Нэнси Голдстоун - Четыре королевы

• Название: Четыре королевы
• Автор: Нэнси Голдстоун
• Издательство: ACT, Астрель
• Жанр: История
• Год: 2010
• ISBN: 978-5-17-063124-7 («Изд-во АСТ»), ISBN 978-5-271-31934-1 ( «Изд-во Астрель»)

Нэнси Голдстоун — известный американский историк, специалист по европейскому Средневековью. Ее книги удостоены целого ряда престижных профессиональных премий.

XIII век. Эпоха расцвета рыцарства и Крестовых походов Людовика Святого, борьбы феодалов с монархами и изощренных интриг папского двора. Эпоха четырех красавиц, ставших самыми знаменитыми женщинами своего времени. Маргарита, Элеонора, Санча и Беатрис. Дочери графа Прованского, вышедшие замуж за блестящих европейских монархов, но не пожелавшие вечно оставаться в тени венценосных супругов. Королева Франции, королева Англии, королева Германии и королева Сицилии. Они правили наравне с мужьями — а зачастую и оттесняли их на задний план. Они рисковали и воевали, заключали опасные политические союзы и одинаково свободно чувствовали себя на поэтических турнирах трубадуров и за столом переговоров. Эти легендарные женщины и их время оживают на страницах увлекательной книги Нэнси Голдстоун!

Это исследование читается как великолепный исторический роман!

Аманда Формен

Незабываемое, полное изящных деталей историческое полотно!

«Entertainment Weekly»

---

Генрих, Элеонора, Ричард и Эдуард (с его иноземными рыцарями) укрылись в лондонском Тауэре и устроили совет. Мнения семейства разделились между Ричардом, который предлагал мирное урегулирование спора с графом (что в данном случае означало капитуляцию) и теми (Элеонора и Эдуард), кто предпочитал вступить в бой. Генрих прислушался к жене и сыну, и они приняли рискованный план. Днем 29 июня Эдуард с несколькими товарищами отправился в Темпл, где королевская семья, как большинство знати и крупнейшие купцы, хранили свою казну, якобы для того, чтобы забрать какие-то драгоценности матери. Однако, оказавшись внутри, молодые люди вытащили из-под плащей молотки, с их помощью сбили замки на железных сундуках с деньгами и вернулись обратно, унеся тысячу фунтов. Затем Эдуард со своими наемниками помчались в королевский замок Виндзор, чтобы занять его и перекрыть путь Симону прежде, чем мятежники достигнут Лондона. Одновременно Эдмунда направили в Дувр, чтобы удержать порт в распоряжении короны — тогда из Франции могли прибыть подкрепления. Джон Мэнсел, понимавший, что мятежники в лучшем случае уготовят ему тюремное заключение, также уехал в Дувр, а под его присмотром отбыли дамы — супруги савояров и провансальцев, опасавшихся за свою безопасность. Все они намеревались покинуть королевство.

Мятежники, не желая упустить такую фигуру, как Мэнсел, направили Генриха Альмейна, чтобы тот устроил засаду на королевского советника, бежавшего в Булонь. Но к этому времени у Элеоноры имелась неплохая шпионская служба, она узнала об этом замысле и действовала быстро. В результате не Джон Мэнсел, а Генрих Альмейн попал в засаду, был арестован людьми королевы и брошен в одну из французских тюрем. Эдуард и его рыцари заняли Виндзор, Эдмунд сохранил Дувр, а Джон Мэнсел, в компании встревоженных дам, к которой присоединился и дядюшка Бонифаций (также пришедший к выводу, что сейчас самое время куда-нибудь уехать), благополучно прибыл во Францию. Все они немедленно направились ко двору, чтобы с большой горячностью оповестить Людовика и Маргариту обо всех недавних событиях.

Бароны взвыли и потребовали освобождения Генриха Альмейна. Его арест подстегнул мятежников, они одержали новые победы, что, в свою очередь, увеличило приток к ним свежих сил. Ричард, в отчаянной тревоге за любимого сына, умолил брата отпустить его и примириться с мятежниками. Король, запертый в Тауэре, в смятении и нерешительности, не устоял. 4 июля 1263 года он направил к Симону делегацию, соглашаясь на все его требования. 10 июля он освободил Генриха Альмейна и послал Эдмунду приказ сдать замок в Дувре мятежникам.

Элеонора пришла в ярость. Сдаваться, когда Эдуард держит Виндзор? Лишиться Дувра без борьбы? «Король, опасаясь, что его зажмут в Тауэре силы баронов, пошел на перемирие с ними при участии некоторых малодушных людей, и пообещал соблюдать Оксфордские провизии, но королева, подстегиваемая женской злостью, сделала все, что могла, чтобы предупредить такое его поведение». Видя, что муж ошалел от страха, Элеонора взяла контроль на себя. Оставив Генриха и безопасное убежище в Тауэре, 13 июля она поплыла на лодке вверх по Темзе. Она хотела пробиться в Виндзор к Эдуарду и нажать на сына, чтобы тот продолжал сопротивляться движению Монфора на Лондон, несмотря на слабость отца. Это был дерзкий поступок, вполне в ее характере, и впоследствии Эдуард прославился храбростью именно такого типа.

