Полибий - Всеобщая история.

• Название: Всеобщая история.
• Автор: Полибий
• Издательство: Наука
• Жанр: История
• Год: 2007
• ISBN: 5-02-026900-Х

 "Всеобщая история" Полибия - один из наиболее увлекательных и ярких памятников античной исторической мысли. Грек по происхождению, Полибий прошел долгий и сложный путь, поочередно становясь то политиком, то воином, то почетным пленником римлян, то, наконец, летописцем. Его сочинение тем более ценно, что написано человеком, бывшим не только свидетелем, но и активным участником описываемых им событий. В настоящем издании читателю предлагаются наиболее интересные книги "Истории" Полибия, дошедшие до наших дней, в классическом переводе Ф. Г. Мищенко.

      Издание рассчитано на всех, кто интересуется историей.

---

7. ...При всех этих недостатках управления, беотяне благополучно пережили8 времена Филиппа и Антиоха; зато вскоре9 после этого напасти не миновали их, и судьба как бы намеренно, с целью возместить за прежнее благосостояние послала им тяжелые испытания. Но рассказ об этом мы отлагаем до дальнейших частей истории (О добродетелях и пороках).

Враждебные действия беотян против римлян.

...Предлогом10 для вражды против римлян послужило беотийскому народу умерщвление Брахилла и поход Тита против Коронеи11, предпринятый ради отмщения за римлян, которые были убиты по дорогам; однако настоящей причиной отчуждения от римлян было упомянутое выше расстройство в делах. При приближении царя начальствующие лица беотян12 вышли из города навстречу ему, приветствовали его радостными речами и проводили в Фивы13 (там же).

814. Антиох в Халкиде. Его бракосочетание.

...Прозванный Великим Антиох, могущество которого сломлено было римлянами, по прибытии в Халкиду, что на Эвбее, праздновал свое бракосочетание, хотя ему было пятьдесят лет от роду15, и он взял на себя, по его же собственным словам, две труднейшие задачи: освобождение эллинов и войну против римлян. Влюбившись в халкидскую девушку, Антиох в самое время войны предавался пьянству и пирам и думал только о свадьбе. Девушка, красивейшая из женщин, была дочь Клеоптолема, одного из знатных халкидян. Совершенно забыв о делах, Антиох проводил зиму безотлучно в Халкиде, занятый свадьбой. Невесту свою он тоже назвал Эвбеей. Потерпев поражение в войне**, Антиох вместе с новобрачной бежал в Эфес16 (Афиней).

...Погибло все войско, за исключением пятисот человек, находившихся вблизи царя, и из тех десяти тысяч человек, которых царь переправил за собою в Элладу, спаслись весьма немногие (Ливий).

9. Мирные переговоры с римлянами.

...Когда Гераклея перешла в руки римлян, стратег этолян Фений и его сторонники решили отправить к Манию*** посольство для переговоров о прекращении военных действий и о заключении мира, ибо они понимали трудности положения Этолии и ясно представляли себе, какая участь ожидает прочие города. По этим соображениям отправлены были послами Архедам, Панталеонт и Халес. На свидании с римским консулом**** послы приготовились было говорить очень долго, но Маний оборвал их и не дал продолжать. Консул объявил, что теперь ему не до речей, так как он слишком занят разделом гераклейской добычи. Изъявив согласие на десятидневное перемирие, он обещал послать с ними вместе Луция и предложил сообщить ему их желания. По заключении перемирия Луций явился в Гипату17, где и велись длинные переговоры о делах.

Ошибки этолян.

Этоляне начали было защищаться издалека, ссылаясь на прежние дружественные отношения их к римлянам. Но Луций прервал их речь замечанием, что подобная самозащита не идет к настоящему положению, ибо добрые старые отношения нарушены самими этолянами; они же вызвали и нынешнюю войну, так что прежняя дружба ничего не значит при настоящих обстоятельствах. Маний советовал не тянуть долее защиты, заменить ее просьбами18 и довольствоваться тем, если консул простит им их вину. После длиннейших переговоров этоляне решили доверить свою судьбу Манию и отдать себя под охрану римлян19, не зная смысла этих слов: их ввело в заблуждение слово «охрана», как бы обещающее довольно милостивое обращение. Между тем у римлян выражение «отдать себя под охрану» значит то же, что «отдать себя на усмотрение победителя».

10. Насилие Мания над посольством этолян.

