Полибий - Всеобщая история.

• Название: Всеобщая история.
• Автор: Полибий
• Издательство: Наука
• Жанр: История
• Год: 2007
• ISBN: 5-02-026900-Х

 "Всеобщая история" Полибия - один из наиболее увлекательных и ярких памятников античной исторической мысли. Грек по происхождению, Полибий прошел долгий и сложный путь, поочередно становясь то политиком, то воином, то почетным пленником римлян, то, наконец, летописцем. Его сочинение тем более ценно, что написано человеком, бывшим не только свидетелем, но и активным участником описываемых им событий. В настоящем издании читателю предлагаются наиболее интересные книги "Истории" Полибия, дошедшие до наших дней, в классическом переводе Ф. Г. Мищенко.

      Издание рассчитано на всех, кто интересуется историей.

---

Полибий был введен в дом Сципионов. С этого времени начинается тесная дружба между ним и Сципионом Эмилианом, которая продолжалась в течение всей жизни и которой наш историк очень гордился. Несмотря на зависимое положение Полибия, отношения между ним и юным Сципионом развивались на равных началах.14 Это общение является определенного рода знамением своего времени. Проникновение римлян на Балканы и приток греков в Италию вели к неизбежным контактам людей двух близких культур и усвоению римлянами греческой образованности. Однако общение Сципиона и Полибия очень скоро переросло рамки культурных интересов и превратилось в глубокую душевную привязанность. Никогда ранее дружба грека и римлянина не проявляла себя так ярко, так, что «слава о ней не только обошла Италию и Элладу, но о их взаимных чувствах и постоянстве дружбы знали весьма отдаленные народы» (Pol. XXV, 9, 3—4). Вполне возможно, что такая глубина отношений не повторилась в общении Сципиона с философом-стоиком Панецием или комедиографом Публием Теренцием Афром.

Сципион сделал Полибия не только своим другом, но и наставником. По словам Веллея Патеркула (I, 13, 3), «Сципион был столь блестящим инициатором и покровителем свободных наук, что дома и на войне имел при себе Полибия и Панеция, мужей выдающегося ума». Панеций попал в окружение Сципиона гораздо позже, и Полибий стал первым и главным его наставником. Полибий стремился возбудить стремление Сципиона достичь благородным поведением расположения сограждан. Политик, по его мнению, не должен уходить с форума раньше, нежели сделает кого-либо из граждан своим другом (Plut. Quest. conv. IV, 1 = Mor. 659 F). Сципион старательно следовал его наставлениям.

Кроме чисто дружеского взаимного расположения, отношения между Полибием и Сципионом были выгодны обоим и в практическом смысле. Сципион имел в лице Полибия постоянного и, что особенно важно, преданного наставника в политических и житейских делах, а Полибий, в свою очередь, имел могущественного покровителя, как в годы своего пребывания в Риме, так и позднее, когда он выступил посредником в греко-римских контактах (Plut. Mor. 814 C).

После окончания III Македонской войны авторитет Рима на международной арене окончательно упрочивается. Рим уже давно стал верховным арбитром во всех делах средиземноморской политики. Сенат решает все наиболее важные споры между эллинистическими государствами. Афины и Пергам — общепризнанные центры греческого мира — находятся в союзе с Римом. Египетские Птолемеи улаживают в римском сенате свои спорные династические вопросы. Сенат без преувеличения становится местом паломничества для посольств эллинистических государств. То обстоятельство, что Полибий оказался в гуще событий, там, где решались судьбы греческого мира, не могло не оказать в высшей степени влияния на развитие его политических и исторических взглядов.

За семнадцать лет жизни Полибия в Риме (167—150 гг. до н.э.) там перебывали все влиятельные люди того времени. С некоторыми из них Полибий, возможно, познакомился еще раньше. Так, Рим посетил царь Египта Птолемей Филопатр (Diod. XXXI, 18), его брат, будущий Эвергет II Фискон (Pol. XXXI, 10, 1), царь Каппадокии Ариарат (Pol. XXXII, 10, 1), царь Вифинии Прусий (Pol. XXX, 18, 1), которого сопровождал его сын Никомед (Liv. XLV, 44, 4). Приезжали братья Эвмена, Аттал II и Афиней, сын Массинисы — Гулуса и многие другие. Сын Селевка Деметрий содержался в Риме заложником с 175 по 162 гг. до н.э. (App. Syr. 45) и был дружен с Полибием.

Кроме перечисленных царей и династов в Рим приезжали в это время многочисленные посольства. Благодаря дружбе и покровительству Сципиона Полибий не только был в курсе всех политических событий, но и сам, очевидно, мог встречаться с приезжавшими в Рим правителями и послами. Все это давало ему огромную политическую информацию.

Находясь в Риме, Полибий благодаря покровительству Сципиона пользовался значительной свободой передвижения вне городской черты. Поскольку Полибий был большим любителем верховой езды и охоты,15 то Сципион брал его с собой в загородные поездки. Все эти обстоятельства позволили ему познакомиться с содержавшимся в Риме наследником сирийского престола Деметрием, а впоследствии организовать его побег.

