открытых по узким улочкам).

Ну, вот, а теперь идет второй спектакль. Принимают как-то очень легко. Весело. Публика в хорошем настроении.

Мы живем в Primhotel, в самом центре Авиньона. Бьют барабаны и играют оркестры под окном весь день и полночи.

19 июля 1988 г., Авиньон

Хороший день. Утром на автобусе путешествовали по Провансу. Римские и греческие еще памятники.

Сан-Реми. Лечебница, в которой в 1889–1890 годы лечился Ван Гог. Скульптура работы Цадкина отличная. Сильная работа.

Копия Святой Троицы в католической церкви на территории лечебницы. Арль. Подсолнухи!!! Виноградники!! Мост! Тот самый — желтый, странной конструкции.

Некрополь в Арле. Амфитеатр!!!! Колизей… Рона… Тигры… Жара. Солнце. Пытался снимать, но глупо это. Невозможно.

Идет третий спектакль. Днем была пресс-конференция с А. А.

Разговоров вокруг спектакля очень много. Много прессы (в «Либерасьон» — фотография моя с Белкиным, купил, не пожалел 8 франков). Франки летят. Поесть, попить… все дорого для нас. Суточные очень маленькие.

Антуан Витес — много хороших слов о спектакле. О стиле. О тишине. О летальных паузах. О соотношении русского и итальянского. О перспективе и о филос. Спор… 3-го акта.

19 июля 1988 г.

Забавно, что наши соотечественники в лице М. Захарова, А. Смелянского, О. Табакова и др. смотрят наш спектакль здесь, в Авиньоне. Смелянский, правда, смотрел в Москве.

Днем — пресс-конференция или что-то вроде встречи с труппой театра в дискуссионном клубе фестиваля. В том же парке папского дворца, где и был банкет как-то… Народу много, несмотря на жару. Мы были почти все. Видно, что интерес к театру неподдельный. Был еще Славкин и Петрушевская. У А. А. уже большой опыт таких разговоров. Довольно лихо все прошло. Хотя уровень вопросов показался общим. Достаточно общим. Корреспонденты «С.К.» и «Московских новостей».

Стенд с оттисками газет о фестивальных спектаклях. О нашем больше всего материала.

(Множительная техника даже на почте стоит, для всех желающих.)

Экскурсия по папскому дворцу.

Прилетели наконец-то наши ребята для «Vis-a-vis». Измученные, издерганные.

Запомнить. — Шествие рабов. Японец (неподвижность). Девочка — кукла. Панк — театр. Люди — гаечные ключи. Гайки с ленточкой. Ракушки с хвостиком. «Репейник».

Концерт после спектакля. Мини-эстрада. Арка светящаяся. (Стол с вином и закусками.) Публика в восторге. Цыганские, русские, украинские, татарские песни. Финал «грандиозо» — «я люблю тебя, жизнь». Гармошка.

Никак не закончим. Гасят свет. Аккордеонист — француз, замечательный импровизатор. Общий апофеоз.

4 часа ночи. Идем домой. Город не спит. Поем. Спать не хочется. Красное вино. Все возбуждены. А. А. уже нервничает. Входим в гостиницу — 4 утра — у него совещание по Миромасу.

Утром в 10.30 репетиция Достоевского.

Вот сейчас сидим в театре Ореrа. Идет разбор «Идиота».

А. А. — Чтобы играть Достоевского, нужно иметь демоническую идею; если будешь иметь демоническое чувство — Достоевского не сыграешь.

20 июля 1988 г.

Закончился Авиньон. Прекрасный, чудесный, сказочный Авиньон. Успех полный. Последний спектакль. Переполненный «зал» — сад. «Лишний билетик» — на площади.

Лагерь у ворот сада (с термосами, прямо на асфальте — пикник ожидается).

22-го утром выехали в Миромас. Целый день репетировали. Усталость невероятная. Начали представление в 10 вечера. 1-е отделение — Достоевский, 2-е — Дюма. Весь спектакль записан на видеопленку.

Нашу сцену шеф (А. А.) репетировал уже перед началом. Костюм… Бассейн. Вынужденное лежание. Мокрые после падения в бассейн. А. А. несет бутылку виски. Выпил сразу почти стакан, опьянел, отогрелся в душе.

Легкий прием после спектакля.

В б утра погрузились в автобус и двинулись.

Это путешествие… на всю жизнь. Через юг Франции, через Марсель, Ниццу, Монако и т. д. Автобус классный, кондишн, два видеомонитора. Смотрели фильмы, останавливались на купание в Адриатике. Специально останавливались, чтобы «отметиться» в Сан-Ремо. Искупались, позагорали. И опять в путь. А впереди, а впереди… ждала Венеция!