Она добралась до Лондонского моста, но тут ее заметили пешеходы. В Лондоне было неспокойно. Со дня на день ожидали прихода Симона де Монфора с войском, и горожане, хотя и подтвердили свое намерение следовать Оксфордским провизиям, не были уверены, что приспешники Симона не попытаются все-таки наказать их за то, что они поначалу поддерживали дело короны. Слухи о том, что королева пытается убежать, возбудили их. Ведь именно Элеонору все считали зачинщицей противостояния с реформаторами — а значит, по мнению лондонцев, она и была ответственна за надвигающуюся беду. «Толпа городской черни собралась намосту, под которым ей предстояло проплыть», — сообщает хронист. Враждебно настроенные горожане «осыпали ее оскорблениями и проклятиями, а когда она приблизилась, стали швырять комья грязи и камни в ее ладью». Лодка была маленькая и не могла бы выдержать длительную атаку; было ясно, что пройти под мостом королева и ее спутники смогут лишь с большим риском. Элеонора вдруг поняла, что попала в ловушку, и их жизни подвергаются реальной опасности.

Ее спас мэр Лондона, который, независимо от политических взглядов, инстинктивно понимал, что негоже стоять сложа руки и смотреть, как толпа расправляется с королевой Англии. Рассказывают, будто Элеонора пыталась возвратиться в Тауэр, и Генрих отказался ее впустить, но это представляется маловероятным. В любом случае мэр проводил королеву и ее спутников к епископу Лондонскому, который гарантировал ей безопасность и предоставил собственное жилье. Именно там находилась Элеонора, когда Симон де Монфор меньше чем через неделю триумфально вступил в город и захватил власть над Англией.

Так как Генрих публично признал все условия мятежников, реформаторы позволили королю и королеве беспрепятственно удалиться в Вестминстер. Но их мучения только начались. Баронский совет был восстановлен с большой помпой и начал издавать приказы. Один из людей Симона был назначен хранителем большой печати Генриха и пользовался ею от имени короля. Так, 20 июля большой печатью скрепили указ, разъяривший беспомощных короля и королеву: всем рыцарям, обязанным службой Генриху, предписывалось собраться первого августа, чтобы атаковать замок в Виндзоре. Поскольку Виндзор все еще находился в руках Эдуарда, наличие печати на документе означало, ни больше ни меньше, что король приказывает напасть на собственного сына. Эдуард вскипел, но ему ничего не оставалось, как сдать крепость и отпустить иностранных рыцарей, которых бароны отконвоировали на побережье. Унижение, пережитое в те дни Эдуардом и его матерью, лишило графа Лестера всяких шансов на то, что кто-нибудь из членов королевской семьи перейдет на его сторону и будет сотрудничать с мятежниками. С влиянием Симона де Монфора на Эдуарда было покончено.

Когда Мэнсел и другие беглецы высадились во Франции, Людовик и Маргарита с ужасом выслушали их рассказы о пережитом; когда же за ними последовало известие о том, как обошлись с Элеонорой на Лондонском мосту, они решили помочь загнанным в угол родственникам. Первым делом следовало вызволить супругов из рук преследователей. Людовик и Генрих, поддерживавшие тайную переписку, устроили это весьма ловко. Согласно Парижскому договору, Генрих держал Гасконь как фьеф от французского короля, и потому Людовик попросту приказал ему, как своему вассалу, прибыть в Булонь 23 сентября 1262 года, в сопровождении семьи и некоторых баронов.

Симон де Монфор не мог себе позволить проигнорировать вызов Людовика. Если они с Генрихом не появились бы в Булони в назначенный срок, Людовик мог счесть необходимым ради защиты чести своего вассала-короля собрать армию и вторгнуться в Англию. Но кроме того, кажется, что Симон, чья вера в собственные способности никогда не угасала, рассчитывал убедить Людовика и Маргариту в законности своих действий — как-никак, те были его близкими друзьями, сочувствовали графу и его жене и многократно помогали в прошлом. Поэтому и он, и другие реформаторы согласились отпустить Генриха и Элеонору во Францию в обществе представителей баронства во главе с самим Симоном. Они поставили единственное условие: Генрих, Элеонора, Эдуард и Эдмунд должны возвратиться к началу октябрьской сессии парламента.

Мы не знаем точно, как представлял себе Симон встречу в Булони, но она точно прошла не по его замыслам. Граф столкнулся с разгневанными родичами: в первом ряду выступали Маргарита, Элеонора и Беатрис Савойская. Против Симона и двух церковников, которых он взял с собой для моральной поддержки, выступили также дядюшка Пьер, дядюшка Бонифаций и Джон Мэнсел. Делу Симона отнюдь не пошло на пользу, когда Джон Мэнсел указал, что вся его собственность, отобранная реформаторами, перешла к одному из четырех сыновей графа Лестера.

Хотя Элеонора на этих встречах дала полную волю чувствам и с удовлетворением убедилась что мать, сестра и дядья встали на ее защиту, она заметила, что красноречие Симона де Монфора оказало определенный эффект на Людовика и кое-кого из французских дворян. Она была достаточно умна и понимала, что опасность еще далеко не позади. Они пообещали возвратиться в Англию к октябрьскому парламенту — то есть у них было всего несколько недель, чтобы справиться со своими делами в Булони. Этого времени не хватало на то, чтобы собрать отряд иностранных наемников для сопровождения короля в Лондон, как в прошлый раз.