Джудит Тарр - Огненный столб

• Название: Огненный столб
• Автор: Джудит Тарр
• Издательство: Крон-пресс
• Жанр: Исторические любовные романы
• Год: 1996
• ISBN: 5-232-00259-7

Если бы девочка Нофрет из древней страны Хатти, попавшая в рабство к египетскому фараону и ставшая служанкой царицы Египта, могла заглянуть в будущее, она увидела бы себя на берегу Средиземного моря, рядом с пророком Моисеем, который, по преданию, освободил еврейский народ из неволи. Но дар предвидения приходит к ней намного позже…

---

Далеко внизу, на дороге, ведущей от скал в селение строителей, в ожидании стояла фигура. Нофрет узнала Леа прежде, чем разглядела лицо под покрывалом. Лицо было таким же, как и всегда, в нем не прибавилось грусти или выражения утраты, хотя она отдала сына и внука человеку, которому ничего не была должна.

— Каждый исполняет свой долг, — сказала она, как обычно, прочитав в глазах Нофрет ее мысли.

— Мне надо вернуться к моей госпоже, — отозвалась Нофрет, испытывая неловкость. Ей не хотелось идти в дом Агарона, где теперь осталась только Леа. Там будет слишком пусто. И слишком много воспоминаний.

Леа кивнула, соглашаясь со всем сказанным и несказанным.

— Я иду с тобой.

Нофрет остановилась в изумлении.

— Как же ты…

— А почему нет? Во дворце полно бездельников и всякого народа. Одним человеком больше — что особенного? К тому же я сродни царице.

— Но… — Нофрет прикусила язык. Леа все правильно сказала. Но все же, Леа во дворце…

Старая женщина криво усмехнулась, но без горечи.

— Может быть, я еще удивлю тебя. Пошли, мы теряем время. Госпожа тебя ждет.

Нофрет хотела возразить, но это было бесполезно. Леа поступала так, как считала нужным, и если придется прислуживать царице, значит, она станет прислуживать царице, с видом, не более странным, чем у женщин из Митанни, болтавшихся без дела и пользы с тех пор, как умерла госпожа Кийа.

Леа вошла во дворец и нашла себе место среди свиты царицы с таким спокойствием и уверенностью, что никому и в голову не пришло спрашивать, кто она такая и откуда явилась. Либо она в юности была царской служанкой, либо ее дар предвидения оказался сильнее, чем могла представить себе Нофрет, но она взяла на себя управление гардеробом царицы, словно рождена только для этого, и никому не причинила неудобства. Ее предшественница незадолго до этою покинула дворец, выйдя замуж за какого-то мелкого чиновника в Фивах. Впрочем, возможно, это было простым совпадением.

Леа не делала ничего такого, что могло бы кого-то смутить. Не изрекала никаких пророчеств и так замечательно вписалась в окружение царицы, что та, казалось, даже не обратила внимания на ее появление.

А вот Анхесенпаатон стала странной. Это была не апатия, которой так опасалась Нофрет, а нечто более тревожащее, но и более обнадеживающее. Царица погрузилась в свои обременительные обязанности до такой степени, что на рассвете, как обычно, уже совершала обряд в храме, а поздно вечером все еще занималась с писцами и управителями, разбирая государственные дела. Она исхудала и побледнела, и даже искусства ее служанок было недостаточно, чтобы скрыть глубокие тени под глазами.

От Сменхкары и Меритатон она по-прежнему не получала никакой помощи. И не просила о ней.

Однако господин Аи набрался такой дерзости. Нофрет удалось присутствовать при этом, поскольку она уловила его намерения и смогла освободиться от дел, которые могли бы задержать ее. Она не знала, зачем пошла, разве что из любопытства и желания взглянуть на Сменхкару.

Он упражнялся на колеснице, после чего жена и толпа служанок и придворных мыли и обихаживали его. Нофрет легко затерялась среди них, тем более что большинство ничего не делали, а только болтали, искоса бросая взгляды на царя. Он знал, что красив, и охотно демонстрировал свои достоинства: стоял, сияя чистотой, пока Меритатон втирала благовонное масло в его кожу. Она часто прерывала свое занятие поцелуями, не видя, что кто-то смотрит на них, и не слыша, как перешептываются служанки и придворные.

Господин Аи ворвался в эту картину семейного счастья, словно волк в стайку комнатных собачек. Он держался с безукоризненным достоинством и улыбался, как улыбаются мужчины, наблюдающие за детскими забавами.

Меритатон даже не заметила его прихода. Сменхкара вытаращил глаза, и на его лице появилось выражение вымученной любезности и глубочайшей скуки. Нофрет подумала, что манеры молодого царя заметно ухудшились с тех пор, как умерла его мать.

Господин Аи ничего не сказал, никак не проявил своего разочарования холодностью приема. Нофрет подозревала, что Сменхкара и прежде обходился так со всеми, кто хотя бы намекал ему на скучные обязанности и еще более скучный долг.

