Полибий - Всеобщая история.

• Название: Всеобщая история.
• Автор: Полибий
• Издательство: Наука
• Жанр: История
• Год: 2007
• ISBN: 5-02-026900-Х

 "Всеобщая история" Полибия - один из наиболее увлекательных и ярких памятников античной исторической мысли. Грек по происхождению, Полибий прошел долгий и сложный путь, поочередно становясь то политиком, то воином, то почетным пленником римлян, то, наконец, летописцем. Его сочинение тем более ценно, что написано человеком, бывшим не только свидетелем, но и активным участником описываемых им событий. В настоящем издании читателю предлагаются наиболее интересные книги "Истории" Полибия, дошедшие до наших дней, в классическом переводе Ф. Г. Мищенко.

      Издание рассчитано на всех, кто интересуется историей.

---

28. Медлительность Аттала и родосцев. Быстрота и настойчивость Филиппа.

...Мне кажется, многие уже прекрасно начинали дело и своею ревностью споспешествовали ему; напротив, только немногие доводят задуманное до конца и, если встречают противодействие судьбы, недостаток увлечения восполняют рассудительностью. Можно было бы и тогда не без основания упрекнуть Аттала и родосцев в медлительности99, а за Филиппом признать царственное величие души и настойчивость в преследовании цели: говорим так не для того, чтобы хвалить характер Филиппа вообще, но чтобы отметить поведение его при тогдашних обстоятельствах. Настоящее различие мы делаем по избежание упрека в противоречии себе, так как раньше мы хвалили Аттала и родосцев и осуждали Филиппа, а теперь поступаем наоборот. Вот почему уже в начале сочинения я высказался решительно, что историку необходимо бывает одних и тех же людей раз похвалить, другой раз осудить, ибо нередко перемена к худшему и несчастие, даже перемена к лучшему изменяют человека, иногда же люди стремятся и по влечению собственной своей природы то к добру, то ко злу. Кое-что в этом роде случилось, думается нам, в то время и с Филиппом. Огорченный неудачами, волнуемый яростью и гневом, он тем не менее решительно и ловко приспособился к обуревавшим его невзгодам, противустал родосцам и Атталу и последующие свои начинания привел к концу. Высказать эти замечания я вынужден был тем, что иные люди, как плохие бегуны на ристалище, у самой цели отказываются от состязания, тогда как другие именно в этот момент торжествуют победу над соперником (Сокращение).

29. Нападение Филиппа на Абидос.

...Филипп желал отнять у римлян имеющиеся в этом крае100 опорные пункты и дороги101 (Свида).

...Дабы Абидосом воспользоваться, как воротами, если бы снова вздумалось переправиться в Азию (там же).

...Долго распространяться об удобствах местоположения городов Абидоса и Сеста я нахожу излишним, так как все сколько-нибудь значительные историки писали о них: до того эти удобства и выгоды замечательны. Зато напомнить читателям главные черты местоположения этих городов и через то остановить внимание на них, по-моему, не бесполезно для предлежащей задачи. Впрочем, для оценки особенностей поименованных выше городов важен не столько самый вид местностей, ими занимаемых, сколько нижеследующие сопоставления и сравнения, именно: если из того моря, которое одни называют Океаном, другие Атлантическим, нельзя проникнуть в наше море5* иначе как через ворота у Геракловых Столбов, то из нашего моря нельзя пройти в Пропонтиду и в Понт иначе как не вошедши в пролив между Сестом и Абидосом. При образовании двух проходов судьба как будто наблюдала известное соотношение, сделав путь у Геракловых Столбов во много раз шире Геллеспонтского, так: первый имеет ширины шестьдесят стадий, а второй у Абидоса две стадии6*102 потому, можно подумать, что наружное море во много раз больше нашего. Однако проход у Абидоса удобнее того, что у Геракловых Столбов, ибо имеет поселения по обеим сторонам, благодаря чему образует подобие ворот для взаимных сношений между берегами; то мост перекидывают через него, если предпочитают перейти посуху с одного материка на другой, то по нему непрерывно снуют суда. Напротив, Геракловыми Столбами пользуются редко и немногие люди, потому что не существует сношений с народами, занимающими окраины Ливии и Европы, к тому же внешнее море неведомо. Что касается города абидян, то его с двух сторон замыкают мысы Европы103 и он имеет гавань, в которой могут укрыться от всякого ветра стоящие на якоре корабли. Пристать же к городу где-либо в другом месте помимо гавани невозможно, ибо в проливе господствует сильное стремительное течение.