...Приняв такое решение, этоляне отправили вместе с Луцием Фения и товарищей, которые и должны были сообщить поскорее Манию решение этолян. Послы явились к консулу, повторили в свою защиту сказанное раньше и в конце речи объявили постановление этолян отдать себя под охрану римлян. Маний прервал говорящего вопросом: «Так ли это действительно, этоляне?» И когда те отвечали утвердительно, Маний продолжал: «Теперь никто из вас, во-первых, не вправе ни по своей воле, ни по решению народа переправляться в Азию; во-вторых, вы обязаны выдать Дикеарха и эпирота Менестрата20,— который в то время пришел с подкреплением в Навпакте, — с ними также Аминандра царя и тех из афаманов, которые вместе с царем присоединились к этолянам». «Но требования твои, — воскликнул вдруг Фений,— и несправедливы, и противоречит обычаям эллинов». Тогда Маний не столько потому, что был раздражен этими словами, сколько из желания привести Фения к сознанию его положения и навести ужас на него, сказал: «И вы еще будете напоминать мне об эллинских обычаях, говорить о долге и приличии после того, как отдали себя под охрану римлян!21 Да если только захочу, я велю заковать всех вас в цепи и отвести в тюрьму». С этими словами Маний велел принести оковы и надеть каждому из этолян железный ошейник22. Фений и его товарищи стояли оцепеневшие, не говоря ни слова, как будто эта необычайность обращения сковала и тело их, и душу. Однако Луций и некоторые другие из соприсутствующих трибунов просили Мания не обижать явившихся к нему граждан, ибо они облечены званием послов. Маний внял их совету. Тогда начал говорить Фений, объявив, что как он, так и апоклеты согласны принять требования Мания; но для того, чтобы условия эти вошли в силу, необходимо еще согласие народа. Маний признал справедливыми слова Фения; тогда сей последний просил перемирия еще на десять дней. Перемирие было дано, и стороны разошлись. По прибытии в Гипату послы сообщили апоклетам23 все случившееся, равно как речи, какие были произнесены во время переговоров. Только теперь по выслушании послов этоляне поняли свою ошибку и предстоящую тяжелую участь. Апоклеты постановили отправить письма по городам и созвать этолян для обсуждения требований консула.

Решимость этолян продолжать войну с римлянами.

Но когда разнеслась молва о тех обидах, какие претерпел Фений и его товарищи, народ пришел в такую ярость, что никто не захотел даже явиться в собрание24. Обсуждать условия Мания сделалось, таким образом, невозможным, а в это самое время возвратился из Азии Никандр; он высадился в Малийском заливе в Фаларах25, откуда и отплыл было в Азию. Когда он рассказал о том внимании, каким почтил его царь, о его обещаниях на будущее время, этоляне еще меньше стали заботиться о приведении мирных переговоров к концу. Посему, как только десятидневный срок перемирия истек, война этолян с римлянами возобновилась.

11. Переговоры Филиппа с Никандром.

...Нижеследующее приключение с Никандром нельзя было обойти молчанием. На двенадцатый день после отъезда Никандр возвратился из Эфеса в Фалары. Римлян он застал еще в Гераклее, а македоняне, хотя отступили от Ламии26, стояли лагерем недалеко от города. Деньги каким-то чудом он доставил в Ламию, а сам сделал попытку проникнуть ночью в Гипату между двумя неприятельскими стоянками5*, но попал в руки передовой стражи македонян и был приведен к Филиппу еще до окончания пиршества27. Никандр в страхе ожидал для себя или жестоких истязаний от разгневанного Филиппа, или выдачи римлянам. Но как скоро царь был осведомлен о случившемся, он приказал страже Никандра обходиться с ним ласково и оказывать ему всяческое внимание. Немного спустя царь встал сам из-за стола и, подошедши к Никандру, долго укорял этолян за их безрассудное поведение вообще, зато, во-первых, что они накликали римлян на эллинов, потом призвали Антиоха; но все-таки царь предлагал им забыть прошлое и искать дружбы с ним, чтобы одна сторона не отягощала бедственного состояния другой28. Царь поручил Никандру передать его слова правителям этолян, а самого Никандра просил памятовать оказанную ему милость и отправил его под сильным прикрытием, отдав приказ вожатым доставить его невредимым в Гипату. Никандр, которого изумило такое обхождение, совершенно для него неожиданное и необычайное, возвратился теперь к своим и оставался со времени этой беседы с царем неизменно преданным царскому дому македонян. По этому самому и позднее, во времена Персея, Никандр, обязанный признательностью к царям, не желал мешать замыслам Персея, был заподозрен в измене, оклеветан и наконец отозван в Рим, где и скончался (О посольствах).

1229. Филопемен награжден лакедемонянами.

Лакедемоняне30 тщетно искали в своей среде гражданина, который согласился бы говорить об этом с Филопеменом, хотя в большинстве случаев бывает много желающих извлечь выгоду для себя31 из доставления известий о подобных милостях, чтобы завязать при этом дружбу и добрые отношения: однако в деле Филопемена не находилось решительно никого желающего доставить весть о благодарности. Наконец, чтобы выйти из затруднения, лакедемоняне посредством голосования выбрали для этого Тимолая, как гражданина, искони связанного с Филопеменом узами гостеприимства и долговременной личной дружбой. Два раза ходил Тимолай с этим поручением в Мегалополь, но не осмеливался о нем заговаривать; наконец, придя в третий раз и преодолев робость, он решился упомянуть о подарке. Сверх всякого ожидания Филопемен ласково выслушал это известие, и Тимолай был очень рад, что выполнил поручение; тут же Филопемен сказал, что через несколько дней будет в Лакедемоне, ибо желает поблагодарить всех должностных лиц за подарок. Когда после того он пришел в Лакедемон и был приглашен в сенат, то объявил, что расположение лакедемонян ему давно известно, и красноречивейшим выражением его служит предлагаемый теперь венок и оказываемый при сем почет, что добрыми чувствами лакедемонян он дорожит, но не доволен выражением этих чувств: не друзьям должно оказывать подобные почести и подносить венок, ибо отрава32 его никогда не будет смыта венценосцем, но гораздо скорее врагам; тогда друзья, сохраняя независимость, будут пользоваться доверием ахеян, когда предложат помочь Спарте; в то же самое время враги их, проглотив приманку, вынуждены будут или поддерживать своими речами друзей, или молчать, не будучи в силах вредить им.