Господин Аи не спешил переходить к делу. Он почтительно приветствовал царя и царицу, получил в ответ кивок от одного и ни единого взгляда от другой. Стоя близко, но не среди суетящихся придворных, он с несокрушимым спокойствием ожидал, когда царь закончит купание и умащивание своего тела.

Может быть, Сменхкара рассчитывал дождаться, когда Аи лишится терпения и уйдет, — сам царь был человеком нетерпеливым. Но Аи прошел долгую и нелегкую школу терпения царских причуд. Когда Сменхкара уже пресытился заботами своих женщин, Аи все еще был здесь, слегка улыбающийся и совершенно спокойный.

— Ну что? — спросил Сменхкара небрежно, но с некоторой резкостью. — Ты желаешь мне что-то передать?

— В некотором роде, ваше величество.

— Сменхкара ждал, но господин Аи не продолжал.

Ну, выкладывай, — сказал царь, — и покончим с этим.

— Как будет угодно моему господину, — после этих слов он помолчал, хотя на царском лбу уже собирались морщины — на менее значительного человека уже обрушилась бы гроза, — потом заговорил, по-прежнему не спеша, мягко, без оттенка возмущения или укоризны. — Мой повелитель, несомненно, знает, что его брат умер и что теперь он сам стал царем. Сознает ли мой повелитель истинное значение такого положения вещей?

— Конечно! А ты, видно, собираешься объяснить мне насчет долга, царских обязанностей и всего такого? Не трать усилий. Я не стану этого слушать.

— Но, возможно, мне будет позволено заметить, что жена твоего брата тратит массу сил, чтобы избавить тебя от скуки царских обязанностей.

— Ах, так тебе жаль ее. Бедняжка! Но у нее больше ничего не осталось. Мне не хотелось бы лишить ее этого скромного развлечения.

— Она исполняет обязанности мужчины и царя. Обязанности, которые царь исполнять не трудится.

Сменхкара подошел ближе к своему дяде — Аи приходился его матери, царице Тийе, братом. Молодой царь был меньше ростом и умом тоже, хотя Нофрет сомневалась, что он осознает это. Однако то, что он оказался ниже, раздражало его: царь нахмурился, явно подумывая, не отойти ли назад, но решил, что это будет слишком похоже на отступление. Для такого человека это настоящая проблема.

Сменхкара разозлился. Злость заставила его говорить глупости.

— Ты хочешь сказать, что я не мужчина и не царь.

— Ничего я не хочу сказать, господин, возразил Аи. — Я просто хочу, чтобы ты знал: твоя родственница перегружена. Она еще почти ребенок. Разве годится, что она исполняет всю царскую работу, а царь в это время развлекается?

Сменхкара попытался засмеяться, но вышло похоже на рычание.

— Ты читал такие поучения и моему покойному братцу? Он ведь тоже все свалил на женщин. По крайней мере, я достаточно мужчина для того, чтобы ездить верхом, охотиться и танцевать с моими вельможами, вместо того, чтобы жить в храме, валяясь у ног своего обожаемого Бога.

— Конечно, — заметил господин Аи, — ножки женщины нежнее, и в ее присутствии легче добиться вознаграждения.

Сменхкара взвился. Все бросились врассыпную, кроме господина Аи, которого уже просто не было там, где он только что стоял. Отойдя в сторонку, он вздыхал и качал головой.

— О, мой господин, какая энергия, какой характер! Если бы все это применить, где надо, Два Царства получили бы много пользы.

— Я царь, — заявил Сменхкара, едва сдерживая гнев. — И веду себя так, как мне нравится. Уходи, и поскорее, пока я не вспомнил, как царь поступает с теми, кто дерзит ему.

Господин Аи поклонился, как кланяется царю высокородный вельможа, не ниже и не меньше. Насколько могла видеть Нофрет, в нем не было страха.

— Прощай, мой повелитель, — сказал он и ушел, как и было приказано.

Нофрет догнала его далеко внизу, в коридоре, ведущем от царской купальни. Она вовсе не намеревалась делать это и теперь не знала, что сказать. Господин Аи смотрел на нее так же невозмутимо, как на царя, но бровь приподнялась в вежливом удивлении. Девушка искала в его взгляде признаки раздражения, но не нашла.

— Как ты можешь быть таким спокойным? — спросила она.

Большинство знатных вельмож влепили бы ей пощечину за дерзость, но господин Аи отвечал так, как будто она имела право говорить с ним.

— Я служил трем царям. Надо либо быстро научиться невозмутимости, либо покинуть царскую службу.

— Я до сих пор не научилась, — вздохнула Нофрет, — но все еще здесь.

— Да, — сказал он, усмехнувшись, — но ты служишь царице, и весьма необычной, к тому же.

— Конечно. Нормальные царицы не взваливают на себя столько работы, если только совсем не выжили из ума. Она убивает себя, мой господин. И не желает никого слушать.