Деметрий, сын Селевка IV Филопатра, содержался в Риме вместо своего дяди Антиоха Эпифана (Pol. XXXI, 12; App. Syr. 45). После смерти Селевка IV Антиох Эпифан получил трон вместо своего племянника, продолжавшего оставаться в Риме. Деметрий содержался весьма свободно и был в дружбе со знатной римской молодежью. В числе друзей сирийского принца был и Полибий.

После смерти в 164 г. до н.э. Антиоха Эпифана Деметрий обратился с просьбой в сенат не препятствовать его престолонаследию.16 Сенату, однако, было выгоднее, чтобы на сирийском престоле находился малолетний ребенок Антиох V Эвпатор, нежели энергичный двадцатитрехлетний Деметрий. Сенат отказал в просьбе и одновременно с этим направил на восток посольство во главе с Гаем Октавием.

В задачу посольства входила дезорганизация военных сил Сирии и, в первую очередь, уничтожение кораблей и слонов (App. Syr. 46—47; Pol. XXXI, 12). Во время этой миссии Гай Октавий был убит в одном из гимнасиев Лаодикеи. Сенат подозревал двор Антиоха в причастности к этому убийству. В Рим прибыла сирийская миссия для оправдания перед лицом сената, но она даже не удостоилась ответа (Pol. XXXI, 9). Тогда Деметрий обратился за помощью к Полибию. Тот посоветовал ему не обращаться более с просьбами к сенату, а вместо этого самому предпринять решительные действия.

Существуют различные точки зрения на вопрос о том, какие политические силы могли стоять за спиной Полибия.17 Во всяком случае не вызывает сомнений, что Полибий не мог бы действовать на свой страх и риск без поддержки дома Сципиона.

Деметрий не последовал совету Полибия и еще раз безуспешно обратился в сенат. Только после этого он принял решение тайно бежать в Сирию (Pol. XXXI, 20). Момент для этого был очень удачным, поскольку двор Антиоха V был очень непопулярен в Сирии. К осуществлению побега Полибий привлек находившегося в Риме египетского посла Менилла, с которым он еще раньше состоял в дружеских отношениях. Согласившись, Менилл тайно нанял для бегства Деметрия финикийский корабль. Когда все было готово, Деметрий, чтобы не вызвать подозрений, устроил пир. Полибий, по его собственным словам, был болен и находился у себя в доме, но через Менилла был в курсе всех дел. Зная переменчивый нрав Деметрия и его страсть к попойкам, Полибий отправил ему письмо, в котором иносказательно побуждал его торопиться. Невозможно ответить на вопрос, была ли болезнь Полибия истинной, или же это был только предлог.18

Побег Деметрия совершился удачно. Отсутствие сирийского заложника было замечено только на четвертый день, когда его корабль был уже далеко. Сенат был вынужден отказаться от погони. На этом рассказ Полибия заканчивается. Очевидно, Полибий был вне подозрений сената.19 В любом случае, покровительство его римских друзей делало его положение вполне безопасным.

Крупным событием римской жизни, свидетелем которого был Полибий, было знаменитое посольство философов, имевшее большое культурное значение.

В 156 г. до н.э. афиняне разграбили город Ороп, принадлежавший в то время Беотии. Возмущенные жители Оропа обратились за помощью к римскому сенату, который поручил сикионцам расследовать тяжбу. Афинские представители не явились в указанный день на суд, и город был присужден к огромному штрафу в пятьсот талантов в пользу жителей Оропа (Paus. VII, 11, 4—5). Не желая выплачивать такую сумму, афиняне решили отправить посольство в Рим с просьбой о смягчении штрафа.

Посольство прибыло в Рим в 155 г. до н.э. Оно было необычно тем, что во главе его стояли три известнейших афинских философа того времени — Карнеад, Диоген и Критолай (Cic. De orat. II, 37; Plut. Cato, 22; Cic. Tusc. disp. IV, 3, 5).

Это было первое основательное знакомство римлян с греческой философией в лице трех знаменитых представителей основных школ.20

Римская аристократия, уже ранее приобщенная к эллинской образованности, приходила в восторг от выступлений философов. Плутарх (Cato, XXII) сообщает, что тотчас образовались аудитории из молодых образованных римлян. В числе слушателей были Публий Сципион, Гай Лелий и Луций Фурий (Cic. De orat. II, 37; Tusc. IV, 3, 5). Полибий также был слушателем выступлений философов, и они произвели на него большое впечатление (Pol. XXXII, 12 = A. Gell. N. A. VI, 14, 10). Полибий вполне мог быть среди слушателей этих философов, как еще ранее в 167 г. до н.э. он мог слушать лекции находившегося в Риме стоика Кратета Молесского, который из-за болезни вынужден был надолго задержаться в Риме (Svet. Gramm. 2).

Чрезвычайная популярность Карнеада, Диогена и Критолая у римской публики вызвала сильное беспокойство у престарелого Марка Порция Катона, который, по словам Плутарха, боялся, как бы римская молодежь не обратилась со всем рвением к изучению греческой философии и риторики в ущерб военным доблестям и подвигам.