30. Филипп запер абидян частью палисадом, частью валом и рвом104 и начал осаду города одновременно с суши и с моря. Хотя и не было в этой осаде ничего замечательного ни по громадности сооружений, ни по разнообразию и изобретательности105 в коварных действиях, коими обыкновенно обмениваются осаждающие и осаждаемые, зато не менее многого другого достойно упоминания мужество осаждаемых и их необычайная твердость духа. Первое время жители Абидоса, уверенные в своих силах, отважно сопротивлялись посягательствам Филиппа, машины, подвозимые к городу с моря, они частью обстреливали из камнеметальниц и расшатывали их, частью портили огнем, так что неприятель едва успевал спасать корабли свои от гибели. Против осады с суши они также некоторое время держались мужественно, не теряя надежда одолеть противника. Но потом, когда вследствие подкопа рухнула наружная стена, и вслед за сим македоняне подземными ходами приблизились к той стене, которую горожане возвели вместо рухнувшей насупротив ее, тогда они отправили к Филиппу послов Ифиада и Пантагиота с предложением сдать город на том условии, чтобы солдатам родосцев и Аттала обеспечена была неприкосновенность, а свободным гражданам дозволено было искать спасения там, где кто пожелает, с единственным платьем, какое каждый из них имеет на себе. В ответ на это Филипп предложил абидянам или сдаться без всяких условий, или отважно защищаться, с чем послы и возвратились в город. 31. По выслушании послов абидяне сошлись в народное собрание и в состоянии отчаяния обсуждали положение дел. Постановили они, во-первых, освободить рабов, дабы иметь в них ревностнейших соратников, потом собрать всех женщин в святилище Артемиды, а детей вместе с нянями их в гимназию, далее серебро и золото снести на рынок, дорогие одежды на четырехъярусное судно родосцев и трехъярусное кизикиян. Приняв такое решение и единодушно выполнив его, абидяне сошлись вторично в собрание и выбрали пятьдесят граждан старейших и наиболее доверенных, еще достаточно бодрых для того, чтобы привести в исполнение народные решения. Выборных абидяне обязали клятвою, данною перед лицом всех граждан: как только завидят они внутреннюю стену в руках неприятеля, должны перерезать жен и детей, упомянутые выше корабли предать пламени, а золото и серебро с проклятиями кинуть в море. После этого все абидяне поклялись перед жрецами или одолеть врага, или умереть в борьбе за отечество. В заключение они заклали жертвенных животных и заставили жрецов и жриц произнести над пылающими жертвенниками проклятия против изменников. Распорядившись таким образом, абидяне приостановили подземные работы, шедшие навстречу неприятелю, и постановили: лишь только рухнет внутренняя стена, на пробоине ее бороться с наступающим врагом до последнего издыхания.

32. При виде этого можно было бы сказать, что отвага абидосцев превзошла и фокидское отчаяние106, и акарнанскую решимость. Так, когда фокидяне приняли подобное решение относительно присных своих, они по-видимому, не совсем еще утратили надежду на победу, ибо собирались дать фессалийцам правильное сражение в открытом поле; равным образом акарнанский народ принял такое же решение, когда еще только ждал нашествия этолян, о чем раньше говорено подробно7*. Абидосцы, напротив, были заперты со всех сторон и почти без всякой надежды на спасение, когда всем народом предпочли принять роковой конец вместе с детьми и женами, чем идти во власть врагов. Вот почему можно бы с полнейшим основанием укорить судьбу по случаю несчастия абидян за то, что она же как бы сжалилась над фокидянами и акарнанами и бедствия их скоро сменила удачами, даровала победу и жизнь впавшим в отчаяние народам, тогда как по отношению к абидянам поступила наоборот, именно: граждане Абидоса пали, город был взят, и дети с матерями сделались добычею врагов.

33. Дело было так: когда рухнула внутренняя стена, абидяне, верные клятве, взошли на пробоину и в борьбе с неприятелем обнаружили такую отвагу, что Филипп, до самой ночи посылая в дело отрад за отрядом, наконец прекратил было сражение и стал отчаиваться в окончательном успехе предприятия. Ибо передовые бойцы абидян не только взбирались на трупы врагов и дрались с отчаянным упорством, не только отважно действовали мечами и копьями, но когда оружие то или другое портилось107 и делалось негодным или от сильного напряжения вырывалось из рук, абидяне обхватывали македонян руками и кидали их оземь вместе с оружием, у других ломали сарисы и этими самыми обломками108 кололи109 врагов в лицо и другие обнаженные части тела, так что македоняне совсем упали духом.

Малодушие Главкида и Феогнета.

Когда с наступлением ночи сражение кончилось и большинство абидян было перебито у пробоины, прочие изнемогали от утомления и ран, Главкид и Феогнет собрали около себя несколько человек старейших граждан и, чтобы спасти себе жизнь, изменили геройскому, доблестному решению сограждан и постановили: детей и женщин сохранить в живых, жрецов и жриц отправить на рассвете к Филиппу с молитвенными венками110 просить о пощаде и сдать ему город.